Дуся надеялась понравиться отцу, потому надела на себя то платье, которое ей больше всего шло: темно-синее, с юбкой-колокольчиком, с рукавами-фонариками и отложным белым воротничком.
Образ дополнили лаковые туфли на невысоком каблуке с перемычкой и красивой застежкой-брошью.
— Чего оделась по-школьному? — возмутилась мать, заходя домой с корзиной яиц в руках. Мать тяжело дышала, словно запыхалась, виной тому была её астма. — На улице лето, жарень, сымай быстренько всё, да накинь лучше желтый сарафан, который тебе тетя Галя подарила.
Фото: фотобанк
Сарафан был новым, но великоватым Дусе на пару размеров, поэтому девушка покачала головой:
— Нет, мам, тороплюсь, через пятнадцать минут подъедет автобус.
Мать охнула и побежала собирать дочери в дорогу гостинцы.
Она подавала дочери шуршащие пакеты один за другим:
— Это вот отцу отдашь, это — его жене. Да смотри там, помалкивай и веди себя посмирней, раз отец согласился тебя учить несколько лет.
— Хорошо, мам, я поняла, — кивнула головой Дуся и схватив сумки, чмокнула мать в щеку и торопливо вышла из дома.
Отец, суховатый и стеснительный немногословный мужчина, встретил её на вокзале сам, сразу же забрал сумки и велел идти следом.
Дуся удивилась, увидев что он подошел к одиноко припаркованному прямо за воротами вокзала автомобилю.
— У тебя появилась машина, пап?
— Угу.
Сев в удобный салон автомобиля, Дуся огляделась и потрогала мягкие сиденья и обтянутый кожей руль.
— Как же здорово! Ты что, папа, водить научился?
Отец еле заметно улыбнулся:
— Вообще-то твой отец с молодых лет водил! Да еще как мастерски! Инструктор, у которого я обучался вождению, говорил, что я один из всего нашего потока понимаю машину так, словно сам собирал в ней каждый механизм.
Однажды мы ехали с Борисом Глебовичем, ну, так звали нашего инструктора, мимо магазина.
И он попросил меня достать пакет с заднего сиденья. Я сделал это, не убирая с педалей ног, просто повернувшись, после чего стал любимчиком инструктора.
— Ого! — радостно воскликнула Дуся. — А водить — очень страшно и сложно?
— Водить то? Нет, Дуся, ничего страшного в этом нет. Если хочешь, научу тебя.
— Было бы здорово! Только… Не слишком ли сильно я осложню тебе жизнь? Итак буду жить у вас во время учёбы…
— Брось, дочь. Ты же мой ребенок, я должен научить тебя всему благому. Кто знает, может и ты в будущем будешь водить.
…Отец воодушевился и всю дорогу до дома рассказывал Дусе о том, каким виртуозным водителем он был прежде и как ладил с любой, даже самой капризной техникой.
В квартире отца Дусю встретили с напряженной тишиной. Аделаида, жена отца, хмурилась.
— Всё-таки приехала, значит?
— Здравствуйте Аделаида Семеновна, мама гостинцы велела вам передать, — не растерялась Дуся, принявшаяся шуршать пакетами.
— Тут варенье вишневое, здесь наш, собственный домашний мед с пасеки, а вот здесь — балык. А тут — для папы всякие вкусности.
— Лучше бы деньги передала, — заглянув во все пакеты, проронила Аделаида. — Все это будет съедено за пару дней, а мне коммунальные придётся платить каждый месяц, за еще одного «подселенца»…
Отец принялся помогать Дусе распаковывать пакеты и сумки, он молча поглядывал на супругу, но ничего ей не говорил.
— Дуся, ты поживешь наверное в кухне, потому что Алёнка не сможет делить с тобой комнату. Этот год будет для неё тяжелым, нужно будет выпускаться из школы и тоже готовиться поступать в ВУЗ.
Дуся согласно кивнула головой:
— Конечно, пап, я могу вообще хоть где ночевать, главное что не в общежитии.
— Господи, да что плохого в общежитии? — зло высказалась Аделаида, разбирая пакеты. — Там живут такие-же студенты, как и ты.
Уходя из комнаты, она шикнула:
— Прямо не квартира, а проходной двор… для всякого сброда.
Обидные, горькие слова больно ударили Дусю под-дых. Она посмотрела на отца и закусила губу.
— Не обращай внимания, — расположив Дусины сумки с вещами в кухне, заявил отец. При этом он совсем не смотрел на дочь, отводя глаза. — Аделаида вечно ворчит, у этой женщины никогда настроения нет.
Кухня была маленькой, всего восемь метров, зато у стены каким-то образом вместился небольшой диванчик, рядом с которым вплотную располагался стол.
— Здесь ты будешь спать и заниматься. Сама понимаешь, нам здесь нужно будет обедать и ужинать, поэтому придётся потесниться. Так, куда ты поступила, говоришь?
— В Педагогический, — расцвела улыбка на лице Дуси.
— В педагогический колледж? — без интереса уточнил отец. — Вещи ты можешь хранить на балконе. И вот еще что, давай будем называть тебя Евой? А то имя Дуся — как-то несолидно, попахивает нафталином. Ты ведь Евдокия, значит и Евой побыть можешь.
— Ну хорошо, — растерянно проговорила Дуся. — Я поступила в институт, пап, а не в колледж.
Отец, направившийся к двери, остановился на полпути и обернулся:
— В институт? То есть, учеба будет длиться не три года?
— Пять лет, — нехотя проговорила Дуся.
Отец растерялся, глаза его забегали.
— Так долго… А ты уверена, что сможешь осилить институт? Там сложно, могут и отчислить.
За ужином, съев кусочек балыка, закусив его варёной картофелиной, Аделаида подобрела и уже мягче посмотрела на жиличку:
— Вы с матерью в своей деревне так хорошо живете, что балуетесь балыком? Каждый день наверное едите?
— Нет, — простодушно ответила Дуся, — балык мама специально выменяла у рыбаков, чтобы вам угодить.
Аделаида усмехнулась, вздернув бровь и потянулась к рыбе снова.
— И ты думаешь, поступишь в институт? Это ведь сложно. Не легче ль выучиться на повариху?
— Я уже поступила, — отпив чай, ответила Дуся.
На мгновение лицо Аделаиды скривилось, женщина закашлялась и возмущенно отставив от себя тарелку, встала и ушла из кухни.
Остаток вечера она то и дело закашливалась и жаловалась, что её мутит, сетуя на то, что рыба, которую Дуся привезла, испортилась в пути.
Дуся чувствовала себя мухой, попавшей в паутину, ей было неловко, но и изменить было ничего нельзя.
Свою сводную сестру, Алёну, Дуся увидела только поздно вечером.
Та заявилась с усталым видом, Дуся услышала её голос и вышла из кухни, чтобы поздороваться с ней.
— Дочка, тебя не было целый день.
— Мам, я же предупредила, что у меня сегодня долгие съёмки. Я есть хочу и с усталости валюсь. Подогрей мне ужин и ванну набери. Надеюсь, я в ней не усну.
— А это вот, Дуся, — Аделаида кивнула в сторону жилички. Алёна скользнула равнодушным взглядом по сестре и вздохнула.
— Она будет жить на кухне.
Аделаида подошла к Дусе:
— Ты пока побудь в ванной, будь так добра, набери полную ванну горячей воды. Надеюсь, со смесителем разберешься? Смотри только, ничего не разгроми там.
Выдав указание, Аделаида взяла за руку Алёну и повела её в кухню.
Дуся прошла в ванную комнату и исполнила требуемое, она долго смотрела на воду, льющуюся из крана.
Странно, но звук и вид льющейся воды вдруг её успокоил.
«Всё будет хорошо. Их отношение ко мне — это мелочи, у меня сейчас только одна цель в жизни — выучиться. На образовании, которое я получу, будет строиться вся моя будущая жизнь. Вот что важно, а все остальное — временно.»
***
Учеба в институте затянула Дусю с головой. По вечерам, спрятавшись на балконе с конспектами и книгами в руках, Дуся старательно зубрила пройденный материал.
…В выходной день отец разбудил её с утра:
— Вставай, Ева, сейчас быстренько позавтракаем и поедешь со мной, будешь помогать мне убираться в гараже и мыть машину.
С Дуси мгновенно слетел весь сон, она вскочила и принялась одеваться.
— Здорово, я согласна, дай мне пятнадцать минут, пап и я поеду с тобой.
— Ого, какое рвение. Ты совсем не похожа на Алёнку, та до обеда будет спать.
***
Намывая тряпкой окна машины, Дуся поинтересовалась у отца, мывшего рядом напольные коврики.
— Пап, а на какие съёмки ходит Алёна?
— А она что, не рассказывала тебе? Обычно, девчонки любят похвастаться друг перед другом достижениями.
— Да у нас времени не было поговорить с ней, — соврала Дуся. — Она приходит домой всегда поздно.
— Ну, в прошлом году Алёна участвовала в каком-то конкурсе в соцсети. Там выбирали главную красавицу нашего района. Она конечно, не заняла призового места, но зато, с ней связалась местная предпринимательница, владелица бутика одежды, и предложила Алене рекламировать товар, брендовые вещи. Дочь конечно согласилась и теперь пропадает на фотосессиях почти каждый день. Товаров у той предпринимательницы много, за сьемки она платит Алене деньги, так что подработкой дочка обеспечена.
— Ничего себе. А ведь Алёна и впрямь похожа на фотомодель, она красивая.
Отец усмехнулся и покосился на говорившую Дусю.
Ему казалось, что Дуся невероятно похожа на него, Дуся была такого же роста как и он, имела тот же цвет глаз, кожи и волос. Да и черты лица были очень схожи с его, в то время как Алёна совсем не походила на отца — была слишком худой, высокой, в ней не было ни одной знакомой черты.
Вечером, когда Дуся помогла отцу убраться в гараже и даже не поленилась помыть в нём пол, Алексей в знак благодарности повез дочь в шашлычную и купил две порции шашлыка.
— Ну как вам с матерью в деревне жилось? — поинтересовался он.
— Да неплохо, но дело в том, что за мамой много лет ухаживал наш сосед, дядя Костя. Маме он нравится, но она боялась заводить отношения, потому что дома жила я. Надеюсь теперь, когда мама осталась совсем одна, она наконец, ответит дяде Косте взаимностью. Он хороший.
Алексей изменился в лице.
— Правильно ли я понял, что твоя мать так и не сошлась ни с кем за все эти годы?
Дуся покачала головой:
— Нет, хотя предложения были. И не раз. А почему вы с мамой развелись?
Дуся знала, что задает сложный вопрос, но ей хотелось знать правду, которую от неё скрывали много лет.
— Все произошло оттого, что я был молод и глуп. Когда я познакомился с твоей мамой, у меня уже была невеста, Аделаида. Она очень хорошо ладила с моей матерью, ну и мне казалось, что люблю её. А твою маму, Олесю, я встретил на студенческой вечеринке. Сразу без оглядки в неё влюбился. Моя мать встала на «дыбы», заявив, что не примет никакой другой девушки в семью, кроме Аделаиды.
Однажды, моя мать встретилась с Олесей, наговорила ей много неприятных слов. Олеся не выдержала и уехала, бросив город, учебу и меня. Я был обижен и женился. Каким же глупым я был! Когда мне сообщили, что Олеся родила тебя, я уже был женат. Я даже не знал, что твоя мать ждала ребёнка!
…Дуся выслушала отца и невесело улыбнулась:
— Вот как… Значит, я росла в неполной семье всего лишь из-за взаимных упреков и обид? Мне казалось, что причины были серьезнее, пап.
Девушка встала из-за стола:
— Извини, кажется я устала и хочу отдохнуть.
— Да, конечно, дочка, я отвезу тебя домой, — неуклюже вскочил из-за стола и отец. — Дочка… Ты наверное, презираешь меня?
— Ну что ты, пап, нет. Во всяком случае, я родилась на свет, благодаря тебе. Жаль, конечно, что у вас с мамой не получилось создать семью.
Алексей робко протянул руки и обнял дочь.
Девушка улыбнулась ему.
***
— Явились, — принялась ворчать Аделаида, несмотря на то, что Алексей купил и привез для неё и дочери по порции шашлыка. — Целый день где-то пропадали. Говорила же я, от твоей машины толку нет, одни расходы! Лучше бы мы на эти деньги участок купили и построили дачу.
— А на чем бы до дачи добирались? — огрызнулся Алексей.
— Как все люди, Лёш, на общественном транспорте! Да что я с тобой говорю…
Дуся робко встала на защиту отца:
— Зря вы так, Аделаида Семеновна, у папы глаза горят, когда он садится за руль. Собственная машина, это ведь так здорово, можно поехать на природу, к речке, устроить пикник.
— Ева дело говорит, что-то мы ни разу никуда не выбирались за всю жизнь.
Аделаида вдруг сорвалась на крик:
— А кто будет уборкой заниматься, если все мы начнем «колесить»?
Дуся вздрогнула. Она никогда в жизни не слышала, чтобы кто-то громко и так грубо кричал.
— Привез нахлебницу в квартиру, теперь она будет тут советы раздавать! Вот вы катались где-то, веселились, а кто-нибудь подумал о том, что мне теперь еще и за нею убирать? Я сегодня отодвинула диван в кухне, а там столько всякого хлама вывалилось, у нас так скоро тараканы заведутся!
Дуся замерла на месте, широко раскрыв глаза.
Оцепенение сменилось плачем. Слёзы полились из Дусиных глаз, девушку затрясло.
— Я, я сейчас уйду, — бросилась она на балкон собирать сумки.
Её, плачущую, вцепившуюся в сумки, обхватил отец.
— Куда ты собралась?
— Я где-нибудь ночь пересижу, а утром уеду домой, к маме. Пап, мне что-то расхотелось учиться в городе. Пап…
Отец обнял Дусю и погладил по волосам. Дуся слушала как в груди папы бьется сердце.
Всё можно было пережить, но и для собственного самоуважения есть предел.
Аделаида вышла на балкон.
— Ну вот и хорошо, Ева, что ты все правильно поняла. Ты что думала, свалишься как снег на голову, а мы будем потакать тебе? Никто тебе ничего не должен, так что поезжай домой.
Отец разжал пальцы дочери, отбирая из ее рук сумки.
— Никуда Дуся не поедет, она останется здесь. И в кухне она больше не будет жить. Переедет в комнату Алёны, той всё равно вечно дома нет.
Равнодушное лицо Аделаиды дрогнуло, брови сошлись на переносице:
— Что? Ты что, Лёш, решил устанавливать свои порядки здесь? Сначала ты наплевав на всех, машину купил, потом заладил, что дочери будешь помогать! Ты что, развода захотел?
Алексей вышел из балкона, прикрыв за собой дверь где осталась напуганная Дуся.
— Ты знаешь, да. Развестись с тобой я хочу уже целых восемнадцать лет, как только женился на тебе!
— Так что же ты столько лет тянул?
— Потому что ты сразу пузом передо мной затрясла! Но я был идиотом, что поверил тебе. Я не уверен, что ты родила от меня!
Дуся, сидевшая на балконе, в очередной раз вздрогнула от услышанного и решила, что хватит с неё, она прикрыла руками уши, чтобы больше не слышать ничего.
На следующий день, когда Дуся вернулась после занятий домой, полная решимости сообщить отцу, что собралась переехать в общежитие, к сокурснице, её ожидала непривычная тишина.
В квартире стало как-то пусто, не было штор на окнах, не было книг, статуэток и милых безделушек в шкафах, не было ковриков, которые лежали на полу.
— Дочка, теперь будешь жить в собственной комнате, — обрадовался отец. — Аделаида ушла, мы решили разводиться. Алёна ушла с ней.
— Всё из-за меня? — расстроилась Дуся.
— Нет, дочка, ты здесь ни при чем, я давно зрел для такого решения. К тебе у меня больше чувств, чем к ним. Да и потом, я ведь имею право выбора? Так что всё хорошо, проходи, мой руки, я приготовлю для тебя яичницу и тосты.
***
На третьем курсе Дуся влюбилась.
Артём, встретившийся ей в супермаркете, был обаятельным и обходительным, заставив девичье сердечко биться сильнее.
Их роман был стремительным, сначала Артём познакомил Дусю со своими родителями, затем сразу-же напросился знакомиться с отцом Дуси.
А познакомившись с Алексеем Владимировичем, почти сразу же заговорил о свадьбе.
— Но все так быстро, — удивлялась Дуся. — У меня еще мама ни о чем не знает, она живёт в деревне.
— И с мамой твоей познакомимся, — заверил девушку Артём.
Как сладко он пел, как ласково заглядывал в глаза Дусе, уверяя что в его семье полным ходом идут приготовления к свадьбе.
А когда Дуся обрадовала жениха вестью о скором пополнении и показала тест, с двойной полоской, так же стремительно исчез.
***
Живот у Дуси рос, а Артём так и не объявился, он словно канул в небытие.
Квартира в которой Артём жил с родителями оказалась сьемной и в ней уже жили другие люди, которые даже понятия не имели, куда делись прежние жильцы.
Сама Дуся не хотела возвращаться домой и постоянно бродила по городу, надеясь увидеть любимого, случайно встретить его где-нибудь на улице.
Отец какое-то время молчал, только косо поглядывал на Дусю. А когда та начала готовиться к родам и озадачила его вопросом, где взять колыбель, неожиданно взорвался:
— Ты что, собралась забирать ребёнка из роддома?! Для тебя сейчас лучший выход — родить его и оставить в роддоме! У тебя еще два года учебы впереди, как ты собралась доучиваться, со спиногрызом на руках?!
— Папа, я как-нибудь доучусь, мне соседка баба Тоня пообещала помогать присматривать за сыном, пока я буду на занятиях. И с мамой поговорю, упрошу её помочь с ребёнком…
— И слышать ничего не хочу, не хватало еще воспитывать от прохиндея! Зря я с тобой связался, толка от тебя нет!
Дуся знала, почему отец так заговорил,
недавно к нему заявилась Аделаида и надменно бросила ему в лицо результаты генетической экспертизы, по которым выяснилось что Алёну она родила от него.
Отец ошибся, решив, что Алёна не его дочь. Между тем Аделаида рассказала о том, что Алёна не стала никуда поступать, потому что стала работать фотомоделью, её заработки были настолько высокими, что девушка спокойно получила одобрение банка на ипотеку и купила себе квартиру.
После ухода бывшей жены, Алексей резко изменился.
Он стал психовать и огрызаться на Дусю, обозвал её никчемной и стал приводить в пример вторую свою дочь, Алёну.
Так Дуся и поняла, что не стоит полагаться на отца, он двуличен и неспособен протянуть руку помощи в трудную минуту.
Тщательно все обдумав, Дуся собрала вещи и вернулась домой, к матери.
Она собиралась оформить академический отпуск и пропустить год учебы, но мать уговорила её оставить малыша ей и вернуться в город.
Теперь Дуся заселилась в общежитие.
Она надеялась на то, что отец хоть раз позвонит ей и попросит прощения, или захочет увидеться, однако папа так ни разу больше и не вспомнил о ней.
***
Сына Дуся назвала Серёжей, очень прикипела к нему душой и удивлялась, как жила без него раньше.
Мальчик рос обаятельным и веселым, в этом он походил на своего прохиндея-папашу.
К тому времени как Дуся закончила свой институт и получила диплом, мама Дуси, Олеся Викентьевна, очень привыкла к внуку, и всерьез уговаривала дочь оставить ей Серёжку.
— А что? Ты встретишь кого-нибудь, замуж выйдешь, нарожаешь детей, а мне предстоит коротать старость в одиночестве. Так хоть Серёжа рядом будет.
— Мам, не шути так, мой сын — самое дорогое что у меня есть, — улыбнулась Евдокия. — Но без твоей помощи мне не обойтись, мне в городе предложили работу. Зарплата хорошая, я все рассчитала и поняла, что за год работы смогу скопить деньги на первоначальный взнос по ипотеке. Ты поможешь мне? Присмотришь за Серёжей, а я буду каждые выходные к вам приезжать. А когда у меня появится собственная квартира в городе, я заберу вас обоих к себе, устрою Серёжку в сад, а ты, мамочка, будешь наслаждаться городской жизнью!
— Ой, да что там в этом вашем городе делать, — отмахнулась мать, — сидеть в четырех стенах и на прохожих из окна смотреть? На улицу боязно выйти, везде машины снуют, да эти, как их, аферисты!
— Да не скажи мам, ты заблуждаешься. В городе весело. Чаёвни на каждом шагу, кинотеатры, мероприятия и посиделки. Есть даже клубы для возрастных! Найдешь себе дело по душе.
Всё, что говорила Дуся, всё сбылось.
К тому времени как Серёжке исполнилось четыре года, Дуся заработала достаточно, чтобы позволить себе переехать в собственную квартиру.
Она перевезла к себе сына и маму, а позже встретила хорошего человека, за которого собралась замуж.
Эпилог
Отец разыскал Дусю сам, сел у двери её новенькой квартиры, достал из кармана небольшую бутыль, отпил из неё, достал из другого кармана кулечек с маринованным огурцом, откусил.
Дуся торопилась домой, забрав из садика Серёжку. Пару дней назад она отправила маму отдыхать в санаторий, а муж, Вадим, был на работе допоздна, поэтому некому было забирать мальчика из сада.
Увидев у двери своей квартиры отца, Дуся сбавила шаг.
— Привет дочь. Я тут узнал, что ты замуж вышла, вот, за ваше здоровье пью. Меня ж вы на свадьбу — не пригласили.
Окосевшим взглядом мужчина посмотрел на Серёжку.
— Мой внук? А он ничего, чем-то и на меня похож.
— Пап, вставай, не сиди на полу.
Дуся отперла дверь ключом и впустила в квартиру отца.
Тот с любопытством все разглядел, а затем прошел в кухню и сел за стол.
Дуся поставила чайник и увидев что отец выставил на стол бутылку, нахмурилась:
— Убери, у нас дома не пьют.
— Ишь, какая стала, — цокнул языком отец. — Деловая дама. А я вот — пью. Потому что, недавно узнал, что моя дочь… Да и не дочь она мне больше… Никакая она не фотомодель. Алёнка эско ртницей оказалась, какой позор. Сманила девочку красивая жизнь. Сначала она на камеру наряжалась, а потом начала за деньги раздеваться. Вот так то. Ну и кто в этом виноват? Я. Плохой отец.
Дуся налила в чашки чай, продолжая молчать.
Ей не было никакого дела до сводной сестры. Они никогда толком не общались, так что Алёна так и осталась для неё никем.
— Знаешь, что мне сказала Аделаида, перед уходом?
Тон Алексея резко изменился:
— Папашка твоего Серёжи, «Артём», который тебя соблазнил… Никакой он не Артём, это племянник Аделаиды, Давид, он специально запудрил тебе голову, чтобы сбить с пути… Эта стерва сама мне призналась в том, что упросила племянника тебе навредить. Так что ты не виновата ни в чём. Бедная моя девочка, как же тебе пришлось настрадаться.
Дуся слушала отца и у неё темнело в глазах. Она ухватилась за край стола и крепко сжала его пальцами.
— Я выгнал обеих из своей жизни, Аделаиду и Алёнку, не хочу их больше знать. Но и один я не могу быть, — распинался, сидя за столом, отец. — Зря я так поступил с тобой тогда, дочь.
Дуся наконец пришла в себя и дёрнула плечом:
— Ничего не бывает зря, пап. Тогда я разглядела твое истинное лицо.
Алексей замолчал, жалобно глядя на повзрослевшую дочь.
