«Лена, не плачь. Всё будет хорошо», — Валерий Николаевич обнял меня за плечи, когда я рыдала на кухне после очередной ссоры с его сыном.
По-отцовски. В тот момент я поняла — полюбила свекра больше, чем собственного мужа. Не как женщина мужчину, а как дочь отца, которого у меня никогда не было.
— Я больше не могу, Валерий Николаевич. Игорь опять не пришел ночевать. Третий раз за неделю!
— Тише, доченька. Я поговорю с ним.
Доченька. Это слово резануло по сердцу сильнее, чем очередная измена мужа. Мой отец ушёл, когда мне было три года. Просто собрал вещи и исчез. Мама говорила — нашел другую. Я его даже не помню.
Выросла я без отца. Мама работала на двух работах — кассиршей в супермаркете днем, уборщицей в офисах ночью. Времени на меня не было. Ключи на шее, обед в холодильнике, уроки сама. Никто никогда не учил меня, как должен вести себя настоящий мужчина. Не с кого было брать пример.
Поэтому когда встретила Игоря на дне рождения подруги, подумала — вот оно, счастье. Красивый, обаятельный, с машиной. Цветы дарил, в кино водил. А то, что после третьей рюмки становился грубым — так все мужики такие. Нормально. Я так думала.
После свадьбы стало хуже. Игорь работал менеджером в автосалоне. «Клиентов развлекать — часть работы», — говорил. Приходил домой навеселе почти каждый день. Падал на диван с пивом, включал футбол. Если ужин не готов — скандал. Если готов, но не то — тоже скандал.
— Что за помои? — швырял он тарелку. — Моя мать готовит в сто раз лучше!
— Так иди к маме! — огрызалась я поначалу.
— Заткнись! Кто в доме хозяин?
А Валерий Николаевич оказался другим. Первый раз я это поняла, когда Игорь в очередной раз «забыл» забрать дочку из садика. Звонила, не брал трубку. На работе сказали — уехал с клиентом. Пришлось отпрашиваться с работы, мчаться через весь город.
Варя стояла одна у ворот садика, воспитательница ждала рядом.
— Извините, муж должен был забрать…
— В следующий раз оставлю ребенка в полиции! — отрезала воспитательница.
Дома Игоря не было. Появился к полуночи, пьяный.
— Где ты был?! Варя в садике до вечера просидела!
— Отвали! Клиента возил. Деньги зарабатывал!
Утром позвонил Валерий Николаевич:
— Леночка, я слышал, вчера проблема была. Давай я буду Варю забирать? У меня время свободное есть.
— Валерий Николаевич, неудобно…
— Какое неудобно? Внучка же! А Игорь… — он замолчал. — Мужчины иногда безответственные. Но семья — это святое.
С того дня он забирал Варю каждый день. Привозил домой, играл с ней, пока я готовила ужин. Сказки читал, уроки проверял. То, что должен был делать отец.
Постепенно именно он стал моей опорой. Сломался кран — Игорь отмахивался: «Завтра сантехника вызову». Завтра не наступало никогда. Валерий Николаевич приезжал через час с инструментами.
— Мужчина должен уметь все делать своими руками, — говорил, закручивая гайки.
Нужно было собрать шкаф для Вариной комнаты. Игорь посмотрел на коробки:
— Руки не из того места растут. Мастера найми.
Валерий Николаевич пришел в выходной с утра. Собрали вместе, я подавала детали, он объяснял, как что крепится.
— Молодец, Леночка! Быстро схватываешь!
От его похвалы становилось тепло. Как будто папа хвалит за пятерку в дневнике. Того папы, которого не было.
— Папа, ты её балуешь! — ворчал Игорь, когда застал нас за сборкой кухонных полок.
— Сын, я просто показываю, как нужно относиться к семье, — спокойно ответил отец.
И я видела в его глазах стыд. Стыд за сына, который вырос не таким, как хотелось.
Хуже всего было, когда у меня случился выкидыш. Второй ребенок, которого мы так ждали. Игорь отвез в больницу, оставил там.
— Позвони, когда выпишут. Я на работе.
Три дня я пролежала одна. Медсестры сочувственно качали головами — не первая такая. На третий день пришел Валерий Николаевич. С цветами, с домашней едой в контейнерах.
— Почему не позвонила мне?
— Неудобно…
— Глупости! Ты же как дочь мне!
Забрал домой, усадил на диван, укрыл пледом. Игорь появился вечером.
— Ну что, оклемалась? Бывает. Ещё родим.
И ушёл к друзьям. «Отвлечься надо», — бросил на ходу.
А Валерий Николаевич остался. Просидел со мной всю ночь. Держал за руку, когда я плакала. Заваривал чай с мятой. Рассказывал, как они с женой потеряли первого ребенка.
— Плачь, доченька. Это нужно пережить. Выплакать. А потом жить дальше.
Доченька. У меня сжималось сердце от этого слова. В 28 лет у меня появился отец. Который заботился, поддерживал, учил. Всё, чего не было в детстве.
После выкидыша я долго не могла прийти в себя. Игорь злился:
— Сколько можно ныть? Подумаешь, проблема!
Валерий Николаевич приезжал каждый день. Привозил фрукты, готовил обед, пока я лежала. Возил на процедуры к врачу.
— Всё наладится, доченька. Главное — не опускать руки.
Однажды застала их разговор на кухне. Не подслушивала специально — шла за водой.
— Пап, хватит её нянчить! Она уже месяц дома сидит!
— Игорь, твоей жене нужна поддержка. Где ты был, когда она в больнице лежала?
— Работал я!
— Врать не надо. Соседи видели тебя в баре с какой-то девицей.
— Это клиентка была!
— Сын, я не слепой. И не глупый. Лена — хорошая жена. Умная, красивая, хозяйственная. Варю прекрасно воспитывает. Цени её.
— Да знаю я!
Но не ценил. Всё чаще задерживался. Всё чаще ночевал неизвестно где. А я всё больше привязывалась к Валерию Николаевичу. Ждала его звонков больше, чем мужниных. Радовалась его приходу. Советовалась по любому вопросу.
— Валерий Николаевич, как думаете, Варю на английский отдать или на танцы?
— А что сама девочка хочет?
— Говорит, и то, и то.
— Давай спросим её выбрать. Но объясним — если выберет, ходить надо будет, не бросать.
Игорь в воспитании дочери не участвовал. «Женское дело», — отмахивался.
Я всё чаще ловила себя на мысли: «Почему Игорь не такой, как его отец?» Почему не заботливый, не внимательный, не ответственный?
На родительском собрании в садике Валерий Николаевич сидел рядом со мной. Игорь опять «работал». Воспитательница обращалась к нам как к семейной паре. Я не поправляла. Мне нравилось чувствовать рядом надежное мужское плечо.
— Варя очень способная девочка. С дедушкой буквы учит?
— Да, мы каждый день занимаемся, — ответил Валерий Николаевич.
Мы. Как естественно это прозвучало. Мы — семья. Он, я и Варя. А Игорь — будто посторонний.
Дома я поймала себя на страшной мысли. Представила, что Игоря нет. Что я замужем за человеком, похожим на Валерия Николаевича. Который приходит вечером домой, а не в бар. Который интересуется, как прошел день. Который чинит краны и собирает мебель. Который называет меня доченькой и обнимает по-отцовски.
Стало стыдно. Нельзя так думать. Это же свекор! Отец моего мужа! Но сердцу не прикажешь. Я любила его. Не как мужчину — как отца, которого никогда не было.
Переломный момент случился на Варин день рождения. Ей исполнялось пять. Я весь день готовила, украшала квартиру. Валерий Николаевич помогал — надувал шарики, вешал гирлянды.
— Папа придет? — спросила Варя.
— Конечно, солнышко. Он обещал.
К трем часам собрались гости — дети из садика с родителями. Игоря не было. Звонила — телефон выключен.
В четыре начали без него. Валерий Николаевич взял на себя роль ведущего — играл с детьми, показывал фокусы. Варя сияла.
— Дедушка, ты самый лучший!
В шесть, когда гости разошлись, появился Игорь. Пьяный. С помятой физиономией и засосом на шее.
— Где праздник? Что, уже всё?
— Папа! — Варя кинулась к нему, но он её оттолкнул.
— Отстань! Голова болит!
Дочка заплакала. Валерий Николаевич поднял её на руки:
— Не плачь, солнышко. Папа устал просто.
— Не лезь не в своё дело! — заорал Игорь. — Это моя дочь!
— Твоя? А где ты был, когда ТВОЯ дочь тебя ждала?
— Работал!
— С засосом на шее работал?
Игорь полез драться. Валерий Николаевич легко его скрутил, усадил на стул.
— Протрезвеешь — поговорим. Лена, забирай Варю в комнату.
Я унесла испуганную дочку. Укладывала спать, пела колыбельную. За стеной слышались голоса — Валерий Николаевич отчитывал сына.
Через час он постучал:
— Можно?
— Конечно.
— Варя спит?
— Да. Наплакалась и уснула.
— Прости его, Лена. Я не знаю, где я ошибся в воспитании.
— Вы не виноваты. Вы прекрасный отец. Просто… просто Игорь сам выбрал такую жизнь.
— Ты заслуживаешь лучшего.
— Я знаю. Но куда я пойду? С ребенком, без жилья…
— Леночка, ты всегда можешь рассчитывать на меня. Что бы ни случилось.
Он обнял меня. По-отцовски, бережно. И я разревелась. Выплакивала обиду на мужа, боль от одиночества, тоску по отцу, которого не было.
— Тише, доченька. Всё наладится.
— Валерий Николаевич, почему… почему Игорь не такой, как вы?
Он грустно улыбнулся:
— Видимо, слишком баловал в детстве. Мать рано умерла, я один воспитывал. Всё позволял. Думал — лишь бы счастливым рос. А вырастил эгоиста.
— Не говорите так. Вы замечательный отец.
— Для тебя — может быть. А для него — нет.
Сейчас, когда пишу это, понимаю — это было признание. Что он тоже считает меня дочерью больше, чем Игорь — сыном.
После того дня рождения я приняла решение — разводиться. Но страшно было делать этот шаг. Валерий Николаевич поддержал:
— Правильно решила. Поможем. И с жильем, и с деньгами. Главное — не бойся.
Когда сказала Игорю, он только пожал плечами:
— Ну и вали. Найду получше.
Даже не попытался удержать. Будто я вещь, которую можно заменить.
Суд, раздел имущества, переезд на съемную квартиру — всё это время Валерий Николаевич был рядом. Возил по инстанциям, нанимал адвоката, помогал с переездом.
— Доченька, может, не надо съемную? У меня дом большой, места хватит.
— Валерий Николаевич, неправильно это. Что люди скажут?
— А мне плевать на людей. Ты с Варей — моя семья.
Но я отказалась. Нужно было научиться жить самостоятельно. Хотя бы попробовать.
Прошло три года. Варе уже восемь. Игорь появляется раз в месяц — алименты платит исправно, Валерий Николаевич проследил. Новую семью не завел — всё по барам шастает.
А Валерий Николаевич приходит к нам каждый день. Варю из школы забирает, уроки делает, ужинать остается. По выходным возит на дачу, учит огород сажать.
— Дедушка, а почему ты с нами не живешь? — спросила как-то Варя.
— Неудобно маме будет.
— А по-моему, удобно! Правда, мам?
Я покраснела. Действительно, почему нет? Он больше времени у нас проводит, чем дома. Варя его обожает. Я… я люблю его как отца, которого никогда не было.
— Валерий Николаевич, а может, правда переезжайте? У нас комната свободная есть.
— Серьезно?
— Серьезно. Мы же семья.
Он переехал через неделю. Соседи косятся — пожилой мужчина живет с бывшей невесткой. Но нам плевать. Мы знаем правду — он мне отец, а я ему дочь. Та, которой не стал Игорь.
Вечерами сидим на кухне, пьем чай. Валерий Николаевич рассказывает о работе — он до сих пор консультирует в своей фирме. Я — о своих делах в офисе. Варя прибегает, садится к дедушке на колени, показывает рисунки.
— Смотри, деда, я нашу семью нарисовала!
На рисунке — три фигурки, держащиеся за руки. Она, я и Валерий Николаевич.
— А папа где? — спрашиваю осторожно.
— А он не наша семья. Он просто папа. А семья — это мы.
Из детских уст — истина. Семья — это не всегда кровное родство. Это те, кто рядом каждый день. Кто поддерживает, заботится, любит.
— Леночка, я хотел спросить… — Валерий Николаевич замялся. — Может, оформим опекунство? Ну, чтобы официально…
— Что?
— Удочерить тебя хочу. Официально. Чтобы ты точно знала — есть у тебя отец.
Я разревелась. В 31 год у меня наконец появится папа. Настоящий. Который научил меня, каким должен быть мужчина. Который показал, что такое забота. Который называет доченькой и обнимает по-отечески.
— Да! Конечно, да!
Варя захлопала в ладоши:
— Ура! Теперь дедушка будет еще и дедушкой-папой!
Вот так странно сложилась жизнь. Вышла замуж за одного, а отца нашла в другом. Неправильно любить свекра больше мужа? Может быть. Но я не могу иначе. Валерий Николаевич дал мне то, чего не было никогда — отцовскую любовь.
А Игорь… Игорь остался вечным ребёнком. Который так и не научился брать ответственность за семью. Не научился любить и заботиться. Не стал мужчиной.
Иногда думаю — может, всё к лучшему? Если бы не неудачный брак, не встретила бы Валерия Николаевича. Не узнала бы, что такое настоящая отцовская забота.
Теперь я точно знаю, какого мужа хочу для Вари. Такого, как её дедушка. Надежного, заботливого, ответственного. Который будет чинить краны и собирать мебель. Который не забудет про день рождения дочери. Который назовет жену доченькой и обнимет в трудную минуту.
Такого, как мой отец. Которого не было 28 лет. И который появился, когда я уже отчаялась.
Спасибо, папа. За всё.
