Ольга не хотела ехать на свадьбу сестры. Марина всегда ее терпеть не могла. С самого детства они были разными. И ничего тут не перекроишь, не наладишь отношения.
Внешне они были даже похожи. Высокие, русоволосые, сероглазые с мелкими чертами лица. А вот по характеру — два абсолютно разных человека.
Ольга была прямолинейной, вспыльчивой, если что не по ней — говорила сразу. Марина долго держала обиды в себе. При этом продолжала улыбаться и говорить милым голоском. Но при этом все больше делала пакости, как бы случайно. А от прямого разговора уходила.
— Ты же старшая сестра. Тебе и налаживать отношения с Мариной, — говорила ей мама. И добавляла свое коронное: — Надо быть умнее.
— Мам, вот ты и налаживай отношения с Олей. В конце концов из-за тебя она появилась в нашей семье! — Ольга не хотела ворошить семейные тайны. Но тут уж пришлось к слову. Мама правда вышла замуж во второй раз. И ее новый супруг Денис пришел не один, а с дочерью от покойной жены.
Вскоре мать рассталась со вторым супругом. А Марину мать удочерила. Денис растворился в закате и никогда не помогал даже родной дочке. Так они и стали одной семьей.
Для иллюстрации
— Оль, знаешь, это нечестно… — мать даже расплакалась. Ольге стало ее жалко. И она стала ее утешать. — Мам, ну ладно, извини… Я знаю, ты не могла бросить Марину. У ее отца ни кола, ни двора. Но сейчас… мам… Ты же знаешь, что она терпеть меня не может. А я, между прочим, жду ребенка. И просто хочу родить спокойно…
— Знаю, все знаю… Но я правда не могу поехать на эту свадьбу. Только никому не говори, но я тяжело больна. И так не хочется расстраивать Марину. Ты же знаешь, как она меня любит… — вздохнула мать.
— А я… что… не человек что ли? — Ольга тогда не знала, что мать и правда серьезно болела. Думала, та сказала все это просто для красного словца. Когда Оля и Марина были совсем маленькими, мать часто уезжала работать вахтой. А их скидывала на бабушку.
Для нее было нормальным делом поздравить их с днем рождения только по телефону. Иногда мама не появлялась дома полгода или дольше.
Конечно, другого выхода не было. Кто-то должен был обеспечивать семью. Родной отец Ольги платил крошечные алименты. Но не более того. Все, что у них было, это старая трехкомнатная квартира в сталинке, требовавшая ремонта. У мамы, Оли и Марины были там равные доли.
— Оль, ну не начинай… Ты другая, сильная. А Марина так трудно ладит с людьми. Ей незачем узнавать еще и о моей болезни. Кстати, как там твой Вадик? Не одумался?
Ольга вздохнула. Вадим лет пять был ее другом. Она была уверена, что их отношения переросли в нечто большее. Так что когда Вадим сделал предложение, она согласилась. Тем более, что на тот момент уже была беременна.
А дальше понеслось… Ольга узнала о его многочисленных романах. И вместо заботливого надежного друга перед ней предстал стареющий ловелас. Конечно, она передумала выходить замуж. Но мать расстраивать не решилась. Вдруг та и правда серьезно больна?
— Мам, да потихоньку… Вот-вот распишемся… — пробормотала Ольга.
— Так ты потому и злишься на Марину? Из-за того, что она выходит замуж раньше тебя? — спросила мама и обняла Олю. В вопросе не было подковырки. Мать правда ей сочувствовала.
Ольга хотела уже ответить, что это вообще ни при чем. Но в дверь позвонили. Пришла мамина подруга, и они болтали на кухне целый час. Оля не удержалась и посмотрела распечатки из больницы, которые лежали на столе. Ольга так и ахнула. Мама не просто была тяжело больна. Она вряд ли прожила бы больше года.
— Ой, как хорошо, что ты не ушла… Оль… Слушай, я тут подумала… Вадим твой… он же богатый. А у Марины будущий муж без жилья и сбережений… Может, ты уступишь сестре долю в квартире? Вот и будет хороший подарок на свадьбу! — робко предложила мать.
Ольга покраснела. Еле удержалась на ногах. Она не представляла, как выживет с ребенком. Она и в книжном магазине не сможет работать, когда срок будет больше. А на Вадима нечего и рассчитывать. Оля хотела отказать матери. Но тогда пришлось бы сказать правду.
— Мам, если хочешь, могу переоформить долю в квартире на тебя… Как раз у тебя будет стимул долго жить, — сказала Оля. А в глазах появились слезы. Она побледнела и еле держалась на ногах. Будущее уплывало из под ног. И она уже жалела, что это предложила. Но теперь слова никак нельзя было забрать обратно. Таким уж Ольга была человеком.
Просто у нее не было никого ближе матери. И она надеялась почему-то, что отдав единственное имущество, продлит маме жизнь. Это было глупо. Оля это знала. Но слова уже вырвались…
— Да что со мной может случиться… — пожала плечами мама. И добавила: — Ну ладно, тогда ты переоформишь долю на меня. А я свою подарю Мариночке. Тогда я все же заеду на свадьбу совсем ненадолго.
***
Марина выходила замуж с шумом и гамом. Платье взяла в кредит. Причем по секрету сообщила, что ей помогла мама. Как и с организацией свадьбы.
— Вот видишь, если бы ты была более ласкова с матерью, и тебе бы была помощь? Ты знаешь, что она мне подарила? — Марина начала щебетать. Так Оля и узнала, что теперь сестре принадлежит вся квартира. Мать отдала и свою долю, и Олину.
— Но… где же будет жить мама? — Оле хотелось спросить, где будет жить она. Но Марину точно не интересовал этот вопрос.
— Ой… у нас с Мишенькой. Не чужие же люди. Вечно ты из меня делаешь злодейку. Хочешь испортить праздник? — голос Марины уже грозил перерасти в истерику.
Но подошла мама и сказала:
— Доченька, так нельзя… Я же тебе говорила, что благодаря Оле ты получила еще одну долю. Твоя сестра так добра к тебе…
— Да она просто нашла способ продемонстрировать, какая крутая и независимая. И я не удивлюсь, если с таким характером она однажды окажется на помойке. А будущего ребенка отдаст в детский дом. Что-то ее Вадик сегодня с ней не пришел! — Марина не смогла удержать в себе давно копившийся яд.
Это было еще одной особенностью сестры. Марина могла долго таить неприятные чувства. Но когда они выплескивались, ни у кого не оставалось сомнений в том, что ничего хорошего она им не желает.
— Вадик в командировке. А ты говоришь ерунду… — Ольга еле нашла в себе силы пробормотать это. Она держалась ради матери. Да, они с мамой часто спорили. У них были сложные отношения. Но зато только с матерью она могла поговорить обо всем на свете, посмеяться… Так было раньше. А теперь мама была больна.
— Да не обращай внимания. Марина просто так нервничала из-за свадьбы… — мама извинилась за сестру.
А Оля не стала спорить. Мать была бледной. И явно еле держалась. Ольга знала, что мама долго подбирала парик, который бы выглядел как ее настоящие волосы. Изо всех сил старалась выглядеть счастливой.
Когда через несколько часов Ольга выскользнула из шумной толпы гостей, перед ее глазами стояла картина, в которой она и правда побирается на помойке. Она пыталась ее отогнать как назойливую муху. Но страшные подробности так и представали перед глазами.
В довершении всего позвонил Вадим. У него был уникальный дар чувствовать ее настроение. Только раньше, когда они были друзьями, Вадим знал, когда ее поддержать. Теперь же он всегда угадывал, когда ее можно добить.
— Что тебе? — вздохнула Оля.
— Да так… Решил заскочить на свадьбу к Марине. А тебя не могу найти. Даже не поздороваешься? — спросил Вадим.
“Значит, не показалось. Это Вадик был с новой пассией в красном и с грудью пятого размера. А я еще думала, что это наваждение…” — подумала Оля.
— Да меня тут выдернули… В общем, есть более интересное мероприятие, — соврала Ольга.
Оставалось только надеяться, что Вадим не пересечется с ее матерью. А Марина уж точно не упустит случая расспросить подробно, почему они расстались. Это было скверно. Ольга так хотела уберечь маму от своих проблем. Даже специально сняла комнату и врала, что переехала к Вадику.
Из Оли будто выпустили воздух. В ушах шумело. Ольга даже не дослушала поток гадостей, замаскированных под вежливость. Вадим считал, что она уязвила его мужское самолюбие, раз передумала выходить за него замуж. А измены были не в счет. Отец ее будущего ребенка считал их мелочью и природным правом мужчины.
“Интересно, что может быть еще хуже?” — подумала Ольга, когда в окно кафе увидела, как Марина оживленно болтает с Вадимом и его новой пассией. Гремела пошлая музыка. Оля не сомневалась, что ее Марина выбрала лично. Иначе с чего бы в каждой песне пелось только о женщине, которую нельзя забыть и которой хочется посвятить все что можно и что нельзя.
***
Прошла неделя, и Ольга поняла, что хуже и правда может быть. На похоронах мамы лил дождь. Она ушла внезапно. Оля даже не успела поговорить с ней толком о ее болезни. Мама в последнюю неделю переехала на дачу, чтобы не стеснять молодоженов. Там и умерла.
— Это ты виновата… Хоть бы навестила маму. Она так ждала. Называется, старшая дочь! — шипела на Олю Марина.
Ей поддакивал Миша. Молодожены уже были увлечены идеей забрать у Ольги и старую дачу, раз уж она такая гордая. Об этом они решили поговорить на похоронах.
— Но… сейчас не время и не место. К тому же вы прекрасно знаете теперь, что у меня ничего не получилось с Вадимом. Мне надо где-то жить. Хотя бы сейчас, пока не холодно… — картинка, в которой Оля бомжевала, и правда начала реализовываться. Но Ольга уже этого не боялась. Она просто не могла пока отпустить маму. И шептала: — Мам, как же ты мне сейчас нужна…
— Ладно, поживи пока… Кажется, ты не в себе, — милостиво разрешила Марина. А через две недели приехала с мужем и какими-то друзьями в тот самый летний домик. И сказала, что ее будущему ребенку тоже полезно подышать свежим воздухом.
Когда же Оля сказала, что тогда поживет пока в семейной квартире, Марина с возмущением сказала:
— Это теперь наше с Мишей жилье… А дача общая… Кстати, в квартире мы поменяли замки.
Марина понимала, что надо бороться. Но сил на это не было. Проблема была в том, что она не была роботом. Любила маму. И тяжело переживала ее смерть. Так что она снова начала арендовать комнату, чтобы просто выжить. Она не смогла бы выдержать даже малейшую ядовитую реплику со стороны сестры. Кажется, она по-своему любила Марину и верила, что у них не такие уж плохие отношения. Иначе почему было так больно.
***
Прошло три года Оля устроилась работать в частные ясли, чтобы быть рядом с сынишкой, Андреем. Ее радовало, что сынок был похож на нее как две капли воды, и внешне, и по характеру.
Оля с трудом могла вспомнить, как выживала эти годы. Казалось, они растянулись на целую вечность. У нее все же хватило сил претендовать на наследство в виде маминой дачи. И небольшие деньги после продажи помогли выжить первое время.
Марина теперь вовсе с ней не общалась. У нее родилась дочь, Маша. Но с племянницей Оля виделась один или два раза. Сестра теперь считала себя состоятельной представительницей среднего класса. Ольга же (по мнению Марины) была странной и полусумасшедшей нищебродкой, с которой не стоило иметь дело порядочным людям.
Марина даже разработала тщательно внедряемую среди всех знакомых легенду. Якобы перед смертью Ольга сильно поссорилась с больной матерью.
И даже вроде как нарочно довела ее, чтобы ускорить смерть. Но мудрая покойная мать знала, что по-настоящему ее любила всегда только Марина. Потому ей все и оставила. Просто восстановила справедливость.
Какое-то время ушло, чтобы смириться с этой оскорбительной глупостью. И еще куча нервов ушло на Вадима, который все пытался зацепить ее наличием очередных пассий. При этом с ребенком он видеться не хотел. И провозгласил “мудрость”: “Если женщине не дорог мужчина, то ее ребенок — это ее проблема…”.
В общем, все как-то удобно вывернулись. А Оля пахала до полного отупения просто для того, чтобы выжить. И при этом надо было еще оставаться милой мамой для любимого сынишки. Ольга очень старалась.
И какое-то время действовала просто на автомате. Как раненый, которому просто надо добраться до окопа.
Но теперь уже ничего не помогало. Тоска по потерянной прежней жизни догнала ее. И Оля понимала, что силы кончились, навалилась депрессия. Тяжелая и беспросветная. Всего лишь надо было продолжать двигаться. Но у Ольги не было сил.
Она понимала, что не сможет когда-либо обзавестись жилье. Точно не рискнет выйти замуж, просто не сможет поверить, что чужой мужчина позаботится о них с Андреем… Как ни крути, у нее не было перспектив. Сбережений тоже не было.
По ночам Оля беззвучно плакала, стараясь скрыть от своего сына горе. Она понимала, что сама же и создала себе эту дурную судьбу. Не надо было поддаваться уговорам матери и отдавать долю. И не надо было связываться с таким как Вадим и беременеть… Ей следовало быть разумнее. Но теперь уже было поздно.
— Оль, а тут какой-то мужчина приходил, передал тебе письмо… — сказала одна из воспитательниц на следующее утро.
— От кого? — не поняла Ольга.
— Вроде от мамы. Так написано на конверте, — пожала плечами Татьяна, рыжеволосая обаятельная коллега. Она не знала, что мать Оли умерла несколько лет назад.
Когда Ольга брала из рук конверт, на котором было написано “Доченьке” до боли знакомым почерком — она чуть не упала в обморок.
“Прости меня, мне так жаль… Я не должна была просить тебя пожертвовать собой ради сестры… Я хочу восстановить справедливость. Может, тебе казалось, что я больше люблю Марину. Но это не так. Твою сестру я скорее жалела. А родной мне была только ты. Надеюсь, ты никогда ей этого не скажешь. Если меня уже нет в живых, передай моему внуку, что бабушка за ним присматривает и на другом свете… Люблю. Мама.”
В письме было много всего. Мама вспоминала какие-то детские случаи, когда хотела поступить иначе, но невольно обидела Олю. Не было никаких сомнений, что это писала именно мать. В конце был написан телефон, по которому надо позвонить, чтобы забрать последний дар мамы.
— Алло… Я тут получила письмо…То есть здравствуйте… Простите, я обескуражена и совсем ничего не понимаю… — Оля услышала незнакомый мужской голос на том конце связи.
— Ничего страшного. Меня зовут Олег. Ваша мама поручила передать мне деньги. Но Марина… ваша сестра… сказала, что не знает, где вы живете. Ушло какое-то время. Так когда вам удобно встретиться?
В тот же вечер полноватый кареглазый крепыш передал ей сумму, которой точно хватило бы даже на две квартиры в центре. Оля пыталась расспросить подробнее о маме. Но Олег сказал, что ничего не знает.
— Но как же… мама доверила вам такую сумму. Откуда у нее вообще такие деньги? — удивилась Оля.
— Вроде оставила ваша бабушка. А ваша мама… она решила, будет справедливо, если они достанутся вам… раз уж Марина забрала квартиру, — ответил Олег.
Он не знал, что еще сказать. Правда была в том, что он был родным братом Марины. Но отец когда-то отдал его в детский дом, чтоб не возиться с двумя детьми. Олег решил найти сестру.
Марина же не захотела с ним разговаривать. Ей не нужен был нищий брат. Так и получилось, что он нашел на даче женщину, которую воспитала его сестру. Та писала письмо. И приложила к нему небольшую сумму денег. Очень просила передать Оле.
Олег и сам не знал почему, но ему захотелось восстановить справедливость. Он нашел приятеля по детдому и решил заработать чуть больше денег, чтобы отдать этой Ольге. Удивительно, но ему и правда баснословно повезло. Будто кто-то сверху его поддерживал. А половину денег, как мысленно пообещал себе Олег, он откладывал для Оли.
Наконец, он решился. И отдал то самое письмо. Олег сам не знал почему, но с первой минуты Ольга стала для него родной и близкой. Конечно, он не стал ее пугать и навязываться в знакомые… Но, может, со временем… Чтобы это было как-то естественно. Вот о чем он думал.
