Бабуль, привет! Спишь опять, что ли?
Артём с шумом ввалился в тихую уютную квартирку Екатерины Николаевны, занося с собой морозную свежесть.
Молодой, сильный, крепкий красавец правнук был гордостью Екатерины Николаевны. Вынянчила она его с пелёнок, полностью взяв на себя все заботы о младенце, предоставив его родителям возможность спокойно работать и зарабатывать.
Она и мать его, свою внучку Ларису, рано оставшуюся без родителей, воспитывала с ранних лет. И старшую правнучку, Киру, поднимать помогала.
Но больше всех прикипела к Тёмочке. Уж такой смышлёный, да красивый малыш! Такой ласковый и весёлый!
Она не спала, сидела у окна, наблюдая за тем, что происходит на улице. Молодые мамочки гуляли с колясками, детвора кувыркалась в снегу, новые жильцы выгружали у подъезда свои пожитки…
– Давненько не был, – она с трудом поднялась навстречу любимому правнуку. – Пойдём, чайком напою.
– Давай, замёрз, – он потёр озябшие руки.
– У меня всегда для тебя припасено, конфеты твои любимые, сгущенка. Может, кашу манную?
– Ну ты что, ба?
– Любил маленький. По три раза в день хотел манную есть.
– Не помню такого, – гоготнул Артём.
Но было заметно, что пришёл он не просто проведать старушку. Выглядел озабоченно, смотрел напряжённо, оценивающе даже.
Екатерина Николаевна, хоть и было ей уже почти девяносто, ясность ума до сих пор не теряла.
– Рассказывай, всё ли ладно? Вижу, сказать что-то хочешь. Мать здорова? Не звонит почему?
– Нормально всё, – отхлебнул чай Артём, – работает просто много. Скажу, чтоб звонила.
– У самого как? Жениться планируешь? Уж, не мальчик, пора. Переживаю из-за тебя.
– Женюсь, когда-нибудь. Куда торопиться?
Он помолчал, жуя конфеты и собираясь с мыслями. Она терпеливо ждала, но не выдержала и первой спросила:
– Денег, наверное, просить хочешь?
– Почему так решила?
– Чую. Небось, не чайком погреться зашёл.
– Надо, бабуль, очень. Знаю, у тебя есть, лежат без дела.
– Много ли?
– Много. Сама посчитай. Квартиру нам с тобой покупать надо. Эту, знаю, ты на мать переписала давно. А она сестре отдать её думает. Кира замуж собралась.
– Меня куда теперь? – заволновалась Екатерина Николаевна.
– Мать хочет, чтобы ты с ними жила. Они с тобой, то есть. Кирка на всё соглашается, но мне по секрету сказала, придумает что-нибудь, чтоб от тебя избавиться.
– Что? Что придумает? – дрожащим голосом спросила старушка. – Это как? Да я…
Она потянулась трясущимися пальцами к своему старому кнопочному телефону, но Артём остановил:
– Она не признается, скажет, что сочиняю. А я просто предупредить хочу. Я ведь что предлагаю. Раз уж эта квартира матери принадлежит, она с ней может делать, что хочет. Так не надо скандалить, ждать, пока гнать начнёт, а использовать твои деньги и мои накопления, и купить нам квартиру. Я тоже с предками жить не хочу. Достали. Немного кредит взять возможно придётся. А то ты всё своё здоровье на разборки истратишь и того… А деньги останутся. Та же Кира их у тебя и слямзит.
– Что-то голова закружилась… Не понимаю, обмозговать надо. Нехорошо говоришь.
Её лицо сделалось беспомощным, губы дрожали, она чуть не плакала.
– Нехорошо будет, если не успеем деньги пристроить. Кирка въедет, наведёт тут свои порядки. И пенсионную карту твою заберёт, сама будет распоряжаться.
Артём встал, пошёл к выходу.
– Ты подумай, я не тороплю. Просто жалко тебя. Ты меня вынянчила, больше, чем мать со мной была, не могу смотреть, как тебя со свету сживать будут.
Этим же вечером Екатерина Николаевна позвонила Артёму и согласилась на его предложение.
– Я ведь с Ларисой поговорила, всё она подтвердила. Хочет Киру с мужем ко мне подселить. Забери меня, Тёма, от этой… Бери деньги, все отдам, купи мне квартиру. Боюсь с ней оставаться. Только на тебя вся надежда.
Артём сразу примчался. Весь вечер вытаскивали купюры изо всех тайников – из-под шкафов, из дивана, из кресла, из дырок в полу.
– Ничего не забыла? Вспоминай, бабуль, ещё может куда запрятала?
– Нет, это всё. Сосчитай, сколь там? Ещё дедовы здесь, долго копил.
– Миллион триста двадцать, – он сложил стопки купюр в пакет, завязал узлом и сунул в рюкзак.
– Хватит ли на квартиру?
– Нет, конечно. Свои добавлю, тогда может хватит. Завтра займусь поисками. Не говори только матери и сестре. А то начнут права качать, свою долю требовать, мало ли что им придумается.
– Что ты, не понимаю, что ли? Не скажу ни за что.
Он ушёл вместе с деньгами, а Екатерина Николаевна осталась ждать.
Прошло несколько дней. Она, в обнимку с телефоном, не отходила от окна, высматривая внука с хорошей новостью. Несколько раз пыталась безуспешно до него дозвониться. Наконец, он ответил.
– Ба, ты чего названиваешь? Я занят был по работе. Случилось что?
– Так ведь узнать хотела, – жалобно пролепетала она, – как дела у тебя.
– Нормально всё, не переживай. Скоро приду. Сейчас некогда, пока ба, до связи.
Она немного успокоилась. Но на следующий день опять позвонила:
– Ты мне расскажи, как что у тебя продвигается, а то я волнуюсь, Тёмочка.
– Может тебе лекарства какие надо? Успокоительные? Не накручивай себя. Поспи, посмотри телевизор, прогуляйся, вон погода какая. Скоро приду.
Прошла ещё неделя, но Артём, занятый своими делами, никак не мог добежать до бабули.
Зато пришла Лариса, обсудить предстоящую свадьбу Киры и все вопросы с квартирой.
Поговорив с бабушкой, Лариса позвонила сыну:
– Ты зачем у бабули деньги взял? Что задумал? Не посоветовался, мне почему ничего не сказал?
– Какие деньги?
– Как какие? Миллион триста двадцать!
– Я? У бабули? Вы чего там, совсем обалдели? Какой миллион ещё?
– Она говорит, тебе отдала все свои накопления, – Лариса посмотрела с сомнением на бабулю, не понимая, кому теперь верить.
– Слушай больше, она много чего наговорит. Приснилось, наверное. Откуда у неё столько? И сама веришь, что она бы мне отдала?
– Не знаю, так говорит. Накопления у неё были. Если ты не брал, то кто?
– Откуда я знаю? Засунула куда-нибудь и забыла. Ищите там, если должны быть. Мне пока некогда.
Лариса обшарила всю квартиру, но не найдя ничего, опять позвонила сыну:
– А ну-ка, срочно приезжай.
Они ждали его да вечера. Он приехал не очень трезвый.
– Сядь! – указала на стул Лариса, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. – Рассказывай.
– Что рассказывать? – он пьяненько хихикал.
– Зачем выманил деньги у бабушки? Куда дел?!
– Она сама мне дала. Что я, отказываться буду? Дают – бери, бьют – беги.
– Ах, значит, взял, всё-таки! А чего врал, что не брал? Надеялся, что поверю, будто она из ума выжила? Чего наговорил ей про Киру? Мозги пропил что ли? Совести совсем нет?
– Что с ним говорить? Пусть проспится. Лыка не вяжет. – Екатерина Николаевна заботливо уложила Тёмочку на постель, подушку поправила.
– Что ты с ним всё нянчишься? Его за решетку надо за грабёж и мошенничество. Как дала бы, – Лариса замахнулась на спящего сына, но лишь кулаком погрозила и вышла из спальни.
– Не горячись, спокойно надо. Может не все потратил. Узнать, зачем брал. Вдруг ему угрожали? Вон чего рассказывают, страсти какие. Шут с ними, с деньгами этими, лишь бы все живы-здоровы.
Но проснувшись утром, Артём опять стал всё отрицать.
– Ищите лучше, я ничего не брал.
– В глаза смотрит и врёт… – удивлялась старушка. – Тёмочка, ты признайся, зачем деньги нужны тебе? Долгов много скопил? Я не сержусь, скажи только правду.
– Зато я сержусь! В бешенстве просто! Немедленно деньги верни. Как только совести хватило на это! – возмутилась Лариса.
– А сколько я могу копейки считать? Ей зачем деньги? Лежат, в труху превращаются. А у меня жизнь мимо проходит, молодость. У всех родители крутые, все при деньгах, один я нищий. Спрашиваете про женитьбу, а как жениться, если на ресторан денег нет, девчонку сводить. На цветы, и то нет.
– Ничего себе, заявочки. Ищи работу себе, с зарплатой по своим запросам. Сутками баклуши бьешь, работать толком не хочешь, ещё и старух грабить пошёл. Как совести хватает?! Я просто поверить не могу, что вырастили такого… Слов нет! Докатился!
Екатерина Николаевна сидела в кресле, горестно опустив голову.
– Бабуль, плохо тебе? – спохватилась Лариса, – давление? Таблетку дать?
– Я думала… Поверила… старая… – она развела руками и тихо заплакала.
– Что натворил! – зыркнула Лариса на сына, измеряя давление бабушке, – скорую вызывай! Если она из-за тебя сейчас помрёт, из дома выгоню и наследства лишу. Ничего не получишь.
Екатерина Николаевна в больнице поправилась. Лариса навещала её ежедневно. Привела с собой и Артёма.
– Бабуль, я всё верну, постепенно. Работу найду получше и верну. Выздоравливай.
– Не надо, Тёмочка, не надрывайся. К чему мне? Пенсия есть, хватает. Не голодаю. Я, всё равно, для вас ведь копила.
– Пусть всё до копейки возвращает, – строго приказала Лариса. – Я прослежу. А Кира с мужем снимать будут. Мы уж так решили. Не будем тебя напрягать, живи спокойно, пока ходишь. Нужна будет помощь, тогда будем думать.
Эта новость обрадовала больше, чем деньги. Бабуля расплылась в счастливой улыбке:
– Спасибо, милые, спасибо, хорошие мои! – и слёзы радости покатились по сухим сморщенным щекам старушки.
