— Я не обязана дружить с жёнами твоих друзей! Они мне противны!
Алёна сидела в машине на парковке ресторана «Прованс» и никак не могла заставить себя выйти. Руки нервно теребили ремешок сумки, а в животе противно сжималось от предстоящего испытания. Через стекло она видела знакомые силуэты у входа — жёны друзей её мужа уже собирались.
Инна в новой шубе несмотря на сентябрь, размахивала руками, что-то оживлённо рассказывая. Карина прижимала к боку сумку, которая стоила как годовая плата за садик. Жанна поправляла платье от какого-то модного дизайнера, имя которого Алёна даже выговорить не могла.
Телефон завибрировал на пассажирском сиденье. Сообщение от Дениса горело на экране как приказ: «Где ты? Не опаздывай! Для моего имиджа важно!»
«Всегда этот проклятый имидж», — подумала она, выключая зажигание. Ладони вспотели, пришлось вытереть их о юбку. Простую юбку из масс-маркета, которую она купила на распродаже.
В ресторане её встретила волна приторных духов и визгливых приветствий. Инна бросилась обниматься, звеня браслетами.
— Алёночка! Наконец-то! Мы уже заказывать хотели!
Её щёки были холодными от пудры, а объятия — формальными, как у манекена. Алёна выдавила улыбку, стараясь не морщиться от запаха духов за триста евро за флакон.
Карина окинула её оценивающим взглядом с головы до ног, задержавшись на туфлях. Губы чуть дрогнули в усмешке.
— Милое платьице. Zara прошлого сезона?
В голосе звучало плохо скрытое превосходство. Алёна пожала плечами, усаживаясь на предложенный стул.
— Не помню, где брала.
Жанна уже листала меню, морща идеальный носик после ринопластики. Длинные ногти с дорогим маникюром постукивали по кожаной обложке.
— Опять эти салаты. Надоело всё! На Мальдивах хоть кухня разнообразная была.
Следующие двадцать минут прошли в обсуждении недостатков пятизвёздочных отелей и проблем с персоналом на яхтах. Алёна машинально кивала, разглядывая цены в меню. Самый дешёвый салат стоил полторы тысячи. При этом она прекрасно знала — счёт разделят поровну, неважно, кто что заказывал.
Официант — молодой парень с идеально уложенными волосами — принимал заказ с подобострастной улыбкой. Инна заказывала устрицы, небрежно бросая названия, которые выучила специально. Карина выбрала стейк из мраморной говядины. Жанна — морского окуня с каким-то непроизносимым гарниром.
— А вам что принести? — официант повернулся к Алёне.
Она ткнула пальцем в первый попавшийся салат средней ценовой категории.
— Цезарь, пожалуйста.
Брови Инны поползли вверх. Она промокнула губы салфеткой, оставляя на белой ткани след помады.
— Опять на диете? Вечно ты голодаешь.
— Просто не очень голодная.
Карина покачала головой, отпивая вино из бокала. Её движения были нарочито плавными, отрепетированными.
— После тридцати пяти надо следить за фигурой. Метаболизм уже не тот. Я вот на кето сижу третий месяц.
Алёне было тридцать три, как и Карине. Но спорить не хотелось. Она откинулась на спинку стула, наблюдая за этим спектаклем. Три женщины, которые изо всех сил пытались казаться светскими дамами, хотя ещё десять лет назад были обычными девушками из спальных районов.
Разговор плавно перетёк на обсуждение домработниц. Инна возмущённо размахивала вилкой с наколотой устрицей.
— Представляете, новая узбечка не отличает шёлк от сатина! Испортила мне блузку за тридцать тысяч!
Брызги лимонного сока полетели на скатерть. Официант мгновенно материализовался рядом, меняя приборы. Инна даже не посмотрела в его сторону, продолжая возмущаться.
Жанна сочувственно цокала языком, разделывая рыбу. Её движения были преувеличенно аккуратными, словно она играла в благородную даму.
— У меня та же проблема. Нашла вчера свои кашемировые свитера в стирке! В стиральной машине!
Алёна подумала о том, что сама стирает все вещи в старой машинке, которой уже восемь лет. И ничего, живы пока и вещи, и машинка.
Карина вдруг повернулась к ней, сощурив накладные ресницы.
— А ты что молчишь? Расскажи что-нибудь интересное.
Вилка замерла на полпути ко рту. Алёна пожала плечами, дожёвывая лист салата.
— Да особо нечего. Работа.
Инна theatrical вздохнула, прижав ладонь к груди.
— Ах да, ты же работаешь. Каждый день в офис, как каторжная.
В её голосе звучало столько фальшивого сочувствия, что хотелось встать и уйти. Но Алёна просто кивнула, промокнув губы салфеткой.
Домой она вернулась с головной болью и опустошённым кошельком. Четыре тысячи за салат и чужие устрицы — прекрасное вложение в «нетворкинг», как любил говорить Денис.
Муж сидел за ноутбуком в гостиной, даже не поднял голову, когда она вошла. На экране мелькали какие-то графики и таблицы.
— Как посиделки?
Алёна сбросила туфли, потирая уставшие ноги. На паркете остались следы от каблуков — старое покрытие давно требовало замены.
— Как обычно. Три часа разговоров ни о чём.
Денис оторвался от экрана, недовольно сдвинув брови. В последнее время между бровями залегла глубокая складка — признак постоянного напряжения.
— Не преувеличивай. Нормальные женские разговоры.
Алёна прошла на кухню, включила чайник. Руки автоматически доставали чашку, пакетик дешёвого чая. На столе лежали неоплаченные квитанции за коммуналку.
— Нормальные? Они обсуждали антицеллюлитный крем за пятьдесят тысяч!
Денис появился в дверном проёме, прислонившись к косяку. На нём была старая футболка с вытянутым воротом и трениры с пятном от кофе.
— И что? Женщины должны следить за собой.
— Денис, это больше твоей месячной зарплаты.
Он дёрнул плечом, явно раздражённый. Пальцы забарабанили по дверному косяку — признак нарастающего напряжения.
— Не всё измеряется деньгами. Это инвестиции в отношения. Связи решают всё.
Чайник засвистел, выпуская струю пара. Алёна выключила газ, заливая кипятком пакетик. Дешёвый чай сразу окрасил воду в коричневый цвет.
— Какие связи? Мы каждый месяц тратим пять тысяч на эти встречи, а толку?
Денис подошёл ближе, взял её за плечи. Руки были влажными от нервного пота.
— Толк будет. Игорь обещал познакомить с инвесторами. Витя может помочь с продвижением.
Алёна высвободилась из его хватки, отступив к окну. За стеклом горели огни соседних домов — такие же панельные, такие же уставшие.
— Они обещают уже два года. А мы влезаем в долги ради их понтов.
Утром разбудил звонок в дверь. Алёна накинула халат и пошла открывать. На пороге стояла Инна с огромным букетом розовых роз.
— Алёночка! Решила заскочить на кофе!
Без приглашения она прошла в квартиру, критически осматриваясь. Её каблуки громко цокали по старому паркету, оставляя царапины. В руках она держала новую сумку — очередной Chanel или что-то в этом роде.
— Боже, у вас до сих пор этот ремонт? Сколько лет прошло?
Инна опустилась на диван, брезгливо отодвинув подушку с кошачьей шерстью. Их кот Барсик тут же материализовался из-под стола, с интересом обнюхивая гостью.
— Фу, кошатина! Уберите его!
Алёна подхватила кота на руки, чувствуя, как он напрягся от грубого тона. Барсик был членом семьи, а не «кошатиной».
Инна достала из сумки айфон последней модели, что-то быстро печатая. Её ногти с наращиванием стучали по экрану как маленькие молоточки.
— Слушай, я по делу пришла. Мы с девочками бизнес открываем.
Алёна поставила перед ней чашку растворимого кофе — другого не было. Инна посмотрела на чашку так, словно ей предложили яд.
— Какой бизнес?
— Салон красоты. Элитный. На Патриарших.
Инна сделала микроскопический глоток, поморщившись. На её лице читалось явное отвращение к растворимому кофе из банки за двести рублей.
— И?
— Нужны инвестиции. Денис сказал, ты премию получила.
Алёна села в кресло напротив, подтянув под себя ноги. Старое кресло скрипнуло под её весом — пружины давно просели.
— Инна, я не буду вкладывать деньги.
Лицо гостьи вытянулось. Она отставила чашку с таким видом, словно её смертельно оскорбили.
— Почему? Мы же подруги!
— Мы не подруги. Мы жёны друзей наших мужей. Это разные вещи.
Инна вскочила, её лицо покраснело под слоем тонального крема. Сумка с громким стуком упала на пол.
— Да ты просто зазналась! Книжки свои дурацкие пишешь и возомнила себя интеллектуалкой!
Она схватила сумку и направилась к выходу, на ходу бросая через плечо оскорбления. Дверь хлопнула так, что задрожали стёкла в серванте.
Вечером Денис устроил скандал. Он ходил по кухне, размахивая руками. На лбу выступили капельки пота, футболка прилипла к спине.
— Ты понимаешь, что натворила? Инна позвонила Игорю! Теперь все думают, что мы зажрались!
Алёна спокойно чистила картошку для ужина. Нож методично снимал кожуру, спираль за спиралью.
— Пусть думают что хотят.
Денис ударил кулаком по столу. Солонка подпрыгнула и упала, рассыпав соль по клеёнке.
— Это мои партнёры! Мы готовим проект!
— Какой проект? Вы два года в покер играете.
Он схватил её за плечи, развернув к себе. Глаза блестели от злости, на шее вздулась вена.
— Я не обязана дружить с жёнами твоих друзей! Они мне противны!
На работе Алёну вызвала главный редактор Вера Павловна — статная женщина лет пятидесяти с проницательным взглядом. Кабинет был заставлен книгами от пола до потолка, пах бумагой и кофе.
— Алёна, садитесь. У меня для вас новости.
Вера Павловна протянула ей папку с документами. Внутри был договор на новую должность — руководитель отдела детской литературы.
— Это серьёзное повышение. Зарплата увеличится вдвое. Справитесь?
Алёна не могла поверить своему счастью. Руки дрожали, когда она листала страницы договора.
— Конечно! Спасибо за доверие!
Домой она летела как на крыльях. В голове уже роились планы — новые проекты, авторы, серии книг. Но дома её ждал мрачный Денис с бутылкой виски.
На столе лежали какие-то бумаги. Подойдя ближе, Алёна увидела, что это долговые расписки. Суммы заставили её похолодеть — триста тысяч, сто пятьдесят, восемьдесят…
— Что это?
Денис налил себе ещё виски. Рука дрожала, янтарная жидкость пролилась на стол.
— Долги. Игорю, Вите, Максиму. За рестораны, подарки их жёнам, взносы на их тусовки.
Алёна опустилась на стул. Ноги подкосились, в ушах зашумело. Полмиллиона долгов за понты?
— Ты с ума сошёл? На что мы будем жить?
— Я думал, это инвестиции. Что войду в их круг, начну зарабатывать.
Он выглядел жалко — помятый, пьяный, с красными глазами. Щетина топорщилась, придавая лицу нездоровый вид.
— Денис, они тебя используют. Ты для них кошелёк.
— Неправда! Они мои друзья!
В дверь позвонили. На пороге стояла Карина — без макияжа, в простых джинсах и футболке. Она выглядела на десять лет моложе.
— Алёна, можно поговорить?
Они вышли на лестничную площадку. Карина nervously теребила край футболки.
— Я ухожу от Вити. Он изменяет. И… я хотела извиниться.
— За что?
Карина подняла глаза. В них стояли слёзы.
— За всё. За высокомерие, за насмешки. Ты была права — мы пустые. У нас ничего нет, кроме вещей.
Она всхлипнула, размазывая слёзы по щекам. Без макияжа её лицо казалось беззащитным, почти детским.
— Мне тридцать три, а я ничего не умею. Только тратить деньги мужа. Что я буду делать?
Алёна обняла её. Карина пахла обычным мылом, не духами за тысячу евро.
— Начнёшь сначала. У тебя есть образование?
— Экономическое. Но это было сто лет назад.
— Обновишь знания. Всё получится, вот увидишь.
Утром Алёна проснулась от того, что Денис собирал вещи. Он метался по комнате, запихивая одежду в старый чемодан.
— Что происходит?
Он обернулся. Лицо было серым, под глазами залегли тени.
— Я переезжаю к Игорю. Он предложил работу в своём бизнесе. Инна познакомит с девушкой — дочкой их партнёра.
Алёна села в постели, одеяло сползло с плеч. В комнате было холодно — отопление ещё не включили.
— То есть ты меня бросаешь ради их одобрения?
Денис застегнул чемодан. Молния заедала, пришлось дёргать несколько раз.
— Ты сама нас бросила. Выбрала свои книжки вместо нормальной жизни.
— Нормальной? Долги и понты — это нормально?
Он ушёл, хлопнув дверью. Алёна осталась сидеть в пустой квартире с котом на руках. Барсик мурлыкал, уткнувшись в её шею.
Через месяц она получила документы на развод. Подписала не глядя. В тот же день ей позвонила Карина.
— Привет! Знаешь, я устроилась на работу! Младшим бухгалтером, но это начало!
Они встретились в маленькой кофейне у метро. Никаких устриц и мраморной говядины — просто кофе и чизкейк.
— Денис женится на дочке партнёра Игоря. Девочке девятнадцать.
Алёна пожала плечами, отпивая капучино. Молочная пенка оставила усы на верхней губе.
— Пусть. Его выбор.
— А Инна с Жанной обанкротились с салоном. Не проработал и месяца.
Они рассмеялись. Впервые за долгое время Алёна чувствовала себя свободной. Никаких масок, никакой игры.
Через год её книга получила премию «Книга года». На церемонии она стояла на сцене в простом чёрном платье и улыбалась. В зале сидела Вера Павловна, гордо applauding. Карина снимала на телефон, вытирая слёзы радости.
А где-то в другом конце города Денис сидел на кухне у Игоря и слушал, как его молодая жена обсуждает с Инной новую коллекцию Gucci. Долги росли, но он улыбался. Ведь он был в «правильном кругу».
Алёна же была просто счастлива. Без масок, без игр, без необходимости притворяться той, кем она не была. Оказалось, что для счастья не нужны «правильные» знакомства. Нужна только смелость быть собой.
