Ты, Денис, наша Золушка! Пашешь от заката до рассвета и все за любовь, а не за деньги! Да и правильно! Зачем тебе платить, если можно не платить?!
Коллеги дружно заржали, а Денис аккуратно свернул очередной чертеж и посмотрел на картину, висевшую на стене офиса.
Первый его дом. Полностью им спроектированный и отстроенный по его задумке. Потом таких домов было немало, но этот все-таки был первым. Это теперь Денис видел и знал, какие ошибки были допущены в проекте и как их можно было избежать, а тогда, когда он ночей не спал, придумывая этот дом, он казался ему безупречным.
— Смейтесь, господа! Смех продлевает жизнь! – Денис улыбнулся и подмигнул коллегам. – Послезавтра я лечу в отпуск, а вы остаетесь здесь, голубки!
— Эй, я попросил бы! – тут же набычился самый обидчивый из них. – Какие мы тебе голубки?!
— А кто же? Вы же меня с Золушкой сравнили. А ей как раз голуби и помогали. Перебирали горох там всякий да фасоль. Мне мама в детстве эту сказку читала. Я помню! – Денис увернулся от пущенного в его сторону стаканчика с водой и погрозил коллегам пальцем. – Документы не залейте, варвары! О, океан! Жди меня!
В спину ему пожелали счастливого пути, но Денис этого уже не услышал. Почти пять лет он работал почти без выходных, проводя заслуженный отпуск то на стройплощадках, то в офисе с очередным проектом. Начальство у Дениса было неплохим, но очень уж любило подгонять по поводу и без. А потому, вся контора работала вечно в авральном режиме.
— Да мачеха Золушки нам бы феей показалась! – усмехнулся себе под нос Денис, заводя машину.
Ему предстояло еще уладить все личные дела, а их накопилась почему-то целая уйма, прежде, чем дойдут руки до сбора чемоданов и пристроя единственного живого существа, которое принимало Дениса таким, каков он есть – кота Бориса.
Боря Денису достался по наследству от бабушки. Чужой бабушки. Родней Денису она не была. Просто жила в одном подъезде с Денисом, изредка прося молодого и резвого соседа сбегать в магазин за хлебом или молоком.
Денис никогда не отказывал. Своих бабушек он не помнил, мамы не стало довольно давно, а отца он никогда и не знал.
Мама говорила, что Денис был плодом любви и глупости, но ему по наследству от родителей досталась только любовь.
— Как можно тебя не любить, мой мальчик?! Ты же лучший! Господи, да я небо благодарю за то, что ты у меня есть! А то так и куковала бы одна всю жизнь! Кто хромоножку полюбит?!
Мама у Дениса была потрясающей женщиной. Несмотря на хромоту, ведь одна нога была у нее короче другой почти на десять сантиметров, она умудрялась прекрасно одеваться, чуть ли не первой в городке примерила модные брюки-клеш, и умела пройти по улице так, что вслед ей оборачивались. И вовсе не потому, что она хромала, а потому, что несла себя с невероятным достоинством. Словно королева.
Такой ее Денис и запомнил. С гордо поднятым подбородком, с глазами, сиявшими, словно звезды, и прямой, насколько это было возможно, спиной. Он знал, что мама терпела боль всю жизнь и ничего не могла с этим поделать. Да еще и шутила по этому поводу:
— Я словно Русалочка. По острию ножа к любви навстречу.
Свою любовь, единственную и так и не повторившуюся, мать Дениса встретила в гостинице, где работала администратором. В курортный городок приезжало много туристов, но отец Дениса был из тех, кто наведывался туда по делам. Он был архитектором. А в городке сохранилась масса памятников древней архитектуры. Мать Дениса устраивала ему индивидуальные экскурсии, показывая красоту узких улочек и затерянных в переулках домишек с резными ставнями. Но о том, что ждет ребенка, не сказала. Она знала, что ее избранник женат, а потому решила не портить то, что было между ними, новостью, которую сочла только своей.
Сына она родила в срок, но никому и никогда не рассказывала от кого. И лишь когда Денис сообщил ей о том, какую профессию выбрал для себя, она всхлипнула как-то странно, а потом расхохоталась:
— Не зря говорят, что яблочко от яблоньки недалеко падает! Дерзай, сын! Твой отец был хорошим архитектором, а ты будешь гениальным! Я в этом уверена!
Именно тогда она рассказала Денису об отце, но попросила его не разыскивать.
— Теперь ты все о нем знаешь. У тебя есть брат и сестра. Захочешь с ними познакомиться – сделай это после того, как меня не станет. С отцом, если решишь пообщаться, встречу я тебе организую, конечно, но буду против. У него своя жизнь, а у нас своя.
— Почему, мам?
— Потому, что, сын, человек должен сам решать, как ему прожить свою жизнь. И только так!
— Но ведь отец обо мне не знал! Это было твое решение – не говорить ему о ребенке!
— Когда он приезжал в последний раз в наш город, мы много говорили. И он сказал, что никогда не бросит свою семью и своих детей. Это было его решение. Я его приняла.
— Но он тебя любил?
— Да. Любил. И потому, я его отпустила. Не стала держать. Это и есть любовь, сын. Когда ты о том, кого любишь, думаешь больше, чем о себе…
После ухода мамы Денис всерьез задумался о том, чтобы познакомиться со своими родными со стороны отца. Но, поразмыслив хорошенько, делать этого все-таки не стал. Не захотел вносить хаос в давно устоявшуюся семью. Съездил в столицу, где жил его отец, посмотрел издали на него и его семейство, и решил, что не стоит нарушать сложившийся уклад. Там были дети, внуки, счастье и покой, и Денис не захотел стать причиной разлада в этом семействе.
Окончив университет, он вернулся в родной город и устроился на работу. Друзей близких у него было немного, да и те разъехались, пытаясь искать счастья в крупных городах, а потому, общался Денис, в основном, с соседями.
И одной из таких соседок и была как раз баба Галя.
Ее называли так все – от мала до велика. И знали все, так как баба Галя была бессменным продавцом семечек у местного кинотеатра. Она пришла туда со своим лоточком еще во время перестройки, и с тех пор была такой же необъемлемой частью городка, как обшарпанное здание кинотеатра, тенистая центральная улица, по которой любили гулять по вечерам местные жители, и резные ставенки на окнах, заботливо окрашенные теми, кто понимал толк в деревянном кружеве.
Дениса баба Галя знала с младенчества. И, пожалуй, она была одной из немногих, кто догадывался о том, кем был его отец. Мальчонку баба Галя жалела, семечек ему в карман всегда насыпала «с походом», и изредка зазывала к себе в гости, где кормила потрясающе вкусными пирогами, приговаривая:
— Ешь дюжей! Большим вырастешь и умным!
Баба Галя была непотопляемой. Она никогда не болела, понятия не имела, что такое давление или ломота в костях, а если и знала, то никогда и никому не призналась бы в этом. Неизменно восседая каждый день на своем месте, она была для горожан тем самым напоминанием, что проходит все. Сменится власть, время года, уйдут одни, придут другие, а что-то незыблемое, давно привычное, останется. В своей простоте, в душистости хорошо прожаренных семечек, и в улыбке, которой баба Галя одаривала каждого своего покупателя.
А потому, когда она пропала вдруг, это заметили сразу. Денис, возвращаясь с работы, хотел купить у нее семечек, и, не найдя бабу Галю на привычном месте, рванул к ней домой. Долго колотил в обшарпанную дверь, а потом просто саданул по ней ногой хорошенько, сломав хлипкий замок. И тем самым спас бабе Гале жизнь. Ее хватил инсульт, когда она готовила кашку своему Борису, собираясь, как обычно, на весь вечер уйти из дома.
Ухаживать за бабой Галей было некому. И Денис, без раздумий, взял эти хлопоты на себя, деля их с соседкой бабы Гали, такой же пенсионеркой – Марией Ильиничной. Та приходила несколько раз в день, чтобы проведать подругу и что-то приготовить, а Денис мыл, заставлял садиться и делать зарядку, стирал белье и выполнял всю прочую работу по дому. Баба Галя поначалу протестовала, но видя его настырность и непоколебимое желание помочь, смирилась.
— Борю не бросай! – попросила она как-то Дениса.
— Сами присмотрите. Вот встанете…
— Нет, Денис. Не встану уже. Пришло мое время. Не бросай его! Обещай мне!
— Сделаю…
Так Борис достался Денису. Наследники бабы Гали, какие-то очень дальние родственники, не стали спорить, уступив кота парню.
— Забирай! Хорошо еще, что квартиру тебе не отписала!
Денис в ответ только хмыкнул. О желании бабы Гали оставить завещание, он, разумеется, знал. Но яростно протестовал против этого, так и не дав ей осуществить свою задумку.
— Почему, Денис? – спросила у него потихоньку на поминках Мария Ильинична. – Почему ты не дал Гале оформить квартиру на тебя? Ты имеешь на это полное право. Если бы не ты, она бы доме престарелых доживала. А так, дома ушла, на своей кровати, в чистоте и заботе.
— Она с моей мамой дружила. И меня в детстве нянчила. Разве я за ней из-за квартиры ухаживал? – пожал плечами Денис. – Она самое дорогое мне оставила. Бориса. А остальное… Я не богатый, конечно, но не все же должно деньгами мериться…
Мария Ильинична только головой покачала. И втихаря сама сходила к нотариусу, не ставя Дениса в известность. Ее он досмотрел так же, как и бабу Галю, а о последней воле узнал только после того, как Марии Ильиничны не стало.
Став обладателем квартиры и дачи, которую оставили ему в наследство, он первым делом кинулся разыскивать родственников Марии Ильиничны. А когда узнал, что у нее никого и не было, успокоился. Квартиру и дачу продал, а деньги положил в банк, и каждый год перечислял накопившиеся проценты местному детскому дому. Разумеется, никто об этом, кроме самого Дениса и директора детского дома, не знал.
Боря встретил хозяина неласково.
— Прости, друг! – скинул Денис куртку и кроссовки. – Задержался я. Сейчас мы сначала тебя покормим, а потом и мне что-нибудь сообразим.
Борис уже доедал свое, а Денис все набирал номер за номером, улаживая какие-то вопросы с поисковым отрядом, где он работал волонтером время от времени, договариваясь со знакомыми ребятами о машине для пожилого соседа, которому предстоял переезд, аниматорами, которые должны были помочь провести праздник для летних именинников в подшефном детском доме, и прочим. Лишь ближе к полуночи он наскоро перекусил, всухомятку сжевав бутерброд, которым пришлось поделиться с Борисом, ведь тот вечно строил из себя голодного, и только потом принялся собирать чемодан.
Поездка на Кубу была его мечтой. Он шел к ней долго и упорно на протяжении почти десяти лет. То не мог оставить бабу Галю, то Марию Ильиничну, то появлялись еще какие-то дела. И только полгода назад Денис понял, что если не возьмется за реализацию своей мечты немедленно, то она так никогда и не сбудется.
Чемодан был почти собран, когда телефон тихо звякнул, оповещая, что пришло какое-то сообщение, и Денис с удивлением прочитал то, что прислал ему начальник: «Денис, я знаю, что у тебя отпуск. Но отпустить тебя не могу. Мы в цейтноте. Если ты уедешь, то вся работа сейчас просто встанет. Заменить тебя некем. Извини, но тебе придется перенести свою поездку».
Сказать, что Денис удивился, было бы неверным. Начальника своего он хорошо знал.
Знал, что тот не умеет правильно выстраивать рабочий процесс и обычно в конторе все работали по принципу: «двое пашут, а семеро руками машут». Нетрудно догадаться, что одним из двоих обычно был как раз Денис.
Нет! Работу свою он, конечно, любил, но вот эта неустроенность, вечная гонка, которая сказывалась потом на результате, его порядком напрягала.
Поразмыслив, Денис отправил ответное сообщение: «Александр Петрович, я согласовал свой отпуск за полгода, купил, за месяц до вылета, билеты, у меня проплачена гостиница. А теперь вы предлагаете мне все бросить и забыть о том, что я пять лет не был в отпуске, потому, что у нас вечно гонка и конец квартала? По-моему, я достаточно сделал, чтобы заработать этот отпуск. И намерен воспользоваться своим правом на него. Дела мои в порядке, все, что нужно, я передал коллегам. Думаю, они справятся».
Ответ пришел почти незамедлительно: «Денис, ты с ума сошел?! Где твоя ответственность! Если ты не изменишь своего решения и не явишься в офис завтра, то можешь вообще не возвращаться! Ты готов подвести всю команду?! Не ожидал от тебя!»
Денис покрутил в руках телефон, посмотрел на мирно спящего у его ног кота, и почему-то вспомнил слова мамы:
— Каждый человек выбирает свою дорогу сам, сын. И только так!
Начиная набирать ответное сообщение, Денис не спешил, обдумывая каждое слово, а перечитав то, что получилось, удовлетворенно прищелкнул языком:
— Фиг вам, а не Золушка, голуби мои! Меня ждет океан!
Сообщение, которое получил Александр Петрович было кратким и лаконичным: «Ответственность – это соблюдать договоренности. Шантаж же – это из другой оперы. А петь я никогда не умел. Всего вам доброго! И, да! Я решил сменить работу. Давно пора было».
В самолет Денис сядет и на Кубу все-таки улетит. А на обратном пути познакомится со своей будущей женой. Рыжая, совсем как его кот, немного смешная девчонка потеряет в аэропорту паспорт. И Денис, разумеется, не сможет оставить это без внимания. Паспорт найдется, отпуск не будет испорчен, а Денис, с трудом уговорив Бориса следовать правилам и воспользоваться новенькой переноской, переберется в Питер, к своей невесте, где довольно быстро найдет новую работу.
И вешая над своим столом в личном кабинете картину с тем самым, первым своим домом, он улыбнется:
— Все-таки, как ты была права, мама! Человек сам должен решать, как ему прожить свою жизнь. И только так!
