Павлуша твой опять не встречает? – Елена Викторовна демонстративно стряхнула капли дождя с дорогого плаща. – Где он, кстати?
Мать Ксении приходила в гости к дочери и зятю каждое воскресное утро. Ей было всё равно, что оба супруга это не одобряют. Просто Паша старался даже не пересекаться с этой женщиной, а Ксения закрывала на многое глаза, как, собственно, и сейчас.
– Мама, сейчас девять утра. В воскресенье. Паша спит.
– Ах, спит! – театрально всплеснула руками мать. – Конечно, твой программист может себе позволить валяться до обеда. А ты, бедная девочка, даже в выходной не высыпаешься.
Ксения поморщилась:
– Он вчера до трёх ночи работал над срочным проектом.
– И где деньги с этих проектов? – Елена Викторовна прошла на кухню, критически оглядывая квартиру. – Ты до сих пор ходишь в прошлогоднем пальто. А твоя подруга Вика, между прочим…
– Мама, прекрати! – Ксения с грохотом поставила чашку. – Мы уже обсуждали это сотню раз.
Из спальни появился заспанный Павел:
– Доброе утро… А, Елена Викторовна, – его голос заметно потускнел.
– Явился! – тёща смерила зятя уничижительным взглядом. – Ты хоть знаешь, который час?
– Знаю, – спокойно ответил Павел. – Воскресенье, девять утра. Время, когда нормальные люди отдыхают.
– Намекаешь, что я не нормальная? – глаза Елены Викторовны опасно сузились.
– Мама! – Ксения встала между ними. – Давай просто позавтракаем.
– Нет уж, дочка, – тёща выпрямилась. – Пусть договорит. Я же вижу, как он меня ненавидит. Как смотрит свысока со своим айтишным высокомерием.
Павел устало потёр глаза:
– Елена Викторовна, может, хватит? Каждое воскресенье одно и то же.
– А что, хватит? Или ты думаешь, я не вижу, как ты портишь жизнь моей дочери?! А я вот о ней забочусь!
– Мама! – крикнула Ксения.
– Молчи! – оборвала её мать. – Ты слепая дурочка! Посмотри на себя – где твоя карьера? Где путешествия, о которых мечтала? Всё променяла на этого… программиста!
Павел резко развернулся:
– Знаете, что? Идите-ка вы домой. И не приходите, пока не научитесь уважать чужой дом и чужой отдых.
– Как ты смеешь? – задохнулась от возмущения Елена Викторовна. – Ксюша! Ты слышишь, как он со мной разговаривает?
Ксения молчала, переводя растерянный взгляд с мужа на мать.
– Вот! – торжествующе воскликнула тёща. – Даже защитить родную мать не можешь! Он тебя полностью подмял под себя!
– Всё, хватит, – Павел схватил ключи. – Я ухожу. Разбирайтесь сами.
Дверь хлопнула так, что зазвенела посуда в шкафу.
– Теперь ты видишь? – Елена Викторовна обняла дочь. – Вот его истинное лицо. Грубиян, хам…
Ксения высвободилась из объятий:
– Уходи, мама. Пожалуйста, просто уходи.
Первая трещина в семье появилась. И это было только начало.
После того воскресного утра прошло два месяца. Елена Викторовна стала появляться чаще, теперь уже без предупреждения. Она словно чувствовала моменты, когда Павел был дома, и каждый её визит превращался в новую битву.
Очередной скандал разгорелся в пятницу вечером. Павел только вернулся с работы, уставший после сложного дня, и застал в квартире привычную картину: заплаканную Ксению и торжествующую тёщу.
– Что на этот раз? – устало спросил он, бросая портфель в углу прихожей.
– А то ты не знаешь! – Елена Викторовна встала, упирая руки в бока. – Моя дочь сидит без копейки, пока ты швыряешь деньги на свои глупости!
– Мама, – всхлипнула Ксения, – я же просила…
– Что значит без копейки? – Павел недоуменно посмотрел на жену. – Ксюш, у тебя же есть карта…
– Вот именно! – перебила тёща. – Карта! Подачки! А самостоятельности никакой! Она могла бы сделать карьеру, если бы не ты!
– Господи, опять двадцать пять, – Павел устало опустился на стул. – Ксюша сама решила уйти с работы. Я был против.
– Конечно, был против! – Елена Викторовна повысила голос. – Потому что такими легче управлять! Зависимыми, несамостоятельными!
Ксения вдруг резко встала:
– А ведь мама права! Я действительно стала от тебя зависимой! Посмотри на меня – сижу дома, никуда не хожу…
– Потому что ты сама этого хотела! – Павел тоже поднялся. – Я предлагал тебе открыть свой бизнес, учиться…
– Врёшь! – взвизгнула тёща. – Ты её запугал! Она боится слово сказать!
– Да, боюсь! – неожиданно поддержала мать Ксения. – Боюсь твоей реакции, твоего недовольства!
Павел схватился за голову:
? Composition: Medium shot, framing the upper bodies of three individuals in a triangular composition. The central figure, an older woman, is positioned slightly forward and to the left of center, facing right. A younger female is on the far left, facing inward towards the older woman. A young adult male is on the far right, his back to the camera, also facing inward. The focus is on the central figure’s face.
? Camera Settings: Estimated aperture of f/2.8 to f/4, suggesting a shallow depth of field. ISO appears to be relatively low, indicating good lighting conditions. Shutter speed would be sufficient to freeze motion. Lighting is warm and diffused.
? Film Grain: Very low film grain, indicating a digital capture with excellent clarity and minimal noise. The texture is smooth and clean.
LENS EFFECTS:
? Optics: A prime lens, likely in the 50mm to 85mm range, is suggested by the natural perspective and bokeh. There is a slight barrel distortion visible in the background elements, but it is minimal. Sharpness is concentrated on the central subject’s face.
? Artifacts: No significant chromatic aberration, lens flare, or ghosting is apparent. The image is clean optically.
? Depth of Field: Shallow depth of field, effectively isolating the subjects from the background. The background is rendered as a soft, creamy bokeh with indistinct shapes and colors. Focus falloff is smooth.
SUBJECT:
? Description: The central subject is a Caucasian woman, estimated to be in her late 50s to early 60s. She has a medium build and appears to be of average height. Her skin tone is fair with visible wrinkles around her eyes and mouth, indicative of age. Her hair is shoulder-length, styled in soft waves, with a warm brown color and subtle highlights. Her facial features include a prominent nose, expressive eyebrows, and a slightly pursed mouth. Her eyes are a light color, possibly blue or green, and appear focused on the person to her right. Her expression is one of concern or admonishment. The younger female on the left appears to be a teen or young adult, with dark hair pulled back. The young adult male on the right has dark hair and is wearing a grey t-shirt.
? Wardrobe: The central woman is wearing a textured, long-sleeved sweater in a deep reddish-pink color (approximately #B83F5B). She | Enhanced Prompt: A photorealistic medium shot capturing three individuals in a tight triangular composition, focusing sharply on the face of the central figure: a Caucasian woman in her early sixties with fair skin, expressive light-colored eyes, and shoulder-length, soft brown wavy hair, wearing a deep reddish-pink textured sweater. Her expression conveys concern or admonishment as she looks toward the right. To her left, a younger female teen with dark hair pulled back faces her intently, while a young adult male in a grey t-shirt stands on the far right with his back to the viewer, also focused inward. The scene is brightly lit with warm, diffused lighting, suggesting an indoor environment with a smooth, clean texture and very low film grain. A prime lens in the 50mm-85mm range creates a shallow depth of field, rendering the background into a soft, creamy bokeh, perfectly isolating the subjects. SHOT:
• Composition: Medium shot, framing the upper bodies of three individuals in a triangular composition. The central figure, an older woman, is positioned slightly forward and to the left of center, facing right. A younger female is on the far left, facing inward towards the older woman. A young adult male is on the far right, his back to the camera, also facing inward. The focus is on the central figure’s face.
• Camera Settings: Estimated aperture of f/2.8 to f/4, suggesting a shallow depth of field. ISO appears to be relatively low, indicating good lighting conditions. Shutter speed would be sufficient to freeze motion. Lighting is warm and diffused.
• Film Grain: Very low film grain, indicating a digital capture with excellent clarity and minimal noise. The texture is smooth and clean.
LENS EFFECTS:
• Optics: A prime lens, likely in the 50mm to 85mm range, is suggested by the natural perspective and bokeh. There is a slight barrel distortion visible in the background elements, but it is minimal. Sharpness is concentrated on the central subject’s face.
• Artifacts: No significant chromatic aberration, lens flare, or ghosting is apparent. The image is clean optically.
• Depth of Field: Shallow depth of field, effectively isolating the subjects from the background. The background is rendered as a soft, creamy bokeh with indistinct shapes and colors. Focus falloff is smooth.
SUBJECT:
• Description: The central subject is a Caucasian woman, estimated to be in her late 50s to early 60s. She has a medium build and appears to be of average height. Her skin tone is fair with visible wrinkles around her eyes and mouth, indicative of age. Her hair is shoulder-length, styled in soft waves, with a warm brown color and subtle highlights. Her facial features include a prominent nose, expressive eyebrows, and a slightly pursed mouth. Her eyes are a light color, possibly blue or green, and appear focused on the person to her right. Her expression is one of concern or admonishment. The younger female on the left appears to be a teen or young adult, with dark hair pulled back. The young adult male on the right has dark hair and is wearing a grey t-shirt.
• Wardrobe: The central woman is wearing a textured, long-sleeved sweater in a deep reddish-pink color (approximately #B83F5B). She
– Что происходит? Ксюш, ты себя слышишь? Когда я был против твоих решений?
– Всегда! – Ксения уже кричала. – Всегда ты знаешь, как лучше! А я? Я просто приложение к твоей идеальной жизни!
– Браво, доченька! – Елена Викторовна торжествующе улыбнулась. – Наконец-то ты прозрела!
– Так, – Павел медленно выдохнул, – я понял. Это конец. Елена Викторовна, поздравляю – вы добились своего.
– Куда это ты собрался? – тёща преградила ему путь к двери.
– В бар. И не смейте меня останавливать.
– Типичный мужик! – крикнула вслед Елена Викторовна. – Чуть что – сразу в кусты!
Дверь захлопнулась. Ксения разрыдалась.
– Не плачь, девочка моя, – мать гладила её по голове. – Я же говорила, что он тебя недостоин. Вот увидишь, найдём тебе нормального мужчину…
– Мама, – всхлипывала Ксения, – что же я наделала?
– Ты всё сделала правильно! Завтра же начнём подыскивать тебе новую работу. Хватит сидеть в четырёх стенах!
В этот момент Ксения не понимала, что мать методично разрушает её семью. Она просто плакала, уткнувшись в плечо единственного человека, который сейчас был рядом.
Первое серьёзное столкновение закончилось победой тёщи. И это было только началом конца.
Следующие недели превратились в настоящий кошмар. Павел стал задерживаться на работе, а когда возвращался домой, заставал там неизменный дуэт – жену и тёщу, строящих планы «новой жизни». Елена Викторовна практически поселилась у них, превратив квартиру в штаб военных действий.
Однажды вечером Павел вернулся раньше обычного и застал неожиданную картину: посреди гостиной стояли собранные чемоданы.
– Что происходит? – он замер в дверях.
Ксения, бледная и решительная, вышла из спальни:
– Я переезжаю к маме.
– Что?! – Павел почувствовал, как земля уходит из-под ног. – Ты это серьёзно?
– Более чем! – раздался торжествующий голос Елены Викторовны. – Хватит мучить мою девочку!
– Ксюш, – Павел шагнул к жене, – давай поговорим. Только вдвоём.
– Никаких разговоров! – тёща встала между ними. – Наговорились уже за пять лет!
– Мама права, – тихо произнесла Ксения. – Нам больше не о чем говорить.
Павел почувствовал, как внутри что-то оборвалось:
– То есть пять лет брака ты перечёркиваешь вот так просто? Из-за её… – он кивнул в сторону тёщи, – манипуляций?
– Не смей! – взвилась Елена Викторовна. – Это ты манипулятор! Сделал из моей дочери домработницу!
– Заткнитесь! – неожиданно заорал Павел. – Просто заткнитесь хоть на минуту!
Все замерли. В звенящей тишине было слышно тяжёлое дыхание Павла.
– Ксюша, – он заговорил тихо, с болью, – вспомни, как мы познакомились. Как ты мечтала о своём блоге. Помнишь, я купил тебе первую камеру? А теперь посмотри на себя – где та весёлая, уверенная девушка?
– Не слушай его, доченька! – вмешалась Елена Викторовна. – Это всё красивые слова!
– Да пошла ты! – Павел сорвался. – Вы разрушили всё! Вы превратили мой дом в поле боя! Вы…
Звонкая пощёчина оборвала его речь. Ксения стояла с занесённой рукой, глаза полны слёз:
– Не смей так говорить с моей мамой!
– Вот оно что, – Павел медленно потёр щёку. – Значит, так. Ну что ж…
Он молча прошёл в спальню, достал чемодан и начал собирать вещи.
– Куда это ты? – Елена Викторовна следила за ним с порога. – Струсил?
– Нет, – он захлопнул чемодан. – Просто понял, что проиграл. Квартира твоя, Ксюш. Документы на развод пришлю через адвоката.
– Паша… – впервые в голосе Ксении появилось сомнение.
– Прощай, – он остановился в дверях. – И знаешь что? Я действительно любил тебя. Жаль, что этого оказалось недостаточно.
Дверь закрылась. В квартире повисла тишина.
– Ну вот и всё, – удовлетворённо произнесла Елена Викторовна. – Наконец-то ты свободна!
Ксения смотрела на закрытую дверь, и впервые за последние месяцы в её душе шевельнулось страшное подозрение: а что, если она совершила непоправимую ошибку?
Прошло три недели после ухода Павла. Квартира, некогда наполненная теплом и уютом, превратилась в поле битвы. Ксения сидела на кухне, бессмысленно листая ленту в телефоне, когда раздался звонок в дверь. На пороге стоял курьер с огромным букетом роз.
– Ксения Андреевна? С днём рождения!
Она машинально приняла цветы. В букете была карточка: «Несмотря ни на что, я помню. Павел».
– Это ещё что такое?! – Елена Викторовна выхватила букет из рук дочери. – Манипулятор! Думает, цветами всё исправить!
В этот момент что-то в Ксении надломилось:
– Хватит! – она выхватила букет обратно. – Ты… ты всё разрушила!
– Что ты несёшь? – мать отшатнулась. – Я защищаю тебя!
– От кого?! От любящего мужа? От счастливой жизни?
– Да какая она счастливая? – Елена Викторовна повысила голос. – Сидела взаперти, как…
– Заткнись! – Ксения швырнула букет на пол. – Просто заткнись! Я сама во всём виновата! Позволила тебе залезть в мою голову, в мою семью!
– Доченька, ты не понимаешь…
– Нет, это ты не понимаешь! – Ксения теперь кричала в полный голос. – Ты всегда так делала! С папой то же самое было! Ты и его довела!
Елена Викторовна побледнела:
– Не смей вспоминать отца!
– Почему? Потому что правда глаза колет? Он ушёл не из-за другой женщины – он сбежал от тебя!
Звук пощёчины разрезал воздух. Ксения схватилась за щёку:
– Вот оно что… Теперь и меня бить будешь?
– Я… я не хотела…
– Убирайся! – Ксения распахнула входную дверь. – Вон из моего дома!
– Ты не можешь так со мной…
– Могу! И если ты сейчас же не уйдёшь, я вызову полицию!
– Ты пожалеешь об этом! – Елена Викторовна схватила свою сумку. – Ты ещё приползёшь ко мне!
– Никогда! – Ксения захлопнула дверь перед носом матери.
Оставшись одна, она медленно осела на пол. Телефон в кармане завибрировал – сообщение от адвоката: «Документы на развод готовы».
Ксения посмотрела на разбросанные по полу розы. В голове звучал голос Павла: «Я действительно любил тебя…»
Дрожащими пальцами она набрала номер:
– Алло, Паша? Это я… Можем встретиться?
– Зачем? – его голос звучал устало и отстранённо.
– Поговорить. Пожалуйста.
– О чём? Твоя мать наконец-то добилась своего.
– Я выгнала её. Насовсем.
В трубке повисла тяжёлая пауза.
– Через час в нашем кафе, – наконец произнёс он. – Но я ничего не обещаю.
Ксения положила трубку и взглянула на своё отражение в зеркале прихожей. Заплаканная, растрёпанная – та ли она женщина, которую полюбил Павел? Осталось ли что-то спасать в их отношениях? Она не знала ответов, но впервые за долгие месяцы почувствовала, что может самостоятельно принимать решения.
Кафе встретило Ксению приглушённым светом и знакомым ароматом кофе. Павел уже сидел за их любимым столиком у окна, задумчиво глядя на улицу. Она замерла на мгновение – похудевший, осунувшийся, с лёгкой небритостью. Совсем не похож на того уверенного мужчину, с которым она жила пять лет.
– Привет, – тихо произнесла Ксения, присаживаясь напротив.
– Привет, – он даже не посмотрел на неё. – Что будешь?
– Ничего. Паш, я…
– А я, пожалуй, выпью, – он подозвал официанта. – Виски, двойной.
– В три часа дня?
– А что такого? – он наконец взглянул ей в глаза. – Я теперь свободный человек.
Повисла тяжёлая пауза.
– Я совершила ошибку, – начала Ксения.
– Только одну? – усмехнулся Павел. – Как насчёт пяти лет ошибок?
– Не говори так!
– А как мне говорить? – он залпом выпил принесённый виски. – «Милая, я всё прощаю»? Извини, но я не настолько святой.
– Я выгнала маму…
– О, браво! – он театрально похлопал. – И что теперь? Думаешь, это всё исправит?
– Паша, пожалуйста…
– Знаешь, что самое забавное? – он наклонился вперёд. – Я ведь до последнего верил, что ты одумаешься. Что выберешь меня, нашу семью. А ты… ты даже не попыталась бороться.
– Я была запутана…
– Запутана? – его голос сорвался. – Ты позволила своей матери методично уничтожать наш брак! День за днём, капля за каплей…
– Я знаю! – Ксения расплакалась. – Я всё осознала!
– Поздно, – он достал из кармана конверт. – Здесь документы на развод. Я уже подписал.
– Нет, – она отшатнулась. – Я не буду…
– Будешь, – он положил ручку перед ней. – Потому что я больше не верю тебе. Не верю, что завтра твоя мать снова не начнёт свои игры. Не верю, что ты снова не поддашься.
– Я изменилась!
– Правда? – он горько усмехнулся. – А я вот нет. Я всё тот же человек, которого ты предала.
Ксения смотрела на документы сквозь слёзы:
– Значит, всё? Так просто?
– Просто? – Павел резко встал. – Ты называешь это простым? Я любил тебя больше жизни! Мы строили планы, мечтали о детях… А ты позволила своей чокнутой матери всё разрушить!
– Не кричи на меня!
– А как мне реагировать?! – он швырнул на стол деньги за выпивку. – Знаешь что? Подпиши и отправь моему адвокату. Я больше не хочу тебя видеть.
– Паша, подожди!
Но он уже шёл к выходу. У дверей обернулся:
– И да, с днём рождения. Надеюсь, твоя мать купит тебе что-нибудь особенное в честь развода.
Ксюша осталась сидеть одна за столиком и плакать. Она не стала подписывать документы, которые ей оставил муж, вместо этого она только попыталась разорвать этот ненавистный для неё конверт. Знала, что их всё равно разведут, даже без её согласия, ведь делить им с Пашей было нечего. Всё имущество у каждого из них появилось ещё до свадьбы, кто-то сам зарабатывал на всё, как Паша, а кто-то, как Ксюша, получил хорошее наследство, на которое её мать тоже слюнки пускала, но с появлением в жизни дочери Павла перестала это делать так открыто.
Хоть Паша при встрече с Ксюшей и не очень хорошо выглядел, Ксения знала, что муж работает в два-три раза больше, чем раньше, так он старается пережить тяжёлое для него время. Такое уже было пару раз за их брак. А это означало, что всё, пути назад больше нет.
Можно только пойти к матери, извиниться перед ней, или же устроиться на работу, чтобы перестать быть одной, это сводило её с ума.
И она выбрала первый вариант, всё же помириться с матерью – это не работать где-то на кого-то, да и это проще, а со всем остальным она разберётся потом сама, или мать ей всё же найдёт какого-нибудь стоящего мужчину, который будет любить её больше, чем Паша, который так просто её бросил одну…
