-Ну что, друзья, еще по капельке?
Разливал горячительную жидкость по граненым стаканам один из трудяг после тяжелой смены на заводе.
-Мне не наливать, — отодвинул стакан один из них, — это какая у нас уже поллитра? Третья? Жена, наверное, извелась вся…
-Так ты это, Вань, забыл что ли? Она же еще в обед тебе на проходную звонила.
-И чё? — почесал за ухом тот.
-А то, что ты ей сказал, что работы сегодня много. Остаешься на подработку. И чтобы она тебя не ждала, а спать ложилась.
-С кем? — удивился Ваня, ведь он совсем забыл о звонке супруги.
-Что за вопрос, — загоготали мужики, — она у тебя чего? Того? Гулёна?
-Да неееее, — неуверенно протянул Иван, — верная, аки Пенелопа.
-О, это кто ж такая? — удивился один из сотоварищей.
-«Ты куда, Одиссей, от жены, от детей?
— Шла бы ты домой, Пенелопа!» — захохотал другой.
-Ничё не понял, — скривился первый.
-Закусывай лучше, — пододвинул ему кусок хлеба с салом Ваня, а себе насадил на вилку груздь, — Пенелопа — жена, значит, верная. Где бы муж не был и как бы долго он не отсутствовал, а она…она…
Неожиданно в животе у мужчины скрутило.
-Тошнит что-то, — икнул он, — может, грибы?
-Конечно, грибы, — спохватились друзья, убирая банку с консервацией со стола, — палёнку не держим.
Вскоре Ивану стало так плохо, что тот засобирался домой. Два раза по дороге из автобуса выходил, ибо все выпитое и съеденное за вечер просилось наружу.
-Отравился, блин, — ругался, шатаясь, Ваня, когда в третий раз вышел, на очередной остановке, и побрел домой.
Шаг-вправо, шаг- влево, прямо ну никак не идётся. Пустился бы в пляс, да перед глазами белые мушки летают, в ушах звенит и никаких сил нет. Хотя, так-то, Ваня — спортсмен. Правда — бывший, но спортивную закалку не пропьешь!
Возле подъезда замешкался, несколько раз тыкал пальцем в кодовый замок, но, видимо, мимо кнопок, потому что дверь не открывалась. Наконец, из подъезда вышла пожилая женщина.
-Ты чего, молодой человек? Фулиганишь?
-Баба Валя, Вы че, не узнали меня, что-ли? Это когда это я фулиганил?
-Не, не узнаю, — достала та очки из сумочки.
-Вот и я Вас почти не узнал, у Вас пальто новое. Вам оно идет, — расшаркался перед старушкой мужчина и юркнул в подъезд.
Лифт, как на назло, не работал. И Ваня предпринял немало усилий, чтобы подняться на седьмой этаж. Наконец-то он на лестничной площадке, а вот и нужная дверь.
Нажал на звонок — не работает.
-Вот кочерыжка, — выругался он, — Маня, ну неужели нельзя было сказать, что звонок сломался.
И начал барабанить в дверь.
-Бегу, бегу, котик, — услышал он голос из-за двери, — мой простачок сегодня позвонил, сказал, что на работе задерживается. А ты чего так рано? Я еще не успела красоту навести.
-Японский бог, — вытаращил глаза Иван, глядя на свою жену в тонком, кружевном халатике и в косметической маске на лице, — вот тебе и Пенелопа.
И, не раздумывая, отправил руку, зажатую в кулак, вперед. Который просвистел прямо где-то на уровне челюсти благоверной. Та охнула, а Ваня ворвался в квартиру, как разъяренный лев.
-Простить то я тебе измену, может, и прощу, — зарычал он, — но только лет через пять, на твоей могилке.
И тут его опять стошнило, и он бросился в уборную. Когда стало чуть легче, Ваня умыл лицо и потянулся за полотенцем.
-Ух, ты, — произнес он с восхищением.
Обычно, перед раковиной, висели маленькие полотенчики из хлопка для рук, а это было большое, белое, пушистое. Такие он только в Турции видел!
И шторка на ванной другого цвета. Отодвинул шторку, а за ней ванна. Но не чугунная, как была, а акриловая.
-Я что, до чертиков допился? — пробурчал он, вышел и заглянул на кухню.
Жена сидела за столом, приложив к щеке лед их холодильника.
-Холодильник, — в ужасе вскричал Иван.
Это был не его старенький, маленький холодильник, а новый, современный и большой. И обои на стенах были другие, и шторки на окнах. И за столом сидела не его жена, а незнакомая ему женщина. Теперь, когда она сняла маску — это стало очевидным!
У Вани аж в горле пересохло, как только он представил себе, что через минуту в квартиру может ввалиться котик этой женщины. А если он амбал? Льда на него, Ваню, тогда может и не хватить!
Судорожно сглотнув, мужчина попятился и пулей вылетел из квартиры. По лестнице он не шёл, а бежал, хорошо что никого не сбил по пути. И только при выходе столкнулся с щупленьким, очкастым мужчинкой.
-Фу, пронесло, — вытер пот со лба Ваня, когда обнаружил себя на остановке.
Оказалось, что он не доехал до своего дома целых два квартала.
-Ну вот же, вот же мой дом, родименький, — Васе хотелось целовать дверь подъезда, которая легко открылась, едва он набрал код.
Лифт работал, и он поднялся на свой седьмой этаж. Начал давить на звонок — тоже работает!
-Бегу, бегу, котик, — услышал он голос из-за двери, — мой простачок сегодня позвонил, сказал, что на работе задерживается…
«Это что? Дежа вю?» — подумал Ваня.
Открылась дверь и перед ним предстала Маня в тонком, кружевном халатике и в косметической маске на лице.
Но почему-то она испугалась Ваню, захлопала губами, как рыба, выброшенная на берег и схватилась за сердце.
-И эта тоже? — тихонько отодвинул жену в сторону Ваня и прошел на кухню.
Залез в свой старенький, верный холодильник и извлек оттуда бутылку беленькой.
-Да не пьем мы, Боже, а лечимся, — произнес он торжественно и высушил содержимое почти до дна.
Как жена тащила его до дивана — он не помнит. Как кто-то пришел и позвонил в дверь — не слышал. Как Маня выпроваживала этого кого-то — не видел.
Да и хорошо, что не видел, потому что с того самого дня Ваня престал задерживаться на работе. И пить бросил. И Маня ни разу не изменила Ване. Она нарожала ему детей, и жили они долго и счастливо!
