Услышав, как муж крадучись открыл дверь, Аня притворилась спящей, не желая его видеть. Но уже через пару минут она узнала то, что не должна была услышать никогда….
Телефон Игоря молчал. Сколько бы Аня ни пыталась дозвониться, в ответ лишь длинные, тоскливые гудки. И ладно бы это был обычный день, но сегодня их годовщина, пять лет вместе. Срок, может, и небольшой, но сколько всего пережито…
Для Анны эта дата значила многое. А судя по тому, что Игорь пропал и не отвечает на звонки, ему, похоже, плевать. Это ранило вдвойне, ведь она готовилась, накрыла стол, приготовила особенный подарок. Мечтала провести этот вечер только вдвоем, поделиться радостной новостью, а он, как назло, исчез. И его мать тоже не отвечает. Когда не надо, сама названивает, а сейчас, когда Аня отчаянно ищет ее, она то занята, то спит, то ушла…
Скрепя сердце, Анна решилась позвонить Игорю на работу. Но там ей сообщили, что он покинул офис пару часов назад, и куда отправился, неизвестно. Секретарша произнесла это с такой насмешливой, приторной интонацией, что Аня даже порадовалась, что не представилась.
Стрелки часов показывали десять. Еда давно остыла, стол, накрытый с такой любовью, пришлось убрать. Анна посмотрела в зеркало и грустно улыбнулась своему отражению. Все ее старания напрасны. Зря она красилась, делала укладку, покупала новое платье. Все зря. Игорь не пришел. Да уже и не ждет. Вспомнилось, как раньше он переживал, если опаздывал, как приносил цветы в качестве извинения и даже картинно падал на колени, целуя ей руку. Она никогда не упрекала его за это.
Да и вообще считала себя если не идеальной, то близкой к этому женой. Все успевала: и готовила, и дом в порядке содержала, со свекровью всегда была вежлива, терпелива, даже ласкова. Игорю ни разу за пять лет не закатила ни одного скандала. Одобряла его увлечения, уважала личное пространство, позволяла и на рыбалку с друзьями, и в бар с коллегами, не проверяла телефон, доверяла как себе. Наверное, была такой, о которой многие могут только мечтать.
Но всех этих достоинств оказалось недостаточно, чтобы муж явился домой вовремя в день годовщины. Мог бы хотя бы написать сообщение, чтобы она не волновалась. Но нет, даже этого она не дождалась. К одиннадцати в квартире ничего не напоминало о празднике. Убрала все и пошла в душ. Пора смыть с себя макияж. Там, под теплыми струями воды, она позволила себе немного поплакать, но из ванны вышла собранная и тихая.
Легла в кровать, прикрыла глаза, взглянула на часы. Полночь. Игоря не было, а сон не шел. В голову лезли разные мысли, но, конечно, все о муже. Где он, когда вернется, почему так поступил? Может, что-то случилось? На мгновение ей послышался детский плач, но нет, показалось. Да и не могло этого быть, ведь Аня еще с утра отвезла сына к матери, чтобы они с мужем могли побыть вдвоем.
Сынишка у них, конечно, уже не кроха, вполне понимающий мальчик, но все же хотелось уединения. Для Ани роль матери все еще была отчасти загадкой, ведь она примерила ее совсем недавно. Вспомнилось, как они с мужем к этому пришли. Это была идея Игоря.
«Ань, может…» – сказал он как-то за завтраком и замолчал. Она даже не поняла, что он хочет сказать, недоуменно взглянула на него, а он просто повернул к ней телефон и показал фотографию мальчика лет пяти.
«Ему семь, и зовут его Максимка. У него нет родителей», – проговорил Игорь, опустив глаза в тарелку. Для Анны тема детей была немного болезненной. После нескольких неудачных попыток стать матерью она стала особенно чувствительной к этому. Врачи успокаивали, что у нее все в порядке, что она еще сможет выносить и родить ребенка, но время шло, а беременность не наступала. Она рассмотрела фотографию малыша в мельчайших подробностях, а потом перевела взгляд на мужа: «Ты хочешь усыновить его?»
«Если ты не против…. Как увидел его, так и не могу перестать думать об этом».
Они вместе прошли курсы для приемных родителей, стали навещать малыша, дарить ему подарки, обнимать. Разрешение на усыновление получили чуть меньше года назад. Максимке оказалось не пять, как думала Аня, а семь. Просто он был таким маленьким, словно застыл в своем детстве, познав все тяготы жизни слишком рано. Мать от него отказалась, об отце ничего не было известно. Теперь он называл Аню мамой, а она немного смущалась, все никак не привыкнув к такому обращению.
В коридоре тихо щелкнул замок и скрипнула входная дверь. Вернулся Игорь. Аня подавила в себе порыв встать и встретить его, как обычно. Вместо этого отвернулась к стене и притворилась спящей.
Она слышала его шаги по квартире, слышала, как он заглянул в спальню, как ушел на кухню и загремел там посудой. Ни поцелуя, ни цветов она так и не дождалась. А потом до ее слуха донесся звук его мобильного, и она насторожилась.
«Да, мама, да, я уже дома. Нет, не получилось. Она отказалась. Аня спит уже? Нет, не будил. Зачем? Мама, я не могу…. Она никогда не должна была этого знать. Ты представляешь, что будет? Как я ей об этом скажу? «Прости, дорогая, но побыла мамой и хватит»? Это же бред! Мам, я не знаю, что делать. Семь лет… Семь лет Максим был ей не нужен, а теперь, когда мальчик только начал оттаивать, она хочет его забрать. Зачем он ей? Вот скажи мне…. И что с того, что она его родная мать? Мама, ты вообще на чьей стороне? Ее защищаешь? Где она была, когда ее полоумная бабка морила его голодом, когда опека забрала Максима в приют? Почему мне никто не сообщил? Я бы помог! А теперь она нашла хахаля с деньгами и вдруг вспомнила о сыне? А ничего, что он наш, мой и Ани? Она его любит, и он ее. Как я могу просто отдать своего сына? От денег она отказалась. Угроз не боится. Мои мольбы ее не волнуют. Что говорит? Говорит, что это мне урок за то, что бросил ее с ребенком, и что пойдет в суд. Ой, мама, все, хватит! Я не хочу слушать, как ты ее оправдываешь. Спокойной ночи».
Аня лежала, не шевелясь и не дыша, в шоке от услышанного. Из обрывков фраз складывалась страшная картина. Максим – родной сын Игоря. И его мать хочет вернуть его себе.
В этот момент открылась дверь, и в спальню вошел муж. Он сел на край кровати, тяжело вздохнул и замер, склонив голову. Сквозь полуприкрытые веки Анна видела его сгорбленную спину и нервно сжатые кулаки.
Наверное, она выдала себя, когда немного подалась вперед, чтобы рассмотреть его лицо. Кровать скрипнула, и Игорь тут же обернулся. Лицо его было мрачным.
«Ты почему не спишь?»
«У меня тот же вопрос. Где ты был?»
«Решал дела».
«Какие дела? Или мне нет разницы?» – голос ее был полон горечи. «У нас годовщина, Игорь. Я ждала тебя, звонила. Разве я не имею права знать, где ты был?»
Она не хотела выдавать, что слышала его разговор с матерью. Ждала, затаив дыхание, его признания, и не ошиблась. После очередного тяжелого вздоха он тихо заговорил:
«Я был совсем глупым, когда связался с ней. Она старше на пять лет, нигде не училась, не работала, жила с престарелой бабкой, вела аморальный образ жизни. Я всего пару раз ночевал у нее, и то по пьянке. Теперь стыдно, но тогда мне казалось это нормальным. Я был молод, искал себя».
Анна молчала, слушала его исповедь, не перебивая.
«Спустя месяц она сообщила, что беременна от меня. Я не поверил, наговорил всякого, о чем до сих пор сожалею. Бросил ее, оставив денег на аборт, а она не сделала. Когда родила, кинула мне в почтовый ящик фотографию младенца. Может, я и был подонком, но не до такой степени. Я стал помогать. Сперва деньгами, потом продуктами, потому что деньги она тратила на выпивку и тряпки для себя. А потом она и вовсе пропала. Сына бросила на бабку, а та выгнала меня, запретив приходить. Сказала, что она меня обманула и отцом я не являюсь. Смеялась мне в лицо и называла наивным простачком, который лишь один из немногих, кто претендует на отцовство мальца. Я хотел сделать тест, но она не позволила мне даже приблизиться к Максиму. Несколько лет я не знал, что с ним и как. А потом увидел то фото, где ему искали семью».
«Его мать…» – Аня с трудом выговорила эти слова.
«Нашла меня вчера, предложила поговорить. Кто-то рассказал ей, что мы усыновили Максима, и теперь она хочет его вернуть себе. Спустя семь лет она опомнилась».
Он горько усмехнулся и взглянул на супругу виновато: «Я не хотел, чтобы ты это знала. Даже не думал, что она снова появится. И Максим… Он же мой. Я не знаю, не делал тест, но я люблю его».
«Я тоже», – проговорила Анна и легонько коснулась его руки, положив ее на плечо мужа. – «Игорь, она не заберет его. Мы справимся, слышишь?»
Он кивнул, притянул жену к себе: «Прости…. Я совсем забыл про годовщину. Клянусь, мы отпразднуем, когда разберусь со всем этим».
Отпраздновать получилось только спустя полгода. Ровно столько времени заняло решение проблемы. Аня и Игорь объединились, собрали подписи свидетелей, подтверждающих ужасные условия содержания мальчика у прабабки, нашли доказательства аморального образа жизни матери, подали в суд на разглашение тайны усыновления и спустя полгода выиграли дело и вернули себе сына.
В ходе судебных тяжб они сделали тест ДНК, который показал, что Игорь не является биологическим отцом Максима. Но это не уменьшило их любви к нему, а, наоборот, укрепило уверенность в правильности их решения. Теперь они спокойны, а свою годовщину отмечали вместе с новосельем. После той истории они решили переехать, и это было верное решение.
