— Мам, это Андрей… — голос в трубке звучал надломленно, будто каждое слово давалось с трудом.
Нина Михайловна не сразу узнала сына. Номер был незнакомый, да и говорил он как-то не так — тихо, обреченно.
— Андрей? — переспросила она, присаживаясь на диван рядом с восьмилетней Софьей, которая складывала пазл.
— Нам нужна помощь. Деньги. У Тимура… у него опухоль. Нужна операция, срочно.
— У кого у Тимура? — Нина не поняла.
— У моего сына. Твоего внука, — Андрей сглотнул. — Мам, мы уже все продали. Кредиты не дают. Только на тебя надежда осталась.
Нина Михайловна молчала, переваривая услышанное. Внук? Какой внук? Разве у неё есть внук?
— Я не знаю никакого Тимура, — медленно произнесла она. — У меня нет внука.
— Мам, послушай…
— У меня нет внука! — резко сказала Нина и отключила телефон.
Софья подняла на неё встревоженные глаза:
— Бабушка Нина, кто звонил?
— Ошиблись номером, солнышко. Собирай пазл, скоро мама придёт.
Но руки у Нины дрожали. Что-то в голосе сына её напугало.
Четыре года назад Нина Михайловна думала, что жизнь её наконец-то наладится. Сын закончил институт, устроился на работу, пора было и о семье подумать. В тридцать лет пора!
— Когда ты женишься? — спрашивала она. — Мне уже пятьдесят восемь, хочется внуков понянчить.
— Не торопи, мам. Найду подходящую — сразу приведу знакомиться.
И привёл. Оксану Петровну, экономиста из его фирмы. Сорокалетнюю разведёнку с семнадцатилетним сыном Максимом.
— Вот моя невеста, — гордо сообщил Андрей. — Оксана, это мама.
Нина с первого взгляда поняла — не её это невестка. Слишком жёсткая, слишком расчётливая. И старше сына на десять лет! Где тут внуки?
— Очень приятно, — сухо сказала Оксана, даже не протянув руки. — Андрей так много о вас рассказывал.
— Надеюсь, хорошее, — попыталась улыбнуться Нина.
— Разное, — ответила Оксана, и Нина поняла — война началась.
Максим вообще не скрывал неприязни. Увидев, что придётся жить в одной квартире с бабкой жениха матери, он сразу потребовал большую комнату.
— Мне учиться надо, — заявил он. — А старым много места не нужно.
Нина хотела возмутиться, но Андрей её остановил:
— Мам, ну правда, ему важнее. Ты в гостиной устроишься, там и телевизор есть.
Так Нина Михайловна стала жить в собственной квартире на диване. Оксана расхаживала по дому как хозяйка, не считаясь с мнением свекрови. Максим включал музыку на полную громкость, когда ему хотелось, и обзывал Нину «предками» за спиной.
Через месяц Нина не выдержала:
— Либо они, либо я. Выбирай.
— Мам, ты что? — опешил Андрей. — Это же моя семья!
— Тогда живи с семьёй отдельно. Вот деньги, считай, что выкупила твою долю в квартире.
Оксана только усмехнулась:
— Наконец-то здравое решение. Андрей, бери деньги, пока предлагают.
На эти деньги молодожёны купили дом в пригороде. Нина осталась одна в опустевшей квартире, где эхом отдавались её шаги.
Первые месяцы она злилась. Неблагодарный сын! Выбрал эту… женщину вместо родной матери. Но потом злость сменилась тоской. Дом казался музеем — всё на своих местах, но нет жизни.
Спасением стала соседка Елена Сергеевна. Молодая медсестра, потерявшая мужа в аварии, воспитывала дочку Софью одна. Они познакомились в лифте — Елена помогла Нине донести тяжёлые сумки из магазина.
— Не стесняйтесь обращаться, — сказала Елена. — Мы же соседи.
И правда не стеснялась. Когда Елена задерживалась на работе, Нина забирала Софью из школы. Девочка тянулась к ней, называла бабушкой Ниной. Елена была такой, какой Нина видела идеальную невестку — добрая, воспитанная, хозяйственная.
— Жаль, что мой сын тебя не встретил, — как-то сказала Нина. — Вот была бы пара!
Елена покраснела:
— Что вы, Нина Михайловна. Я уже не верю в сказки.
— А зря. Такие женщины, как ты, заслуживают счастья.
С Андреем они почти не общались. Он звонил по праздникам, дежурно интересовался здоровьем. Нина рассказывала о своей жизни, упоминала Елену и Софью, но сын слушал невнимательно.
— Мам, тебе нужно свою жизнь устроить, а не чужими детьми заниматься, — говорил он.
— Это не чужие дети, — отвечала Нина. — Это моя семья.
— Какая семья? — раздражался Андрей. — Ты же им никто!
После таких разговоров Нина расстраивалась. Почему сын не понимает? Разве кровь — единственное, что связывает людей?
Когда Елена получила путёвку в санаторий, Нина без колебаний согласилась посидеть с Софьей две недели. Девочка была послушной, благодарной. Рассказывала о школе, просила помочь с уроками, слушала перед сном сказки.
— Бабушка Нина, а у вас есть внуки? — спросила как-то Софья.
— Есть, — не задумываясь ответила Нина. — Ты.
— Но мы же не родственники по крови…
— Родственники по сердцу. Это гораздо важнее.
Софья обняла её крепко-крепко:
— Я тоже вас люблю, как настоящую бабушку.
В эту минуту Нина поняла — вот оно, её счастье. Не в биологическом внуке, которого у неё никогда не будет, а в этой девочке, которая нашла её сама.
Звонок Андрея выбил Нину из колеи. Она не спала всю ночь, прокручивая в голове разговор. Какой внук? Откуда? Когда Оксана успела родить? И почему Андрей ни разу не сказал?
Утром она не выдержала и набрала сына. Телефон не отвечал. Тогда она написала сообщение: «Андрей, перезвони. Нужно поговорить.»
Ответа не было.
Нина попросила Софью найти страницу Андрея в соцсетях. Девочка быстро справилась с задачей.
— Смотрите, бабушка Нина, — показала она экран планшета. — Тут написано про сбор денег для мальчика.
На экране была фотография: худенький светловолосый мальчик с огромными глазами. Подпись: «Помогите спасти Тимура! Нужна операция!»
Нина всматривалась в лицо ребёнка. Тимур. Значит, правда внук. Родной. А она… она отказала.
— Бабушка, что случилось? — испугалась Софья.
— Ничего, солнышко. Просто… — Нина не могла подобрать слова. — Просто я совершила ошибку.
Она перевела деньги на указанный счёт. Всё, что было отложено на отпуск с Еленой и Софьей. Потом снова попыталась дозвониться Андрею.
— Мам, зачем звонишь? — устало спросил он.
— Я не знала про Тимура. Правда не знала. Ты никогда не рассказывал…
— А ты спрашивала? — горько усмехнулся сын. — Тебе же всё равно. У тебя теперь другая семья.
— Андрей, я перевела деньги. Всё, что было. Как дела у мальчика?
— Поздно, мам. Операцию уже сделали. Друзья помогли. Без тебя.
— Сынок, я хочу познакомиться с внуком. Можно?
— Зачем? — в голосе Андрея была такая боль, что Нина поняла — простить её будет нелегко. — Чтобы потом снова исчезнуть из нашей жизни? Чтобы сказать, что у тебя есть семья поважнее?
— Я не это имела в виду…
— Мам, я много лет ждал от тебя тепла и понимания. А получал только критику и требования. Теперь поздно.
Он отключился. Нина сидела с телефоном в руках, и слёзы катились по щекам. Как же она всё испортила? Как можно было так ошибиться?
Вечером пришла Елена, усталая после смены.
— Нина Михайловна, что случилось? Вы такая грустная.
— Лена, а ты можешь простить человека, который тебя предал?
— Смотря как предал, — задумчиво ответила Елена. — Если по глупости, от обиды — можно. Если специально, со злостью — тяжело.
— А если человек просто… не понял? Не разглядел главного?
— Тогда это не предательство. Это просто ошибка.
Нина рассказала Елене всё. Про сына, про невестку, про внука, про свой отказ.
— Что же я наделала, Лена? — всхлипнула она. — У меня есть внук, родной, а я про него ничего не знаю. И теперь уже не узнаю.
— Нина Михайловна, а вы пробовали поехать к ним? Просто приехать и извиниться?
— Он не захочет меня видеть.
— Не захочет взрослый обиженный мужчина. А захочет ли маленький больной мальчик увидеть бабушку?
На следующий день Нина поехала в пригород. Дом она нашла по адресу, который вычислила через соцсети. Постояла у калитки, собираясь с духом.
Во дворе играл мальчик — тот самый, с фотографии. Худенький, но живой. Значит, операция прошла успешно.
— Тимур? — позвала она.
Мальчик поднял голову. Глаза — точь-в-точь как у Андрея в детстве.
— Кто вы? — спросил он.
— Я… я твоя бабушка. Бабушка Нина.
— У меня нет бабушки Нины, — сказал мальчик. — У меня есть бабушка Галя, мамина мама.
Из дома вышла Оксана. Увидев Нину, лицо её стало каменным.
— Чего приехала?
— Извиниться. И познакомиться с внуком.
— Поздно, — отрезала Оксана. — Мы справились без тебя. И дальше справимся.
— Оксана, пожалуйста…
— Тимур, иди в дом, — строго сказала та. — А вы, Нина Михайловна, не приезжайте больше. Мы не хотим видеть людей, которые в трудную минуту от нас отвернулись.
Калитка захлопнулась. Нина осталась на улице, глядя на дом, где жила её несостоявшаяся семья.
Домой она вернулась разбитой. Елена и Софья встретили её с пирогом — хотели поднять настроение.
— Ну что, получилось? — спросила Елена.
— Нет, — покачала головой Нина. — Не получилось. И не получится.
— Бабушка Нина, не грустите, — прижалась к ней Софья. — Мы же с вами. Мы — ваша семья.
— Да, солнышко. Вы моя семья.
Нина обняла девочку и поняла — счастье не в том, чтобы иметь много родственников по крови. А в том, чтобы быть нужной тем, кто рядом. Софья её любит просто так, безусловно. Разве это не внучка?
На следующий день она пошла к нотариусу. Если уж Андрей не хочет её видеть, то пусть хотя бы Тимур получит наследство. Квартиру она завещала внуку, а Елене с Софьей — все накопления.
— Нина Михайловна, зачем? — удивилась Елена. — Мы же не родственники!
— Родственники по сердцу, — повторила Нина слова, которые когда-то сказала Софье. — А это важнее крови.
Андрей больше не звонил. Нина иногда видела в соцсетях фотографии подросшего Тимура, но сердце сжималось от боли. Внук рос без неё. Её родной внук, которого она оттолкнула в самый страшный момент его жизни.
Но рядом была Софья — смешная, умная, любящая. Она называла Нину бабушкой, делилась секретами, просила советы. Разве не это самое главное?
Однажды вечером, когда они втроём пили чай, Софья спросила:
— Бабушка Нина, а вы жалеете, что у вас нет настоящих внуков?
— Софа, — мягко сказала Нина, — настоящий внук — это не тот, кто родился от твоего сына. Это тот, кто любит тебя просто за то, что ты есть. У меня есть такой внук. Это ты, моя дорогая.
Девочка просияла:
— Правда?
— Правда. И я счастлива.
А в душе у Нины осталась незаживающая рана. Где-то растёт мальчик, который мог бы знать её колыбельные, мог бы прибегать к ней за утешением, мог бы звать бабушкой. Но между ними — стена обид, которую она сама и построила. И теперь уже ничего не исправить.
Так бывает в жизни: пока ищешь счастье в одном месте, оно ускользает в другое. А когда понимаешь, что потерял — уже поздно что-то менять. Остается только принять свой выбор и жить дальше с теми, кто рядом.
Нина Михайловна научилась быть счастливой с Еленой и Софьей. Но каждый раз, видя светловолосых мальчиков на улице, она вспоминала глаза внука и думала: «А что, если бы я тогда по-другому ответила на звонок?»
