— Мама звонила. У неё в доме капитальный ремонт начинается. Хочет приехать к нам на лето, — Тимур произнёс это как бы между прочим, расставляя продукты в холодильнике после похода в магазин.
Оксана замерла, держа в руках недочитанную книгу. Она медленно подняла взгляд на мужа, словно надеясь, что ослышалась.
— Что ты сейчас сказал?
— Ну, у мамы ремонт. Ей негде жить, пока будут менять полы, стены штукатурить. Всё серьёзно, на два-три месяца работы.
Оксана отложила книгу и выпрямилась на диване.
— Скажи своей маме, пусть даже не думает сюда приезжать, тем более, на все лето! — резко сказала она мужу, сама удивляясь своей категоричности.
Тимур развернулся, его брови нахмурились:
— Оксана, это моя мать. Куда ей деваться?
— У неё подруг полгорода! Пусть к ним едет! — Оксана вскочила с дивана. — Ты помнишь, что было в прошлый раз, когда она приезжала на неделю? А теперь представь это на протяжении всего лета!
Тимур устало вздохнул:
— Я всё помню. Но она одна, ей шестьдесят пять, и она моя мать.
— А я твоя жена! И это наша квартира, наше с тобой пространство. Две комнаты, Тимур, две! Где мы все будем?
Так начался конфликт, который перевернул жизнь этой семьи навсегда.
Спустя неделю ожесточённых споров Вера Леонидовна всё-таки приехала. Оксана встретила свекровь натянутой улыбкой. Тимур суетился с чемоданами, пытаясь разрядить напряжённую атмосферу.
— Ну вот, мама, располагайся в гостиной. Мы с Оксаной в спальне будем, — он показал на разложенный диван.
Вера Леонидовна, миниатюрная женщина с аккуратной стрижкой и внимательными глазами, оглядела квартиру.
— Как у вас тут… по-своему, — она произнесла это таким тоном, что Оксана сразу поняла: начинается.
— По-своему — это как? — не сдержалась она.
— Ну, современно. Минималистично, — Вера Леонидовна провела пальцем по журнальному столику. — Пыли только многовато для такого минимализма.
Оксана сжала зубы. Первый день, первые минуты — и уже замечания.
— Мама, ты с дороги. Может, отдохнёшь? — вмешался Тимур.
— Да какая дорога, три часа на поезде, — отмахнулась Вера Леонидовна. — Лучше расскажите, как вы тут живёте. Оксаночка, ты всё там же работаешь?
— Да, Вера Леонидовна, всё там же. Начальником отдела продаж.
— Ох, начальница! — свекровь покачала головой. — Наверное, поздно домой приходишь? Тимуру, бедному, самому себе ужин готовить приходится?
Оксана почувствовала, как краснеет от злости. Тимур быстро перевёл разговор:
— Мам, а как там твой ремонт? Когда начинается?
— Уже начался! Мальчики вчера приходили, пол в кухне разобрали. Бригадир такой ответственный, Василий Петрович. Говорит, за два месяца управятся, если всё по плану пойдёт.
Оксана мысленно застонала. Два месяца. Целых два месяца этого кошмара.
Прошла неделя совместной жизни, и Оксана чувствовала, что сходит с ума. Вера Леонидовна перекладывала вещи, меняла порядок на кухне, комментировала каждое действие невестки.
— Тимур, нам нужно поговорить, — сказала Оксана, когда они остались одни в спальне вечером.
— Опять про маму? — устало спросил он.
— Да. Она переставила все мои косметические средства в ванной! Сказала, что так «рациональнее».
— Ну и что? Какая разница, где стоит крем?
— Дело не в креме! Дело в том, что она не уважает мои вещи, моё пространство, мои привычки!
Тимур сел на край кровати:
— Оксана, ты преувеличиваешь. Мама просто хочет быть полезной. Она по-другому не умеет проявлять заботу.
— Это не забота, это контроль! Сегодня она сказала соседке, что я «слишком много работаю и совсем не занимаюсь домом». Представляешь? Обсуждает меня с Ниной Петровной!
— Ты всё воспринимаешь в штыки. Мама одинока, ей нужно с кем-то общаться.
— Пусть общается, но не обсуждает нашу жизнь с посторонними!
Разговор снова закончился ничем. Тимур отворачивался к стене, Оксана лежала с открытыми глазами, глядя в потолок и думая, как долго она сможет выдержать.
На работе тоже всё пошло наперекосяк. Новый директор, Константин Михайлович, объявил о реструктуризации компании.
— Оксана Владимировна, вы понимаете, что ваш отдел может быть объединён с отделом маркетинга? — сказал он на совещании. — И руководить объединённым отделом будет один человек.
— Вы намекаете, что этим человеком буду не я? — прямо спросила Оксана.
— Я пока ничего не решил. Но ваши показатели за последний квартал… оставляют желать лучшего.
Оксана вернулась домой в ужасном настроении, мечтая о тишине и возможности обдумать ситуацию. Вместо этого её встретил громкий разговор — Вера Леонидовна беседовала с соседкой прямо в их квартире.
— А вот и наша труженица! — воскликнула свекровь. — Нина Петровна заходила соли одолжить, а мы разговорились.
Оксана натянуто улыбнулась. Нина Петровна, семидесятилетняя соседка, с которой у неё были напряжённые отношения из-за постоянных жалоб на «шум после десяти вечера», теперь сидела на их кухне как старая подруга.
— Здравствуйте, — сухо сказала Оксана. — Извините, я очень устала. Пойду лягу.
— В такую рань? — удивилась Вера Леонидовна. — А ужин?
— Не хочу есть.
— Вот видите, Нина Петровна, я же говорила. Совсем себя не бережёт. А потом удивляются, почему детей нет.
Оксана застыла в дверях. Это было уже слишком.
— Вера Леонидовна, я бы попросила вас не обсуждать мою личную жизнь с посторонними людьми.
— Ой, да что такого я сказала? — всплеснула руками свекровь. — Нина Петровна, мы же как родные уже.
— Вы — возможно. Мы — нет, — отрезала Оксана и ушла в спальню, хлопнув дверью.
Ситуация накалялась. Тимур всё чаще задерживался на работе, избегая домашних конфликтов. Оксана чувствовала себя загнанной в угол: дома — постоянные придирки свекрови, на работе — угроза понижения.
А потом пропала брошь. Старинная, доставшаяся от бабушки, с аметистом — единственная ценная вещь, которую Оксана берегла как память.
— Где моя брошь? — спросила она, перерывая ящик комода. — Она всегда тут лежала!
Вера Леонидовна пожала плечами:
— Я твои украшения не трогала. Может, положила куда-то и забыла?
— Я никогда не перекладываю эту брошь! Никогда! — Оксана начала паниковать. — Она всегда лежит в шкатулке, в верхнем ящике!
— Ну, значит, Тимур взял, — предположила свекровь.
— Зачем ему моя брошь?
— Откуда я знаю? Может, хотел тебе сюрприз сделать.
Но Оксана уже не слушала. В голове крутилась только одна мысль: брошь пропала после появления в доме Веры Леонидовны. Совпадение? Вряд ли.
Когда Тимур вернулся с работы, разразился скандал.
— Ты обвиняешь мою мать в воровстве? — Тимур повысил голос впервые за много лет. — Ты в своём уме?
— А что я должна думать? Брошь была на месте две недели назад. Теперь её нет. За это время в доме появился только один новый человек!
— Прекрати сейчас же! — Тимур стукнул кулаком по столу. — Мама никогда не взяла бы чужого!
Вера Леонидовна сидела на диване, сложив руки на коленях, с видом оскорблённой невинности.
— Я понимаю, Тимурчик, она расстроена. Украшение дорого как память. Но зачем мне чужие вещи? У меня своих достаточно.
Оксана не выдержала:
— Вы перекладываете мои вещи постоянно! «Рациональнее», «удобнее», «правильнее»! Может, и брошь решили куда-то «правильнее» положить?
— Ну всё, с меня хватит, — Тимур схватил куртку. — Я ухожу. Когда успокоишься и будешь готова извиниться перед мамой — позвони.
Дверь хлопнула. Оксана и Вера Леонидовна остались одни, глядя друг на друга как противники на дуэли.
— Довольна? — тихо спросила свекровь. — Сына против матери настроила.
— Это вы настраиваете его против меня с первого дня нашей свадьбы! — выпалила Оксана. — Пятнадцать лет! Пятнадцать лет вы делаете всё, чтобы показать, какая я плохая жена!
Она схватила сумку и телефон:
— Я переночую у подруги. Не трогайте больше мои вещи.
Марина, лучшая подруга Оксаны, выслушала историю молча, только качая головой.
— Так, давай по порядку, — сказала она, когда Оксана выплеснула все эмоции. — Брошь — это серьёзно. Но ты уверена, что её взяла свекровь?
— А кто ещё? Тимур даже не знает, как она выглядит!
— А в квартире никто, кроме вас троих, не был? Соседка эта, например?
Оксана задумалась:
— Нина Петровна… не знаю. Может, и заходила, когда меня не было.
— Вот видишь. Не спеши с выводами. Что касается всего остального… — Марина вздохнула. — Слушай, я понимаю твоё раздражение. Но ведь это временно. Два-три месяца, и она уедет.
— Если ремонт не затянется, — мрачно заметила Оксана.
— Даже если затянется. Послушай, мне кажется, тебе нужно чётко обозначить границы. Спокойно, без криков. Сесть и обсудить правила совместного проживания.
— С Верой Леонидовной? Она не признаёт никаких правил, кроме своих!
— Тогда привлеки Тимура как посредника. В конце концов, это его мать. Пусть он объяснит ей, что к чему.
Оксана горько усмехнулась:
— Тимур сейчас на стороне матери. Он всегда на её стороне, когда дело касается серьёзных конфликтов.
— Тогда тебе придётся уступить, — просто сказала Марина. — Ради сохранения брака.
— Почему я должна уступать? — возмутилась Оксана.
— Потому что ты умнее, — Марина пожала плечами. — И сильнее. И понимаешь последствия. Ты действительно готова разрушить пятнадцать лет брака из-за двух месяцев неудобств?
Оксана молчала. Внутри бушевала буря эмоций, но где-то глубоко она понимала, что подруга права.
Утром раздался звонок от Константина Михайловича.
— Оксана Владимировна, у нас форс-мажор. Проект «Солнечный» нужно завершить за две недели, а не за месяц, как планировалось. Клиент перенёс сроки. Справитесь?
— Конечно, — автоматически ответила Оксана, хотя понимала, что это означает сверхурочную работу и постоянный стресс.
— Отлично. И ещё. Если проект будет успешным, я пересмотрю вопрос о реструктуризации отдела. Возможно, вам удастся сохранить свою позицию.
Это был шанс. Тяжёлый, выматывающий, но шанс.
Оксана вернулась домой, чтобы переодеться и взять рабочие материалы. Тимура не было — наверняка специально ушёл пораньше, чтобы избежать встречи. Вера Леонидовна готовила завтрак.
— Доброе утро, — сухо сказала Оксана.
— Доброе, — так же сухо ответила свекровь. — Тимур ушёл на работу. Сказал, задержится сегодня.
— Я тоже задержусь. У меня срочный проект.
— Конечно, — Вера Леонидовна поджала губы. — Работа важнее всего.
Оксана начала было огрызаться, но вспомнила совет Марины. Глубоко вдохнула и спокойно сказала:
— Вера Леонидовна, давайте начнём сначала. Я понимаю, что вам пришлось покинуть дом из-за ремонта. Это тяжело. Но и вы поймите: мы с Тимуром привыкли жить вдвоём, у нас свой уклад. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к переменам.
Свекровь удивлённо подняла брови:
— Это что, извинения такие?
— Нет, это попытка найти общий язык. Ради Тимура.
Вера Леонидовна помолчала, потом кивнула:
— Хорошо. Я тоже хочу мира. Тимур переживает.
— Отлично. Тогда давайте договоримся: вы не трогаете мои вещи без разрешения, я не придираюсь к мелочам. Идёт?
— Договорились, — неохотно согласилась свекровь.
Это было шаткое перемирие, но лучше, чем открытая война.
Следующие две недели Оксана практически жила на работе. Проект требовал полной отдачи. Она приходила домой за полночь и уходила в семь утра. Тимур беспокоился, но понимал важность момента.
Удивительно, но отношения с Верой Леонидовной стали менее напряжёнными. Возможно, потому что они почти не виделись. Или потому что свекровь нашла себе занятие — она всё чаще проводила время с Ниной Петровной, обсуждая сериалы и обмениваясь рецептами.
А потом пришло сообщение от бригадира, который делал ремонт в доме Веры Леонидовны. Оказалось, что работы выполнены некачественно, потребуется переделка, а бригада, получив аванс, исчезла.
— Что значит «исчезла»? — воскликнул Тимур, когда мать показала ему сообщение. — Как такое возможно?
— Василий Петрович не отвечает на звонки уже неделю, — растерянно сказала Вера Леонидовна. — Сосед заходил посмотреть, как там дела, говорит, пол разобран, стены ободраны, и никого.
— Нужно обращаться в полицию, — решительно сказал Тимур. — Это мошенничество.
— Да какая полиция… Договор-то я не подписывала толком. Василий Петрович сказал, потом оформим, когда работу примем.
Оксана и Тимур переглянулись. Ситуация из плохой превращалась в катастрофическую. Ремонт затягивался на неопределённый срок, а значит, Вера Леонидовна оставалась у них.
В тот вечер Вера Леонидовна удивила их.
— Я пригласила друга на ужин, — сказала она, накрывая на стол. — Не возражаете?
— Друга? — переспросил Тимур. — Какого друга?
— Геннадия Степановича. Мы познакомились в социальной службе для пенсионеров. Он очень интересный человек, бывший инженер.
Оксана не могла поверить своим ушам. Вера Леонидовна, всегда такая замкнутая и недоверчивая, пригласила постороннего человека в дом?
Геннадий Степанович оказался подтянутым мужчиной лет шестидесяти восьми, с аккуратной седой бородкой и живыми глазами. Он принёс цветы для Веры Леонидовны и бутылку хорошего вина для хозяев.
— Очень приятно познакомиться, — сказал он, пожимая руку Тимуру. — Вера так много о вас рассказывала.
За ужином Оксана с удивлением наблюдала, как преображается свекровь. Она смеялась, шутила, расспрашивала Геннадия о его работе и увлечениях. Ни одного критического замечания в адрес невестки, ни одного вздоха о «современной молодёжи».
— Геннадий Степанович увлекается садоводством, — сообщила Вера Леонидовна. — У него участок за городом.
— Да, небольшой домик с садом, — скромно сказал гость. — Достался от родителей. Выращиваю яблони, груши. Вера Леонидовна обещала показать мне свой сад, когда вернётся домой.
— Боюсь, это будет нескоро, — вздохнула свекровь и рассказала о ситуации с ремонтом.
Геннадий нахмурился:
— М-да, неприятная история. Но я могу помочь. У меня есть знакомый прораб, надёжный человек. Можем съездить, посмотреть, что там за фронт работ, составить смету.
— Вы правда поможете? — оживилась Вера Леонидовна.
— Конечно! — Геннадий улыбнулся. — Заодно и сад ваш посмотрю.
Оксана поймала взгляд Тимура. В его глазах читалось то же удивление, что испытывала она сама. Неужели Вера Леонидовна влюбилась?
На следующий день случилось чудо — нашлась брошь. Тимур обнаружил её в кармане своего пиджака.
— Оксана, помнишь, ты просила отдать в ремонт брошь, у которой замочек сломался? Я положил её в карман, чтобы не забыть, а потом завал на работе, и я совсем из головы вылетело.
Оксана взяла в руки украшение, не веря своим глазам:
— Тимур, я не просила… Подожди. Это было два месяца назад! Я совсем забыла!
Она почувствовала, как краска стыда заливает лицо. Обвинила свекровь в воровстве, устроила скандал, а всё это время брошь была у Тимура — по её же просьбе.
— Мне нужно извиниться перед твоей мамой, — тихо сказала она.
Но разговор пришлось отложить. На работе случился новый кризис — коллега допустил серьёзную ошибку в расчётах для проекта «Солнечный», и теперь всё могло сорваться. Оксана провела в офисе двое суток, спала урывками на диване в комнате отдыха, питалась кофе и бутербродами.
Когда она наконец вернулась домой, выжатая как лимон, там её ждал сюрприз. Вера Леонидовна накрыла стол и приготовила ужин.
— Тимур сказал, у тебя аврал на работе, — сказала свекровь. — Поешь нормально хоть раз за эти дни.
Оксана была так измотана, что даже не нашла в себе сил удивиться. Она молча села за стол.
— Брошь нашлась, — сказала она после паузы. — Она всё время была у Тимура. Я… хочу извиниться за то, что обвинила вас.
Вера Леонидовна махнула рукой:
— Забыли. Я тоже была не права. Лезла не в своё дело, перекладывала твои вещи.
Они ели в тишине. Потом Вера Леонидовна нерешительно сказала:
— Геннадий Степанович предложил мне пожить у него, пока идёт ремонт.
Оксана подняла глаза:
— Правда?
— Да. У него большой дом, три спальни. Говорит, ему одному скучно.
— И что вы решили?
— Пока думаю, — Вера Леонидовна помешивала чай. — Неудобно как-то. Мы ведь недавно знакомы.
Оксана хотела сказать, что это отличная идея, но что-то её остановило. Возможно, искренность в глазах свекрови. Или то, как неуверенно она выглядела — совсем не похоже на ту властную женщину, которую Оксана знала пятнадцать лет.
— Вера Леонидовна, — медленно сказала она, — а что вы чувствуете к Геннадию Степановичу?
Свекровь смутилась:
— Что за вопрос такой? В моём возрасте уже поздно о чувствах говорить.
— Неправда. Никогда не поздно.
— Ну… он очень внимательный. Интересный. С ним легко.
— Так почему бы не принять его предложение? Поживёте у него, узнаете друг друга получше.
— А что Тимур скажет? — забеспокоилась Вера Леонидовна.
— Думаю, он будет рад, что вы нашли хорошего человека.
Свекровь задумалась, потом тихо сказала:
— Боюсь я, Оксана. После смерти Тимурового отца двадцать лет одна. Привыкла уже.
Это был первый раз, когда Вера Леонидовна назвала невестку просто по имени, без официальности. И первый раз, когда она показала свою уязвимость.
— Я вас понимаю, — искренне сказала Оксана. — Правда, понимаю. Страшно менять привычный уклад. Но иногда это к лучшему.
Проект «Солнечный» был завершён в срок, несмотря на все трудности. Константин Михайлович вызвал Оксану в кабинет.
— Впечатляющая работа, Оксана Владимировна. Не каждый справился бы с таким авралом.
— Спасибо, — скромно ответила она.
— Я принял решение. Отдел продаж остаётся самостоятельным подразделением. И вы продолжаете им руководить. Более того, с повышением оклада на пятнадцать процентов.
Оксана не могла поверить своим ушам:
— Повышение? Но вы говорили о возможном понижении…
— Это был тест, — усмехнулся директор. — Я хотел увидеть, как вы справитесь с давлением. Вы превзошли мои ожидания.
Домой Оксана летела как на крыльях. Хотелось поделиться радостью с Тимуром. Но когда она открыла дверь квартиры, там было пусто. На столе лежала записка:
«Уехала к себе. Не хочу больше создавать проблемы. Вера».
Сердце Оксаны сжалось. Она набрала номер Тимура:
— Тимур, твоя мама уехала! Что случилось?
— Я знаю, — голос мужа звучал устало. — Я сейчас на вокзале, пытаюсь её отговорить. Она решила вернуться в свой дом, несмотря на ремонт. Говорит, будет жить в летней кухне.
— В летней кухне? Там же холодно!
— Вот и я о том же! Но она упрямая, ты же знаешь, — в голосе Тимура слышалось отчаяние. — Говорит, что не хочет больше мешать нашей семье.
— На каком вокзале вы? — решительно спросила Оксана. — Я сейчас приеду.
— На Центральном, у третьей платформы. Поезд через сорок минут.
Оксана схватила сумку и выбежала из квартиры. В такси она пыталась разобраться в своих чувствах. Почему ей вдруг стало так важно остановить свекровь? Раньше она мечтала, чтобы Вера Леонидовна уехала, а теперь мчится на вокзал, чтобы её удержать.
Возможно, дело было в той короткой, но искренней беседе за чаем. Или в том, как преобразилась Вера Леонидовна в присутствии Геннадия Степановича. Или просто Оксана наконец увидела в ней не грозную свекровь, а одинокую пожилую женщину, которая тоже боится перемен и тоже хочет быть нужной.
На вокзале было многолюдно. Оксана пробиралась сквозь толпу, высматривая знакомые фигуры. Наконец она увидела их — Тимур что-то горячо доказывал матери, а та сидела на скамейке с маленьким чемоданом, решительно поджав губы.
— Вера Леонидовна! — окликнула Оксана, подходя ближе.
Свекровь подняла взгляд, и в её глазах мелькнуло удивление:
— Оксана? Ты зачем приехала?
— Чтобы вас остановить, — выдохнула Оксана. — Не нужно уезжать вот так, не попрощавшись.
— Я записку оставила, — смутилась Вера Леонидовна.
— Записку! — Оксана покачала головой. — Вера Леонидовна, послушайте. Я понимаю, что мы с вами… не всегда ладили. Но это не значит, что вы должны жить в летней кухне, когда на улице холодно!
— Я не хочу быть обузой, — тихо сказала свекровь. — Я же вижу, как вы с Тимуром ссоритесь из-за меня.
— Не из-за вас, — возразила Оксана. — Из-за нашего неумения говорить друг с другом. Я тоже виновата. Мне нужно было сразу обсудить правила совместного проживания, а не злиться молча.
Тимур переводил взгляд с жены на мать, не веря своим ушам.
— А как же твоя работа? — спросила Вера Леонидовна. — Ты ведь так занята, а я со своими разговорами…
— Работа — это работа, — пожала плечами Оксана. — А семья важнее. И вообще, у меня хорошие новости — меня повысили! Так что теперь будет немного полегче с графиком.
Вера Леонидовна слабо улыбнулась:
— Поздравляю. Ты заслужила.
Повисла пауза. Потом Оксана решительно сказала:
— У меня есть предложение. Геннадий Степанович ведь звал вас пожить у него?
— Да, но…
— Никаких «но». Это отличный вариант! Вы будете под присмотром, в тепле и комфорте. А мы с Тимуром поможем найти новую бригаду для ремонта.
— Неудобно как-то, — покачала головой Вера Леонидовна. — Мы не так давно знакомы.
— Вам шестьдесят пять, а не шестнадцать, — мягко сказала Оксана. — Не нужно стесняться. И потом, у него большой дом, вы сами говорили. Три спальни. Будете жить как соседи, если захотите.
— Мама, Оксана права, — вмешался Тимур. — Зачем мучиться в летней кухне, когда есть нормальные варианты?
Вера Леонидовна колебалась. Было видно, что в глубине души ей нравится эта идея, но что-то её сдерживает.
— А если не сложится? — наконец спросила она. — С Геннадием Степановичем, в смысле.
— Тогда вернётесь к нам, — просто сказал Тимур. — Мы всегда найдём решение.
Глаза Веры Леонидовны увлажнились:
— Вы правда не против, чтобы я осталась?
— Правда, — Оксана протянула руку. — Только давайте договоримся: никаких перекладываний вещей без спроса. И никаких обсуждений меня с соседями.
— Договорились, — Вера Леонидовна крепко пожала протянутую руку. — И ты тоже не будешь обижаться на мои советы. Я ведь как лучше хочу.
— По рукам, — улыбнулась Оксана. — А теперь поехали домой. Или нет, давайте сначала заедем к Геннадию Степановичу. Обсудим ваш переезд.
Прошёл месяц. Вера Леонидовна переехала к Геннадию Степановичу и, судя по всему, была очень довольна новым поворотом в жизни. Они вместе ездили смотреть, как продвигается ремонт (новая бригада, которую нашёл Геннадий, работала быстро и качественно), вместе занимались садом, ходили в театр.
Оксана успешно вела новый проект на работе, уже без авралов и нервотрёпки. Отношения с Тимуром наладились — пережитый кризис словно обновил их брак, напомнил, как важно разговаривать друг с другом.
В воскресенье они устроили семейный обед. Пришли Вера Леонидовна и Геннадий Степанович, заглянула соседка Нина Петровна (которая, как выяснилось, была не так уж плоха, просто очень одинока), приехала подруга Оксаны Марина.
За столом Геннадий Степанович прочистил горло и объявил:
— У нас с Верой Леонидовной новость. Мы решили жить вместе. Официально.
— В смысле, пожениться? — уточнил Тимур.
— Ну зачем так сразу, — смутилась Вера Леонидовна. — Просто будем жить в моём доме, когда закончится ремонт. Вместе. Геннадий продаст свой участок — он слишком далеко от города, неудобно. А у меня и дом больше, и сад лучше.
— Поздравляю! — искренне сказала Оксана. — Это же замечательно!
— Правда? — Вера Леонидовна внимательно посмотрела на невестку. — Ты не против, что я буду жить с… ну…
— С любимым человеком? — подсказала Оксана. — Конечно не против! Я за вас очень рада.
Вера Леонидовна расцвела:
— Спасибо, Оксаночка. Твоё мнение для меня важно.
После обеда, когда гости разошлись, Оксана и Тимур остались вдвоём. Они сидели на диване, наслаждаясь тишиной и покоем своей квартиры.
— Кто бы мог подумать, что всё так обернётся, — задумчиво сказал Тимур. — Помнишь, как ты кричала: «Скажи своей маме, пусть даже не думает сюда приезжать, тем более, на все лето!»
— Помню, — Оксана улыбнулась. — Я тогда чуть с ума не сошла от одной мысли, что придётся три месяца жить со свекровью.
— А в итоге ты сама помчалась на вокзал её останавливать.
— Потому что поняла кое-что важное, — Оксана положила голову на плечо мужа. — Семья — это не только муж и жена. Это все близкие люди, которые о тебе заботятся. Даже если иногда действуют не так, как тебе хотелось бы.
— Философ ты мой, — Тимур поцеловал её в макушку.
Зазвонил телефон. Тимур взглянул на экран и хитро улыбнулся:
— Это моя двоюродная сестра Ирина. Говорит, хочет приехать с детьми на неделю в следующем месяце. Как думаешь?
Оксана сделала страшные глаза:
— Только не это! Я же еле пережила твою маму!
Тимур на мгновение поверил, но потом увидел смешинки в глазах жены.
— Конечно, пусть приезжает, — сказала Оксана. — Только предупреди заранее, чтобы я успела подготовиться. И скажи, что близнецы будут спать в гостиной, а она с нами в спальне.
— У неё нет близнецов, — растерялся Тимур. — Только Алёшка, ему шесть.
— Тем лучше, — рассмеялась Оксана. — Значит, будет проще. Отвечай, что ждём в гости.
Тимур покачал головой, удивляясь перемене в жене, и принял звонок. А Оксана думала о том, что иногда самые сложные испытания приводят к самым неожиданным открытиям. И о том, что семейные связи, как ни крути, оказываются крепче, чем кажется на первый взгляд.
Что касается Веры Леонидовны — Оксана была искренне рада, что свекровь нашла своё счастье. В конце концов, разве не этого все мы заслуживаем, независимо от возраста?
Жизнь продолжалась, полная сюрпризов и новых поворотов. И теперь Оксана была готова встречать их с открытым сердцем.
