— Ее же посадят. Ну, занесло её. Ревность, кому от неё голову не сносило?

— Иван, мне очень приятно познакомиться, но меня удивляет ваша халатность! Ваш мальчик без присмотра уже однажды сжег эту кухню, пострадал, и сейчас рисковал снова получить ожог! Что должно случиться, чтоб вы начали уделять внимание сыну, а не работе? Что для вас важнее? — Василиса и сама от себя не ожидала такого напора. Она говорила тихо, но жестко, в каждое слово вкладывая боль, которую ей принесло безалаберное отношение отца к ребенку.
— Во-первых, я бы хотел поблагодарить вас! Вы спасли моего сына, я перед вами в неоплатном долгу! И этот вопрос мы еще обсудим. Во-вторых, я не отношусь к сыну халатно, просто он очень активный мальчик. С ним ни садики, ни няни не справляются. Его можно увлечь только взрослым делом. Вот я его с собой всюду и вожу. Он и сейчас здесь…где-то! — Поняв, что давно не видел сына, Иван начал блуждать взглядом по залу.

— Он в углу, у телевизора. Ест и смотрит мультики. А знаете, где я его нашла? В кухне! Снова! Вам мало одного раза?

— Вы простите. Похоже, я опять за ним не уследил. Но я исправлюсь! Честно. У меня сейчас просто полный завал в делах. Не успел я купить долю в ресторане, он сгорел. Ремонт отнял кучу времени и сил, а мне даже некогда было сюда приезжать, так как Максим долго пролежал в больнице и я не мог отойти от него. Дело в том, что он ни с кем не желает оставаться после того, как потерял мать.

— Извините, я не знала. А что с ней случилось?

— Разбилась на автомобиле. Два года прошло, а Максим так и не забыл. Он стал таким гиперактивным как раз после ухода жены. С ним много работали психологи, но, похоже, всё в пустую. Он ее почти не помнит, но травма осталась. А тут еще пожар. Василиса, а вы не хотите в кино сходить? У меня полдня освободилось, хочу с сыном их провести. А вы, вроде как с ним общий язык нашли. Да и должен же я вас отблагодарить, как спасительницу.

Переход от рассказа о мальчике к приглашению был настолько неожиданным, что Василиса просто открыла рот от изумления. Маска сползла, и мужчине предстало лицо девушки во всей «красе».

Девушка поспешно натянула маску обратно, но не заметила страха или отвращения в глазах мужчины. Тех чувств, которые появились в глазах Игоря, когда он навестил ее в больнице.

— Уберите ее. Она вам мешает говорить. Да и я привык видеть лицо собеседника. Вы зря переживаете, ничего страшного я не увидел, — Иван будто прочитал мысли Василисы.

— Вы знаете, если у вас крепкие нервы, нельзя думать так же и обо всех остальных. Если мы сейчас пойдем в кино, я не хочу шокировать людей.

— Что значит «если»? Я ваш начальник и даю вам отгул. Мы едем в кино!

***

Вечером, проводив Василису до подъезда, Иван завел разговор о том, что его, по всей видимости, давно беспокоило.

— Василиса, я хочу оплатить вам пластическую операцию. И не приму отказа. Это меньшее, что я могу для вас сделать. Вы спасли моего сына, единственный смысл моей жизни. Как только вы будете готовы морально и физически, просто назовите мне сумму.
— Но я не планировала пока. Да и не нужна мне от вас никакая благодарность. Я не об этом думала, когда вытаскивала Максима из огня.
— Я знаю. Но вы спасли его, и я ваш вечный должник. Повторюсь – это меньшее, что я могу сделать. Меньшее! А я могу и хочу сделать максимум! Реабилитация после операции тоже за мой счет. И я не приму возражений. Сын – самое ценное и важное, что есть в моей жизни. Просто я не успеваю за его стремительным взрослением! Мне хочется проводить с ним максимум времени, но и оставить работу я не могу. А няни просто с ним не справляются! Мы сменили уже десяток, и все увольняются через пару недель. У него куча идей и вариантов, как их истребить. Только когда я беру его с собой, он более или менее спокоен. То, что вы нашли к нему подход и смогли занять его на полчаса – чудо!
— Он рассказал про садики и нянь. Шустрый мальчик.

— Не то слово. А сегодня он весь день вел себя словно ангелочек. Я уверен – это ваше влияние. Можно он иногда будет в ресторане с вами? Я вас освобожу от работы. Не каждый день, а когда у меня важные переговоры. Пожалуйста! Я бы не просил, если бы не видел, как хорошо вы на него влияете. Я вам доплачивать буду за работу няни!

— Не надо мне ничего доплачивать. Если получится, я помогу с ним. Но мне кажется, вы сильно преувеличиваете мои способности.

— А мне кажется, вы преуменьшаете их. Так что же, каким будет ваш положительный ответ по поводу операции?

— Мой положительный ответ будет отрицательным. Я не собираюсь лечиться за ваш счет! А мальчика спасла не из каких-то корыстных побуждений. Я просто не смогла пройти мимо!

— То есть, по-вашему, я как счастливый отец спасенного ребенка не могу отблагодарить вас? Вы хотите обидеть меня отказом?

— Я обещаю обдумать этот вопрос. Пока больше сказать не могу.

Василиса вернулась домой в приподнятом настроении. Давно она не ощущала себя такой счастливой. Казалось бы, вокруг нее всегда были близкие люди, которые поддерживали и не давали раскиснуть. Но внимание мужчины заставило снова воспрянуть духом. Она впервые всерьез задумалась о пластической операции. Подойдя к зеркалу, она еще раз внимательно осмотрела свое лицо. Врачи говорили, что все поправимо, но ей казалось, они просто жалели ее.

— Любуемся собой – красавицей? — Ася застала Василису у зеркала и была приятно удивлена блеску в глазах подруги. – Где мы до этих пор шатались? На свидании? Я видела, что тебя подвез на шикарной машине красивый мужчина. Кто это?

— Ась, в моей жизни есть что-то, что не укроется от твоего пытливого взгляда. Это был Иван, отец того мальчика, которого я спасла. И, по совместительству, совладелец ресторана. Шеф ему специально не говорил, кто спас его сына. А сегодня он нас друг другу представил. Ась, он предлагает оплатить мне пластику, а я боюсь.

— Чего? Снова стать красоткой? Пусть тогда мне оплатит, я ничего не боюсь. Как раз к свадьбе отеки сойдут, и мой ненаглядный меня не узнает! — Ася решила перевести разговор в шутку.

— Я боюсь, что ничего не получится, а я буду надеяться.

— Не делай тогда. Ты и так красотка. Шрамы тебя почти не портят. А за маской вообще ничего не видно. Ведь жить в маске и толстовке – это так удобно! – На этот раз Ася говорила с сарказмом, но Василиса его проигнорировала. Сейчас ее беспокоил другой вопрос.

— Ась, мне нужен твой совет. Я еще в больнице узнала, кто устроил пожар. А сегодня эта информация подтвердилась. Но у меня нет доказательств. Как ты думаешь, должна ли я об этом кому-то рассказать?

— Кому-то, это отцу мальчика? Должна, конечно! У него сын чуть не погиб! А кто это сделал?

— А ты как думаешь?

— Даже идей нет.

— Это Ира. Она показала Максиму, тому мальчику, как поджечь спичками мусор. Он и поджег подсобку, а потом испугался и спрятался. Она сама мне это рассказала, когда в больницу ко мне приходила. А Максим сегодня это подтвердил.

— Вот же гадюка! Как она могла! Да и зачем?

— Нет ресторана – нет для меня работы. Наверное, так. Но я уже ни в чем не уверена.

— Завтра же сообщи Ивану. Он должен знать! А эта дрянь должна ответить.

— Но она моя подруга.

— Правда? Ты до сих пор считаешь ее таковой? А как же Игорь? Ты их уже простила?

— Нет, но разве она заслуживает такого? Ее же посадят. Ну, занесло её. Ревность, кому от неё голову не сносило?

— И поделом. Ты думаешь, она замышляла шалость? Нет! Могли погибнуть люди! И погибли бы, если бы не ты. Если не сообщишь ты, я сделаю это за тебя. Ее не от ревности занесло, а от ненависти. Она психопатка. Я Ирку всегда терпеть не могла, мне совесть позволит сдать ее полиции и даже порадоваться.

— Ася, перестань. Ты не такая.

— Такая!

На следующий день она сама позвонила Ивану и попросила о встрече. Она рассказала о поступке Иры и о том, к чему он привел. Как оказалось, мужчина немного знал о том, как произошел пожар. По восстановленной записи с камеры наблюдения было видно, что какая-то девушка уводит Максима в подсобку, и в открытую дверь заметно, что она показывает ему, как поджечь спичку. Потом она быстро скрывается из виду. Лица ее нигде не было видно, но показания Василисы могли принять в суде. Да и Максим точно помнил, как выглядела та тетя, что дала ему спички.

***

Прошел год. Выходя из клиники, Василиса вспомнила события прошедших месяцев, которые привели её в эту больницу. Пожар, предательство подруги и жениха, возвращение к жизни и работе, многочисленные суды, обвинение Иры… последние полтора года были чрезмерно насыщены событиями. Иван сделал всё, чтобы доказать причастность Иры к пожару и добиться обвинительного приговора для нее. Василиса была лишь на одном заседании, в качестве свидетеля. Со скамьи подсудимых на неё смотрела измученная ревностью и отравленная алкоголем, словно на несколько лет постаревшая женщина. Она ни на кого не поднимала глаз и не пыталась оправдаться.

Как потом узнала Василиса, Игорь бросил Иру вскоре после пожара. Работу она тоже не нашла. Отвлечься помог алкоголь, доза которого быстро росла. Василисе было жаль бывшую подругу, несмотря ни на что. Ира даже не отпиралась, когда к ней однажды пришли полицейские.

После завершения судебных разбирательств, Иван, который к тому времени уже перешел в статус будущего мужа, настоял на пластической операции для Василисы. Не потому, что внешность девушки его не устраивала или пугала. Она с первого свидания показалась ему самым прекрасным созданием. Но он знал, ей сложно жить в таком теле, она не уверена в себе. Да и шрамы напоминали ей о трагедии.

Она согласилась. И вот, лечение подошло к концу. Сегодня ей сняли бинты, и она смогла увидеть в зеркале новую себя – такую, какой была до пожара.

источник