Лето было в разгаре. Татьяна, тяжело ступая, возвращалась с работы. Она работала кассиром в супермаркете, заканчивала в одиннадцать, поэтому возвращалась всегда поздно. Идти было недалеко, торопиться было некуда, поэтому всегда ходила пешком, да и экономнее так. И если зимой в это время на улице попадались лишь редкие прохожие, то летом прогуливающихся было много, в основном беззаботная молодёжь, дождавшаяся долгожданных каникул в школах, колледжах, ВУЗах. Парни и девушки большими и маленькими компаниями, весело переговариваясь меж собой, стекались на набережную. Здесь уже слышны были песни под гитару и звонкий смех. Встречались и юные влюблённые парочки, трепетно державшиеся за руки. «И чего ругают молодёжь, хоть бы вот Татьянины коллеги, мол, что за мода на голые животы и разноцветные волосы. А когда, если не в молодости носить короткие майки, рваные джинсы и красить волосы в розовый цвет?» — думала Татьяна, с грустью и усталостью поглядывая по сторонам. Уставала она за день сильно, да и какая-то накопленная годами была это усталость. А с грустью, потому что, вдруг, поняла, жизнь то почти прошла, под шестьдесят уж, а ведь когда-то и она была юной, смешливой девчонкой, лёгкой и яркой. Носила миниюбку, высоченные каблуки и начёс. И вот так же, трепетно держась за руки, гуляла она с Димкой. Димка был её первой любовью. Татьяна вздохнула, погрузившись в воспоминания.
Сколько лет она не ходила на каблуках? И не вспомнить. Всю жизнь на ногах, к вечеру ноги так гудят, что какие уж каблуки. Да и куда ей на каблуках ходить? Она итак почти никуда не ходит, иногда по выходным к сыну, вот, пожалуй, и всё. Пока внук маленький был, чаще ходила, помогала. А сейчас большой уж, четвёртый класс окончил в этом году. Подруг у неё нет, так, на работе поболтает с коллегами. Некогда было дружбу поддерживать, пока сына одна поднимала, да за больной матерью ухаживала. Да и у тех девчонок, что вместе с ней на высоких каблучках бегали, тоже своя жизнь, не до дружбы. Повыходили, конечно, замуж, дети, работа, хлопоты, заботы, сейчас, уж, наверное, тоже внуки у всех. И тоже уж, наверное, на такие лёгкие на подъём, как в юности. Располнели, седина в волосах, плечи ссутулились от тяжёлых сумок и вечных забот. Хотя, что это она, Татьяна, всех по себе ровняет. Видела она как-то недавно в магазине Ленку Синицыну, так та, её даже не узнала. А вот она Ленку сразу приметила: одета с иголочки, укладка, даже очки для зрения такие стильные, что, как украшение на носу сидят. Лицо ухоженное, видно, что не жалеет на себя денег в салонах. И мужчина с ней такой солидный был. Молодец Ленка, видать удачно замуж вышла. А вот Татьяне в личной жизни не повезло, хотя замужем она побывала. От брака того недолгого остался сын Вовка, да страшные воспоминания. Знала Татьяна, что за нелюбимого замуж выходила, но мать твердила: стерпится, слюбится, мужик хороший, и квартира своя, и машина вон Лада 99, а то, что старше на десять лет, так это мелочи, зато при деньгах, а это в 90-е то. Он Татьяну приметил в магазине галантереи, где та тогда работала. Стал с работы встречать, ухаживать. Не лежало у Татьяны сердце к нему, но, может, мать и права, зато не пропадёт с таким. Потом уж, когда колотил он Татьяну нещадно за любую мелочь, что ему не по нраву была, думала, уж лучше б на голодном пайке сидела, чем так. Уйти бы, да куда там, грозился, что из-под земли достанет, и ей и сынишке не поздоровиться. Через три года пропал он, просто не вернулся однажды домой в обычное время. Вместо него пришли мужики бритоголовые в чёрных кожаных куртках. Дорожку, видать, перешёл кому не следовало. И квартира, как оказалась, уж на другого человека переписана. Ладно, хоть вещи дали собрать. Больше она мужа не видела, чему была очень рада, хотя ещё несколько лет жила в постоянном страхе. Так и объявили его пропавшим без вести, потом и развод оформила. Жила с Вовкой у матери. Мать болела много, а потом и вовсе слегла. Вот и крутилась Татьяна, работа, сын маленький, мать лежачая. Новые отношения и не думала заводить, до того ли. Мать умерла, когда Владимиру четырнадцать было. Но и тут не до личной жизни было, трудный возраст у сына, не упустить бы. Но Владимир ничего, порядочным вырос. Техникум окончил, на работу устроился. Квартиру Татьяна разменяла, переехала в однушку, остальные деньги сыну отдала, чтоб своим жильём обзаводился. Он и купил, в новом районе, далековато, Татьяна к нему с двумя пересадками добирается. Вот оно, вроде и пришло время личную жизнь налаживать, а уже не хочется. Столько лет жила без любви, что и забыла, как это, любить-то.
Только один раз за всю жизнь и любила, выходит, того самого Димку, с которым за руки трепетно держались, да часами у подъезда стояли, боясь расстаться даже на несколько часов. Сколько ей тогда было, восемнадцать? Татьяна ещё раз вздохнула, навстречу ей как раз шла влюблённая парочка. Парень что-то шептал на ухо девушке, а она улыбалась и прижималась к его плечу. Да, Диму Татьяна очень любила. Да и он её. Пожениться собирались, как только он отслужит. Вот только вышло иначе. Не вернулся Дима из армии. После учебки весь их взвод отправили на Кавказ. Татьяна каждый день к Димке домой бегала, узнать новости. Новостей долго не было. В очередной раз мать открыла в слезах: «нет больше сына». На похороны Татьяна не попала. Семья Дмитрия были приезжими, из другой области. Решили вернуться в родной город и хоронить там же, чтоб было кому за могилкой ухаживать. У Татьяны денег на дорогу не было. Да и надо ли ехать? Гроб и открывать не будут, как объяснил отец Дмитрия. Лучше запомнить живим и весёлым. Именно таким, улыбающимся, с задорными искорками в глазах, сейчас вспомнила его Татьяна. Столько лет прошло, а лицо его она помнила, будто виделись утром. Теперь она шла, улыбаясь своим воспоминаниям, и больше уже ни на что не обращала внимания. Вдруг Татьяна услышала скрипящий визг тормозов и резкий окрик: «Куда на красный?!» Татьяна вздрогнула, но было уже поздно. Она почувствовала удар, а дальше была темнота.
— Скорая уже едет.
— Как же так?
— Так она сама на красный шла.
— Вы что её знаете?
Татьяна начала приходить в себя, ей казалось, что все голоса звучат откуда-то издалека. Лишь один голос звучал близко. И знакомо. Голос звал:
— Таня! Танечка.
Татьяна открыла глаза и снова закрыла их. Видимо, у неё серьёзная травма. Галлюцинации. Потому что такого быть не может.
— Таня. – Тот самый голос. Татьяна вновь открыла глаза. На неё смотрел Дмитрий. Нет, не может быть. Татьяна провалилась в забытьё.
— Мам, ну и напугала ты нас. – Владимир пришёл навестить Татьяну, отделавшуюся синяками, ссадинами и лёгким сотрясением, в больнице.– Как же можно совсем по сторонам не смотреть. Это хорошо ещё, что в городе ограничение скорости, водитель успел немного притормозить. Всё могло бы быть гораздо хуже. Кстати, он утверждает, что вы знакомы. Рвётся тебя навестить. Врёт, наверное, подмазаться хочет, чтоб не понести наказания. Хотя в ГБДД сказали, что в таком случае виноват пешеход. – Владимир пожал плечами.
— Как его зовут? – Татьяна напряглась в ожидании ответа. Неужели, ей не привиделось.
— Зовут его Дмитрий Сергеевич Резников. – Начал объяснять сын. Татьяна не верила своим ушам. – Работает он таксистом. Ехал один, без пассажиров. Примерно твоего возраста, и шрам от ожога на пол лица. – Владимир нахмурился, вспоминая внешность водителя.
— Дмитрий Сергеевич Резников. – Шёпотом повторила Татьяна. – Я хочу его увидеть. – Решительно добавила она.
Через два дня, в зале для посетителей больницы в уголке на мягком диванчике сидели он и она. Дмитрий рассказал, что тогда, в неразберихе боевых действий, произошла ошибка. Его родители похоронили чужого сына. Дмитрий почти два года был в плену, о нём ничего не было известно, потом, когда их освобождали, во время боя он был сильно ранен, врачи чудом спасли его. Домой он вернулся ещё не скоро. Мать приезжала тогда к нему в госпиталь. Сказала, что Таня вышла замуж. «И правильно сделала» — рассудил Дмитрий, глядя на своё отражение в зеркале, хотя внутри него будто погас последний огонёк. Он много раз потом вспоминал Татьяну, но не пытался её найти. Зачем, пусть будет счастлива с другим. Боль душевная, физическая, кошмары, преследовавшие по ночам… Дмитрий не мог найти места в обычной жизни и нашёл утешение на дне бутылки, в окружении стремительно катившихся на дно жизни людей. Первый срок он отсидел за пьяную драку, потом два за грабёж. В общей сложности, больше десяти лет. А в промежутках пил, всё с теми же друзьями-приятелями. Отец умер к тому времени, младшая сестра отвернулась от брата, да и, выйдя замуж, жила теперь в другой стране, лишь мать жалела и ждала. Дождалась в очередной раз, но из-за переживаний сильно сдала здоровьем. Тогда Дмитрий твёрдо пообещал себе и матери, что с прошлой жизнью покончено. Так и жили вдвоём. На работу Дмитрия не брали, пахал, то на складе, то разнорабочим, но держался, не пил. Пять лет назад не стало и мамы. Дмитрию тягостно было оставаться, и он решил вернуться туда, где прошла его юность. Тогда он вновь вспомнил Татьяну, но какой смысл был искать её. Столько лет прошло, целая жизнь. И он надеялся, что у Татьяны она сложилась счастливо. Снял квартирку, устроился в такси, а тут …
— Я, на запрещённый сигнал светофора. — Татьяна улыбнулась. Дмитрий улыбнулся в ответ. И ей показалось, будто им снова по восемнадцать. А ему, что он нашёл счастье и покой.
Владимир сначала настороженно отнёсся к выбору матери, узнав о прошлом Дмитрия, но видя, как мать преобразилась, успокоился. А Татьяна, и правда, похорошела, плечи распрямились, походка стала легче, а морщинок меньше. Счастье и обретённая вновь любовь согревали её изнутри и освещали снаружи. Да и Дмитрий будто скинул пару десятков лет. Ещё начиная с десяти часов вечера, он ждёт любимую возле работы, а потом они неторопливо, держась за руки, идут домой.
