— Ты мне ещё с 1984 года кофточку не вернула! — Валентина Сергеевна поставила противень с пирожками на стол так резко, что соседская кошка метнулась с подоконника.
— Какую кофточку, Лида? Опять за своё! — Зинаида даже не подняла глаз от чистки картошки. — Ты лучше скажи, почему моего Игорёшку на семейном портрете опять забыла поставить?
В кухне повисла знакомая тишина — та самая, что всегда предшествовала семейным баталиям. Лидия Петровна, виновница торжества, замерла у плиты с половником в руке. Сегодня ей исполнялось шестьдесят семь, но праздничного настроения что-то не ощущалось.
— Мам, может, не надо сегодня? — робко вмешалась дочь Анна, нарезавшая помидоры для салата. — У нас же гости придут…
— А что не надо? — огрызнулась Валентина. — Правду говорить? Или ты тоже считаешь, что твоя тётя святая?
Зинаида фыркнула:
— Святая… А кто, интересно, Мити сына в армию устроил? И квартиру кого дали?
— Да ладно тебе, Зина! — Лидия наконец отложила половник. — Митя сам в военкомат пошёл. А квартиру мне за тридцать лет работы на заводе дали!
— Работы! — саркастично протянула Валентина. — В бухгалтерии сидела, бумажки перекладывала. А я на металлообработке горбатилась!
В прихожей послышались шаги. Внук Максим, худощавый семнадцатилетний парень, заглянул на кухню:
— Бабуля, а у нас гости уже приехали. Дядя Саша с тётей Олей.
— Ой, мамочки! — всплеснула руками Анна. — А у нас ещё ничего не готово!
— Это как это не готово? — возмутилась Лидия. — Я с утра стою! Морковка по-корейски, селёдка под шубой, оливье…
— Оливье небось опять пересолила, — буркнула под нос Валентина, перекладывая очищенный картофель в кастрюлю.
— Тина, ты чего мне нервы треплешь? — вспылила Лидия. — Не нравится — не ешь!
— Девочки, девочки! — в кухню влетела Анна с красными от волнения щеками. — Перестаньте! Саша с Олей спрашивают, к столу когда звать?
— Да пускай проходят, — махнула рукой Лидия. — Тина, пирожки в духовку сунь. Анька, ты где селёдку оставила?
— На антресолях, мам.
— На каких антресолях, дурёха? На антресолях мука стоит!
— Да нет же, мам! Селёдка в холодильнике, я её утром туда поставила!
Валентина подошла к холодильнику, распахнула дверцу:
— Где твоя селёдка? Я вижу только докторскую колбасу да кефир просроченный!
— В нижнем ящике! — заволновалась Анна. — В большой миске!
— Тут никакой миски нет, — сообщила тётка. — Одна морковка валяется да огурцы солёные в банке.
Лидия бросила половник прямо в раковину:
— Лена! Лена!!! — заорала она в сторону коридора. — Иди сюда!
В кухню заглянула племянница — тихая Лена, всегда ходившая в тени своей активной матери Валентины.
— Чего кричишь, тётя Лида?
— Ты селёдку видела? Анка говорит, в холодильнике поставила!
— А-а-а, — протянула Лена. — Дядя Саша с Олей минут пятнадцать назад селёдку из холодильника доставали. Оля говорила, что хочет быстренько почистить, помочь.
— Как почистить? — ошарашенно спросила Анна. — Я же её утром чистила!
— Ну они её видно не знали, — пожала плечами Лена. — Забрали к себе в комнату.
Лидия покачала головой и прислонилась к кухонному шкафу:
— Ну надо же… Блин, у меня голова идёт кругом.
— Мам, может, не переживай? — Анна подошла к матери, потёрла ей плечо. — Селёдки полно в магазине.
— Дело не в селёдке! — вдруг взорвалась Валентина. — Лида, ты как всегда! Всё валят на голову, а она ещё и обижается! Мы тут рвёмся, тебе помогаем, а ты…
— А я что? — опешила Лидия. — Чего я такого сделала?
— Да всё ты делаешь! — не унималась Валентина. — Саша с Олей пытались помочь, селёдку принесли, а ты сразу недовольная морда!
— Тина, ты спятила? — возмутилась Анна, вступившись за мать. — Мама обрадовалась, что они пришли!
— Обрадовалась! — саркастично протянула Зинаида. — Да я видела, как она в окошко выглядывала, когда они машину ставили. Думала, что скоро поедут!
— Неправда! — горячо запротестовала Лидия. — И вообще, это мой день рождения! Моего настроения никто спрашивать не будет?
— А ты перестань строить из себя центр вселенной! — огрызнулась Валентина. — Вечно ты всех вокруг пальца обводишь!
Максим снова заглянул в кухню:
— Бабуля, дядя Саша спрашивает, когда закуску подавать будете? Говорит, селёдка у них уже почищена.
— Слава богу! — вздохнула Анна. — Мам, ну пойдём к столу? Люди небось голодные приехали.
— Иду, иду, — буркнула Лидия, поправив передник. — Тина, а ты что, так и будешь с кислой миной ходить?
— А что у меня ещё остаётся? — всплеснула руками Валентина. — В этом доме всегда так, как Лидка захочет!
За столом воцарилась напряжённая тишина. Саша, муж племянницы Оли, старательно намазывал икру на хлеб, а сама Оля что-то шептала ему на ухо. Лидия сидела во главе стола, неловко вертя в руках бокал с вином.
— Ну что ж, — Саша поднял бокал, — поздравляем именинницу! Лидия Петровна, желаем здоровья, долголетия…
— И терпения, — мрачно добавила Валентина.
Все натянуто улыбнулись и чокнулись. Анна попыталась разрядить обстановку:
— Мам, а помнишь, как мы в прошлом году торт забыли? На дачу поехали, а торт дома оставили!
— Помню, — кивнула Лидия. — Хорошо, соседи были не жадные, дали свой.
— А я помню, — вмешалась Зинаида, — как ты у меня на пятьдесят пятом дне рождения гостей переманила. Пришла такая нарядная, всех обхаживала, а потом говорит: «А у меня дома пироги остывают!»
Анна закатила глаза:
— Мама, это же сто лет было! Давайте лучше о хорошем.
— О каком хорошем? — подхватила Валентина. — О том, как твоя мамка всегда самой умной хочет быть? Помните, как она мне с Серёжкиным ремонтом «помогала»? Обои выбирала, плитку критиковала!
— А что тут плохого? — удивилась Лидия. — Я же лучше понимаю!
— Да ты в дизайне разбираешься, как свинья в апельсинах! — выпалила Валентина.
Максим неловко откашлялся, а Оля изо всех сил старалась делать вид, что занята салатом.
— Тёть Тина, — осторожно начала она, — а может, зря мы селёдку без спросу взяли?
— Не бойся, Олечка, — махнул рукой Саша. — Мы же хотели помочь.
— Помочь! — фыркнула Зинаида. — А помнишь, Лида, как ты мне «помогла» Катьку в институт устроить? Тоже хотела помочь!
Лидия покраснела:
— Катька сама не поступила! Не моя вина, что у неё головы на плечах нет!
— Зато Анька у тебя красавица и умница! — язвительно протянула Валентина. — И замуж удачно, и дети хорошие!
— А что тут плохого? — встряла Анна. — У вас тоже дети хорошие!
— Хорошие, — согласилась Валентина. — Только почему-то к бабуле Лиде они ездят чаще, чем к нам!
Лидия отложила вилку:
— Тина, они ездят, потому что хотят! Никого не заставляю!
— Не заставляешь, но умеешь завлечь, — парировала сестра. — Тортиками, подарочками. У тебя какая пенсия, а у меня какая?
За столом воцарилась тупая тишина. Максим вдруг встал:
— Все, хватит.
— Хватит, — повторил Максим, глядя на всех собравшихся. — Я у дедушки в свежепрокопанной теплице пару часов работал, хотел спокойно поесть с семьёй.
— Максимка, сынок, — начала было Лидия, но он её остановил жестом.
— Нет, бабушка. Я послушаю, что вы тут наговорили. — Он медленно обошёл стол. — Тётя Валя, а помните, как вы к маме приехали, когда у неё грипп был? С температурой сорок лежала? Что тогда сказали?
Валентина смутилась:
— Максим, не при гостях же…
— При гостях. Сказали: «Не умираешь, значит, выздоровеешь». Помните?
— Максим! — одёрнула сына Анна.
— А тётя Зина, — продолжил он, не обращая внимания на мать, — помните, как бабуля вам квартиру искала, когда дедушка у вас заболел? Пол-города обзвонила!
Зинаида опустила глаза:
— Я это помню, Максим. Но…
— Никаких «но», — перебил юноша. — И вообще, что вы как дети? Ей сегодня шестьдесят семь лет! Может, хватит старые счёты сводить?
Саша неловко кашлянул:
— Максим прав, девочки. Может, выпьем за мир в семье?
— За мир! — с облегчением подхватила Оля.
Но Валентина слишком завелась, чтобы просто остановиться:
— Максим, ты хороший парень, но не знаешь всей истории!
— Какой истории? — устало спросил он.
— Когда мой Серёжка женился, твоя бабушка свадьбу испортила! Пришла в таком наряде, что невеста в тень ушла!
— Мама! — возмутилась Лена. — Эта свадьба двадцать лет назад была!
— И что? Я до сих пор помню, как все говорили: «Ой, какая у вас свекровь красивая!»
Лидия вскочила из-за стола:
— Хватит! Что ты от меня хочешь? Что я некрасивой была? Что в рванье пришла?
— Хочу, чтобы ты хоть раз подумала о других! — огрызнулась Валентина. — Всегда только ты! Всегда Лида впереди!
Анна попыталась встать между сёстрами:
— Мама, тётя, успокойтесь! Люди же смотрят!
— Люди! — саркастично протянула Зинаида. — А люди пусть правду увидят!
— Какую правду? — взвилась Лидия. — Что я всю жизнь всем помогаю? Что детям вашим подарки покупаю? Что когда ваш Серёжка развёлся, я его и кормила, и утешала?
— Помогаешь! — фыркнула Валентина. — А денег под проценты давала! Я сама слышала!
— Под проценты? — опешила Лидия. — Я ему двести тысяч дала, когда у него машина сломалась! И до сих пор не вернул!
— Врёшь! — вскипела Валентина. — Серёжа мне говорил, что ты…
— Что я? — перебила её Лидия. — Что я плохая? Что я виновата во всех ваших проблемах?
Максим хлопнул ладонью по столу:
— Всё! Все молчать!
Повисла мертвая тишина. Только слышно было, как тикали старые часы-ходики в углу комнаты.
— Дядь Саш, — обратился Максим к зятю племянницы, — а ведь вы нашу семью со стороны видите. Скажите честно, кто здесь главный зачинщик?
Саша неловко заёрзал на стуле:
— Максим, это сложный вопрос…
— Нет, не сложный, — перебил его племянник. — Очень простой. Бабуля вам что-то плохое делала?
— Нет, конечно! Лидия Петровна всегда была…
— А тётя Валя? Тётя Зина?
Саша покраснел:
— Максим, я не хочу ни на кого показывать пальцем…
— А я хочу! — взорвался парень. — Мне надоело это дерьмо! Каждый праздник одно и то же!
— Каждый праздник одно и то же! — повторил Максим, проходя вдоль стола. — Тётя Валя, вы помните, как на моём выпускном мама заплакала?
— Максим, не надо, — тихо попросила Анна.
— Надо! — отрезал он. — Мама заплакала, потому что тётя Валя назвала её неудачницей. При всех! При учителях! Помните?
Валентина побелела:
— Я… я не так имела в виду…
— А как? Вы сказали: «У Анки хоть сын учится нормально, а то всю жизнь неудача за неудачей». Это не ваши слова?
— Максим, прошу тебя, — взмолилась Валентина.
— Нет, тётя. Вы хотели правду? Получайте! — Он повернулся к Зинаиде. — А вы, тётя Зина, забыли, как бабушка вам кредит гасила? Когда ваш Игорь дом покупал?
Зинаида нервно сглотнула:
— Максим, я же потом возвращала…
— Возвращали? — он изумлённо посмотрел на неё. — Бабушка мне говорила совсем другое.
Лидия попыталась вмешаться:
— Максим, не стоит…
— Стоит, бабуль! — решительно произнёс он. — Мне восемнадцать будет через месяц. Я уже не ребёнок, чтобы не видеть, как все эти годы вас травили!
— Травили! — всплеснула руками Валентина. — Да мы её любим!
— Любите? — Максим удивлённо вскинул брови. — Знаете, как любят? Приезжают, не жалуются, хлопают по плечу, говорят: «Как дела, сестрёнка?»
— Мы приезжаем! — возразила Зинаида.
— Приезжаете с претензиями! С воспоминаниями о том, кто что кому не отдал! Кто где не помог! — Максим сел на край стола. — А знаете, что мне бабушка на ночь рассказывает?
— Максим, не надо, — попыталась остановить его Лидия.
— Сколько раз она вас выручала! Когда тётя Валя без работы сидела — бабушка её к своим знакомым устраивала. Когда у тёти Зины дочка замуж выходила — бабушка половину свадьбы оплачивала!
Повисла тишина. Саша и Оля смущённо переглянулись.
— И что вы думаете? — продолжил Максим. — Что бабушка забыла? Что она не помнит, как тратила пенсию, чтобы внукам подарки купить? А вы приходите и говорите: «А мне ты ничего не дарила!»
— Хватит! — вскричала Валентина, вскакивая со стула. — Хватит меня предо всеми позорить!
— Я вас не позорю! — напряжённо ответил Максим. — Я говорю правду!
Зинаида тихо заплакала:
— Максим, мы же не хотели… Мы просто…
— Просто что? — он обернулся к ней. — Просто завидуете? Просто не можете признать, что бабушка всю жизнь для всех старалась?
Лидия встала и подошла к внуку:
— Максимка, ну что ты? Не надо так…
— Надо, бабуль. — Он обнял её. — Мне надоело смотреть, как вы плачете после каждого приезда родственников.
— Я не плачу, — слабо возразила она.
— Плачете. Я вижу. — Максим посмотрел на всех. — Знаете что, давайте по-честному. Кто из вас может сказать, что бабушка хоть раз вас обидела? Не просто что-то не так поняли, а именно обидела?
Все молчали.
— То-то же! — Максим снова сел за стол. — А теперь скажите, кто помнит, сколько раз она вас выручала?
Валентина неожиданно расплакалась:
— Лида, прости меня! Я… я дура старая!
— Тина, что ты! — бросилась к ней сестра.
— Правду говорит мальчик! — всхлипнула Валентина. — Я завидую тебе! Всегда завидовала!
Зинаида тоже заплакала:
— И я, Лида. Прости нас, дурочек!
Три женщины стояли посреди комнаты, обнявшись и плача. Саша смутился и отвернулся к окну, а Оля доставала из сумки салфетки.
Максим удовлетворённо кивнул:
— Ну наконец-то.
— Ну наконец-то, — повторил Максим и поднял свой бокал. — А теперь давайте нормально отпразднуем бабулин день рождения.
Сёстры всё ещё обнимались и всхлипывали. Анна подошла к ним:
— Мама, тётя Валя, тётя Зина, садитесь. Давайте действительно по-человечески.
— Да-да, — поддержал Саша, поворачиваясь от окна. — Лидия Петровна, вы же именинница!
Все медленно расселись по местам. Лидия вытирала глаза платочком:
— Ох, девочки… Зачем мы так?
— Потому что дуры мы, — сказала Валентина, сморкаясь. — Лида, а помнишь, как мы в детстве мирились?
— Как? — улыбнулась сквозь слёзы Лидия.
— Мизинчиками цеплялись и говорили: «Мир-мир навсегда, больше не ссоримся никогда!»
— Помню! — засмеялась Зинаида. — Давайте!
— Да ну вас, — замахала руками Анна. — Взрослые тётки, а как дети!
— А что такого? — Валентина протянула мизинец сестре. — Мир-мир навсегда!
— Больше не ссоримся никогда! — подхватила Лидия, сцепляясь с ней мизинцем.
— И я хочу! — не удержалась Зинаида.
Три сестры сидели за столом, держась за мизинцы, как в детстве, и смеялись сквозь слёзы.
— Ну вы даёте! — покачал головой Максим. — Взрослые люди!
— Максимка, — сказала Лидия, отпуская сестёр, — спасибо тебе. За правду.
— За какую правду, бабуль?
— За то, что сказал — мы же семья. А семья должна друг друга поддерживать, а не грызть.
Валентина кивнула:
— Он прав был. Лида, прости меня за всё. За зависть дурацкую, за упрёки.
— И меня прости, — добавила Зинаида. — Мы с Валей дуры — всё в детство переносим.
— Да что вы! — Лидия смахнула слёзы. — Мы все дуры. Главное — что поняли.
Саша поднял бокал:
— Ну что ж, за семью! За то, чтобы никогда больше не вспоминать старые обиды!
— За семью! — хором откликнулись все.
— И за мудрого Максима! — добавила Оля.
— Не, я против! — замотал головой племянник. — Я просто устал от ваших скандалов!
Все рассмеялись.
— Ладно, — сказала Лидия, поднимаясь за стола. — А теперь давайте торт резать! Я его вчера пекла!
— С каким кремом? — заинтересовалась Валентина.
— С масляным, твой любимый!
— Ой, Лидочка! А помнишь, как мама нас учила крем этот готовить?
— Конечно помню! Два часа она меня ругала, что я желтки перебиваю!
Сёстры потянулись к кухне за тортом, болтая и смеясь. За столом остались остальные.
— Ну и ну, — качнул головой Саша. — Максим, ты молодец!
— Их просто напомнить надо было, что они друг друга любят, — пожал плечами тот.
В кухне слышался весёлый щебет, звон посуды и смех.
— Давно бы так, — улыбнулась Анна. — Сил моих не было на эти разборки.
— А теперь, видно, они лет пятнадцать рассказывать будут, какие они дружные, — усмехнулся Максим.
— И хорошо! — сказала Оля. — Пусть рассказывают!
Из кухни донёсся голос именинницы:
— А торт-то смотрите какой! Красота же!
— Красота! — согласилась Валентина. — Мастерица ты, Лида!
Максим улыбнулся и откинулся на спинку стула. День рождения бабушки всё-таки удался.
