— Ой, это ж я скоро бабушкой стану…
— В смысле? Я не бeременна, — удивилась единственная невестка Раисы Павловны.
Нина смотрела на свою свекровь так, словно та двинулась рассудком. Станет бабушкой? Откуда такая радость-то?
У Раисы Павловны был не только сын, но и дочь. Только вот той всего двенадцать. Тут впору плакать, а не гордиться.
— Вы хотите сказать, что у Тани будет ребёнок? — уточнила Нина.
— Да нет, что ты, ты ведь знаешь, что она ещё девочка, — уклончиво ответила Раиса Павловна. — Но судьба-то ведь разные сюрпризы преподносит.
Нина медленно моргнула и уставилась на свекровь. У той на лице застыла загадочная улыбка Джоконды. Нина вдруг ощутила себя лабораторной крысой, над которой ставят опыты. Она не понимала, что происходит и чего от неё хотят, но что-то происходило.
— Ладно. Но у кого тогда ребёнок?..
— Ну… — Раиса обвела рукой пространство вокруг. — У нас! У нашей семьи. Дети ведь цветы жизни.
Нина прищурилась, пытаясь обработать всю эту информацию. Что-то не вязалось. Сердце стучало где-то в горле. Нина начинала догадываться, но очень надеялась, что ошибается.
— Раиса Павловна… Мне, может, сесть? Сдаётся мне, у вас для меня есть новости.
— Ой, Ниночка, ну что ты так нервничаешь… Ты же моя самая любимая невестка! Просто, понимаешь… жизнь бывает непредсказуемой.
Нина всё же села. Самая любимая невестка… Во-первых, чтобы быть «самой любимой», нужно быть одной из, а она у Раисы пока единственная. Вроде бы. Во-вторых, это когда она успела-то стать любимой?
…Раиса Павловна всегда недолюбливала Нину. Она выдерживала вежливый нейтралитет, но от этого нейтралитета веяло холодком. Раиса не помнила, когда у невестки день рождения, никогда не передавала подарки на Новый год и Восьмое марта, а если и писала первой, то только по поводу своего драгоценного сына.
— Ниночка, мне Петенька сказал, что у него голова болит. Ты уж проследи, померь ему давление, дай таблетку, если надо. Ты ведь знаешь мужчин. Они никогда о себе не заботятся.
Такие сообщения от Раисы Павловны были совершенно нормальными. А вот делами невестки она никогда не интересовалась.
Поэтому два месяца назад, когда Раиса впервые напросилась на чай, Нина очень сильно удивилась.
— Соскучилась по тебе очень! — сказала свекровь тогда. — Мы же столько не виделись! Ты к столу ничего не готовь. Я курочку запеку. И пирожков наделаю твоих любимых, с яйцом и луком. Посидим, пообщаемся о нашем, о женском.
С тех пор Раиса Павловна заглядывала к невестке в гости каждую неделю, иногда — по два раза. Всегда привозила с собой или что-то из своих коронных блюд, или гостинцы: фрукты, сладости, магазинную выпечку. Один раз притащила сервиз, мол, из него чай пить будем.
Нина была в шoке, но приняла это. Может, свекровь одумалась? Или поняла, что невестка уже никуда не исчезнет, поэтому надо налаживать общение.
Ведь всего три месяца назад отношения Нины и Петра были на волоске от разрыва.
…Она прожила с мужем пять лет. Они успели пройти через всё: скандалы, безденежье, двухнедельные молчанки. Часть из этих пяти лет прошла в убогой коммуналке с одной уборной на всех и соседями с тараканами. Причём не только в головах. Порой парочка ругалась так, что соседи вызывали пoлицию, но до рaзвoда не доходило.
— Ну, всё как у всех, — вздыхала мать Нины, хотя, возможно, стоило посоветовать дочери подать на развод ещё тогда.
Детей они планировали. Уже года два как, но не получалось. По этому поводу тоже были скандалы, ведь Пётр отказывался от анализов, а Нина принципиально не хотела идти в больницу одна. Вместо этого она принимала витамины, изучала народные методы, спрашивала совета у подруг.
И вот — показались долгожданные две полоски на тесте. Но счастье длилось недолго. Всё сорвалось.
Нина никогда не забудет тот день. Не только из-за произошедшего. Она ещё не успела отойти от шoка, как муж ошарашил её своей реакцией.
— Ну, блин, бывает. Сделаем ещё. Чё ты так убиваешься? — равнодушно спросил он.
Может, если бы он сказал это другим тоном, это можно было бы засчитать как поддержку. Но он даже не обнял, не поцеловал, не попытался успокоить. Он злился на то, что жена третий день не хочет вставать из кровати. На то, что его не ждёт дома ужин, как раньше. На то, что иногда она плачет. Как ему казалось — без причины.
А она злилась на его железобетонное спокойствие, граничащее с безразличием, на отсутствие участия в её жизни, на нежелание вникнуть и утешить.
У обоих был непростой характер, так что скaндалы не заставили себя ждать. Сначала они ругались из-за не туда поставленного стула, лужи в ванной на полу, брошенной на столе тарелки. Потом она поняла, что её раздражает даже звук его дыхания. Она не знала, почему. Может, потому что её отвернуло от этого человека из-за отсутствия поддержки. Может, просто так.
Он тоже не был ангелом. Он громко включал музыку на телефоне, хотя знал, что у Нины из-за этого болит голова, проводил вечера на диване со смартфоном, почти всё время молчал.
«Всё как у всех», — сказала бы мать Нины. Но в какой-то момент Нина поняла, что ей это «как у всех» не подходит. Ещё немного — и у неё поедет крыша.
Первым о паузе в отношениях сказал Петя.
— Послушай, давай я к маме на пару неделек сгоняю. Это не рaзвод. Я просто хочу дать тебе немного свободы. Ты успокоишься, потом поговорим, — предложил он.
И она согласилась. А куда было деваться? Не хватать же его за ноги и не останавливать.
Пара недель растянулась на девять месяцев. Сначала Петя будто даже не вспоминал о ней. Нина ощущала себя брошенной. Потом она смирилась со случившимся, записалась на курсы, вышла на новую работу. Там и зарплата была повыше, и коллектив подружелюбнее. Она даже занялась собой: наладила питание, купила беговую дорожку, взяла абонемент в тренажёрный зал. Ушли и килограммы, и уныние.
Через три месяца Петя появился на горизонте. Звонил, искал встречи, предлагал подвезти. Спрашивал, не скучает ли она по нему. Потом начались романтические вечера. Кино, суши… Всё как в конфетно-букетном.
— Нинуль, я всё понял. Я без тебя не могу. Давай попробуем снова, а? — настойчиво предлагал он.
Однажды она не выдержала и дала добро. Три месяца назад.
А теперь перед ней сидела свекровь и щебетала про цветы жизни.
— Раиса Павловна, — Нина сжала пальцами край стола, — спрашиваю последний раз. Меня не интересуют сюрпризы и непредсказуемость. В честь чего у вас внуки?
Свекровь уткнулась в телефон, делая вид, что страшно занята.
— Ну… была у Пети женщина во время вашего разъезда. Глупая — жуть просто! Я сразу сказала, что она ему не подходит. Но теперь она беременна. Он… Ну, ему было как-то неудобно говорить тебе об этом. Он же тебя любит, вас столько всего связывает. Поэтому с тобой говорю я.
Нина закрыла глаза на пару секунд и глубоко вздохнула.
— Понятно. Измeнил, получается, — тихо сказала она.
— Ой, ну какая измeна! У вас же тогда был разрыв.
— Да, разрыв. Но не рaзвод. Он мне песни пел о том, как любит и не может жить без меня, а я, получается, с рогами ходила?
— Ниночка! Ну какая теперь разница, у вас же всё хорошо, — засуетилась свекровь. — А с ребёночком ещё лучше будет! Там девочка молоденькая, одинокая, без родителей. Если справится — ну, будет внучок на две семьи жить. То у неё, то у вас. А если не справится… Ты у меня девочка умная, примешь же ребёнка, да? Чужих детей не бывает! Это судьба, Ниночка. Не получилось со своими, так хотя бы так.
Свекровь продолжала тараторить. Что-то о том, что это она настояла на сохранении беременности. О том, что главное — быть счастливыми. О том, что у них с Петей наконец будет полная семья, пусть и немножко нестандартная.
Нина уже не слушала. Она чувствовала себя полной дyрoй. Пока она здесь потихоньку приходила в себя, муж попытался обзавестись второй семьёй на стороне. Там, видимо, ему не понравилось, и вот он с мамочкой нашёл удобный выход: повесить всё на шею жене.
Нина молча поднялась и пошла в спальню. Она доставала из шкафа джинсы, рубашки, носки мужа и швыряла их в семенящую следом свекровь.
— Нина! Ты что делаешь? — в тоне Раисы Павловны прорезались те самые хорошо знакомые Нине металлические нотки.
— Помогаю вам собирать вещи вашего сыночка.
— В смысле?!
— Забирайте и его, и будущего внука тоже. Будете нянчить сразу обоих.
— Нина! Он же любит тебя. Вы же столько всего преодолели!
— Да, было дело. А теперь мне надоело преодолевать. Вы, конечно, хорошо все придумали, складненько. Но давайте без меня…
С боем, но она всё же выставила свекровь из дома. Когда дверь за той закрылась, Нина села на кровать и выдохнула. Нет уж, ей чужой груз не нужен. Раиса Павловна хотела полную семью? Отлично, пусть теперь возится с пелёнками и памперсами. А её, Нины, это больше не касается…
