Две соседки, пенсионерки, жившие на одной лестничной площадке первого этажа, дружили. Разница в возрасте у них была большой: Анне Степановне уже семьдесят восемь, возраст серьёзный, а Юлии Сергеевне шестьдесят три. Раньше они были только приятельницами, но когда Анна Степановна стал чаще болеть, то Юлия начала больше уделять ей внимания: и лекарства принесёт из аптеки, и продукты купит, и коридор за соседку уберёт.
— Что бы я без тебя делала, Юленька, — благодарила подружку Анна Степановна, — глазами бы и сама всё сделала, а сил нет… Ах, возраст, возраст… Вот доживу если до восьмидесяти лет, дадут мне в помощь социального работника, пенсия станет побольше, вот и не стану я на твоей шее гирей висеть.
— Перестань, Анна, — махала рукой Юлия, — ты ещё на своих ногах, при памяти и с добрым сердцем всегда, но надо тебе чаще выходить гулять. Даже если сил нет, и в любую погоду. Воздух нас лечит, и движение.
— Буду стараться, но пока не могу, еле двигаюсь по квартире, голову кружит, давление скачет…- жаловалась Анна Степановна, — я даже и не готовлю почти. Так поем что попроще, чтобы не сидеть не караулить у плиты долго.
— А вот и зря. И по квартире надо ходить больше. Тут ты не так боишься, все уголки и дорожки свои знаешь. И на улицу давай-ка выйдем, — говорила Юля и вела свою соседку гулять.
У Анны Степановны дочка жила далеко, вышла замуж и уехала в соседнюю область, а у Юли дочь жила в областном городе. Там же и родная старшая сестра Юли прожила всю жизнь.
Однажды позвонили Юлии из области с тревожным известием: сестра угодила в больницу, оступилась на улице неосторожно и очень сильно растянула связки.
Юлия расстроилась и пришла к Анне Степановне поделиться новостью.
— Что делать, Аня? – чуть не плакала Юля, — надо мне ехать. Сестра просит. Говорит, что в гипсе и ходить по квартире боится. Она старше меня, грузная, не дай Бог ещё снова упадёт.
— А что твои? Не смогут за ней поухаживать? – спросила Анна Степановна.
— Да куда там их просить. Работают оба от зари до зари. А внукам и тем более не до чего, свои дела, сдают сессию. Думаю, что надо мне ехать. Да вот как я вас всех оставлю? – вытирала глаза Юля.
Все – это были у неё и Анна, и кот Барсик, и пёсик Кекс. Анна Степановна, видя удручённое состояние соседки, сказала:
— Вот что. Ты не горюй, а поезжай. Растяжение – не перелом, слава Богу. Выходишь её и вернёшься. Ведь сестра родная. А я пока тут одна, и за твоим зоопарком присмотрю.
— Да что ты говоришь, Аннушка? Ты сама еле ходишь. А с Кексом надо гулять три раза в день. Барса-то выпустила, он и погуляет, и домой вернётся. А этого…- волновалась Юлия.
— Ничего. Мы на первом этаже живём, я потихонечку выйду к скамейке и выгуляю твоего Кекса. Поезжай, и ни о чём плохом не думай. Будешь звонить, — успокоила Юлю Анна.
Так и решили, надеясь, что больше недели вряд ли будет отсутствовать Юля.
Перед отъездом Юля закупила продуктов для Анны, кормов для своих животных, и налегке уехала в областной город.
Прошла первая неделя. Как оказалось, Анна Степановна не так уж была и плоха. Она мобилизовалась перед важным для неё заданием, и стала чуть раньше вставать, и старалась держаться, чтобы не подвести соседку. Своих животных она давно не держала, но Юлины кот и пёс, зная подругу и привычную гостью, быстро сообразили из чьих рук теперь даётся еда, и стали к Анне ласковы, внимательны и очень дружелюбны.
— Скучают там без меня мои хвостатые? – спрашивала по телефону каждый день Юля.
— И не думаем мы скучать. Всё хорошо. Кекса вывожу три раза, и мы уже делаем круг по двору. А сегодня зашли и на второй большой круг. Он доволен. И мне нравится, — рассказывала Анна Степановна.
— Как ты сама? Не падаешь там тоже? – волновалась Юля.
— Я за поводок держусь. Меня водит теперь Кекс. Умнейший пёс оказывается, Юль. Он слова понимает. Скажу – пошли домой, и он поворачивает к подъезду.
— А ты что думала? Они хитрее нас. Особенно насчёт поесть. Так я могу ещё пару дней задержаться? – спрашивала Юля.
— Конечно, еды у нас полно. Ты столько закупила. Нам за месяц не съесть. Так что ухаживай за сестрой и доброго ей здоровья и привет, — отвечала Анна Степановна.
То ли ответственность за животных, то ли прогулки, но Анна спустя вторую неделю такого режима стала чувствовать себя лучше. К тому же к её прогулочным кругам присоединилась соседская девочка-подросток Танюша. Они поговаривали, девочка играла с псом, гладила кота, сидевшего на скамейке.
Анна Степановна иной раз просила Таню сходить за хлебом и молоком, и девочка не отказывала ей.
— У меня и помощница молодая появилась, — рассказывала Анна по телефону Юле, — и гуляет со мной, и в магазин ходит, так что не волнуйся. Хорошие у нас соседи.
Вместо предполагаемой недели Юля пробыла у сестры почти месяц. А когда вернулась, то не узнала Анну Степановну.
— Боже ты мой. Вот это да, — поразилась Юля, — ты посвежела, выпрямилась, и помолодела! Ничего себе. Кото и собако-терапия?
— Всё-таки ты была права. Наверное, прогулки. А тут – хочешь, не хочешь, а надо идти гулять. И Кекс сидеть на скамейке не дает. Надо подвигаться, пройтись, и я ему благодарна. А они нисколько не похудели. Глянь, и не очень к тебе кидаются от тоски разлуки. Кажется, я им тоже понравилась… — радовалась Анна.
Так Анна Степановна вошла в другой ритм жизни и уже каждый день по привычке гуляли они с Юлией и псом вместе.
А однажды Юля поразилась. Когда вышла гулять с Кексом, то увидела, что её подруга вышла и не одна! На поводке пенсионерка вела небольшую и совершенно невзрачную собачонку. Но не столько поразил Юлию факт того, что соседка взяла собаку. Сама собака была необычной! Пёсик был старый! Тусклая редкая шерсть, чуть помутневший правый глаз, жёлтые зубы.
— Как ты решилась-то, Анна Степановна? И откуда у тебя такое старенькое чудо? – спросила Юля.
— История будто бы сама написалась для меня…- призналась Анна, — когда мы с Таней гуляли тут без тебя с Кексом, она рассказывала мне, что была в собачьем приюте весной. И видела там всяких собак. Но особенно её впечатлили глаза старых собак, которым не было шансов на обретение семьи. Ведь они некрасивые, чаще всего больные и не видевшие ласки…
— Честно говоря, после того рассказа девочки я не спала ночь, — продолжала Анна Степановна, — и всё думала о таких животных. И почему-то сравнивала с собой. Я ведь тоже больная и старая. Как те собаки… И так мне было жаль их, думаю, что не выдержали бы нервы мне туда ехать и смотреть. А Танюшка, которой я дала согласие, подобрала мне такую собаку. Я ведь молодую не могу завести, сколько сама-то проживу? Не известно. А со старенькой мы будем вместе время коротать, и поговорим, и пройдёмся по двору, и вместе поужинаем…
Собака Анны спокойно шла на поводке, так же медленно, как и её новая хозяйка. А Юля придерживала своего кекса, чтобы он не очень интересовался новым жителем двора.
Со временем обе собаки привыкли друг к другу, и пары гуляли вместе. И ещё весь двор наблюдал, как менялась собака Анны. Из блёклой, боязливо оглядывающейся собачонки пёс Тимур, которого хозяйка стала звать Тёмой, превратился в полноватого, ухоженного и спокойного пса с гладкой блестящей шерстью.
— Теперь мне кажется, что твой Тёмка и не такой старый. Так ты его выходила и откормила, Анна. Дай Бог тебе здоровья, и жить в радости со своим другом, — хвалила Юля свою подругу.
Анна улыбалась, и всем говорила, что Юля для неё и стала примером для подражания, а Танечка нашла дом с добрыми руками и сердцем для пса, который и не ждал уже улучшения своей судьбы. Вот такая необычная история, где все стали счастливее…
