Квартира наполнилась напряжённым молчанием, которое, казалось, вот-вот лопнет, как натянутая струна. Так было всегда: Семён с раннего детства привык к этим молчаливым войнам родителей, которые с каждым годом затягивались всё больше: на недели и даже на месяцы.
Мать стояла у зеркала в элегантном коротком чёрном платье и укладывала волосы плойкой, собираясь на вечерний концерт в филармонию. Её движения легки и изящны, будто она и сама – часть музыки, которую будет сегодня слушать. Семёну хотелось бы унаследовать от мамы эту лёгкость, но нет – он был неуклюжим, разве что пальцы подчинялись Семёну без проблем, позволяя сносно рисовать, а в остальном от матери у него ничего не было. Но хорошо, что и на отца Семён не был похож: тот был сбитый, крепкий, с вечно обветренной кожей и отсутствием интеллекта во взгляде. Оставалось только недоумевать, как мама могла выйти замуж за такого, как он.
Отец сидел у телевизора, сжимая в руке банку пива. Его лицо, уже красное и поплывшее, скривилось.
-Кого ты хочешь обмануть? – грубо спросил но. – Думаешь, хоть кто-то поверит, что тебе восемнадцать, а не сорок пять?
Мама даже не обернулась, только слегка поджала губы – Семён заметил это в отражении мамы в зеркале.
-Игорь, не начинай, – устало произнесла она.
Но отца было уже не остановить. Он принялся говорить про «приличных женщин», про то, что над ней смеются, про то, что она «выставляется». Семён, до этого молча сидевший в углу с книгой, резко захлопнул её.
-Пап, хватит.
Голос у него задрожал, но не от страха, а от давно копившегося раздражения. Отца Семён терпеть не мог.
-Мама выглядит прекрасно. А если тебе не нравится – это твои проблемы.
Отец поднялся с кресла, банка со стуком упала на пол.
-Теперь и ты тут умничать будешь? – прорычал отец, пнув банку так, что она отлетела к противоположной стене.
-Да, буду!
Семён тоже подскочил на ноги. Теперь они почти одного роста, но отец шире и сильнее. Но Семён не боится.
-Сколько можно придираться по пустякам? То платье тебе не нравится, то музыка «непонятная», то «зачем столько книг»? Может, просто самому заняться чем-то, кроме пива и удочек?
— Семён! – одёрнула его мама, но в её голосе не было настоящего укора.
Лицо у отца стало пунцовым.
-Ну где уж мне до вас, умников! Уж извините, что простой работяга обеспечивает ваши бесконечные хотелки, а себе, между прочим, даже билет на футбол купить не может. Конечно, я для вас неудачник: ни физиономией, ни профессией не вышел!
-Ну а кто ты? – Семён уже был не в состоянии остановиться. – Мама работает, на концерты ходит, учится до сих пор. А ты? Что ты делаешь? Да ты даже не пытаешься!
Семён подумал, что отец сейчас ударит его. Но тот лишь оттолкнул его плечом, когда проходил мимо, схватил куртку и вышел из квартиры, хлопнув дверью.
Мама вздохнула и погладила Семёна по плечу.
-Ну зачем ты так… Ладно, защитник мой. Хочешь, кстати, на концерт?
Вообще-то, Семён всегда был равнодушен ко всем этим симфоническим оркестрам, но оставаться дома одному, когда в любой момент может вернуться пьяный отец, совсем не хотелось. И он ответил:
-Давай!
Концертный зал филармонии сверкал позолотой и мягким светом люстр. Семён, надевший строгий костюм, в котором был на выпускном, почувствовал неловкость – он не привык к такой обстановке, а в костюме чувствовал себя по-дурацки. Но когда заиграла музыка, он забыл о неудобстве: звуки скрипок и виолончелей обволакивали, как тёплая волна, и Семён вдруг понял, почему мать так любит это место.
После выступления они шли по холлу, обсуждая впечатления, когда маму окликнул мужчина в элегантных очках и с лёгкой сединой у висков. Он вёл под руку темноволосую девушку в коротком чёрном платье, прямо как у мамы.
Мама вспыхнула. Семён даже почувствовал, что рука у мамы слегка задрожала.
-Аня?
Мужчина остановился и смотрел на маму с радостным удивлением. Мама быстро взяла себя в руки и сказала:
-Познакомься, это мой старый друг, Виктор Сергеевич, и его дочь Лиза. А это мой сын Семён.
Девушка даже не взглянула на Семёна. А мужчина протянул руку и посмотрел с любопытством, словно бы оценивая Семёна. Его рукопожатие было твёрдым, взгляд – спокойным и проницательным. Семён никогда не слышал ни о каком Викторе Сергеевиче, что за тайный друг?
-Приятно познакомиться. Не знал, что у тебя есть такой взрослый сын. Как вам концерт?
-Великолепный! – расплылась в улыбке мама.
-Да, мы с Лизой тоже получили неимоверное удовольствие. Моя дочь Лиза, младшенькая, – улыбнулся он. – Ты же помнишь Аню?
Лиза рассеянно кивнула.
-А не хотите ли отужинать с нами? – предложил Виктор Сергеевич, переводя взгляд с мамы на Семена.
Мама прикусила губу, что выдавало, помимо всего прочего, её волнение, и сказала:
-Ну, можно…
Голос у Виктора Сергеевича был низкий, бархатистый, и в нём чувствовалась какая-то уверенность, которой так не хватало отцу Семена. Он говорил о музыке, литературе, искусстве – и каждое его слово звучало так, будто он не просто повторял чужие мысли, а проживал их. Семён ловил себя на том, что слушает, раскрыв рот.
Такие же чувства у него вызывала Лиза, правда, она всё время молчала, но впечатление производила не менее сильное. Она была в простом чёрном платье, но держалась так, будто это королевский наряд. Тёмные волосы, собранные в небрежный пучок, тонкие брови, чуть насмешливый взгляд. На год старше, из другого мира – университета, светских раутов, французского кино. Семён почувствовал, как у него вспотели ладони.
-Ты тоже рисуешь? – вдруг спросила Лиза, когда зашёл разговор о графике.
-Да, на планшете… – Семён сглотнул, понимая, как это звучит по сравнению с тем, что, наверное, делала она.
Но Лиза улыбнулась.
-Я как раз хочу купить новый. Может, подскажешь, какой лучше?
Взрослые увлечённо обсуждали какой-то спектакль и, казалось, даже не заметили, что Семён и Лиза обменялись контактами. Семён не мог поверить своему счастью – у него будет шанс хотя бы немного пообщаться с такой девушкой!
Через два дня в его соцсетях появилось уведомление:
«Привет! Помнишь, ты говорил про планшеты? Я в этом вообще ноль, а тебе, кажется, есть что посоветовать :)»
Сердце Семена бешено застучало. Он потратил час, чтобы написать ответ – сначала слишком длинный, потом слишком короткий, в итоге просто скинул ссылки на модели и добавил:
«Если что, могу помочь разобраться»
Она ответила почти сразу.
«Ты спас мне жизнь! А ещё у тебя в профиле классные рисунки. Особенно тот, где город под дождём».
Он не ожидал, что Лиза вообще зайдёт к нему на страницу. Её страницу он изучил в первый же день и сразу понял, что ему здесь ничего не светит. Зачем такой умной, утончённой и всеми любимой девушке общаться с ним?
Сначала они обсуждали только графику. Потом – книги и музыку. Оказалось, Лиза обожает того же самого нишевого электронного исполнителя, которого Семён стеснялся кому-то показывать. Она присылала ему фотографии своих набросков, он хвалил. Она смеялась над его шутками. Однажды прислала голосовое:
-Слушай, а ты не хочешь сходить на выставку в субботу?
Семён переслушал сообщение десять раз. Он не мог поверить своему счастью. Даже придирки отца казались не более, чем назойливое гудение комаров.
Когда они встретились, Лиза была ещё красивее, чем в тот вечер в филармонии. Она болтала без остановки, жестикулировала, смеялась, и Семён ловил себя на мысли, что влюбляется. Или уже влюбился.
Но потом она сказала:
-Знаешь, мой папа в восторге от тебя. Говорит, ты очень талантливый.
-Правда? – Семён покраснел от удовольствия.
-Да! Он вообще редко кого-то хвалит.
Что же, тут у них с Лизой было много общего: отец Семена тоже только критиковал всех, и никого не хвалил.
Чем больше Семён общался с Лизой, тем больше презирал отца. Отношения с ним превратились в череду неловких пауз и внезапных вспышек гнева. Каждый раз, когда отец пытался заговорить, Семён чувствовал, как внутри него вскипает раздражение.
-Семён, давай в субботу сгоняем на озеро? Погода отличная, щука пошла…
Отец словно забывал каждый раз, что Семён терпеть не может рыбалку.
-У меня планы, – бросал Семён, даже не поднимая глаз от телефона, где только что пришло сообщение от Лизы.
Отец задерживался в дверях, вздыхал, иногда начинал называть Семена рохлей и обвинять маму, что вырастила девчонку. В другой день, наоборот, пытался подмазаться – купил Семёну часы, о которых тот говорил. Только не настоящие, а фейк: металл был лёгкий, краска слегка неровная, а логотип чуть смазан. Подделка. Дешёвая, кричаще-фальшивая.
-Пап… – Семён сжал зубы. – Ты серьёзно?
-Ну да, ты же хотел такие!
-Я хотел настоящие! — Семён резко встал. – Ты вообще не понимаешь, как это выглядит? Если я надену эту дешёвку, все сразу увидят, что это фейк! Ты хочешь, чтобы надо мной смеялись?
Отец растерялся.
— Я не знал…
-Конечно, не знал! Потому что ты вообще ничего не знаешь!
Семён швырнул часы в мусорное ведро.
Стыд. Вот что он чувствовал, когда видел отца. А мама словно ничего не замечала. Что его отец – грубый, неотёсанный человек, который дарит подделки и думает, что рыбалка – это вершина человеческого досуга. Семён смотрел на него – на эти натруженные руки, на морщины вокруг глаз, на дешёвую куртку, которую тот носил уже десять лет и думал о том, что не хочет быть сыном такого человека. И как он познакомит Лизу с таким отцом?
Но знакомить Лизу не пришлось – она пропала. Семён думал, что Лиза просто занята – не отвечала день, потом два, потом неделю. Он лихорадочно проверял телефон, писал снова, оправдывал её в голове: «Может, у неё дела», «Может, сломала телефон».
Но потом увидел её сторис – она смеялась в кафе с друзьями. И вроде с ней всё было в порядке.
Он написал в очередной раз:
«Лиза, что случилось?»
Ответа не было. Что он сделал не так? Или она каким-то образом узнала, из какой Семён семьи? Не зря же их родители знакомы…
Никогда с Семёном такого не было. Он перестал выходить из комнаты. Лежал, уставившись в потолок, слушал депрессивную музыку и ненавидел себя за то, что вообще поверил, что такая девушка могла бы с ним всерьёз общаться.
Отец зашёл без стука, увидел его в таком состоянии и фыркнул:
-Ну и что ты раскис? Как баба!
-Игорь! – мать резко вошла в комнату. – Оставь его в покое!
-Да что с ним нянчиться? Из-за какой-то девчонки страдает! Что, думаете, я совсем дурак? Не видел, что он весь день с ней чатится?
-С кем? – удивилась мама.
Кажется, впервые в жизни отец понял что-то раньше мамы.
-С кем? – передразнил отец противным высоким голосом. – Ну и тупая же ты! Иди отсюда, я сам сыну мозги вправлю, не бабье это дело!
-Отстань от него! – принялась кричать мать – Что ты можешь в этом понимать? Ты вообще когда-нибудь умел понимать чувства других?
-А ты? – отец резко повернулся к ней. – Ты всю жизнь смотрела на меня свысока! Как на неудачника! Конечно, где мне до твоего умника Витеньки! Надо было и дальше у него в любовницах ходить! Да кому ты нужна, бревно такое?
Семён никогда не видел маму такой – лицо стало белым, глаза потемнели, казалось, от неё вот-вот полетят искры. И вдруг она рассмеялась – зло, торжествующе.
-Нужна? Я много кому нужна. А вот ты – ноль без палочки! Да я замуж за тебя пошла только потому, чтобы мальчик в полной семье жил! Ошиблась, каюсь! Думала, ты сможешь хорошим отцом ему стать. Только вот Семён – не твой сын!
Повисла оглушающая тишина. Семён вскочил с кровати. Голова кружилась, в ушах звенело.
-Мама, что за бред?!
-Я не хотела так говорить, но… – она не смотрела ни на него, ни на отца.
Отец был похож на побитую собаку. Он переводил взгляд с матери на Семена и часто дышал.
А Семён вдруг всё понял.
Виктор Сергеевич. Тайный мамин друг.
Лиза.
Его сестра.
Желудок сжался от тошноты.
-Ты врёшь! – он резко шагнул к матери, но потом развернулся к отцу. – Она врёт! Ты мой отец!
Отец смотрел на него растерянно.
-Семён…
-Она просто злится, да, мам? Не слушай её. Давай лучше, знаешь, что? Поехали на рыбалку. На озеро то, про которое ты говорил.
На лице отца появилась неуверенная улыбка.
-Давай…
Они сидели на берегу озера, благоухающие спреем от комаров. Отец улыбался, но в глазах у него была пустота.
-Слушай, пап… – вдруг начал Семён.
-Не надо, сынок.
-Нет, я…
Он хотел сказать, что неважно, чья у него кровь. Что он всё равно его отец. Но слова застряли в горле. Рядом сидел человек, который растил его, кормил, ругал за двойки, покупал дурацкие поддельные часы – потому что хотел сделать как лучше. И разве не это настоящий отец? Семёну не нужен другой, который обманывает женщин и ломает жизни людей.
Отец обнял его. Семён замер, а потом крепко сжал его плечо. Никто из них не сказал ни слова. Но больше слов и не нужно было. Они были заодно. Навсегда.
