Алёна вздрогнула, когда мимо пронеслась машина. Она всё ещё не привыкла, что в посёлке тротуаров нет, только обочина.
— Мам, ты чего? Забыла, что тут машины ездят? — спросил Никита.
— Не в том дело, а в том, как носятся! Школа рядом, а он мчался как ненормальный!
Никита нахмурился:
— Ты в порядке? Не испугалась?
Алёна улыбнулась:
«Совсем взрослый, заботится, как мужчина…»
Жизнь заставила его быстро повзрослеть.
Два года назад они жили в городке. Никита ходил в школу, Маша и Лиза собирались в первый класс, а Ваня только начал топать. Беда пришла внезапно. Муж, Игорь, ушёл к другой, подал на развод. Тот, кто мечтал о большой семье, вдруг решил, что дети и Алёна ему не нужны.
Они остались в квартире свекрови. Родственники Игоря ополчились: их любимый сын с новой женой ютится на съёмной, а Алёна с детьми занимает трёхкомнатную. Она понимала: долго так не протянуть. Выписывать детей не стала, но и жить там не могла.
Собрала вещи свои и малышей. Ничего лишнего не взяла — свекровь следила, чтобы «ничего, купленное на деньги сына», не ушло. О том, что Игорь сам хотел много детей, все забыли.
В посёлке, в соседней области, был домик от бабушки. Пять лет стоял пустым, а теперь пригодился. Никита всё понял сразу, а Маше и Лизе пришлось долго объяснять, почему папы нет и почему они не вернутся в город.
Никита перекинул сумку в другую руку. Сегодня Алёна получила зарплату и закупила продукты по максимуму, чтобы потом брать только необходимое. Жили скромно: сладости детям — только по зарплате или на праздники.
— Никит, тяжело? Может, передохнём?
— Нет, идём. Девочки и Ваня ждут конфеты.
Алёна вздохнула. Они пошли дальше.
Завтра выходной. Надо постирать, убраться. Дети в школе и саду, можно будет заняться делами. Хорошо бы съездить в город, узнать про алименты. Алёна не хотела их требовать — слишком больно было. Но соседка Даша, старше всего на пару лет, но будто мудрее на жизнь, уговорила. Они подружились в первый же день. У Даши двое детей, и их ребята быстро сдружились. Даша высказалась прямо:
— Не понимаю тебя! Ты что, детей без него родила? Он не знал, что их кормить надо? Или ты решила ему подарок сделать?
Алёна обиделась, но потом поняла, соседка права. Съездила, узнала, какие нужны документы. На прошлой неделе всё подала.
— Никит, надо к тёте Даше зайти, долг вернуть!
— Я сбегаю потом, не переживай.
— Ладно, тогда домой.
Их домик стоял на краю посёлка, за ним начиналась сосновая роща. Этим летом Никита набрал столько грибов и ягод, что хватит на зиму — большая помощь.
У калитки сын замер:
— Мам, смотри! Та машина, что летела как сумасшедшая!
Алёна поставила сумки и глянула к роще. Там стоял тот самый автомобиль. Мужчина и женщина выгрузили из багажника что-то большое, сели и умчались в сгущающихся сумерках.
— Что они там делали? Мусор выбросили?
— Не похоже. Мусорки в начале посёлка, они их видели.
— Мам, давай глянем!
— Никита…
— Ну тебе же самой интересно! Вдруг там что-то важное?
— Ладно, идём. Только сумки в сени занеси, чтоб собаки не утащили.
Никита закинул сумки, и они двинулись к роще. Машина уехала далеко, и в полумраке они не сразу разглядели, что там оставили что-то большое, но что именно — не понять.
Никита вдруг крикнул:
— Мам, смотри! Ковёр! Почти новый! Большой, на всю гостиную хватит! А то зима скоро, Ваня всё на полу играет…Алёна кивнула, подумав о том же:
— Странные какие-то богачи. Зачем выбрасывать такой ковёр, да ещё везти его в рощу? Никит, давай раскатаем, вдруг там дырка, поэтому и выкинули.
Никита согласился, прищурившись:
«И правда, не просто же так его бросили».
Ковёр был тяжёлым, мальчишке одному не справиться. Алёна помогла, и когда они его развернули, она ахнула от ужаса.
Внутри лежал человек — то ли без сознания, то ли мёртвый.
— Мам, это что? — Никита замер.
Алёна решительно шагнула к мужчине.
— Мама, не надо!
— Никит, вдруг он жив.
Сын смотрел, бледнея, а Алёна вспоминала уроки из колледжа, где училась на медсестру.
Пульс был слабый, но был. На теле — синяки и ссадины, будто его били не жалея.
Мужчина застонал, открыл глаза, посмотрел на Алёну и прошептал: «Спрячь меня…» — и снова отключился.
Никита шагнул ближе:
— Мам, что делать? Не бросим же его?
— Конечно нет. Но домой его не дотащим.
— Я за тележкой сбегаю, довезём.
Они уложили мужчину на диван в комнате. На улице стемнело.
Алёна посмотрела на сына:
— Накорми Машу, Лизу и Ваню, уложи спать. Я промою ему раны, перевяжу. Может, в больницу надо, срочно.
— Мам, он же просил спрятать!
— Сын, есть раны, которые дома не вылечишь.
Никита вернулся через час. Алёна почти закончила. Рана на голове тревожила, но она решила понаблюдать. Мужчина выглядел молодым, должен справиться…— Мам, ну как он?
— Не знаю, Никит. По-хорошему, в больницу надо. Беспокоюсь не только за него, но и за нас. Очнётся — и что? Вдруг он опасный?
— Да ну, мам! Плохие — те, кто его так отделал. А он… не похож.
— Ладно, иди спать. Завтра в школу.
— Хочешь, я с тобой останусь?
— Нет, иди. Я тут постелю, буду рядом.
Никита вздохнул. Мама добрая, но спорить с ней бесполезно.
Алёна только задремала, как услышала шорох. Мужчина пытался сесть.
— Лежите, вам нельзя вставать!
Он удивлённо взглянул на неё, послушно лёг, оглядывая комнату. Рассвет начинал пробиваться в окна.
— Где я?
— У меня дома. Мы с сыном нашли вас в роще.
— В роще? Как я там оказался?
Алёна задумалась.
«Если всё рассказать, он может рвануть искать тех, кто его бросил».
— Не знаю.
Он закрыл глаза:
— Ничего не помню, будто всё стёрли.
— Отдыхайте. Может, воды?
Он покачал головой, потом снова посмотрел на неё:
— Вам не страшно? Незнакомец в доме…Алёна пожала плечами:
— Не могли же мы вас там оставить.
— Мы?
— Да, я с сыном была.
— У вас сын есть? — он слабо улыбнулся.
Алёна кивнула, улыбнувшись в ответ.
— Ещё дочки-двойняшки и младший сын, — добавила Алёна.
Мужчина удивлённо вскинул брови:
— Четверо детей?!
— А что такого?
— Ты выглядишь лет на двадцать пять!
Алёна рассмеялась:
— Мне тридцать три. Отдыхай, я вернусь, когда детей в школу и сад отправлю.
Она зашла позже. Гость сидел на кровати, улыбнулся, чуть поморщившись.
— У вас утром так шумно и весело!
— Ещё бы! Дети собаку просят. Представляю, что будет!
— У меня в детстве был пёс, лучший друг, — сказал он, глядя в прошлое.
Алёна насторожилась:
— Ты всё вспомнил?
— Кое-что, обрывки, — уклончиво ответил он.
— Может, кому-то сообщить, что ты здесь?
— Нет, прошу, дай пару дней прийти в себя. Всё сложно, но я не преступник, не бойся.
— Я и не боюсь, — улыбнулась она.
Через три дня Артём стал своим. Помогал Никите с уроками, мастерил поделки для Маши и Лизы, играл с Ваней.
Даша, соседка, шептала:
— Если б я в чудеса верила, сказала бы, его тебе судьба послала! Мужик-то какой! Чуть помятый, но заживёт.
— Даш, что ты? Оклемается и уедет.
— Не знаю, подруга. Глядит на тебя, будто никуда не собирается.
Алёна посмотрела на Артёма, надеясь, что он не услышал.
Через две недели он, смущаясь, сказал:
— Прости, знаю, у вас денег в обрез. Одолжи немного? На билет и мелочи. Верну, как разберусь в городе.
Алёна кивнула, поймав его взгляд:
— Конечно, понимаю.
Отдала всё, что было.
— Это много! Вам самим надо!
— У Даши займём, тебе нужнее.
Дети были в школе и саду. Артём шагнул ближе:
— Алён…
Всё случилось само собой. Он ей слишком нравился, да и по ласке она истосковалась.
Вечером он уехал, крепко поцеловав её:
— Вернусь, верь. За тобой и детьми.
Прошла неделя. Потом месяц. Алёна тосковала, мысли грызли, настроение пропало. По вечерам смотрела на дорогу.
Даша ругала её и себя:
— Вот я дура, поверила ему! А ты? Хватит себя мучить. Не твой он.
— Не твой… — вздохнула Алёна.
Даша смотрела с тревогой: подруга угасала.
— Алён, думай о детях.
— Знаю…
Они сидели в саду у сосны, греясь чаем в куртках. Весна пришла, но снег ещё лежал. Дома — любопытные уши.
— Даш, что делать? Закрою глаза — он передо мной.
— Влюбиться тебе надо. Клин клином.
Алёна покачала головой:
— Ты сама в это веришь?
— А что? Электрик наш на тебя заглядывается. Не красавец, но надёжный.
— Не нужен мне электрик…
— Что, кроме Артёма мужиков нет?
Даша хотела добавить крепкое слово, но замерла:
— Кто тут мою невесту против меня настраивает?
Алёна вскочила, но ноги подкосились. Артём преобразился: стрижка, чисто выбрит, стильная одежда. В руках — букет ромашек.
Он улыбнулся:
— Мёрзнете на улице? Пойдём в дом, вещи собирать пора.
Даша с визгом убежала, а Артём обнял Алёну, прижавшись лбом к её лбу:
— Что за слёзы? Я же обещал вернуться.
Алёна вытерла щёки:
— Прости, больше не буду думать плохо. Ждала, ждала…
Он улыбнулся:
— Так лучше. Для детей — сумка подарков, а для тебя…
Он достал коробочку. Внутри блестело кольцо — красивее Алёна не видела, кроме обручального, что забрала свекровь.
— Выйдешь за меня? После развода. Жена моя под следствием. Она с дружком меня в ковёр замотала.
Алёна подумала, что, если б с Артёмом что-то случилось, она бы эту жену сама в ковёр закатала. Но промолчала, кивнула и прижалась к нему. Теперь всё будет хорошо.
