Зоя несколько минут стояла у окна и наблюдала, как её муж разговаривает с соседкой Ирадой. Местные и соседи называли её просто Ира. В платке, в длинном платье, руки по локоть закрыты, стоит и с чужим мужем разговаривает. Улыбается. Зое показалось, приезжая кокетничает перед её мужем. Толик тоже хорош! Ну ответил, поздоровался — иди домой. Нет, стоит, важничает, грузовик не заглушил, может, он и не будет обедать, — кусала губы Зоя, прислушиваясь и пытаясь прочитать по губам о чём они там говорят. Ничего не слышно из-за грохота машины.
Ирада, опустив свою симпатичную головку, слегка кивнула соседу и пошла в сторону своего дома.
— У-у-у-у! Змеища хитрая! – подумала Зоя и побежала встречать мужа. А в голове худенькое, бледное, с раскосыми глазами и идеальными бровями личико молодой жены Азиза — соседа напротив.
— Привет, — пролепетала она, встретив мужа у порога. – Обед стынет.
— Я не буду.
— Почему? – расстроилась Зоя. – Ты же всегда заезжаешь, успеешь ещё.
— Сегодня не успеваю.
Анатолий прошёл в дом, взглянул на накрытый стол, взял со стола сладкую сдобу. Осмотрелся, вспоминая что-то.
— Забыл чего?
— Да, коробка тут была…
— Во дворе у ворот.
Анатолий направился из дома на улицу.
— А чего Ира хотела? – спросила жена, следуя за ним по пятам.
— Ирада?
— Ну, да! Минут пятнадцать глазки тебе строила.
Толик резко встал, Зоя чуть не врезалась в него прямо в дверях. Повернулся и, приподняв брови, посмотрел на жену.
— Не ляпни такое нигде! Особенно при Азизе. Ты же знаешь, его характер. И не 15 минут, а тремя словами перекинулись. Спросила, смогу ли я перевезти на своем ЗИЛе сервант и холодильник из соседнего села.
Зоя втянула голову в плечи. Муж развернулся и быстро вышел.
— А чего она сама? Мужа у неё нету?
— Зоя! – рявкнул Толик сквозь зубы, не оборачиваясь, ища глазами во дворе забытую коробку.
— Что Зоя? При муже её нельзя такое говорить, а ей, значит, можно с чужими мужьями заигрывать.
— Зоя!
— Опять Зоя? Ты из-за неё не успел и пообедать.
— Я и не собирался, — разнервничался Толик. Поскорее бы найти нужную вещь и на работу сбежать.
— И что ты ей ответил? Отказал? Хотя такой стройной, смазливой, с выпученными глазёнками откажешь… — скрестив руки на груди, Зоя обижено отвернулась.
— Ну, бабы! – вздохнул Толик. – Ты бы лучше за детьми смотрела, а не сцены ревности устраивала. Где они?
— В садике.
— Ой, я забыл. А соседке сказал, пусть идёт в контору, берёт путёвку или просто договорится, и я привезу. Азиз её приехать должен через два дня. Грузить будет.
— А его нет?
— Сказала, нету…
Толик махнул рукой, не найдя нужной вещи, и пошел со двора к машине, 15 минут заведённая без водителя стоит. Не сказав жене ни до свидания, ни когда будет вечером, ни одного доброго слова. Зое стало обидно. С молодухой стоял и болтал, не замечая времени, а от собственной жены поскорее смылся.
Три раза за день Зоя ещё видела, как Толик проносился на своём грузовике на ферму и обратно по улице. Поглядывала в окошко и на двор соседей. Вот она! Бельё вешает, эта Ирка! И именно тогда, когда её Толик проезжал мимо дома. А в последний раз, как он пронёсся, сигналя домашней птице у дороги, Ирада за воротами подметала. Специально, что ли, она это делает? – подумала Зоя, но тут же вспомнила, что пора за детьми бежать.
Детей у Зои и Анатолия было двое. Старший Дима 6 лет, и Даша 4-х лет. Садик находился в центре села, в нескольких минутах от них быстрым шагом.
Не было у Зои ни времени, ни повода ревновать мужа к соседкам бездетным. Приглядывать за ним. Но сегодня просто в глаза бросилось. Забрав детей, Зоя вновь столкнулась с Ирой в магазине. Та поздоровалась с ней, и виновато отвела глазки в сторону, бесстыжая. Детям конфетки дала. Вот хитрая лисица! – думала Зоя.
— А что же ты с чужими мужьями шушукаешься? Средь бела дня, на глазах у всего села, — вместо ответного «здравствуйте» вырвалось у Зои. Все посетители маленького сельпо, до этого, оживлённо беседуя между собой, замерли. Продавщица Клава навострила уши и метнула взгляд на Зою.
— Не ушукался я… — забормотала Ирада на ломанном русском, приложив руки к плоской груди, оглядываясь по сторонам. – Что ты! Что ты! Я только спросил…
— А то не знаете, как это делается? – подбоченясь, Зоя перегородила путь молоденькой соседке. Она чувствовала её страх и своё превосходство. Продавщица Клава кивала, поддакивая Зое, точно не зная в чём дело, но по ходу что-то интересное.
Зоя хотела отчитать девицу при всех, чтобы не смела больше взглянуть в сторону чужого мужа, но Ирада, не выдержав любопытных взглядов местных буквально, проскользнула между ней и прилавком. Убежала, забыв купленную буханку хлеба.
— Ой, забыла, — сказала Клава, увидев хлеб на прилавке, рядом со счётами. – Зой, ну, передай…
— Ещё чего! Вернётся, если так надо, — причмокнула Зоя, вздёрнув подбородок повыше.
Клава быстро вывела её на разговор. Всем остальным в магазине, за исключением детей тоже было интересно, чем же так отличилась тихая, скромная, ряженая всегда с головы до пят в платки и длинные платья, по восточному красивая новая жена бывшего вдовца Азиза. Зоя рассказала всё, как видела, как поняла, как придумала себе в своём воображении.
На следующий день всё село знало, что не так скромна и проста новая жена Азиза. Не успел её взрослый муж доехать до дома из поездки из другого колхоза, а ему уже донесли, что женушка в его отсутствие глазки сельским мужчинам строит, вертится перед ними и всё напоказ делает. Сплетничает.
***
Толик ворвался в тот вечер домой сам не свой. Разъярённый, как дикий зверь он хотел видеть жену немедленно. Если бы не дети, которые встретили его у калитки, досталось бы Зое, не меньше, чем молоденькой Ираде. Побил Азиз свою жену дома. К Толику подходил вспыльчивый сосед, объяснений требовал, но уже после. После того, как преподал жене хороший урок.
Иру не видели потом ни во дворе, ни за двором недели две, если не больше. В магазин она перестала ходить. Да и после показывалась на улице очень редко. Зою вроде как по-женски и по-дружески поддержала и поздравила Клавдия – любительница сплетен и интриг. Другие женщины поглядывали на неё теперь осторожно, даже косо.
Но вот минуло то знойное лето. История со сплетнями забылась. Азиз здоровался с Толиком за руку при встрече. Мог махнуть рукой и Зое издалека, крикнуть: «приветствую!». Дима, Даша и другая детвора с улицы часто играли у двора соседей и в проулке справа от них в густых зарослях бузины и сирени. Никто и никогда не ругал детей, не прогонял. Тихая и добрая тётя Ира могла вынести им пышки или хворост в меду.
Начло октября выдалось мокрым, холодным и грязным. Дороги от дождей развезло, лужи не успевали просыхать. Дети Зои заболели один за другим. Пришлось и ей уйти на больничный. Димка быстро оклемался и через три дня в сад пошёл, а Даша почти неделю лежала высокой температурой. Так что не спешила Зоя отправлять дочку в садик после болезни, дома придержала и сама присматривала.
Дочурка помогала ей по дому, во дворе, когда уже разрешили выходить на свежий воздух. Выходила и за двор, выглядывая ребят на улице – одной скучно быть дома. Поглядывала на дом напротив, на проулок. Как весело они там играли летом.
Дашенька, в оранжевой курточке, в серой шапчонке, с синими бантиками в тонких, но длинных русых косичках, тоскливо наблюдала за своими и соседскими утками, которые купались в луже на дороге. И вновь она посмотрела на проулок, где ещё стояла высокая бузина.
— Интересно, — подумала девочка, — а тот люк наполнился водой от дождей?
И её, как магнитом потянуло через дорогу. Проверить, посмотреть. Много лет там, в конце огородов, стоял открытый, глубокий колодец от старого водопровода. Взрослые не разрешали к нему даже подходить. Старшие присматривали за младшими когда играли в проулке, отгоняли их от бетонного колодца. Но так интересно было кидать туда камни, ветки. Кричать в него. Такое эхо звучало! Там же глубина метра два! Сами мальчишки так говорили, некоторые хвастались, что пускались вниз и видели там гадюк.
Даша, обходя лужи, перешла дорогу, оглянулась на свой двор – мамы не видно и неслышно. Молоковоз проехал по дороге. Знакомый дядя кивнул девочке и улыбнулся. Мама так и не появилась.
— Один разочек посмотрю, и всё, — подумала девочка, подобрала несколько мокрых камней под ногами и вприпрыжку, чавкая сапожками по мокрой траве, пошла в проулок.
мой Телеграм с рассказами или VK
— Даша! Даша! Ты где? – крикнула мама на весь двор. Оглянулась – нет дочери. – Дарья!
Зоя немного заволновалась, но, увидев приоткрытую калитку в сад, успокоилась.
— Вот я ей сейчас задам! – отправилась она за дочерью. – Только переболела и в грязь! Потом сапоги отмывать полдня. Даша! Дарья, ты где? – громко завала она дочку.
Но в саду никого не было, в доме тоже. Во дворе девчонки не нашлось, за двором её нет.
— Даша! – кричала на всю улицу Зоя, а на улице только гуси гогочут. – Дашка! Ты где?!
Зоя побежала опять во двор. Пробежалась по всем сараям и амбарам. Заглянула в колодец во дворе, хотя он был накрыт железом и придавлен камнями.
Зоя побежала в дом, потом снова на улицу. Трижды оббежала и осмотрела всё. Опять выскочила на дорогу и стала кричать, звать дочку – ответа не было. Ирада промелькнула у себя во дворе.
— Ира! Ирада! – спотыкаясь и задыхаясь, бежала к ней прямо во двор Зоя. Ирада поторопилась спрятаться от громкой соседки в доме. С той встречи в магазине, она старалась не попадаться ей на глаза, а если не удавалось, то не разговаривала с ней. – Ира! Ирочка! Стой! – просила Зоя.
Ирада остановилась.
— Ты не видела мою девчонку? – громко дыша, раскрасневшаяся от беготни, спросила Зоя, ворвавшись к соседке. – Вот только тут была передо мной, а потом как в воду канула. Кричу, кричу, не дозовусь. В доме её нет, за двором тоже. В курточке была оранжевой, — взяла себя за рабочую жилетку Зоя и яростно начала дёргать. – Сапожки резиновые. Косички, — протянула она щепотками пальцев от собственных ушей до груди, — длинные и… ах, ох, — задыхалась Зоя.
— Бантики синие?
— Да! Да! Видела?
— В проулок пошла, — кивнула вправо Ирада и взялась за ручку двери, чтобы поскорее отделаться от этой женщины.
— Как! – воскликнула Зоя. – Одна?
— Одна.
— Там же колодец открытый!
Хлопнув в пухлые ладоши, поскользнувшись несколько раз на сырой земле, Зоя побежала с чужого двора в проулок. Ирада за ней. Женщины путались ногами в сухой траве, вязли в грязи, провалились в колею с грязной водой, только бы скорее добежать до этого люка, который находился за огородами.
Зоя первая добежала. Взглянула в мутную жижу в колодце. Он почти полон.
— Дашка! – крикнула перепуганная до полусмерти мать, озираясь по сторонам. Ещё раз глянула воду и ничего… но… вот он! Синее пятнышко! Яркое синее пятнышко.
Зоя встала на колени, нагнулась и засунула обе руки в мутную воду, по самые плечи. Она водила ими в воде, пыхтела и плакала. На коленях же передвинулась левее и снова окунулась в грязь, по самую грудь. Потом внезапно затряслась всем телом и стала тащить что-то из воды. Быстро-быстро. Она вытащила первый синий бант, он буквально опутал её грязные руки. Зоя издала истошный вопль. Её услышали бы и на краю земли, но дочка, маленькая Даша не слышала.
— Она там! – ревела Зоя, оглянувшись на Ираду. Дождик припустил, волосы и одежда мокрые уже у обоих. Зоя рыдает, забившись в панике над открытым колодцем.
Ирада подскочила к ней, оттолкнула своим хрупким тельцем и шагнула в колодец с водой. Она провалилась под воду. Зоя начала визжать и звать на помощь, метаться по кругу.
Кто-то её услышал! Бабка! Подслеповатая бабка бежала к ним проулком. Ирада вынырнула! Ей красивое личико в мелких веточках, в иле, — тугой платочек сполз на плечи. Одной рукой она схватилась за край колодца, другой что-то тянула из воды и просила:
— Тяните! Помогите!
Зоя увидела второй синий бант в тонкой руке Ирады. Кажется, соседку тянуло вниз, на дно. Зоя вновь припала на колени, и сунула обе руки в холодную воду. Поймала! Ухватилась за что-то. Дёрнула, потащила – оранжевый капюшон, курточка, волосы, детская головка, синюшное лицо… Зоя едва не потеряла сознание, вытащив дочь из трясины. Бабка помогла молодой Ираде выбраться из колодца. Зоя трясла дочь на руках, кричала, прося помощи. Руки и ноги девочки болтались как плети.
Ирада едва выбралась из грязного, ледяного колодца, кинулась к соседке. Она была похожа на безумную ведьму с растрёпанными, чёрными, грязными волосами, мусором в них. Она выхватила малышку из рук обезумевшей матери и почти кинула её на сырую землю. Зоя бегала вокруг, пыталась оторвать Ираду от дочери, но та уже уселась на неё, стала слушать сердце, потом сгибать руки, потом слезла, снова послушала сердце, снова руки, ноги. Перевернула набок, снова на спину, искусственное дыхание. Ещё и ещё раз. Набок согнула колени. Она хладнокровно била, трепала, встряхивала за ноги Дашу. Заглатывая весь воздух в себя, припадала у её синим губам, жадно впивалась. Била по щекам. Снова набок. И вот, вода полилась изо рта девочки. Она начла истошно кашлять и харкаться грязью, поджав ноги к груди.
Ирада упала рядом с девочкой на траву. Она была бледна, губы тоже синие, мокрая одежда прилипла к телу. Девочка открыла глаза и заморгала, не в силах что-то увидеть или нормально дышать. Её мама вопила во всю глотку, размахивая руками, на её вопли уже сбежались и съехались все соседи.
Последнее, что видела Ирада, как чьи-то сильные руки подхватили ребёнка и оторвали от земли. Она закрыла глаза и потеряла сознание.
Ирада очнулась дома в сухой, чистой, тёплой постели. Муж и несколько женщин (она их знает) были в комнате.
— Что с девочкой? – первое, что спросила она.
— Увезли вместе с матерью в больницу, — ответила Клавдия. Ирада облегченно выдохнула. – Если бы не ты! Милая. Дитё утонуло бы!
— Нет! Я не мог… Синий бантик спас её! Если бы не синий бантик… — горько усмехнулась на подушке Ирада. — Люк закрывать надо.
Посторонние покинули их дом.
А через несколько недель вернулась в село Зоя с дочерью. В этот же день она пришла вместе с Дашей к их спасительнице, которая никак не могла вылечиться от простуды вот уже несколько недель. Зоя не только благодарила соседку за жизнь дочери, она просила прощения. На коленях молила просить за скверну, что принесла в их дом и семью, и разнесла по селу.
С тех пор между соседями не осталось вражды. Женщины ходили друг другу в гости, носили угощения в праздники, обменивались подарками. А когда у Ирады и Азиза пошли свои дети, Зоя советом и делом помогала молодой мамочке. Но больше всех помогала тёте Ире с малышами Даша, к тому моменту уже школьница.
