Отдашь долг телом! Тюремщик отдал падчерицу зекам. Утром его ждал …
Полковник Сергей Иванович Зубов, начальник колонии строгого режима, пребывал в состоянии сильнейшего душевного волнения. Не зная, что предпринять, чтобы успокоить трещавшие по швам нервы, творил несовместимые вещи. Залпом выпил 100 грамм водки и одновременно сильнодействующее успокоительное. Но не тут-то было! Голова стала раскалываться от невыносимой, адской боли. Казалось, что помутился рассудок. И это помутнение начисто истребило его совесть, человечность и осознание того, что он делает…
Именно в таком состоянии несколько минут назад Зубов безжалостно отправил в камеру к зэкам свою шестнадцатилетнюю падчерицу Софью, доставшуюся ему по наследству от покойной жены Надежды.
Жена умерла год назад, внезапно, от сердечного приступа. Соседи по дому шушукались по углам, о том, что именно Зубов своим наглым поведением согнал женщину в могилу раньше срока. Девочка тяжело переживала смерть мамы, выплакивая слёзы в подушку. По субботам Софья ходила на могилку к матери, а по воскресеньям в церковь. Неустанно молилась за её улетевшую в мир иной душу.
Отца Софья почти не помнила. Мама говорила, что он пропал без вести во время охоты в лесу, да так и не вернулся. Отчим Зубов слыл человеком суровым, строгим и даже жестоким, поэтому отношения с падчерицей не сложились. Поначалу возникла неприязнь, постепенно перешедшая в ненависть. Отчим всё время повторял:
— У меня есть собственный сын, а чужой ребёнок мне не нужен!
За десять лет жизни Зубова с матерью девочка так и не смогла полюбить отчима, и воспринимала его как чужого человека, которого вынуждена терпеть. Она так и не поняла до конца, почему мама вышла замуж за такого бессердечного мужчину. Мама говорила, что пошла на такой опрометчивый шаг из-за безденежья. Но как же можно жить без любви – детский мозг Софьи отказывался это принимать. Отчим же считал девочку грузом, который он как раб должен тащить на себе как минимум ещё два года.
Так они и жили, как два безучастных друг к другу человека. Лишь сын Зубова Денис разбавлял это незримое противостояние. Это казалось удивительным, но с ним у Софьи сложились хорошие взаимоотношения. Денис дорожил дружбой с Софьей. Понимал, что нелегко ей живётся на этом свете. Он постоянно защищал девочку от несправедливых, гневных нападок отца. Но Денис уехал на учёбу в другой город и Софья осталась одна наедине с отчимом, который не мог, а скорее не хотел понимать её. Софья мечтала лишь об одном — по окончании школы устроиться на работу, иметь собственные средства к существованию и съехать от отчима.
Обычно малоразговорчивый отчим сегодня вернулся домой поздно, в состоянии безудержного возбуждения. Потом с кем-то долго ругался по телефону. И через некоторое время буркнул Софье лишь два слова: «Немедленно собирайся!»
Софья отчаянно сопротивлялась, когда поняла, что происходит. Её по длинному коридору ведут в камеру к уголовникам. У девушки сразу сердце ушло в пятки и возникло ужасное предчувствие – живой ей отсюда не выйти.
— Нет, Сергей Иванович, не надо! Что я Вам такого ужасного сделала? Не губите меня! – взмолилась она, глядя на обезумевшее лицо отчима и вцепившись в его руку.
Он же совершенно безучастным, ледяным тоном ответил:
— Иди, поработай на семью, хоть на что-то сгодишься! Ты мне никто и я не обязан тебя содержать до конца жизни!
Равнодушно Зубов закрыл дверь камеры, а потом прошёл в свой служебный кабинет, развалился в кресле и вспомнил все события, которые предшествовали этому ужасному поступку.
Едва утром этого злополучного дня полковник прибыл на работу, тут же раздался звонок, прозвучавший как гром среди ясного неба.
«Кто это ещё с утра пораньше?» — лицо Зубова исказилось в недовольной гримасе.
Он готов был услышать всё что угодно, но только не это:
— Ну что, начальничек, небось не ожидал звонка? – чей-то грубый издевательский голос заговорил на другом конце провода. — Давай, раскошеливайся. Твой сынок нам кучу денег должен, на сегодня долг уже 5 млн. рублей. В карты он проигрался, а возвращать не хочет. Говорит, ты заплатишь. В общем, неделя у тебя есть. А чтобы ты тут не распоясался, будешь на контроле у Ворона – авторитетного вора, он на нарах сидит в твоей колонии. Не вздумай нас обмануть. Не отдашь долг – поплатишься головой и не только своей.
— Кто Вы, кто? – закричал что есть силы Зубов.
— Не важно, кто. Деньги готовь!
— Но у меня сейчас нет таких денег, — взмолился Зубов. — А это твои проблемы. Квартиру, машину продай, что там у тебя ещё есть. Не мне тебя учить.
После таких заявлений полковник был не просто в недоумении, а в диком шоке. Ему казалось, что он утратил способность разумно мыслить.
«Денис – его сын от первого брака, умный, ответственный мальчик. Круглый отличник, окончил школу с золотой медалью. А сейчас учится в престижном столичном Вузе. Никаких пагубных привычек, тем более пристрастия к карточной игре, он никогда не имел. И ещё Денис – честный парень. Если бы с ним, что-то случилось, он обязательно бы сообщил.» — Утешал себя Зубов, но всё же сдержать дрожь в теле не удавалось. Он трясущимися руками набрал номер телефона сына.
«А вдруг я чего-то не знаю. Может Дениска связался с плохой компанией. И пошло-поехало», — переживал полковник.
— Да, пап, — бодро ответил Денис на звонок отца.
— Денис, с тобой всё в порядке? Денег на всё хватает?
— Да, папа, в полном порядке, учусь. Ну, конечно, денег хватает. Ты же всё время меня ими снабжаешь. А если вдруг проблема – всегда могу обратиться к тебе. К чему такие вопросы? Что-то случилось?
Полковник замялся, не зная, что сказать. Ему не хотелось верить в плохое и он всячески отвергал от себя такие мысли.
— Да, нет, сын, ничего не случилось, — пробормотал Зубов, — просто захотел тебя услышать.
— Ааа… понятно, — сказал Денис, — Мне сейчас не совсем удобно говорить, я на лекции в институте, перезвоню.
Молодой человек обычно был скуп на эмоции в общении с отцом. А полковник сыном дорожил и старался делать для него всё. Зубов хоть человек не страдающий от избытка добродушия, которого едва хватает на собственного ребёнка, но вот проницательности ему точно не занимать. Показалось, ему что сын что-то скрывает. Уж слишком быстро говорил, проглатывал слова, едва заметно волновался. Зубовым целиком овладело состояние тревоги и недопонимания. Интуиция его не обманула. Он много раз набирал номер телефона сына, но тот упорно молчал. Зато через некоторое время вновь последовал звонок от незнакомых ему личностей. Тот же самый издевательский голос как катком прошёлся по нервам полковника.
— Ну что, папаша, очухался? Деньги, когда начнёшь платить?
— Мне нужно ещё раз поговорить с сыном, — просил Зубов.
— Поговоришь, когда сделаешь первые выплаты, — последовал мгновенный ответ.
— Но как… Это же невозможно…- залепетал Зубов.
— Ну что здесь невозможного то? Деньги снимай со своих счетов и переводи. Времени на раскачку у тебя нет, — властным тоном требовал мужик, а потом с усмешкой добавил. — Может, натурой хочешь заплатить? Ворон примет, — расхохотался наглец.
Но мужик явно зло пошутил. А полковник принял всё за чистую монету.
«Почему у моего сына проблемы, а она продолжает жить как ни в чём не бывало» — подумал Зубов про падчерицу.
В голове у него возникла безумная мысль, от которой в первые секунды даже самому стало страшно. Надумал он, кинуть падчерицу в камеру Ворону. И он сделал это по наитию, не думая о последствиях. В тот момент все мысли Зубова были заняты собственным сыном и в них не было места для чужого ребёнка.
Сказано-сделано. Полковник считал себя в колонии полноправным хозяином и творил всё, что душенька пожелает
Софье всего шестнадцать, а она испытала такой леденящий ужас, с которым даже сложно справиться и взрослому человеку. Дверь в ад с грохотом закрылась за её спиной. Она глянула внутрь камеры и пошатнулась. Софье на миг показалось, что сейчас потеряет сознание, больших трудов стоило ей устоять на ногах. А потом девушка затуманенным взглядом осмотрелась вокруг. Картина была совсем не радостной. Впереди расстилался ряд из верхних и нижних коек, который, казалось, будет длиться бесконечно. Десятки мужских глаз смотрели на неё, кто с ухмылкой, кто с любопытством, а большинство – с неприкрытой похотливой жадностью.
— Ух ты! Это нам за что такой сладкий подарочек подарили? – послышался хриплый мужской голос из глубины камеры.
Не успела Софья сориентироваться и понять, откуда идёт голос, как небритый, лохматый мужик тут же соскочил с койки и как чёрт появился перед ней. Он пожирал Софью глазами сверху вниз и аж присвистнул от удовольствия, которое ждало его впереди. А посмотреть было на что. Стройная фигурка Софьи и красивое лицо в обрамлении копны кудрявых волос цепляло взгляды.
— Так ребзя! Я буду первым. У меня сегодня день рождения, — тяжело дыша, сказал мужик и с силой притянул девушку к себе.
— А почему ты первый? Ты, что ли главный здесь? – раздались голоса, а потом гогот и гикание. Отпетые зэки соскочили с коек и и ринулись вперед, обезумев от происходящего. Софье казалось, что сотня рук сейчас потащит ее в ад. В глазах потемнело, и она мысленно приготовилась к смерти. И тут раздался голос…
-Цыц! Люди вы или звери! Перед Вами ребенок совсем! Или совсем голову потеряли? А ну отойдите от нее! –
Голос был негромкий, но настойчивый, и принадлежал он мужчине небольшого роста. Удивительно, но тут же крики и хохот прекратился. Зэки замерли в ожидании, что скажет дальше этот невзрачный мужчина, видимо он был здесь за главного авторитета, слова которого не обсуждались. А тот продолжил…
-Видно неспроста нам эту девчонку подсадили. Что-то кому-то сделать, надо узнать в чем дело. А Вы набросились на беззащитную. Я накажу так, мало не покажется-
-Ну, Ворон, извини! Мы же, что – баб давно не было, сам понимаешь! А тут такая фифа молодая, красивая, кровь с молоком, вот башню и снесло! –
Мужчина по имени Ворон слез с койки и шаркая ногами об пол, словно старик, подошел к девушке:
-Как звать-то тебя?-
-Софья- затравленно ответила девушка, испуганно смотря на мужчину, спасшего ее на неопределенное время от беды.
-А я- Воронов Иван Андреевич! Да ты не бойся, никто ничего плохого здесь тебе не сделает. У каждого за плечами своя судьба, но человеческое осталось, в отличие от тех, кто на свободе. Например того же Зубова! Ведь это он тебя сюда засадил?-
Софью обдало жаром от этих слов. От удивления она еще больше растерялась и робко ответила:
-А откуда Вы про меня знаете? –
-Я много чего знаю. Пожил долго, а повидал еще больше.
И вдруг Софья заметила, как пристально на нее смотрит Воронов, внимательно вглядываясь в ее лицо, будто изучая его. И вдруг Ворон спросил:
-А твоего отца не Борисом ли зовут? –
-Да Борисом, только не зовут, а звали. Умер он давно, я даже лица не помню.
А год назад мама умерла, вот я и осталась с отчимом, Зубовым, который меня ненавидит. А как жить дальше не знаю.
Тут Воронов резко встал и глядя прямо в глаза Софье, сказал:
-Твой отец жив! Я с ним в прошлой ходке вместе сидел!-
Софья оторопела от услышанного и неуверенно прошептала:
-Такого не может быть! Мама говорила, что он на охоте погиб!-
-Не знаю, каких небылиц тебе наговорила Надежда, но у нас с твоим отцом было время обо всем поговорить, и рассказал он мне всю свою жизнь.-
Твоя мать и Зубов – одноклассники. Но волею судьбы отец твой, Борис и Зубов оказались сослуживцами, оба служили в полиции. Зубов всегда завидовал твоему отцу. Тот был успешным везде, на работе, да и в личной жизни. Отхватил себе такую красавицу жену. Надежда была очень красивой женщиной. Зубов тоже за ней ухаживал, но она выбрала Бориса. К тому же тот быстро продвигался по службе, а Зубов завис. После присвоения Борису очередного звания Зубов совсем от зависти с ума сошел и решил подставить товарища, да так, чтобы совсем закрыть. Дело состряпал так умело, что Борис загремел в тюрьму на длительный срок. Но Зубову и тут показалось мало, он давно глаз на Надежду положил. Через короткое время сказал, что Борис в тюрьме умер от пневмонии, а справку о смерти подделал. Еще муж не остыл, а Надежда уж замуж вышла за Зубова. Вот какие бабы -стервы!
-Не говорите так о маме, она хорошая была! – перебила Софья.
-Ладно, извини! Чужая душа потемки, кто знает, каково ей было. Так что жив твой отец, жив! –
-А где он сейчас? – с замиранием сердца спросила Софья
-Не знаю, Но скажу, сейчас ты не должна бояться этого Зубова. Он у всех давно, как кость в горле. На любую силу найдется другая сила, а как он с тобой поступил, не всякий преступник поступит. Он будет наказан, поверь на слово —
Не успел Воронов договорить, как послышался лязг замков и в камеру влетел Зубов, ища глазами растерзанное тело падчерицы. Наконец, он увидел ее ,живую и невредимую, облегченно вздохнул и вытащил ее из камеры.
-Пойдем, пойдем отсюда. У тебя все хорошо? – неустанно спрашивал он.
Очухавшись утром от выпитого алкоголя, он с ужасом вспомнил, что сотворил вечером, и осознал, что ему за это может быть. Он опрометью побежал за ней и всю дорогу, заглядывая ей в глаза просил:
-Ты только никому не говори, где была. Каждый может совершить ошибку. Мы же родственники. Обещаешь?
Девушка молчала. А полковник не переставал ее третировать
-Ну что молчишь. Наговаривать на меня собралась? Смотри, пожалеешь…
Он сжал руку Софьи с такой силой, что казалось сломает. Но Софья после пережитого ничего не боялась.
-Скажите, где сейчас мой отец?-
-Он умер, давно в тюрьме , -ответил Зубов, прикидывая в уме, что ей мог наговорить этот гад Воронов.
-Это неправда, я знаю, что он жив –
-Если я скажу, ты не донесешь на меня?
Софья кивнула головой. Однако, согласие девушки Зубова не спасло. Через несколько дней к нему в кабинет вошли люди в форме и объявили об его аресте. Он начал оправдываться, что его подставили подчиненные. А когда узнал, что вся история с сыном была планом, чтобы вывести его на чистую воду, пришел в ярость. Он стал грозить, что докажет незаконное его задержание и их обвинят в незаконности его ареста. Однако, не помог даже дорогой адвокат, за все его преступления ему присудили большой срок и отправили в колонию.
Софья осталась в пустой квартире, но спокойно жить ей не давала мысль об отце. Она решила его разыскать. Однажды она поехала по адресу, который ей дал Зубов , Оказалось, что он не обманул ее. Дверь небольшой квартиры в старом доме открыл седой, худощавый мужчина с потухшими глазами.
— Вы Борис? А я дочь Надежды- Софья ! – побледнев, сказала девушка.
Мужчина вздрогнул всем телом, и по щеке скатилась скупая слеза. Он взял руку Софьи, прижал к сердцу:
-Ты пришла сама? Ты должна ненавидеть меня за то, что я не искал тебя. Я не мог. У меня было все: любимая работа, жена, дочь. И в один час я все потерял и себя тоже. После тюрьмы не мог простить жену, которая не потрудилась все узнать, поверила Зубову и быстро выскочила замуж за человека, который предал меня. Ее поступок настолько уничтожил меня, а обида помутила разум, что я постарался забыть прошлое и отречься от тебя. Прости меня, дочь, если можешь! Я теперь один, никому не нужен. Прости меня!
-Я давно простила тебя, отец! Я тоже одна…
Борис крепко обнял дочку.-
-Теперь мы вместе, и все будет хорошо! —
