Мы удочерили Женю, четырёхлетнюю девочку с глазами, в которых отражался целый мир – тихий, настороженный, будто уже научивший её не доверять взрослым. Мы с Олегом готовились к этому шагу долго, с трепетом, с надеждой. И вот она – дома, с нами.
Первое время Женя молчала. Она будто прислушивалась – к нашему дому, к нашим голосам, к нашим прикосновениям. А потом, спустя месяц, в один вечер, когда я укладывала её спать, она неожиданно притянула меня ближе и прошептала:
— Мама, не доверяй папе.
Маленькая ладонь крепко сжала мою. Я почувствовала, как сердце оборвалось на мгновение, и в голове вспыхнули сотни вопросов. Почему? Что она имела в виду? Но когда я мягко переспросила, Женя лишь отвела взгляд и пробормотала:
— Он… странно говорит. Как будто не всё по правде.
Я старалась не поддаться панике. Возможно, это просто страх, детские фантазии. Но эти слова не отпускали.
Олег, казалось, был счастлив. Он старался, как умел: покупал игрушки, предлагал мороженое, читал сказки. Но Женя всё время держалась ближе ко мне. Если он приближался – она отступала. Если он шутил – она смотрела, но не смеялась.
Однажды вечером, когда она уснула, я услышала голос Олега из соседней комнаты. Он говорил по телефону, и говорил тихо, почти шёпотом:
— Она слишком внимательная… Я не ожидал, что ребёнок сможет так быстро всё понять. Я боюсь, что она скажет Марине. Пока рано.
Каждое слово было, как удар. Что именно он прячет от меня? Что за тайна, которую ребёнок может случайно раскрыть?
Я не спала всю ночь. Наутро смотрела на него с тревогой, на Женю – с вопросами. Но она молчала. Лишь иногда смотрела на меня с тем же серьёзным взглядом. Не требующим слов.
Я не выдержала. За ужином, набравшись храбрости, я сказала:
— Я слышала твой разговор. Олег, что ты скрываешь?
Он замер. Потом вздохнул. Улыбнулся так, как умеет, мягко.
— Марина, это сюрприз. Я хотел устроить праздник для Жени. Хотел позвать её брата – они были в одном доме ребёнка. Я хотел, чтобы она не чувствовала себя одинокой. Просто… не знал, как всё организовать. И боялся, что не получится.
Я смотрела на него и не знала – верить или нет. Но что-то в тоне, во взгляде, в самой интонации – было искренним. Женя тоже как будто почувствовала перемену. На следующее утро она впервые села рядом с ним и не отодвинулась. Просто молча разделила с ним омлет и попросила налить сока.
Я не знаю, что именно Женя чувствовала тогда. Может быть, просто ей нужно было время. А может, где-то внутри неё жила старая боль, отголоски прошлого, где взрослые не всегда были добрыми.
Но я знала одно: я не могу игнорировать голос ребёнка, особенно если он звучит шёпотом в ночи. И я никогда не перестану прислушиваться.
Потому что быть родителем – это не только любить. Это ещё и слышать. Даже то, о чём боятся говорить вслух.
