Роман Петрович ждал её в кафе на Арбате.
Постарел, конечно, виски поседели, но глаза всё такие же — живые, с хитринкой. Встал навстречу, придвинул стул:
— Спасибо, что пришли. Кофе? Чай?
Валентина заказала капучино. Руки немного дрожали — всю ночь не спала, думала. Что он может предложить? Подработку? Консультации?
— Валентина Ивановна, я прямо скажу. Помните, вы меня десять лет назад из такой ямы вытащили? Я тогда думал — всё, конец бизнесу.
— Помню. Но вы сами справились, я только с документами помогла.
— Не скромничайте. Без вас бы точно разорился. Так вот, я теперь крупная фирма открыл. Строительство, девелопмент. И мне нужен человек, которому я доверяю. Финансовый директор.
Валентина чуть кофе не пролила.
— Роман Петрович, вы шутите? Мне пятьдесят восемь. Я через месяц на пенсию выхожу.
— И что? У меня половина совета директоров старше вас. Опыт — это ценность, а не недостаток. Зарплата — двести тысяч для начала. Офис в центре. Команда молодая, но вменяемая. Будете их учить.
Двести тысяч. Валентина сейчас получает шестьдесят. За тридцать пять лет дослужилась.
— Я подумаю.
— Думайте. Но недолго. Мне срочно нужен человек.
Валентина вышла из кафе и пошла не к метро, а просто по улице. Мимо проносились люди, спешили по своим делам. А она вдруг остановилась посреди потока и рассмеялась. Тихо, про себя, но рассмеялась.
На работу вернулась после обеда. Кристина уже полностью оккупировала её стол, разложила свои вещи. Подняла голову:
— О, Валентина Ивановна! А я тут уже во всё вникла. Знаете, у вас такая странная система учета. Я покажу, как сейчас делают.
Валентина кивнула. Пусть показывает. Ей уже всё равно.
Вечером рассказала Виктору. Муж сначала не поверил:
— Двести тысяч? Тебе? В твоем возрасте?
«В твоем возрасте». Даже муж считает её старухой.
— Представь себе. И офис в центре. И команда молодая.
— А справишься? Может, лучше спокойно на пенсию? Нервы уже не те.
Валентина посмотрела на мужа. Когда он стал таким старым? Весь вечер у телевизора, максимум активности — дойти до магазина за хлебом. А ей всего пятьдесят восемь. Это не старость. Это опыт.
На следующий день Валентина пришла к начальнику:
— Георгий Павлович, я хочу написать заявление.
— Да, конечно. Я подготовил образец, дата уже проставлена.
— Нет. Заявление об уходе по собственному желанию. С завтрашнего дня.
Начальник поднял брови:
— Валентина Ивановна, вы же теряете месяц до пенсии! Выплаты, стаж…
— Не теряю. Нашла.
В бухгалтерии новость разлетелась за час. Алина прибежала первой:
— Валентина Ивановна, это правда? Вы уходите не на пенсию?
— Ухожу на новую работу.
— Но… Как же? Вам же…
— Что мне? Пятьдесят восемь? Это не приговор.
Кристина растерянно хлопала глазами:
— А как же передача дел? Я ещё ничего не освоила!
— У тебя же два высших образования. Справишься.
Коробку с вещами Валентина собрала за пятнадцать минут. Тридцать пять лет уместились в одну коробку. Фотография с корпоратива десятилетней давности — тогда она была нужна. Кружка с надписью «Лучший бухгалтер». Записная книжка с телефонами клиентов — пригодится на новом месте.
У выхода её догнал Георгий Павлович:
— Валентина Ивановна, может, передумаете? Мы готовы повысить зарплату.
Теперь готовы. Когда она уже не нужна, вдруг вспомнили, что она чего-то стоит.
— Спасибо, но решение принято.
Дома Виктор сидел на кухне с бутылкой пива:
— Ну что, безработная теперь?
— Наоборот. Завтра выхожу на новую работу. Финансовым директором.
— В твоем возрасте?
Валентина поставила коробку на стол, достала кружку «Лучший бухгалтер». Старая, облупившаяся, но своя.
— Знаешь что, Витя? Хватит про возраст. Мне пятьдесят восемь, а не восемьдесят восемь. И я ещё могу работать. Хочу работать. И буду работать.
Муж пожал плечами:
— Дело твоё. Только потом не жалуйся, что тяжело.
Валентина налила себе чаю в старую кружку. Горячий, крепкий, бодрящий. Как она любит.
Маша позвонила вечером:
— Мам, это правда? Папа сказал, ты на новую работу устроилась?
— Правда.
— Но зачем? Ты же могла отдыхать, с Ванечкой сидеть…
— Маш, я ещё успею с ним насидеться. А пока хочу работать. Понимаешь — хочу. Не надо, не вынуждена, а хочу.
— Мам, ты молодец. Правда. Я бы так не смогла.
Сможешь, подумала Валентина. Когда тебе будет пятьдесят восемь, и все вокруг начнут хоронить тебя заживо, ты тоже сможешь.
В первый день на новой работе Валентину встретил сам Роман Петрович:
— Вот ваш кабинет. Окна на Москву-реку. Красота!
Кабинет большой, светлый. Новая мебель, современный компьютер. И табличка на двери: «В.И. Семенова. Финансовый директор».
— Сейчас познакомлю с командой. Не пугайтесь, они молодые, но толковые.
Молодые — это мягко сказано. Самому старшему на вид лет тридцать. Смотрели с любопытством, но без того снисходительного сочувствия, к которому Валентина привыкла на старой работе.
— Ребята, это Валентина Ивановна. Она спасла меня от банкротства десять лет назад. Так что слушайте её и учитесь.
Первая неделя пролетела как один день. Новые программы, новые люди, новые задачи. Голова гудела, но приятно. Как после хорошей тренировки.
— Валентина Ивановна, можно вопрос? — младший бухгалтер Дима стоял в дверях. — Тут с налоговой проблема. Не могли бы посмотреть?
Могла. Ещё как могла. За полчаса разобралась в ситуации, нашла ошибку, исправила.
— Класс! А нас в институте учили по-другому.
— Институт — это теория. А я тридцать пять лет практики за плечами имею.
Через месяц Валентина получила первую зарплату. Двести двадцать тысяч — Роман Петрович добавил премию «за успешную адаптацию».
Виктор присвистнул:
— Ого! Да ты теперь больше меня зарабатываешь!
— И что? Проблема?
— Да нет… Просто неожиданно. В твоем возрасте обычно уже на покой собираются.
Валентина отложила телефон. Посмотрела на мужа — располневший, обрюзгший, в растянутой майке. Ему шестьдесят, и он уже десять лет как на пенсии. Сдался. А она — нет.
— Витя, может, тебе тоже работу поискать? Ты же инженер хороший был.
— Зачем? Нам хватает.
Хватает. Ему хватает телевизора и дивана. А ей — нет.
На старой работе тем временем начались проблемы. Алина позвонила через два месяца:
— Валентина Ивановна, извините за беспокойство. Тут Кристина уволилась. Не справилась. И мы теперь не можем разобраться с отчетностью. Вы не могли бы…
— Консультация стоит десять тысяч в час.
— Что? Но вы же… Мы же коллеги были…
— Были. Теперь я финансовый директор в другой компании. Если нужна помощь — обращайтесь официально.
Георгий Павлович позвонил лично:
— Валентина Ивановна, может, вернетесь? Мы готовы предложить хорошие условия.
— Спасибо, но у меня уже есть хорошие условия.
— Но в вашем возрасте такая нагрузка…
Валентина нажала отбой. В её возрасте. Они так и не поняли. Возраст — это не приговор. Это опыт, знания, мудрость. И пока она может работать — будет работать.
Вечером пятницы команда собралась в переговорной. Подводили итоги квартала.
— Валентина Ивановна, благодаря вашей оптимизации мы сэкономили три миллиона на налогах, — Роман Петрович поднял бокал с шампанским. — За вас!
Молодые бухгалтера хором поддержали тост. Искренне, без снисхождения. Для них она не пенсионерка, которую надо терпеть последний месяц. Она — профессионал, у которого можно учиться.
Домой Валентина возвращалась на такси — Роман Петрович вызвал корпоративное. Москва светилась огнями, жила своей ночной жизнью. И Валентина чувствовала себя частью этой жизни. Не призраком, не уходящей натурой. Живым, нужным, работающим человеком.
Дома Виктор уже спал перед включенным телевизором. Валентина выключила звук, накрыла мужа пледом. Прошла на кухню, налила себе бокал вина. Красного, хорошего — теперь может себе позволить.
За окном ночная Москва. Где-то там её бывшие коллеги думают, что она доживает на пенсии. А она только начинает жить по-настоящему. В пятьдесят восемь лет. В самом расцвете опыта и возможностей.
Телефон завибрировал. Сообщение от Маши: «Мам, ты молодец! Папа рассказал про твою зарплату. Я горжусь тобой!»
Валентина улыбнулась. Допила вино и пошла спать. Завтра суббота, но она поедет в офис — нужно подготовить презентацию для инвесторов. Роман Петрович доверил ей важный проект.
В пятьдесят восемь жизнь не заканчивается. Она только начинается. Если не дать себя похоронить заживо.
