Ирина стояла у плиты и готовила суп, когда в прихожей раздались голоса. Дети вернулись с прогулки и, судя по оживлённому шёпоту, что-то затевали.
-Мам, можно поговорить? — Настя заглянула на кухню, за ней маячил одиннадцатилетний Дима.
-Конечно. Что случилось?
Дети переглянулись. Настя, как старшая, взяла инициативу на себя.
-Нам звонил папа. Он сказал, что хочет поговорить с тобой.
Ира почувствовала, как сердце забилось сильнее. Восемь лет прошло с тех пор, как Андрей ушёл от неё к её бывшей подруге Светлане. Тогда детям было три и четыре года, они плакали и не понимали, почему папа больше не живёт с ними.
-И о чём же он хочет поговорить? — осторожно спросила она.
-Он сказал, что у него проблемы с жильём, — Дима мялся у двери. — И что он скучает по нам.
Ира усмехнулась. Проблемы с жильём. Видимо, Светка, наконец, показала ему дверь. Много же времени понадобилось ей, чтобы понять, с кем связалась.
-Мам, а можно его пригласить на ужин? — Настя смотрела на мать умоляющими глазами. — Просто поговорить.
Женщина вздохнула. Восемь лет она растила детей одна, работала на двух работах, чтобы свести концы с концами. Андрей исправно платил алименты и встречался с детьми по выходным, но домой никогда не приходил. А теперь вдруг захотел поговорить. Ирина не встречалась с ним уже около года, все вопросы по детям они решали в переписке.
-Хорошо, — согласилась она. — Но только поговорить.
Дети радостно переглянулись и побежали звонить отцу.
На следующий день Андрей пришёл с букетом тюльпанов и коробкой конфет. Выглядел он неважно — осунувшийся, с залысинами, в мятой рубашке. Ира, глядя на него, не находила ничего общего с тем щёголем, каким он был восемь лет назад, когда собирал вещи и говорил, что нашёл настоящую любовь.
-Привет, Ира, — он неловко протянул цветы. — Спасибо, что согласилась встретиться.
-Проходи, — сухо ответила она и взяла букет. — Дети ждут.
За ужином Андрей рассказывал детям про свою работу, интересовался их учёбой, шутил. Ира молча наблюдала, как дети оживились, как засияли их глаза. Как же им не хватало отца! Было больно смотреть, как они светятся от счастья, радуясь тому, что он уделяет им время и внимание.
-Пап, а правда, что ты хочешь вернуться к нам? — прямо спросила Настя.
Андрей посмотрел на бывшую жену.
-Я бы хотел попробовать. Если мама не будет против.
-Мама, ну пожалуйста, — Дима схватил её за руку. — Мы будем настоящей семьёй.
Ирина чувствовала, как внутри всё сжимается. Восемь лет одиночества, восемь лет без мужской поддержки, без возможности переложить ответственность хотя бы на час. Она так устала быть сильной.
-Мне нужно подумать, — сказала она.
-Конечно, — кивнул Андрей. — Я понимаю, Ира.
После его ухода дети долго уговаривали мать дать отцу второй шанс.
-Мам, он же наш папа, — говорила Настя. — И он сказал, что больше никогда нас не бросит.
Ира слушала и думала о том, как тяжело ей было все эти годы. Может, действительно стоит попробовать?
***
Через неделю Андрей переехал обратно. Принёс два чемодана. Дети носились по квартире, как будто наступил праздник, а Ира пыталась осторожно привыкнуть к мысли, что теперь они снова могут стать семьёй.
Первые месяцы всё шло неплохо. Андрей помогал с детьми, ходил на родительские собрания, починил кран на кухне. Ира почувствовала, как с плеч спадает груз ответственности. Наконец-то она могла позволить себе хоть немного расслабиться.
-Как хорошо, что папа вернулся, — говорила Настя. — Теперь мы, как все нормальные семьи.
Ирина задумчиво улыбалась и думала, что, может быть, люди действительно способны меняться. Андрей казался другим — более спокойным, внимательным. Он даже научился готовить завтраки и мыть за собой посуду.
Но постепенно что-то начало меняться. Сначала он стал делать замечания по поводу порядка в доме.
-Ира, у нас дома снова бардак. Нельзя же так жить.
-Я работаю, устаю, дома дети, — оправдывалась она.
-Я тоже работаю, но это не повод превращать квартиру в свалку.
Потом он начал критиковать её готовку.
-Что это за суп? Одна вода.
-Не нравится — готовь сам, — огрызнулась Ира.
-Я зарабатываю деньги, а не стою у плиты. У нас разделение обязанностей.
Женщина смолчала, но внутри всё закипало. Какое разделение обязанностей? Она восемь лет всё делала сама, а теперь он приходит и указывает, как ей жить? Тем более, что зарабатывает он немногим больше, чем она.
Через год совместной жизни Андрей окончательно почувствовал себя хозяином в доме. Он критиковал Иру при детях, требовал отчёта о тратах, указывал, как воспитывать подростков.
-Настя, убери в комнате, — кричал он дочери. — Твоя мать тебя ничему не научила.
-Пап, я сделаю домашнее задание и уберу, — оправдывалась девочка.
-Сначала порядок, потом уроки. Дисциплина прежде всего.
Ирина вмешалась:
-Андрей, не указывай детям. Их главная обязанность – хорошо учиться, а не до блеска мыть полы.
-Не указывать? — он повернулся к ней. — Я их отец, имею право воспитывать своих детей.
-Восемь лет ты не хотел их воспитывать, а теперь вдруг опомнился?
-Я платил алименты, встречался с ними. А ты что делала в это время? Работала и забывала про детей, поэтому они и не умеют ничего по дому делать.
Дети молча слушали перепалку родителей. Настя опустила глаза, Дима сжался в кресле. Ира поняла, что они снова травмируют детей, как восемь лет назад.
Вечером, когда дети легли спать, она попыталась поговорить с мужем.
-Андрей, мы так не можем. Ты ведёшь себя, как диктатор.
-Я веду себя, как мужчина в своём доме, — отрезал он. — Ты за эти годы разбаловала детей и себя. Пора навести здесь порядок.
-В своём доме? — Ирина не поверила своим ушам. — Это моя квартира, которую ты мне оставил при разводе.
-Наша квартира. Я здесь тоже живу и имею права на неё, если ты забыла.
Женщина поняла, что совершила ошибку. Андрей не изменился, он просто ждал подходящего момента, чтобы снова стать главным.
Ситуация ухудшалась с каждым днём. Андрей начал приводить друзей, устраивать посиделки на кухне до поздней ночи. Когда Ира просила соблюдать тишину, он отвечал:
-Не нравится — иди к себе в комнату.
-Это моя кухня, — возражала она.
-Наша кухня. Я здесь прописан.
Дети стали избегать отца. Настя часто уходила к подружкам, Дима закрывался в комнате с наушниками. Ирина видела, как они разочаровываются в отце, и сердце разрывалось от боли.
-Мам, а может папе снова съехать? — тихо спросила однажды Настя. — Он стал какой-то злой.
-Я подумаю, — ответила Ирина, хотя сама уже всё решила.
Вечером она сказала Андрею:
-Нам нужно расстаться. На этот раз навсегда.
-Ещё чего, — он даже не поднял головы от телефона. — Мне некуда идти.
-Это твои проблемы. Ты говорил, что изменился, но стал ещё хуже.
-Я никуда не пойду. Это мой дом, здесь мои дети.
-Тогда уйду я с детьми.
Андрей наконец посмотрел на неё и рассмеялся.
-Ну, давай. Удачи.
Ирина поняла, что попала в ловушку. Она впустила в дом человека, который теперь считает себя хозяином и не собирается уходить. Восемь лет назад он ушёл сам, а теперь цепляется за квартиру и детей, как за спасательный круг.
Женщина села на кухне и впервые за долгое время заплакала. Она так хотела дать детям полную семью, что слишком сильно понадеялась на чудо.
Ирина всю ночь ворочалась, перебирая в голове варианты. Она понимала: спорить с Андреем бесполезно. Квартира, в которой они жили все эти годы, по документам принадлежала ему – досталась ему в наследство от бабки. Просто когда-то, восемь лет назад, он ушёл, хлопнув дверью, и оставил им этот уголок — тогда казалось, что навсегда. Но теперь всё вернулось на круги своя.
Через неделю она разбудила детей раньше обычного.
-Собирайтесь, — тихо сказала она. — Мы уезжаем.
-Как уезжаем? Куда? — Настя смотрела на неё с испугом.
-Я нашла нам квартиру. Будем снимать. Здесь больше жить нельзя.
Дима молчал, но по его лицу было видно: он понял всё без слов. За завтраком Андрей даже не поднял головы — видимо, был уверен, что всё это закончится примирением.
Ира собрала вещи быстро. За годы одиночества она научилась не держаться за лишнее. Взяла только самое необходимое — одежду, документы, вещи детей.
Когда она всё собрала и осматривала в последний раз квартиру, Андрей наконец оторвался от своего телефона.
-Что это вы затеяли?
-Мы уходим, — спокойно ответила Ира. — Живи, как хочешь. Это твоя квартира, твои правила. Я больше не хочу в этом участвовать.
-Да ладно, не смеши меня, — он усмехнулся. — Куда ты с двумя детьми? На съёмную? Денег у тебя нет.
-Разберусь, — сказала она и вышла, не оглядываясь.
Первые недели на новом месте были тяжёлыми. Квартира оказалась маленькой, с облезлыми обоями и скрипучими полами. Но здесь было тихо. Здесь никто не кричал на детей, не устраивал разборки из-за немытой чашки, не требовал отчёта за каждый потраченный рубль.
-Зато теперь это наш дом, — говорила Ира детям, еле сдерживая слёзы.
-Я не хочу больше видеть папу, — признался Дима. — Он стал злым.
-Он всё равно твой отец, — вздохнула Ирина. — Но теперь мы сами решаем, как жить.
Настя долго молчала, потом спросила:
-Мам, а ты жалеешь, что пустила его обратно?
Ирина посмотрела на дочь и вдруг поняла, что не может солгать.
-Жалею. Мне было страшно одной, я думала, что вам очень нужен отец. Но иногда лучше жить без отца, чем с чужим человеком в доме.
Они обнялись втроём. Впервые за долгое время Ирина почувствовала, что поступила правильно — хотя и поздно.
Андрей звонил несколько раз, требовал вернуться, угрожал судом, потом умолял простить. Но Ирина больше не брала трубку. Дети тоже не хотели с ним общаться. Старые раны заживают долго, особенно если их снова и снова бередят.
Ирина брала подработки, чтобы хватало на аренду. Было тяжело, но хотя бы спокойно. Мама с детьми стали настоящей командой. Вечерами они смотрели старые фильмы, смеялись над глупыми шутками, спорили, кто будет мыть посуду. Женщина больше не ждала чуда. И не надеялась, что кто-то придёт и спасёт её. Она сама себя спасла — и детей тоже.
Время от времени она вспоминала Андрея, их жизнь, свои ошибки. Но теперь это были просто воспоминания, а не боль. Она поняла: иногда лучше уйти самой, чем ждать, пока тебя выгонят.
Ирина больше не верила в сказки о второй попытке. Она на своём опыте узнала — иногда вторая попытка бывает хуже первой.
