Оля выдохнула. Не просто выдохнула, а как-то обречённо спустила воздух из лёгких, будто пробитый футбольный мяч. Потом выпрямила спину, посмотрела на мужа — Игоря — который развалился на диване с планшетом, и спокойно ответила:
— А потому что начальство премию не выписало. Сказали, план не выполнили.
Игорь поджал губы и посмотрел на неё поверх экрана планшета. Его глаза, вечно ироничные, сейчас выражали неподдельное возмущение:
— Опять они тебя обманывают. Ты слишком мягкая, вот и садятся на шею. Сколько можно? Я же говорил — уходи ты оттуда. Директор твой — редкостный жмот, всем известно.
Оля промолчала. Мысленно досчитала до пяти и пошла на кухню. В маленькой двухкомнатной квартире, которую они снимали третий год, кухня была её убежищем. Игорь редко туда заходил — готовка не входила в список его интересов.
Оля достала луковицу, нож, разделочную доску. Начала шинковать. Мелко-мелко, чтобы сорвать злость. Ведь в действительности никакого невыполненного плана не было. Просто часть зарплаты она спрятала в старый чемодан, который стоял на антресолях. Туда Игорь никогда не заглядывал. В чемодане уже лежало семьдесят тысяч. Деньги, которые она потихоньку откладывала последние полгода. Ещё немного, и хватит на первый взнос за квартиру. Собственную квартиру. Без Игоря.
— Тебе помочь? — неожиданно раздалось за спиной.
Оля вздрогнула. Игорь стоял в дверном проёме, прислонившись к косяку. Выражение лица изменилось — теперь в нём читалось виноватое дружелюбие. Как всегда после ссоры.
— Нет, спасибо, я справлюсь, — ответила она.
— Ну и ладно. — Он шмыгнул носом. — Слушай, я тут подумал… Может, всё-таки займёшь у родителей? Я же почти закончил свой проект. Ещё месяц, и будут первые деньги.
Оля с силой вонзила нож в разделочную доску.
— Игорь, мы обсуждали это сто раз. Мои родители пенсионеры. У них нет лишних денег.
— Ну а что такого? Вернём потом.
— Как мы вернём, если за прошлый заём ещё не расплатились?
Он поморщился:
— Да что ты вечно напоминаешь? Будто я не знаю!
Шесть лет назад, когда они поженились, Оля верила в его перспективы. Игорь был симпатичным, остроумным и невероятно энергичным. Работал менеджером в автосалоне, неплохо зарабатывал. А потом решил, что хочет «чего-то большего». Уволился. Стал разрабатывать собственный проект — приложение для туристов. Снял офис, нанял программистов. Взял кредит. Потом ещё один. А когда деньги закончились, занял у Олиных родителей. Приложение так и не взлетело. С тех пор Игорь перебивался случайными подработками, но в основном сидел дома и «думал над новой концепцией». В то время как Оля пахала на двух работах, чтобы оплачивать счета.
— Забудь. — Игорь махнул рукой и вернулся в комнату.
Оля продолжила готовить ужин, машинально нарезая овощи. Вспомнила, как вчера Марина, её коллега, спросила: «А чего ты с ним до сих пор? Любишь, что ли?»
Любит ли она Игоря? Сложный вопрос. Когда-то — да, безумно. Сейчас… Сейчас она чувствовала усталость. Бесконечную усталость от его обещаний, от необходимости тянуть всё на себе, от его вечных претензий.
Готовый ужин Оля отнесла в комнату — они часто ели перед телевизором. Игорь уже смотрел какой-то фильм.
— О, спасибо, — сказал он, принимая тарелку. — Слушай, а давай махнём на выходных в «Маяк»? Я соскучился по хорошей еде.
«Маяк» был дорогим рестораном на набережной.
— У нас нет денег на рестораны, — ответила Оля.
— Да ладно тебе! Нельзя же всё время экономить. Иногда нужно и расслабиться.
Оля промолчала. Экономить приходилось не «всё время», а только последние пять лет — с тех пор, как Игорь уволился.
— Кстати, я сегодня встречался с Валентином, — сказал Игорь, прожёвывая кусок котлеты. — Помнишь его? У него своя строительная фирма. Так вот, он предложил мне работу. Управляющим в их новом офисе.
Оля замерла с вилкой в руке. Она уже не верила в такие разговоры.
— И что ты ответил?
— Сказал, что подумаю. Там, конечно, неплохие деньги, но… — Он сделал многозначительную паузу. — Это же рутина, понимаешь? Офис, от звонка до звонка. Не моё это.
— А что — твоё? — тихо спросила Оля.
Игорь пожал плечами:
— Не знаю. Что-то творческое. Где можно проявить себя.
Оля отставила тарелку. Аппетит пропал.
— Знаешь, что я думаю? — сказала она. — Я думаю, что тебе стоит согласиться на это предложение.
— Зачем? Чтобы горбатиться на дядю? — фыркнул Игорь.
— Затем, что нам нужны деньги. Я устала тянуть всё одна.
Игорь отложил вилку.
— Значит, я, по-твоему, бездельник? — В его голосе появились обиженные нотки. — Ты не веришь в мои проекты?
— Я верила. Шесть лет верила. А сейчас… — Она замолчала, подбирая слова. — Сейчас я просто хочу, чтобы ты взял на себя часть ответственности.
— Вот как? — Его лицо исказилось. — Значит, я безответственный? А кто, интересно, починил кран на прошлой неделе? Кто ходит за продуктами? Кто мусор выносит?
— Это бытовые мелочи, Игорь. А я говорю о финансах.
— Ну конечно! Деньги, деньги, деньги! Только о них и думаешь! — Он вскочил с дивана. — Знаешь что? Я пойду прогуляюсь. А то здесь такая атмосфера, что дышать нечем.
Оля не стала его останавливать. Когда за Игорем захлопнулась дверь, она подошла к окну. Увидела, как он быстрым шагом пересекает двор и скрывается за углом дома. Скорее всего, направляется в бар «У Михалыча», где просидит до закрытия, а потом вернётся пьяный и будет плакаться, что его никто не понимает.
Она вздохнула и села на диван. Взяла телефон, открыла сообщения. Написала Марине: «Можно завтра с тобой поговорить?»
Ответ пришёл мгновенно: «Конечно. Что-то случилось?»
«Расскажу при встрече».
Оля знала, что завтра примет окончательное решение. Она больше не могла так жить.
Утро встретило Олю привычной картиной: Игорь спал, раскинувшись на кровати. От него пахло алкоголем. Она тихо встала, оделась и вышла из квартиры. До начала рабочего дня оставалось полтора часа — достаточно, чтобы заехать в банк и проконсультироваться насчёт ипотеки.
Мысль о собственном жилье грела душу. Маленькая квартира-студия на окраине города — вот всё, что она могла себе позволить. Но это будет её крепость. Место, где никто не будет попрекать её недостаточной зарплатой.
В офисе Оля первым делом нашла Марину. Подруга сразу заметила её настроение:
— Ну, выкладывай. Что стряслось?
— Я решила уйти от Игоря, — ответила Оля.
Марина присвистнула:
— Наконец-то! Я уж думала, ты никогда не решишься.
— Вчера была последняя капля. Он… — Оля запнулась. — В общем, неважно. Главное, что я поняла: так дальше нельзя.
— И правильно! — Марина энергично кивнула. — Сколько можно терпеть этого альфонса?
— Он не альфонс, — автоматически возразила Оля. — Он просто… запутался.
— Шесть лет запутывался? — Марина закатила глаза. — Брось, подруга. Он просто пользуется тобой. И будет пользоваться, пока ты позволяешь.
Оля не стала спорить. В глубине души она понимала, что Марина права.
— Я была в банке утром. Предварительно одобрили ипотеку. Маленькую, но на студию хватит.
— Отлично! — Марина сжала её руку. — Когда переезжаешь?
— Не так быстро. Сначала нужно собрать документы, потом найти подходящую квартиру… А ещё — поговорить с Игорем.
— А может, не надо? — Марина нахмурилась. — Просто собери вещи и уйди. Оставь записку.
— Нет, так нельзя. Всё-таки мы шесть лет вместе прожили.
— Ну, смотри сама. Только будь готова, что он устроит истерику.
Весь рабочий день Оля думала о предстоящем разговоре. Как сказать? Какими словами? Ведь Игорь наверняка будет сопротивляться, убеждать, что всё изменится, что у него вот-вот появятся деньги…
Домой она вернулась поздно, намеренно задержавшись на работе. Игоря дома не оказалось. На столе лежала записка, написанная его размашистым почерком: «Ушёл к Серёге. Вернусь поздно».
Серёга был его школьным другом, таким же «непризнанным гением». Они часто собирались вместе, пили пиво и обсуждали гениальные бизнес-идеи, которые «обязательно выстрелят».
Оля вздохнула с облегчением. Значит, разговор откладывается. Она приняла душ, поужинала и уже собиралась лечь спать, когда в дверь позвонили.
На пороге стоял Игорь. Но не один, а с Серёгой и ещё какими-то людьми.
— О, ты не спишь! — обрадовался Игорь. — Знакомься, это Виктор и Алла. Они инвесторы. Мы обсуждали мой проект, и они заинтересовались!
Оля машинально пожала протянутые руки. Виктор был высоким мужчиной средних лет в дорогом костюме. Алла — эффектной блондинкой с ярким макияжем.
— Можно войти? — спросил Виктор. — Или мы не вовремя?
— Нет-нет, проходите, — ответила Оля, хотя на самом деле хотела сказать обратное.
Они расположились в гостиной. Игорь суетился, предлагая гостям чай, кофе, что-нибудь покрепче. Оля молча наблюдала за этой сценой. Сколько раз она уже видела подобное? Игорь приводил домой «перспективных партнёров», «заинтересованных инвесторов», «влиятельных знакомых»… И каждый раз всё заканчивалось ничем.
— Олечка, сделай нам кофе, пожалуйста, — попросил Игорь.
Она молча пошла на кухню. Поставила турку на плиту. До неё доносились обрывки разговора:
— …потенциально огромный рынок…
— …конкуренты, конечно, есть, но у нас уникальная фишка…
— …нужно порядка пятисот тысяч на старт…
Последняя фраза заставила Олю вздрогнуть. Пятьсот тысяч! Откуда он собирается их взять?
Когда она вернулась с подносом, на котором стояли чашки с кофе, разговор был в самом разгаре.
— Мы готовы вложиться, — говорил Виктор. — Но нам нужны гарантии.
— Какие гарантии? — спросил Игорь.
— Ну, например, недвижимость, — ответила Алла. — У вас есть квартира?
— Мы снимаем, — сказал Игорь. — Но у Олиных родителей есть дом в пригороде.
Оля чуть не выронила поднос. Как он мог такое сказать? Дом родителей — единственное, что у них есть!
— Игорь, можно тебя на минутку? — Она кивнула в сторону кухни.
— Извините, — сказал он гостям и вышел вслед за ней.
Как только они оказались на кухне, Оля прошипела:
— Ты с ума сошёл? Предлагать дом моих родителей?
— Да успокойся ты! — Игорь поморщился. — Это просто формальность. Никто не собирается забирать дом. Просто им нужны какие-то гарантии для инвестиций.
— Я не позволю тебе впутывать моих родителей в твои авантюры!
— Это не авантюра! — Игорь повысил голос. — Это реальный бизнес! Виктор — серьёзный человек, у него своя инвестиционная компания.
— И где твой бизнес-план? Где расчёты? Где хоть что-то конкретное?
— Мы обсуждали это весь вечер! — Игорь начал злиться. — У меня всё продумано! Но тебе, конечно, плевать. Ты же не веришь в меня.
— Дело не в вере. Дело в ответственности. — Оля скрестила руки на груди. — Я не дам тебе документы на дом. И родителям скажу, чтобы не давали.
Игорь смотрел на неё с нескрываемой злостью.
— Значит, так? — процедил он. — Ну и чёрт с тобой! Найду другой способ.
Он вышел из кухни, громко хлопнув дверью. Оля прислонилась к стене, чувствуя, как колотится сердце. Этот разговор только укрепил её решение уйти.
Когда она вернулась в гостиную, атмосфера заметно изменилась. Игорь был мрачен, Серёга нервно потирал руки, а «инвесторы» посматривали на часы.
— Пожалуй, нам пора, — сказал Виктор, вставая. — Игорь, мы свяжемся с тобой, когда примем решение.
После их ухода Игорь набросился на Олю:
— Довольна? Ты всё испортила!
— Я испортила? — Оля не верила своим ушам. — Ты хотел заложить дом моих родителей каким-то непонятным людям, а виновата я?
— Они не «непонятные»! Это серьёзные бизнесмены!
— Ну конечно! — Оля горько усмехнулась. — Как и все твои предыдущие «партнёры».
— Ты ничего не понимаешь в бизнесе! — Игорь схватил куртку. — Я ухожу. Не жди меня.
И снова хлопнула дверь. Оля осталась одна в тишине квартиры. Она медленно опустилась на диван, закрыла лицо руками и разрыдалась.
Следующие два дня Игорь не появлялся дома. Не отвечал на звонки, не читал сообщения. Оля переживала, но одновременно испытывала странное облегчение. Будто тяжёлый груз спал с её плеч.
На третий день она решила действовать. Сняла с антресолей чемодан, достала деньги. Позвонила риелтору, которого порекомендовали в банке. Договорилась о просмотре нескольких квартир.
Первая же студия ей понравилась. Маленькая, но светлая, на двенадцатом этаже. Из окна открывался вид на парк. Риелтор уверял, что хозяин согласен на ипотеку и готов быстро оформить сделку.
— Беру, — сказала Оля. И почувствовала, как внутри разливается тепло. Будто она долго брела по тёмному лесу и наконец вышла на солнечную поляну.
Вечером, когда она вернулась домой, её ждал сюрприз. Игорь был там. Но не один.
Квартира была полна людей. Громко играла музыка. Кто-то танцевал, кто-то громко разговаривал. На журнальном столике стояли бутылки с алкоголем, тарелки с закусками.
— Оля! — Игорь бросился к ней, обнял. От него пахло спиртным. — А мы тут отмечаем! Виктор согласился инвестировать в мой проект! Без всяких залогов и гарантий!
Оля огляделась. Виктора среди гостей не было.
— А где он? — спросила она.
— Кто? — Игорь непонимающе уставился на неё.
— Виктор. Твой инвестор.
— А-а-а… — Игорь махнул рукой. — Он занят. Но деньги уже перевёл! Смотри! — Он достал из кармана смартфон, показал ей экран. Там была открыта страница интернет-банка с суммой в четыреста тысяч рублей.
— Не все пятьсот, конечно, но тоже неплохо, — сказал Игорь. — Теперь всё будет по-другому, вот увидишь!
Оля молча смотрела на экран. Что-то не сходилось. Откуда у Игоря вообще доступ к интернет-банку? У него же нет счёта, он всегда пользовался её картой…
— Чей это счёт? — спросила она.
— В смысле? — Игорь нахмурился. — Мой, конечно.
— У тебя нет счёта в банке. Ты всегда говорил, что это «лишняя морока».
— Ну… открыл недавно, — неуверенно ответил он. — Какая разница? Главное — деньги есть! Мы можем начинать проект! Я уже договорился с программистами, они готовы приступить…
Оля прервала его:
— Скажи честно: ты взял кредит?
Игорь замялся. Потом вздохнул:
— Ну да. Но какая разница? Это временное решение. Как только проект начнёт приносить деньги, я всё верну.
— Игорь, — тихо сказала Оля. — Я ухожу от тебя.
— Что? — Он будто не понял. — Куда?
— Я нашла квартиру. И буду жить отдельно.
— Ты шутишь? — Игорь нервно рассмеялся. — Сейчас, когда у нас наконец появились деньги? Когда всё начинает налаживаться?
— Ничего не налаживается, Игорь. Ты взял кредит, который не сможешь выплатить. И устроил вечеринку на эти деньги.
— Да это всего лишь часть! Основное пойдёт в дело!
— Какое дело, Игорь? — Оля смотрела ему прямо в глаза. — У тебя нет бизнес-плана. Нет команды. Нет даже чёткого представления, что ты хочешь делать. Есть только красивые слова и несбыточные мечты.
Игорь побагровел:
— Вот значит как? Ты просто не веришь в меня! Никогда не верила!
— Верила. Шесть лет верила. А теперь… прости, но я устала.
Она пошла в спальню, достала заранее приготовленный чемодан с вещами.
— Ты не можешь просто так уйти! — Игорь шёл за ней по пятам. — У нас же всё было хорошо! Мы любим друг друга!
— Любим? — Оля горько усмехнулась. — Когда ты в последний раз спрашивал, как у меня дела? Что я чувствую? О чём мечтаю?
— Да брось ты эти женские штучки! — фыркнул Игорь. — Я же забочусь о тебе! Вот, деньги появились…
— Взятые в кредит, — напомнила Оля. — Которые тебе нечем отдавать.
— Будет чем! Вот увидишь! Через месяц-другой проект начнёт приносить прибыль, и…
— Я больше не могу слушать эти сказки, Игорь. Прости.
Она закрыла чемодан, взяла сумочку.
— Подожди! — В глазах Игоря мелькнула паника. — Ты не можешь меня бросить! Как я буду платить за квартиру? За что жить?
Вот оно, подумала Оля. Он не о любви думает, а о деньгах. О том, что потеряет источник дохода.
— Не знаю, Игорь. Может, пора задуматься о настоящей работе?
Она направилась к выходу. В гостиной музыка стихла. Гости с любопытством наблюдали за разворачивающейся драмой.
— Ты пожалеешь об этом! — крикнул Игорь ей вслед. — Вернёшься ещё! Никому ты не нужна, кроме меня!
Оля не обернулась. Молча вышла из квартиры и плотно закрыла за собой дверь. В подъезде было тихо. Она глубоко вздохнула, чувствуя, как с каждым шагом становится легче.
На улице моросил мелкий дождь. Оля раскрыла зонт и пошла к остановке. Она ещё не знала, что будет дальше. Как сложится её жизнь без Игоря. Но точно знала одно: назад пути нет. И эта мысль наполняла её странным, почти забытым чувством — надеждой.
Через неделю Оля въехала в свою новую квартиру. Маленькую, почти пустую — большую часть мебели ещё предстояло купить. Но своя. Тихая. Спокойная.
Игорь названивал ей первые дни, то умоляя вернуться, то угрожая, то рассказывая о фантастических перспективах своего нового проекта. Потом звонки прекратились. А ещё через месяц Оля случайно встретила его в супермаркете. Он стоял у кассы, расплачиваясь за бутылку пива и пачку сигарет. Заметил её, кивнул, но не подошёл. И она вдруг поняла, что больше не чувствует ни боли, ни обиды. Только лёгкую грусть — по тому юноше, в которого когда-то влюбилась, и которого давно уже нет.
В тот вечер она впервые пригласила к себе домой подруг. Они сидели на кухне, пили вино, смеялись. И Марина вдруг сказала:
— Знаешь, ты изменилась. Похорошела.
— Правда? — удивилась Оля.
— Ага. Глаза блестят. И улыбаешься чаще.
Оля улыбнулась. Может быть, Марина права. Может быть, она действительно изменилась. Или просто вернулась к себе настоящей — той, которой была до встречи с Игорем. Сильной. Уверенной. Живой.
Взгляд Оли случайно упал на настенный календарь, где красным кружком была обведена дата платежа по ипотеке. Через три дня. Денег хватало впритык. А еще нужно было отложить на коммуналку и хоть что-то оставить на еду.
Подруги говорили об отпусках, о путешествиях, о новых сапогах. О том, что хотят в спа-салон. Оля улыбалась и кивала, но мысли её были далеко. Она смотрела на своих гостей и думала, что никто из них не представляет, каково это — считать каждую копейку, экономить на всём, включая лекарства, и засыпать в холодной постели, потому что батареи еле теплые, а повысить температуру означает увеличить счет за отопление.
Свобода оказалась дорогой. В прямом смысле этого слова.
Когда подруги разошлись, Оля долго стояла у окна. Внизу, прямо под её балконом, затормозила дорогая машина. Из неё вышел мужчина в пальто, открыл дверь молодой женщине. Та смеялась, запрокинув голову. На ней было яркое платье и туфли на высоких каблуках, несмотря на снег.
Оля невольно потрогала свой застиранный домашний халат. Когда она в последний раз носила платье? Когда ходила в ресторан?
Телефон пискнул — пришло сообщение от Марины: «Спасибо за вечер! Ты молодец, что выбралась из того болота. Жизнь только начинается!»
Оля горько усмехнулась. Начинается? В тридцать два года? Когда сзади — разрушенные мечты и годы, потраченные на человека, который высасывал из неё не только деньги, но и жизненные силы. Когда впереди — только работа, счета и одинокие вечера в маленькой студии на окраине города.
Она отправила Марине стикер с улыбающимся смайликом и отключила телефон. Правду говорить не хотелось. Правду о том, что иногда по ночам она всё ещё плачет в подушку. Не по Игорю — по тем шести годам, которые могли быть другими. По нерожденным детям (с Игорем она боялась заводить ребенка, понимая, что вся ответственность ляжет на неё). По несбывшимся мечтам о большом уютном доме, о путешествиях, о счастливой жизни.
Телефон снова ожил. На этот раз звонок. Оля вздрогнула, увидев имя на экране. Игорь. Опять.
Она хотела сбросить, но что-то остановило её. Возможно, любопытство. А может, затаённая где-то глубоко внутри надежда, что он всё-таки изменился. Нашёл работу. Стал другим человеком.
— Алло, — сказала она.
— Оля? Это я, — голос Игоря звучал непривычно серьёзно. — Нам нужно поговорить.
— О чём?
— Не по телефону. Можно я приеду?
Она помедлила. В голове пронеслись образы: Игорь с букетом цветов, Игорь, рассказывающий о том, как устроился на хорошую работу, Игорь, просящий прощения…
— Хорошо, — сказала она и продиктовала адрес.
Через сорок минут в дверь позвонили. Оля открыла — на пороге стоял Игорь. Без цветов. Немного осунувшийся, с воспалёнными глазами, но всё такой же обаятельный.
— Привет, — сказал он. — Можно войти?
Она молча отступила, пропуская его в квартиру. Игорь огляделся:
— Неплохо устроилась.
— Чего ты хотел? — спросила Оля, игнорируя комментарий.
Игорь плюхнулся на единственное кресло, закинул ногу на ногу:
— Поговорить. Мы же не чужие люди, правда?
Оля промолчала.
— В общем, так, — он сделал глубокий вдох. — Мне нужны деньги.
— Что? — Оля не верила своим ушам.
— Деньги, Оль. Мне очень нужны деньги. У меня проблемы.
— Какие ещё проблемы?
— Помнишь тот кредит? — Игорь нервно потёр лоб. — Я… не совсем рассчитал свои силы. Проект не взлетел, деньги закончились, а банк требует платить. Уже коллекторы звонят.
— И при чём тут я? — холодно спросила Оля.
— Ну как при чём? — Игорь посмотрел на неё с недоумением. — Ты же… ты же моя жена!
— Бывшая жена, — напомнила Оля. — Мы развелись три месяца назад.
— Да какая разница! — отмахнулся Игорь. — Мы же столько лет были вместе! Неужели ты дашь мне пропасть?
Оля смотрела на него и не верила своим ушам. После всего, что было, он пришёл к ней за деньгами?
— Сколько тебе нужно? — спросила она.
— Сто пятьдесят тысяч, — ответил Игорь. — На первое время. Потом я найду работу, встану на ноги и верну. Честное слово!
Оля рассмеялась. Горько, отрывисто.
— У меня нет таких денег, Игорь.
— Как это нет? — Он оглядел квартиру. — А это всё на что куплено?
— На кредит. На ипотеку, которую я буду выплачивать пятнадцать лет.
— Ну займи где-нибудь! — В его голосе появились умоляющие нотки. — У коллег, у родителей! Они же тебе не откажут.
— Нет, — твёрдо сказала Оля. — Я не буду занимать для тебя деньги. И свои не дам. Никогда.
— Но они же меня …! — вдруг выкрикнул Игорь.
— Кто?
— Коллекторы! — Он вскочил с кресла, начал мерить шагами маленькую комнату. — Они уже угрожали! Сказали, что если не верну деньги до конца недели, мне конец!
— Обратись в полицию.
— Да какая полиция! — Игорь всплеснул руками. — Ты вообще понимаешь, с кем я связался?
— Нет, и понимать не хочу, — отрезала Оля. — Это твои проблемы, Игорь. Решай их сам.
— Значит, так? — Его лицо исказилось. — Бросаешь меня в беде? После всего, что между нами было?
— А что между нами было, Игорь? — тихо спросила Оля. — Ты жил за мой счёт. Пользовался мной. А теперь приходишь и снова просишь денег. Ничего не изменилось.
— Изменилось! — возразил он. — Я… я осознал свои ошибки! Правда! Я хочу начать новую жизнь! Найти работу, встать на ноги…
— Вот и начинай. Без моих денег.
— Сука, — процедил Игорь. — Ты всегда была бессердечной сукой.
Оля вздрогнула, но не отвела взгляд.
— Уходи, — сказала она. — Немедленно.
— Ещё пожалеешь, — бросил Игорь, направляясь к двери. — Попомни мои слова.
Когда за ним захлопнулась дверь, Оля медленно опустилась на пол. Руки дрожали. В горле стоял ком. Она думала, что всё закончилось. Что она свободна от этого человека. Но, видимо, ошибалась.
Через два дня, возвращаясь с работы, Оля заметила странное: дверь её квартиры была приоткрыта. Она точно помнила, что закрывала её на ключ утром.
Сердце гулко застучало. Первой мыслью было вызвать полицию. Но потом она подумала, что, возможно, это соседка — пожилая женщина, которой Оля иногда оставляла запасной ключ.
— Анна Петровна? — позвала Оля, осторожно входя в прихожую.
Никто не ответил. Зато из комнаты донёсся шорох.
Оля на цыпочках подошла к двери, заглянула внутрь — и замерла от ужаса. Посреди комнаты стоял Игорь. Вокруг него царил хаос: выдвинутые ящики, разбросанные вещи, опрокинутая ваза.
— Что ты делаешь? — выдохнула Оля.
Игорь резко обернулся. В глазах — дикое, затравленное выражение.
— А, это ты, — сказал он. — Рано вернулась.
— Что ты делаешь в моей квартире? — повторила Оля, нащупывая в кармане телефон.
— Ищу деньги, что же ещё, — ответил Игорь с неожиданной прямотой. — Они мне нужнее, чем тебе.
— Ты с ума сошёл? Это кража! Я вызову полицию!
— Вызывай, — равнодушно бросил Игорь. — Мне уже нечего терять.
Он продолжил рыться в её вещах. Оля, дрожащими пальцами нажимая на кнопки телефона, вдруг поняла: он под действием наркотиков. Расширенные зрачки, нервные движения, неестественная бледность…
— Игорь, — осторожно сказала она. — Тебе нужна помощь.
— Мне нужны деньги! — рявкнул он. — Где ты их прячешь?
— У меня нет наличных, — солгала Оля. На самом деле в ящике стола лежали отложенные на ипотеку двадцать тысяч. — Всё на карте.
— Тогда давай карту.
— Нет.
Игорь шагнул к ней:
— Давай карту, Оля. Не заставляй меня…
— Не заставляй тебя — что? — Она сделала шаг назад. — Ударить меня? Украсть мои деньги? Опуститься ещё ниже?
Он замер, будто её слова внезапно отрезвили его.
— Я… я не хотел, — пробормотал Игорь. — Просто мне очень нужны деньги. Они не дадут мне жить, Оль.
— Кто, Игорь? Кто тебе не даст жить?
— Люди, у которых я занял. После того кредита… я не мог платить. Банк передал долг коллекторам, а я… я занял у частников, чтобы закрыть кредит. Под большие проценты. Думал, быстро верну, а теперь…
Он опустился на кровать, обхватил голову руками:
— Я в полной заднице, Оль.
Оля смотрела на него — сломленного, жалкого — и чувствовала странную смесь жалости и отвращения.
— Сколько ты им должен? — спросила она.
— Двести тысяч, — ответил Игорь. — С процентами.
— А у меня всего двадцать, — сказала Оля. — И они нужны мне на ипотеку.
— Можно в рассрочку, — оживился Игорь. — Если хотя бы часть отдать, они подождут.
Оля молчала. Она понимала, что если даст ему деньги, он не остановится. Будет приходить снова и снова. Высасывать из неё всё, до последней капли. Как раньше.
— Уходи, — сказала она. — Я не дам тебе ни копейки.
— Но…
— Уходи! — крикнула Оля. — Немедленно! Или я вызываю полицию!
Игорь медленно поднялся. В его глазах мелькнуло что-то тёмное, злое.
— Ты ещё пожалеешь, — сказал он. — Очень пожалеешь.
И вышел, громко хлопнув дверью.
Оля бросилась закрывать замки. Руки дрожали так сильно, что она с трудом справилась с задвижкой. Потом обессиленно сползла на пол, прижалась спиной к двери.
Слёзы катились по щекам. Не от страха — от осознания того, что кошмар не закончился. Что Игорь всегда будет частью её жизни. Будет возвращаться, как дурной сон, напоминая о шести годах унижений и пустых надежд.
Оля сменила замки. Сменила номер телефона. Предупредила на работе, чтобы ни в коем случае не говорили Игорю, где она, если он будет спрашивать.
Две недели прошли спокойно. Она почти поверила, что всё закончилось. Что Игорь оставил её в покое.
А потом были выбиты стёкла в её окнах. Кто-то сделал это ночью, когда она спала. Бросил камень с запиской: «Готовь деньги, сука».
Оля вызвала полицию. Написала заявление. Но что они могли сделать? Никаких доказательств, что это был Игорь, не было.
Через неделю она получила странный конверт. Внутри — фотографии. Она, выходящая из дома. Она в магазине. Она на работе. И записка: «Я всегда рядом».
Оля была в ужасе. Она чувствовала себя загнанным зверем. Боялась выходить на улицу, вздрагивала от каждого шороха. Ночью не могла спать — казалось, что кто-то смотрит в окно, кто-то ходит под дверью.
Что было хуже всего — она не могла никому рассказать. Подруги отмахивались: «Да брось, он просто пугает. Не обращай внимания». Родители жили далеко, да и зачем их волновать? А в полиции только разводили руками: «Пока не будет реального нападения, мы ничего не можем сделать».
И тогда Оля решилась на отчаянный шаг. Она продала свою машину — старенькую, но всё же приносящую какие-то деньги. Сняла с карты все сбережения. Собрала сто пятьдесят тысяч — не двести, но хоть что-то.
Потом позвонила Игорю — его номер она помнила наизусть.
— Я отдам тебе деньги, — сказала она. — Но с условием: ты оставишь меня в покое. Навсегда.
— Конечно, — тут же согласился Игорь. Слишком быстро, слишком легко. — Где встретимся?
Они договорились встретиться в кафе — людном, шумном, безопасном.
Игорь пришёл с опозданием. Сел напротив, улыбнулся:
— Выглядишь хорошо.
Оля молча положила на стол конверт с деньгами.
— Здесь сто пятьдесят тысяч, — сказала она. — Это всё, что у меня есть. Остальное найди сам.
Игорь взял конверт, заглянул внутрь, кивнул:
— Неплохо. Но мне нужно двести.
— Я не могу больше, — сказала Оля. — Это всё.
— Ладно, — неожиданно легко согласился Игорь. — Сойдёт. Пятьдесят я как-нибудь найду.
Он спрятал конверт во внутренний карман куртки, улыбнулся:
— Ну что, может, по кофе? За встречу?
— Нет, — отрезала Оля. — Я ухожу. И надеюсь больше никогда тебя не видеть.
— Как скажешь, — пожал плечами Игорь. — Только знаешь что? Этого не хватит.
— Что? — Оля замерла.
— Этого не хватит, — повторил Игорь. — Долг растёт. Проценты капают. Через месяц мне снова понадобятся деньги.
— Но ты обещал…
— Я много чего обещал, — усмехнулся Игорь. — И ты всегда верила. Почему бы не поверить ещё раз?
Оля смотрела на него и понимала: это никогда не закончится. Игорь будет преследовать её вечно. Будет вытягивать деньги, шантажировать, угрожать.
— Я переезжаю, — сказала она. — В другой город. Далеко отсюда. Ты меня не найдёшь.
— Найду, — спокойно ответил Игорь. — Всегда найду. Куда бы ты ни поехала.
И она поняла, что он прав. Он найдёт. Потому что ей некуда бежать. Потому что у неё ипотека, работа, жизнь здесь. А он… он как вирус, от которого невозможно избавиться. Как хроническая болезнь, которая затихает, но никогда не проходит полностью.
Прошёл год. Оля сидела в своей маленькой кухне, смотрела в окно на серое ноябрьское небо. На столе лежала квитанция за ипотеку — просроченная на два месяца. Рядом — уведомление из банка о том, что если платёж не будет внесён в течение недели, они начнут процедуру изъятия квартиры.
Телефон пискнул — пришло сообщение от Игоря: «Завтра нужно ещё тридцать тысяч. Жду в 6 вечера в обычном месте».
Оля положила телефон экраном вниз. Смысла отвечать не было. Она знала, что завтра снова пойдёт к нему. Снова отдаст деньги, которых у неё нет. Возьмёт в долг, перехватит у коллег, может быть, продаст что-то из вещей.
Потому что другого выхода не было. Потому что он не оставлял ей выбора.
За окном шёл дождь. Холодный, колючий ноябрьский дождь. Оля смотрела на серые струи, стекающие по стеклу, и думала о том, что свобода оказалась иллюзией. Что она по-прежнему в клетке. Просто клетка стала другой — без Игоря рядом, но с его незримым присутствием в её жизни, с его властью над ней.
Иногда она думала: а что, если всё бросить? Отказаться от квартиры, от работы, от всего. Уехать далеко-далеко, туда, где её никто не знает. Начать с нуля.
Но потом вспоминала, сколько сил вложила в эту жизнь. Как тяжело работала, как экономила каждую копейку, чтобы купить эту квартиру. И понимала, что не может всё бросить. Не имеет права.
Телефон снова пискнул. На этот раз сообщение от Марины: «Как ты? Давно не виделись».
Оля написала: «Нормально. Просто много работы».
Это была ложь. На самом деле она избегала встреч с подругами. Не хотела, чтобы они видели, как она живёт. Не хотела жалости. Не хотела вопросов, на которые нет ответов.
Дождь усилился. Капли барабанили по стеклу, словно кто-то нетерпеливо стучал пальцами. Оля встала, подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу.
«Что я делаю не так?» — думала она. «Почему у других получается быть счастливыми, а у меня — нет? Почему даже избавившись от Игоря, я всё равно не свободна от него?»
Она не знала ответов на эти вопросы. Знала только, что завтра снова пойдёт к нему. И послезавтра. И через месяц. Будет отдавать деньги, которых у неё нет. Будет лгать подругам, родителям, себе. Будет жить в постоянном страхе, что однажды он потребует больше, чем она сможет дать.
И это будет продолжаться, пока… пока что? Пока она не найдёт в себе силы обратиться в полицию? Пока не решится бросить всё и уехать? Пока Игорь не найдёт другую жертву?
Или пока один из них не умрёт?
Оля вздрогнула от этой мысли. Отошла от окна, включила чайник. Привычные движения успокаивали. Достать чашку, положить пакетик чая, налить кипяток.
В дверь позвонили. Оля замерла. Было только восемь вечера, но она никого не ждала.
— Кто там? — спросила она, подойдя к двери.
— Курьер, — ответил мужской голос. — Доставка цветов.
Оля нахмурилась. Она не заказывала цветы. И никто не мог их ей прислать — разве что…
Сердце гулко застучало. Она осторожно посмотрела в глазок. За дверью действительно стоял молодой человек с букетом.
— Кто отправитель? — спросила Оля.
— Не знаю, — ответил парень. — Тут карточка, наверное, там написано.
Оля колебалась. Потом решилась — открыла дверь, но не снимая цепочки.
— Просуньте карточку, пожалуйста, — попросила она.
Парень пожал плечами, достал из букета маленький конверт, протянул ей. Оля взяла, открыла. Внутри была записка: «Последнее предупреждение. Завтра принеси не тридцать, а пятьдесят. Иначе пожалеешь».
Она захлопнула дверь, прижалась к ней спиной. Колени подкашивались. В ушах шумело.
Пятьдесят тысяч. Где она возьмёт такие деньги? У неё не было даже тридцати.
Оля поднялась с пола, подошла к тумбочке. Выдвинула верхний ящик, достала заветную шкатулку. Там лежали последние сбережения — двадцать три тысячи, которые она планировала отдать за ипотеку. Не хватало. Катастрофически не хватало.
Она вспомнила, как коллега Лариса недавно говорила о быстрых займах. «Прямо на карту переводят, за пять минут. Правда, проценты бешеные, но если срочно нужно…»
Оля достала телефон, нашла сайт микрозаймов. Тридцать тысяч под три процента в день. Через неделю нужно вернуть сорок две. Откуда она возьмёт такие деньги? Но выбора не было.
Дрожащими пальцами она заполнила анкету, приложила фото паспорта. Нажала «Отправить».
Через пять минут пришло сообщение: «Ваша заявка одобрена». Ещё через десять на карту упали деньги.
Пятьдесят три тысячи. Хватит на Игоря, и даже останется немного.
Оля легла на кровать, уставилась в потолок. Мысли путались. Ей казалось, что она тонет. Проваливается всё глубже и глубже, и нет никакой надежды выплыть.
Завтра она отдаст Игорю пятьдесят тысяч. А через неделю он потребует ещё. А ей нечем будет платить микрозайм. И нечем платить ипотеку. И тогда всё рухнет. Дом, работа, жизнь — всё, что она строила с таким трудом.
Она подумала о родителях. Они могли бы помочь, но… Отец перенёс инфаркт в прошлом году. Любые волнения ему противопоказаны. А мама? Мама бы помогла, но только ценой продажи дачи, которую они купили на свои пенсионные накопления. Нет, она не могла так поступить с ними.
Друзья? За последний год она растеряла почти всех. Вечно отказывалась от встреч, пряталась, избегала разговоров. Кто остался? Марина? Но Марина сама мать-одиночка, еле сводит концы с концами.
Оля чувствовала, как её затягивает безнадёжность. Тёмная, густая, как болотная тина. Она пыталась бороться с этим чувством, убеждала себя, что всё наладится, что это временные трудности. Но в глубине души понимала: ничего не наладится. Будет только хуже.
Взгляд упал на лекарства на прикроватной тумбочке. Снотворное, которое она пила последние месяцы — без него не могла уснуть, всё время вздрагивала от каждого шороха, мерещились шаги за дверью, тени в окне.
«А что, если?..» — мелькнула странная мысль. Отдать Игорю деньги, а потом… Потом просто уснуть. Навсегда. Без страха, без долгов, без унижений.
Она отогнала эту мысль. Нет, она не сдастся. Должен быть другой выход.
Полиция? Она уже пробовала. Писала заявления, приносила записки с угрозами. А в ответ слышала: «Недостаточно доказательств. Нет состава преступления».
Телефон зазвонил. Оля вздрогнула. Высветилось имя матери.
— Алло, — голос звучал хрипло, будто чужой.
— Олечка, ты в порядке? — мама всегда чувствовала её состояние. — Голос какой-то странный.
— Всё хорошо, мам. Просто устала.
— Может, приедешь на выходные? Папа шашлыки собирается делать. Твои любимые, с курицей.
— Не знаю, мам. Много работы…
— Ну пожалуйста! Мы так давно тебя не видели. Папа скучает.
Оля закрыла глаза. Родители. Единственные люди, которые по-настоящему любили её. Которые всегда поддерживали, всегда были рядом. Что с ними будет, если она сдастся? Если поддастся своим тёмным мыслям?
— Хорошо, мам. Я приеду.
— Вот и славно! Тогда ждём в субботу.
Оля положила трубку, подошла к окну. Дождь всё лил, бесконечный, безнадёжный.
Завтра она пойдёт к Игорю. Отдаст деньги. А потом… Потом она должна что-то решить. Что-то кардинально изменить. Потому что так продолжаться не может.
Кафе было полупустым. Игорь сидел за дальним столиком, листал что-то в телефоне. Оля подошла, села напротив.
— Принесла? — спросил он вместо приветствия.
Она молча положила на стол конверт. Игорь заглянул внутрь, пересчитал купюры, кивнул:
— Умница. Знал, что на тебя можно положиться.
— Это последний раз, — сказала Оля. — Больше я не дам тебе ни копейки.
Игорь усмехнулся:
— Ты каждый раз так говоришь. А потом всё равно приносишь.
— На этот раз я серьёзно. — Оля посмотрела ему прямо в глаза. — У меня больше нет денег. И не будет. Я заложила всё, что могла. Взяла кредиты, которые не смогу выплатить. Скоро меня выселят из квартиры за долги. Мне нечего терять.
Что-то в её голосе заставило Игоря нахмуриться. Он внимательно посмотрел на бывшую жену — осунувшееся лицо, круги под глазами, потухший взгляд.
— Эй, ты чего? — в его голосе мелькнуло что-то похожее на беспокойство. — Всё так плохо?
— Хуже некуда, — ответила Оля. — Но тебе-то какая разница? Ты получил своё.
Она встала, собираясь уходить.
— Подожди, — Игорь схватил её за руку. — Сядь. Давай поговорим.
— О чём? — Оля устало опустилась на стул. — Что ты можешь сказать? Что тебе жаль? Что ты больше не будешь? Я не верю тебе, Игорь. Ни единому твоему слову.
— Я… — он запнулся. — Я действительно в заднице, Оль. Эти люди… Они не шутят. Если я не отдам им всю сумму, они…
— Меня это не касается, — перебила Оля. — Твои проблемы — это твои проблемы. А у меня своих хватает.
— Но мы же… — он снова запнулся. — Мы же были семьёй.
— Были, — согласилась Оля. — Но это в прошлом. Сейчас ты для меня никто. Просто человек, который разрушил мою жизнь.
Она снова встала.
— Прощай, Игорь. Надеюсь больше никогда тебя не видеть.
Он не стал её останавливать. Просто сидел, глядя в пространство перед собой. Сломленный, жалкий — но всё ещё опасный. Оля знала: он придёт снова. Может, через неделю, может, через месяц. Но придёт. И снова будет требовать деньги. И угрожать. И шантажировать.
Она вышла из кафе. Дождь закончился, но небо всё ещё было затянуто тучами. Серое, тяжёлое, беспросветное — как её жизнь.
Оля шла по улице, не разбирая дороги. В голове крутились обрывки мыслей, воспоминаний, сожалений. Шесть лет, отданных человеку, который оказался паразитом. Надежды, мечты, планы — всё разрушено. И даже попытка начать с чистого листа провалилась. Игорь не отпустил её. Не позволил быть свободной.
Она не заметила, как ноги принесли её на мост. Старый каменный мост через реку. Внизу — тёмная вода, быстрое течение. Оля остановилась, посмотрела вниз.
На мгновение ей показалось, что это выход. Простой, быстрый, окончательный. Прыгнуть — и всё закончится. Страх, унижение, безнадёжность.
Она перегнулась через перила, заглядывая в воду. Ветер трепал волосы, холодил лицо. Где-то вдалеке послышался гудок автомобиля. Оля вздрогнула, отступила от края.
Нет. Не сейчас. Сначала она должна попробовать ещё кое-что.
Полицейский участок встретил её яркими люминесцентными лампами и запахом дешёвого кофе. Оля подошла к дежурному:
— Здравствуйте. Я хочу написать заявление.
— По какому поводу? — равнодушно спросил полицейский.
— Вымогательство. Угрозы. Преследование.
Оля выложила на стол папку с документами. Там были распечатки сообщений от Игоря, фотографии разбитых окон, записки с угрозами. И — самое главное — диктофонная запись их сегодняшнего разговора в кафе.
— Я хочу, чтобы его остановили, — сказала она. — Пока не стало слишком поздно.
Полицейский просмотрел документы, кивнул:
— Подождите здесь. Я позову следователя.
Оля села на жёсткий стул у стены. Сердце колотилось, во рту пересохло. Она не знала, чем закончится эта затея. Поможет ли ей полиция? Или Игорь снова выкрутится, а она останется один на один с его местью?
Но выбора не было. Это последняя попытка спасти себя. Свою жизнь. Своё будущее.
Если она не удастся… Что ж, мост никуда не денется.
Из кабинета вышел мужчина в штатском:
— Проходите, — сказал он Оле. — Поговорим.
Она встала, одёрнула куртку. Сделала глубокий вдох и шагнула в кабинет. Навстречу неизвестности, которая могла оказаться спасением. Или окончательным приговором.
А в кармане куртки тяжёлым грузом лежала баночка со снотворным. План Б. На всякий случай. Потому что Оля больше не верила в хорошие концовки. Не для себя. Не в этой жизни, где она сделала роковую ошибку, связав свою судьбу с человеком, который оказался её проклятием…
Прошло полгода. Оля сидела на скамейке в парке, подставив лицо весеннему солнцу. Рядом лежала папка с документами — только что из суда. Приговор Игорю: два года условно и запрет приближаться к ней ближе чем на сто метров.
Всё началось в тот вечер в полицейском участке. Следователь внимательно выслушал её историю, изучил все доказательства, особенно аудиозапись их последнего разговора с Игорем, где он фактически признавался в вымогательстве. Оказалось, Игорь был замешан и в других сомнительных делах, и полиция давно им интересовалась.
Затем были месяцы расследования, допросы, очные ставки. Игорь изворачивался, угрожал, пытался давить на жалость. Но система, пусть со скрипом и задержками, всё же сработала.
Оля глубоко вздохнула. Впервые за долгое время она почувствовала себя в безопасности. Конечно, проблемы никуда не делись. Долги по микрозаймам удалось реструктуризировать, но выплаты всё ещё съедали большую часть зарплаты. За ипотеку она платила, отказывая себе буквально во всём.
Но главное — Игорь больше не мог её достать. А остальное… Остальное она переживёт. Справится. Выкарабкается.
— Оля? — окликнул её знакомый голос.
Она подняла глаза. Перед ней стоял Андрей — их новый юрист с работы, который помогал ей с документами для суда.
— Как всё прошло? — спросил он, присаживаясь рядом.
— Хорошо. — Она слабо улыбнулась. — Условный срок и запрет приближаться.
— Отлично! — Андрей просиял. — Я же говорил, что с такими доказательствами он не отвертится.
Оля кивнула. Этот человек, почти незнакомый полгода назад, оказал ей неоценимую поддержку. Помогал с юридическими вопросами, подсказывал, как действовать, иногда просто выслушивал, когда ей нужно было выговориться.
— Слушай… — Андрей немного смутился. — Может, отметим? Сходим куда-нибудь поужинать? Я угощаю.
— Я не могу, — автоматически ответила Оля. — У меня долги, каждая копейка на счету…
— Эй, — мягко перебил он. — Это просто ужин. Дружеский. Чтобы отпраздновать твою победу.
Оля колебалась. Она отвыкла от простых человеческих радостей. От мысли, что можно просто пойти куда-то, не думая постоянно о деньгах, об Игоре, о проблемах.
— Хорошо, — наконец сказала она. — Только недорогое место.
— Договорились. — Андрей улыбнулся.
Они поднялись со скамейки, пошли по аллее. Вокруг цвели яблони, воздух был наполнен их нежным ароматом. Оля вдруг поймала себя на мысли, что впервые за долгое время не думает о проблемах. Не боится. Не оглядывается через плечо.
Возможно, это не конец её испытаний. Возможно, впереди ещё много трудностей. Но сейчас, в этот момент, под весенним солнцем, рядом с человеком, который просто хотел помочь, не требуя ничего взамен, Оля почувствовала, что тяжесть, давившая её столько времени, немного отступила.
И это было началом. Маленьким, неуверенным, но всё же началом новой жизни. Жизни, где она больше не жертва. Где она сама решает свою судьбу. Где есть место надежде.
Оля улыбнулась, глядя на яблоневый цвет, кружащийся в воздухе. Впервые за долгое время эта улыбка была искренней.
