-Ах, Шурочка, ну какая же ты счастливая!
Личное. Наша роза утренняя
Маленькая, худенькая девочка с двумя косичками, заплетёнными по бокам, смотрит с умилением на подружку.
Та, которую называют Шурочкой, миловидная, круглолицая девушка, с брызгами веснушек по всему лицу, тихо улыбается и смотрит на всех своими голубыми, добрыми глазами.
Третья, эффектная, красивая, с капризным изгибом губ, чернобровая и черноглазая, с венком из кос вокруг головы, смотрела прищурившись на подругу.
-Нууу, счастливая или нет, это жизнь покажет,- усмехнувшись говорит красавица, глаза её зло блеснули.
-Ну что ты, Зиночка, — маленькая подружка вскинулась на защиту Шурочки, — зачем ты так говоришь?
Конечно Шурочка счастливая, Гриша вон как её любит, на руках готов носить, а после свадьбы так вообще с рук не спустит…Эх, как же хорошо-то, ничего, Зиночка, найдёт и нас с тобой своё счастье.
-Вот ещё, ждать я буду, сама найду…
-Ииишь ты, а где же ты его найдёшь? Зиночка?
-Да мало ли где?
Вот может Василия твоего отобью, а, Катерина? И будет мне счастье, буду под ручку с ним ходить, а что? Будем с Васенькой про высокие материи разговоры разговаривать…
-Чего?
— Того, тетеря, ты Катька, с мужиком не про влияние творчества Достоевского на современную молодежь, говорить надо, а про другое, правда Шура?
Шура залилась краской.
-Ух, Зиночка, отчего же ты такая?
-Какая Кать?
-Злая, вот какая.
-Злая, я? Да что ты…Просто, сказать тебе хочу, что не только стихами и рассказами о том, как прошёл твой день в полеводческой бригаде прошёл. ПравдаШура?
-Да что ты…Зина, что же за пошлости ты говоришь? И зачем ты на Шуру киваешь?
-А что ты думаешь? Шура с Гришей в бирюльки играют? То-то они так быстренько свадебку -то надумали играть.
-О чём ты, Зина, — вскинула брови Шура, — что ты? Гришу просто на год, а то больше на целину командируют, я с ним поеду…
А в качестве кого мне ехать? Вот и решили, зарегистрироваться, да и чего уж, мы два года встречаемся, пора и жениться, и детей заводить конечно.
Гриша хочет сначала мальчика, а я девочку, всё же мне помощница будет, а потом уже и сына.
-Ишь ты…распланировала она всё, то есть сейчас там Григорьевич у тебя?- смотря с завистью на подругу говорит Зина.
-Какой Григорьевич, о чём ты? Зина.
-Да ладно тебе, нам то можешь признаться, было уже чё? А? Ну не красней, скромница…мы -то думали, Шура наша замуж самая последняя выскочит, а она вон…да ещё парня такого отхватила.
-Да что ты такое, Зина? Ничего я…да как ты можешь?
На светлых глазах девушки выступили слёзы, лицо её покраснело.
-Да ладно тебе…что даже не дала слабину? Ну и д. у. р .а, — сказала со злостью, — да такого мужика как Григорий, держать надо, всеми четырьмя, я бы ещё и зубами вцепилась, а ты…сидишь тут, квашня — квашнёй, за что только тебе это всё?
Ведь посмотреть не на что, а поди ты…Верно говорят, не родись красивой, — Зина соскочила со стула, отправилась к выходу, обернулась на подруг, окинула их ненавистным взглядом и вышла.
-Чего это она, Шурочка?
-Не знаю, — растерянно сказала Шура.
Да, девушки знали, подружка у них с характером, но чтобы вот так…
Они ещё поговорили, но разговор уже не клеился, Катя думала про Васю, а вдруг…Вдруг красивая подружка и правда уведёт её Васю?
Тем более Вася спрашивал, что за девушка шла с Катей, когда он её встретил…
Очень Катя расстроилась, очень…
А вдруг Зиночка? А что? Она может…Вон какая…красивая.
Шура тоже молчит, задумалась, даже Гриша не смог развеселить…
А ведь и правда, — думает Шура, — Гриша вон какой…а я? Ну что во мне такого? Да ничего. Нос картошкой, волосы рыжеватые, глаза навыкат, веснушки ещё эти и губы…как вареники.
А что?
Мамка так и говорит всегда, распустила свои варнеки, особенно маленькая была, только заплакать соберётся, а тут мамка…
Шура, жалея саму себя чуть не расплакалась.
Три дня ходила, как в воду опущенная.
-Да что с тобой, Шура? — не вытерпела уже мама, — случилось что? Обидел может кто? Не бойся, скажи, дочка.
Машет Шура головой, а слёзы так и брызнули в разные стороны.
Разревелась девка, да матери жалуется, вот, мол, Зина сказала, что не удержу я Гришу, мол, такого парня надо руками и ногами держать, а она бы ещё и зубами хватила, а я…ууу, мама…я некрасивая и что Гриша во мне нашёл?
Поживёт и уйдёт к какой — нибудь Зине, решила я , мама, не будет никакой свадьбы.
Пусть один едет, на свою целину или вон, Зину с собой везёт, ууу, маааммма…
-Вот глупости ещё, чего распустила…- хотела мама сказать вареники, да не стала,- нюни. Значит порешала, да? За двоих порешала?
А может ты не любишь, Гришу-то?
Может кто другой есть на примете? Ты не бойся, дочка, скажи…
-Да нет никого, мама, ну что ты тоже? Кому я нужна такая, уууу.
-Какая, Шурочка?
-Да такая, некрасивая, ууу…
В дверь постучали, мама встала и пошла смотреть кто там.
-Здравствуйте…тёща будущая, почти мама.
— Здороово, зятёк, да только видимо не быть тебе моим зятем, — сказала женщина и подмигнула молодому парню.
Шура немного затихла прислушиваясь, но видимо не в силах справиться, заревела пуще и громче прежнего.
-Это что у вас?
-Ну дак что? Невеста твоя, решила что не быть свадьбе.
-О, как, а что такое?
-Ну говорит, что некрасивая она, недостойна тебя, мол держать такого мужика надо, ау неё ни сил, ни желания это делать нет.
Мол, пусть лучше на Зинке Клюшкиной женится и увозит её, в даль голубую.
-Это кто же ей такие мысли в голову вложил, — удивляется Григорий.
-Знамо кто, Зинка- красавица, третьего дня была в гостях, то-то я вижу, выскочила вся красная чуть меня не сбила, потом Катька пулей вылетела, а наша вон…рёвушка третий день.
-Ясно, ну что же, разберёмся.
Вышла мама на улицу, не слышала, о чём там молодые говорили, ну как не слышала…
Вот уже смеётся Шурочка своим смехом, словно колокольчики.
Видно я девку, затыркала-то, красивая она у нас, вот и боялась, чтобы не возомнила о себе да не пошла…куда не следует.
Конечно красивая, для каждой мамы, её дочь самая- самая…
А Шура и правда, расцвела будто, после разговора с Гришей и мамой, к свадьбе полным ходом готовиться стала.
Ух и весёлая же свадьба была, а как девчонки с парнями отплясывали.
А дед-то Парфён, не смотри что девятый десяток, так на своих трёх ногах отплясывал, что молодые не могли удержаться, ноги сами в пляс вели.
Почему на трёх?
Так с костылём дед сросся уже.
-Ииииэх, бабка, а ну идём…спляшем, — зовёт он бабушку Пашу, сухонькую старушку в белом платочке, — идём Паша, идём ягодка моя, а опосля, можа сподобимся, дитёнков делать пойдём, уа-ха-ха.
-Да ну тебя, похабник, — вытирает слёзы от смеха, бабушка Паша, — от как охальником был по молодости, такой и осталси, тьфу на тя, — ласково говорит бабушка Паша.
-А, робяты…любит меня Парасковея моя, лююююбит, о как. Я жа её у Гришкиного прадеда увёл, дааа, а што вы не знали? Мог сейчас Силантий, на внучкиной свадьбе гулять, а не на внуковой, о как…
А так всё равно породнимси…
-Ково ты, а?- седой старик, с красными глазами смотрит подозрительно в сторону деда Парфёна. -Ково? Што там этот охалец мелет? Брешеть всё, не верьтя ему…не сидел я на той бярёзе, когда молодки пописать под её пошли…не так всё былО…
-Да ланна тебе, Сила, ну упал с той бярёзы, как бабоньки засверкали -то самым ценным, ну напужал йих, оттого тебя Лешим и прозвали…
Смеётся молодежь и люди постарше, все всю жизнь за противостоянием этих двух друзей наблюдают, это на людях старики вроде ругаются, атак водой не разольёшь…
А теперь ещё и породнились…
-Ну што, старый…пора и честь знать? Вот мы с тобой зажилися на свете, ужо пора и на покой, правнуков поженили, виданное ли дело…Так глядишь и до пра правнуков доживём…
-Да как пора, Сила?Ну што ты? Пойдёшь к товаришшу генсеку и скажешь, мол фатит мне жить, давайтя, увольняйтя меня?
-Да при чём тут…просто, Парфёша, зажилися мы с тобой, пора и честь знать…
-Ну оно так…Токмо ты первай иди, Сила. А то я знаю тебя, я токмо туды, а ты Пашу мою и умыкнёшь, а? И будится праправнуков дожидаться вдвоём.
-Да тьфу на тя…
Смеются старики, приткнувшись друг к другу головушками.
Пляшет весёлая свадьба.
Вон, Катерина, цепко вцепилась в неуклюжего, немного лохматого паренька это Васенька её, никому не отдаст, никакой Зиночке, ишь ты…Раскатала губищи…
А вон и сама Зиночка, отплясывает с новым агрономом, Вячеславом Игоревичем, говорят неженатый, Зину -то увидел, аж глаза загорелись, никого не подпускает к ней, ишь ты, жених, судачат старухи, что отдельной когортой сидят на скамейке…
А осенью ещё две свадьбы гуляло село.
Катя с Васей женились
-Ах, какие дети наши красивые, — хвалят матери своих Катю с Васею, — ах, какая пара красивая.
А следом и Зиночка замуж вышла, нееет, не за агронома, тот какой-то вертихвост оказался, ну вот так, вертихвост и есть.
За Мишу Герасимова вышла Зина замуж, давно парень молчал, да вздыхал по девушке не замечала, всё красоту искала…
А тут, что-то глянула, аж сердце защемило…
Так и увидела красоту для себя, а потом и поняла, что не в красоте дело, и прощения попросила у подружки своей, Шурочки и у Катюшки конечно.
Так всю жизнь девчонки и дружат, уже и не девчонки вовсе.
А старики праправнуков дождались всё- таки и ушли…один за другим…
