— Ну что, деревенщина, опять в своей кофточке из секонда? — Ирина окинула Таню презрительным взглядом. — Сколько можно в одном и том же ходить?
Таня молча склонилась над документами. Третий месяц работы, и каждый день — одно и то же. Насмешки, подколки, откровенные издевательства.
— Я с тобой разговариваю! — Ирина стукнула ладонью по столу. — В деревне, что ли, не учили старших уважать?
— Извините, Ирина Петровна, — тихо ответила Таня. — У меня отчет горит.
— Отчет! — передразнила Ирина. — Да ты цифры-то различать научилась? Или в вашей дыре дальше десяти не считают?
За соседними столами захихикали. Светка, Наташа, Вера — все смотрели на Таню как на цирковую обезьянку. Развлечение для скучного офиса.
— Девочки, а помните, как она в первый день пришла? — подхватила Светка. — В юбке до пят! Я думала, из музея сбежала!
— А сумка! — взвизгнула Наташа. — Клеенчатая! Как у моей бабки!
Таня сжала зубы. Сумку она купила на последние деньги перед переездом в город. Казалось, приличная. А юбку мама сшила — специально длинную, чтобы в городе не подумали чего.
— Ладно, хватит, — милостиво махнула рукой Ирина. — Пусть работает. Может, к пенсии научится нормально одеваться.
Таня уткнулась в монитор. Цифры расплывались перед глазами. Не от слез — плакать она отучилась еще в первую неделю. Просто устала. От унижений, от постоянного напряжения, от необходимости каждый день приходить туда, где тебя ненавидят.
Вечером в пятницу — корпоратив. День рождения компании. Таня хотела отказаться, но Ирина сразу пресекла:
— Это обязательное мероприятие. Не придешь — с зарплаты вычтут.
Ресторан оказался шикарным. Таня в своем единственном выходном платье чувствовала себя вороной среди павлинов. Села в самый угол, надеясь остаться незамеченной.
— О, наша скромница пришла! — Ирина уже была навеселе. — Девочки, смотрите, даже платье надела! Правда, из прошлого века, но все же!
— Может, выпьешь с нами? — Светка протянула бокал с шампанским.
— Спасибо, я не пью.
— Не пьет она! — Ирина расхохоталась. — Конечно! В деревне же только самогон, а тут французское шампанское! Боится опозориться!
— Или блевать начнет! — подхватила Вера.
— Как та студентка, помните?
Таня смотрела в тарелку. Есть не хотелось, но надо было чем-то занять руки, чтобы не сжимались в кулаки.
Прошло два часа. Пытка растягивалась. Ирина уже плохо держалась на каблуках, но язык работал без перебоев. Каждая попытка Тани стать невидимой оборачивалась новой волной насмешек.
В десять вечера Таня не выдержала.
— Извините, можно мне уйти? За мной муж приедет.
Тишина. Секунду все переваривали информацию. Потом Ирина расхохоталась так, что чуть не упала со стула.
— Муж! У нее муж! Девочки, вы слышали? У нашей серой мышки есть муж!
— Наверное, такой же деревенщина! — взвизгнула Светка.
— На тракторе приедет! — добавила Наташа.
— Или на телеге!
— С вилами!
— В лаптях!
Смех катился по залу. Официанты оглядывались. За соседними столиками начали обращать внимание.
— И как его зовут? — Ирина вытерла слезы. — Митрофан? Или Пахом?
Таня встала.
— Его зовут Олег. И он уже ждет.
— Олег! Какое городское имя! Специально придумала?
— Покажи фотку! — требовала Вера.
— Да нет у нее никакого мужа! Придумала, чтобы свалить пораньше!
Таня молча собрала сумку. Та самую, клеенчатую. Пошла к выходу под улюлюканье и свист.
— Беги-беги к своему Олежке! — кричала вслед Ирина. — Если он существует!
У выхода Таня набрала номер.
— Я выхожу. Да, все в порядке. Просто устала.
Через пять минут к ресторану подъехал черный «Мерседес». Новый, блестящий, с тонированными стеклами. Из машины вышел мужчина в дорогом костюме.
Таня уже стояла на крыльце. Олег подошел, обнял, поцеловал.
— Замерзла? Пойдем в машину.
— Подожди. Мне нужно кое-что забрать. Идем со мной?
— Конечно.
Они вернулись в зал. Таня направилась к своему столику — забыла телефон. Олег шел рядом.
Первой его увидела Светка. Бокал выпал из ее рук.
— Олег Владимирович?
Ирина обернулась. Лицо вытянулось, челюсть отвисла. По залу прокатилась волна шепота.
— Добрый вечер, — спокойно сказал Олег. — Не ожидал вас здесь встретить.
Таня взяла телефон, повернулась к застывшему столику.
— Спасибо за вечер. Было… познавательно.
— Танечка, ты готова? — Олег положил руку ей на плечо. Обручальное кольцо блеснуло в свете люстр.
— Да, пойдем.
Они развернулись к выходу. И тут Олег остановился.
— Кстати, Ирина Петровна. И все остальные. Я прекрасно осведомлен о ситуации в бухгалтерии. О том, как вы встречаете новых сотрудников. Особенно тех, кто не из вашего круга.
Тишина была абсолютной. Слышно было, как где-то на кухне звякнула посуда.
— В понедельник жду объяснительные. От всех. А пока… приятного вечера.
Они ушли. Зал взорвался шепотом, но за столиком бухгалтерии стояла мертвая тишина.
— Это был… — Вера не могла закончить фразу.
— Директор. Наш директор. Ее муж, — прошептала Наташа.
Ирина сидела белая. Руки тряслись.
— Мы… мы же не знали…
— Что не знали? — вдруг взорвалась Светка. — Что нельзя травить человека? Что нельзя унижать? Или что нельзя унижать жену директора?
— Заткнись! — рявкнула Ирина. — Ты тоже смеялась!
— Все мы смеялись. И все теперь вылетим.
В машине Таня молчала. Олег вел машину, поглядывая на жену.
— Почему ты не сказала им?
— Что я твоя жена? Зачем? Чтобы лебезили? Чтобы подарки носили?
— Чтобы не издевались.
— Олег, я хотела честно работать. Своими силами. Доказать, что могу.
— И доказала?
Таня вздохнула.
— Доказала. Что в этом коллективе работать невозможно. Что там собрались злые, завистливые женщины, которым доставляет удовольствие унижать других.
— Я их всех уволю.
— Не надо. Только Ирину. Остальные… они просто трусы. Боялись ей перечить.
— Ты слишком добрая.
— Нет. Просто… Я видела достаточно. Пусть поработают. Со страхом. С оглядкой. Это хуже увольнения.
Понедельник начался с тишины. Таня пришла как обычно, села за свой стол. Никто не сказал ни слова. Светка пробормотала «доброе утро» и уткнулась в монитор. Наташа сделала вид, что не заметила. Вера вообще не пришла — больничный.
В десять появился Олег. Прошел через бухгалтерию, остановился у стола Ирины.
— Ваше заявление.
— Олег Владимирович, я могу объяснить…
— Заявление. По собственному желанию. Сейчас.
Ирина писала трясущимися руками. Размазанная тушь делала ее похожей на грустного клоуна.
— Остальные объяснительные?
Пачка бумаг легла на стол. Олег пробежал глазами.
— Светлана, Наталья — заявления.
— Но мы же…
— Заявления. У вас час.
Когда он ушел, в бухгалтерии повисла тишина. Таня продолжала работать, не поднимая головы.
— Таня… Танечка… — Светка подошла к ее столу. — Прости нас. Мы… мы не знали…
— Что я жена директора? И это все меняет?
— Нет! То есть… Мы вообще не должны были…
— Не должны были. Но делали. Три месяца делали. С удовольствием.
— Прости. Пожалуйста. У меня дети… Ипотека…
Таня подняла голову. Посмотрела спокойно, без злости.
— Пишите заявления. Это не моё решение.
К вечеру бухгалтерия опустела наполовину. Остались только те, кто не участвовал в травле. Молчаливые, незаметные сотрудницы, которые предпочитали не связываться с Ириной.
Прошел месяц. Новая обстановка была странной. С Таней заговаривали подчеркнуто вежливо, но за глаза обсуждали. Она чувствовала взгляды, слышала шепот.
На общем собрании Олег дал ей слово. Таня встала, обвела взглядом притихший зал.
— Я проработала здесь четыре месяца. Спасибо за опыт. Он был… ценным. Я многое поняла о людях. О коллективе. О том, как важно оставаться человеком в любой ситуации.
Пауза. Все ждали продолжения.
— Сегодня мой последний день. Я перехожу в другую компанию. Хочу пожелать вам найти в себе смелость. Смелость заступиться за слабого. Смелость сказать «нет» несправедливости. Смелость быть людьми, а не стаей.
Она села. Зал молчал.
Вечером дома Олег разливал чай.
— Уверена?
— Да. Мне предложили должность главного бухгалтера. В небольшой фирме, но с хорошими перспективами.
— Я мог бы…
— Нет. Я сама. Честно.
— Но после всего, что было…
Таня улыбнулась.
— Знаешь, я благодарна Ирине. Странно звучит, да? Но она научила меня важному. Что уважение не выпрашивают. Его зарабатывают. Что достоинство не зависит от одежды или акцента. И что в любом коллективе найдутся те, кто попытается тебя сломать.
— И что делать?
— Не ломаться. Работать. Расти. И помнить — тихая вода берега подмывает.
Олег обнял жену.
— Горжусь тобой.
— Я тоже собой горжусь. За окном темнело. Обычный вечер обычной семьи. Только вот Таня теперь была не той запуганной девочкой из деревни. Она стала сильной женщиной, которая знает себе цену.
А где-то в городе Ирина обивала пороги кадровых агентств. Рекомендации от прошлого места работы были уничтожающими. Формально корректными, но по сути — приговором.
«Создавала нездоровую атмосферу в коллективе».
Три строчки. И закрытые двери во всех приличных компаниях города.
Светка устроилась кассиром в супермаркет. Наташа уехала в другой город. Вера до сих пор на больничном — депрессия.
А в бухгалтерии компании Олега теперь тихо. Новенькую встретили настороженно-вежливо. История Тани стала легендой, предупреждением.
Не всякая тихая вода безопасна. Иногда она скрывает глубину, о которой лучше не знать.
Таня же в новой компании быстро завоевала уважение. Профессионализмом, спокойствием, умением находить общий язык с людьми. Через полгода ее повысили. Через год — переманили конкуренты с окладом, о котором в прошлой конторе могли только мечтать.
Она изменилась. Исчез испуганный взгляд, появилась уверенная походка. Гардероб обновился — не потому что стыдно было в старом, а потому что захотелось. Акцент почти пропал, но иногда проскальзывал — и Таня не стеснялась. Это была часть ее, ее история.
На встрече выпускников института Таня столкнулась с бывшей коллегой. Та работала в соседнем здании.
— Таня? Ты? Я слышала… Ты теперь…
— Финансовый директор. Да.
— Вот это карьера! А я так и сижу старшим бухгалтером. Слушай, может, замолвишь словечко? У вас вакансии есть?
Таня смотрела на нее спокойно. Та самая девочка, которая хихикала за соседним столом. Не участвовала активно, но и не заступалась.
— Резюме пришли. Рассмотрим.
— Спасибо! Ты такая… изменилась. Красивая стала.
— Я всегда была красивой. Просто не все это видели.
Домой Таня возвращалась пешком. Город уже не казался чужим и враждебным. Она научилась в нем жить, работать, добиваться целей.
Олег встретил в дверях.
— Как день?
— Хороший. Подписали контракт с китайцами.
— Поздравляю! Ужинать будем?
— Будем. Я готовлю.
Обычный вечер. Обычной семьи. Где жена больше не прячется за спиной мужа. Где каждый силен сам по себе, но вместе — еще сильнее.
Таня нарезала овощи для салата и думала: хорошо, что все случилось именно так. Унижения, слезы, боль — все это закалило. Научило бороться.
