Василий, Нина и её сын Даниил ехали в машине загород. Василий сосредоточенно вёл автомобиль, отвлекаясь лишь, на то, чтобы выключить звук в магнитоле, когда начинала тараторить реклама вместо музыки. Нина с кем-то переписывалась в телефоне, узнавая точный адрес, куда им ехать.
— Вот тут налево! – скомандовала она внезапно, когда они проезжали перекрёсток.
— Поздно, — поправляя ворот свитера, сдержанно, ответил Василий.
— Извини, надо было заранее?
— Желательно. Сверну на другом перекрёстке. Дани-и-ил! – вскрикнул Василий и чуть обернулся, но потом снова внимательно уставился на дорогу.
Нина пристально всматривалась в мужа.
— Что это сейчас было?!
— Он знает, — прищурился Василий, двумя руками придерживая руль. Видно, настроение у него непраздничное, заразительно — нервическое.
— Это всё из-за Ольги? Ты не хочешь ехать к ней на день рождение? Из-за неё? Сказал бы дома, зачем на ребёнка срываться.
Четырёхлетний Даниил улыбался и ещё сильнее дёргал ногами, сидя в детском кресле позади Василия. Водитель, совсем заёрзал на своём месте.
— Скажи, почему ты с ним так? Потому что он тебе неродной? Ну, говори! Я не первый раз слышу, как ты на него срываешься.
— Я не срываюсь. Просто, когда я делаю ему замечания по делу, тебе это тоже не нравится, мы начинаем ругаться. Когда пытаюсь объяснить ему, что так нельзя делать – ты опять между нами вырастаешь.
— А что он сейчас тебе сделал? Что ты на него орёшь? Ты постоянно на него кричишь!
— Я не кричу, я так разговариваю! – дёргался Василий, будто его в спину толкают. – Да прекрати ты! – опять прикрикнул он и обернулся на пасынка. – Ты не понимаешь, так нельзя? Мне неприятно! Ты в ботинках, посмотри, что ты сделал с сидением.
— Так! Останови машину, — нервничая, сказала Нина, — останови машину, я говорю!
Данил весело отбивал чечётку об спинку сидения перед собой, заливаясь от смеха, зная, мама его защит от всех, даже от Васи.
Василий припарковался у обочины, взрослые вышли из машины и стали ругаться посреди дороги. Данил их видел в окно, видел, как оба размахивают руками, как злится мама и недоволен отчим. Ему было смешно. Наконец, Нина вернулась к машине, открыла дверь за водителем и начала дёргать сына вместе с детским креслом.
— Давай, давай, я тебя пересажу, раз некоторых так коробят нестерпимые тычки в спину.
Василий, отстранил Нину рукой, сам с головой влез в салон, отстегнул кресло с пасынком, на руках перенёс его на другую сторону. Разместил и пристегнул за маминым сидением. Очень не хотелось портить настроение друг другу, перед мероприятием.
Выехали на шоссе. Василий уже не переключал станции в магнитоле, ехал размеренно. Нина же, наоборот, не могла сосредоточиться ни на чтении сообщений в телефоне, ни на том, чтобы написать ответ. Она выравнивала спину, каждые несколько секунд.
— Даня, прекрати! – попросила она.
Но мальчик вошёл во вкус, ему нравилось, что взрослые уделяют ему столько внимания.
— Я кому сказала, прекрати! – обернулась и прошипела сквозь зубы Нина.
— Не нравится?! А что такого? Это ведь всего лишь детские ножки? – подстёгивал её Василий.
— И ты тоже прекрати. Когда мы уже приедем?
— Минут 20 Даня ещё будет вытирать подошву своих ботинок о накидки на сидения моей машины.
— Ах, вот в чём дело?! В твоей машине, — опять завелась Нина.
И они стали ругаться уже прямо в машине. Даниилу было так интересно, смешно, он даже гаджет отложил в сторонку. Приехав на место, Василий и Нина обиженно не разговаривали между собой. А спинки сидений были действительно безнадёжно затоптаны грязью. Даня перед тем, как сесть в машину, пока взрослые укладывали вещи в багажник, мальчик пробежался по клумбе перед подъездом, ломая цветы.
— Даня! Ну как так можно?! – ругала его мама, выпустив из машины, поправляя ему одежду. – Посмотри, как ты испачкался и накидки теперь только выкинуть? Больше так не делай, — улыбнулась сыночку Нина и отпустила. На территории загородного дома на площадке резвились дети, и Дане хотелось туда.
— И это всё? – поддел её Вася.
— А мне надо ему ноги вырвать? Или палку выломать и отлупить при тебе, чтобы ты был доволен?
— Нет, но хотя бы объяснить ему…
— Дома поговорю, — натянула Нина любезную улыбочку, заметив, что их идут встречать.
Гостей было много, праздник весёлым и интересным как для взрослых, так и для детей, их развлекал аниматор.
— Слушай, — отвела в сторонку подругу Нина, — классное место! Возьму на заметку. Скоро у мамы юбилей. А дорого? А сколько аренда? Аниматор?
Женщины отошли в сторонку пообщаться, к ним присоединились и другие – получился маленький кружок. Мужчины столпились у мангала, обсуждая что-то своё. Василий с мужем Ольги настраивали музыку в беседке.
Внезапно в стороне детской площадке раздался детский визг, потом вопль Даниила. Нина побежала туда. Через минуту она отчитывала юную девушку- аниматора в костюме белки, за то, что она не углядела за детьми. Рядом плакала ещё одна девочка. За ней тоже пришли родители и увели в сторонку, чтобы успокоить.
— За что вам деньги платят?! Не умеете с детьми работать – не беритесь! – закончила Нина, уводя за руку довольного Даниила.
Василий сопроводил их взглядом до самой беседки, к столу. Он знал, это только начало концерта в исполнении Даниила, дальше он будет исполнять номера один за другим.
Нина накладывала в тарелку угощения сыночку, чтобы смягчить обиду от случившегося, хотя это он толкнул девочку с качели, а аниматор сделала ему замечание, за что и поплатилась. Даня с удовольствием ел, потом начал вертеться. Мама отвлеклась, а он стал кидаться виноградинами и хлебом на газон.
— Данил! Прекрати, — спокойно попросил его Василий, отставляя свой сок в сторонку.
Даниил только начал. Он попал в кого-то из взрослых.
— Вася, куда ты смотришь?! Ты не видишь, что он делает? – спохватилась Нина. – Даня, так нельзя делать.
Но мальчишке смешно, со стола уже летели не только виноградины, но куски мяса с его тарелки, овощи. Нина, психуя, выдернула сына из-за стола, увела в сторонку и несколько минут проводила с ним воспитательную беседу, сидя перед сыном на корточках.
— У вас всегда так? – поинтересовался главный по мангалу у Василия, не желая обидеть или подколоть, — просто интересно.
— Ну, частенько – смотрел на своих Василий.
— Моя тоже постоянно заступается за наших сорванцов.
— Проблема в том, Даня — сын Нины от первого брака.
— А, ну тогда брат ты попал, — похлопал его мужик по плечу. – Манипулятор из пацана растёт что надо!
Так и бегала Нина за Даниилом весь праздник, то его кто-то обидел, то он собачку чью-то пнул, а она на него зарычала, то мясо горячее надо подуть, то он спать захотел. В итоге они уехали с праздника в самом разгаре: в 7 вечера. Даня уснул в машине, а Нина высказывала мужу всю дорогу, что он мог бы ей и помочь с сыном, тогда они оба отдохнули бы, а не только он.
— Кто получил истинное удовольствие от дня рождения твоей подруги, — подчеркнул Вася, — так это Даня! Он был в ударе. А лезть я не стал, чтобы не остаться крайним, не хватало прямо там разругаться.
— Тебе просто плевать на него, потому что это не твой сын.
— Он избалованный засра…ец! Благодаря тебе. Думаю, родной отец и тот не всегда может с ним справиться.
— Он-то справляется! Он может, а ты…
И так всю дорогу.
Дома Даня вёл себя примерно так же, постоянно провоцируя ссоры взрослых. Ему это нравилось, его забавлял шум и крик, а шалости, которые приводили к порче мебели, игрушек, вещей Василия, вызвали в нём неисчерпаемый интерес: что же сейчас сделает мама? Опять пожурит немного? А потом будет спорить с Васей? А тот разорётся.
Даниил дирижировал этим оркестром, а мама ему позволяла. Так, он разбил пульт от телевизора, чуть не задушил кошку, мамину любимую, между прочим. Нина в слезах просила Василия отвезти пострадавшую к ветеринару. Василий только рад, не находиться лишние пару часов дома.
Про посуду и вазы и говорить не стоит, Даня бил их будто нарочно, а мама уговаривала и приговаривала, Даниилу было смешно.
Полтора года выдержал Василий таких семейных отношений. Почему так долго? Потому что Даниила иногда забирал отец на выходные, на праздники, и в семье наступала идиллия. Василий намекнул об этом Нине, она сразу указала ему, что для неё никогда штаны не будут важнее собственного ребёнка.
— Нин! Я же не об этом. Просто не надо бегать перед, ему скоро в школу, а он жестокий вредитель. Сколько ты будешь ему в …опу дуть?
Нина не слышала Василия, ей будто кто-то внушил, что Василий так относится к Даниилу, потому что это не его ребёнок.
— Лупить я его не буду, если ты этого от меня ждёшь. Орать, как ты, я не собираюсь, с детьми надо разговаривать, объяснять, если понадобиться по 100 раз.
Взрослые взяли перерыв, но расставаться окончательно никому не хотелось.
Прошло три года.
Едут в машине Василия уже четверо: двое взрослых, милый, почти трёхлетний малыш и Даня. Детское кресло стоит прямо за папиным сидением и опять его лупят в спину, пока несильно, но также неприятно и монотонно.
— Гриша, прекрати! – повернулась и крикнула на ребёнка Нина.
— Не надо на него орать, он совсем маленький, что он понимает? — возразил Вася. – Гришаня, не делай так, — папа строго посмотрел на сына в зеркало заднего вида. – Папе неприятно и сидение пачкается.
Но мальчик с удовольствием продолжал: это же так весело, в машине уже не так тихо.
— Мама, ну скажи ему, — ворчливо просил Даня, уворачиваясь от брата и так, и сяк. – Он кидает в меня игрушками. Он кинул в меня шапкой. Он разулся, он меня достаёт, — нервничал Даниил.
— Гриша! Я кому сказала!
— Подожди, — взяв жену за руку, сказал Василий, — помнишь, сколько раз мы просили Данила? Дань, а ты помнишь, во что превратил спинки моих сидений в прошлой машине? Сколько накидок я выкинул, пока не нашёл средство, чтобы их очищать, – косился отчим на пасынка. Даня, надув щёки, отвернулся в окно. – Приедем, возьмёшь пену в багажнике, сам видел, я только ею всегда убирал после тебя. Почистишь накидки за братом.
— Так нельзя – шептала Нина, — Даня не обязан убирать за твоим сыном.
— А-а-а-а! Вот как мы заговорили! Твой — мой. Нет, так дело не пойдёт. Хватит! Данька, здоровый пацан, возьмёт и сделает, тем более с этой пеной дел на две минуты. Сколько я за ним убирал? Собирал, чинил, выслушивал, может, хоть сейчас до него дойдёт, как не надо делать и брату младшему объяснять будет, а то развела тут: твой — мой. Наши! – твёрдо заявил Василий. — Не хочешь так, будут только твои.
Даня стал разговаривать с маленьким братом, объяснять ему, чтобы он не делал назло, отвлекал его играми, отложив в сторонку свой гаджет. Через три часа спокойно дороги, без криков и остановок по требованию мамы семейство вернулось домой.
Даня сразу хотел убежать в подъезд, но отчим задержал его одним взглядом. Даня поплёлся к багажнику, маленький Гриша за ним.
— Вася, так нельзя, это сплошная химия, а ты детей заставляешь убирать, вон и Гриша лезет.
— Да хватит уже из мужиков слюнтяев делать! – отчим кинул пасынку ключи от машины, — как закончите, закроешь машину и поднимайтесь домой.
— Хорошо, — радостно крикнул Даня, счастливый, что ему доверили такую важную миссию. Позавчера он вообще заводил машину отчима.
— Никакой химии, Нина! – убеждал её муж, подхватив два больших чемодана, чтобы поднять в квартиру. – Сама посмотришь. И для дома закажешь. Отличная штука, я тебе скажу и фары протереть, и лобовое стекло – никаких разводов. Дань, пену с собой возьмёшь, пусть мама убедится на своём опыте, я не травлю тебя.
— Хорошо, — махнув рукой, крикнул Даня, распахнув все четыре двери, чтобы навести порядок в салоне авто. Сейчас пацаны со двора его увидят, обзавидуются. Им папы даже подойти к машине не дают.
**
— А тебе мелкий, уши откручу, — строго говорил сыну Василий уже дома, — не будешь слушаться старшего брата и маму.
Нине, конечно, сложно было принять такие методы воспитания, но они работали, как и чудесная пена, что посоветовал муж.
