Мой бывший муж, дай бог ему здоровья, был как сейчас говорят «абьюзером». Он орал на меня, случалось что и бил. Протрезвев, он ползал на коленях вымаливая прощение. Но именно Борис преподал мне бесценный урок. В своё время в ходу была поговорка «Человек кузнец своего счастья». Но Борис показал мне, что чаще не кузнец, а разрушитель. Я любила Бориса и терпела, пока в очередной раз не сбежала от него, пьяного, в квартиру брата.
Андрей со своей семьёй жил в квартире наших родителей этажом ниже. Жена брата, Ника, была беременна, и я дала себе слово, что никогда больше не стану перекладывать свои проблемы на них.
Но в тот вечер муж совсем озверел. Не помню как, но я, вставая с пола, куда он меня повалил, обнаружила, что из рассеченного лба идёт кровь. Борис, увидев это, остановился, а я, воспользовавшись его замешательством, выскользнула из квартиры.
На мне был домашний халат, и я опять сбежала к брату. Пока Ника хлопотала возле меня, пытаясь унять кровь, Андрей вышел к Борису, тот колотил в дверь, требуя моей выдачи. Брат пытался успокоить Бориса, но тот вдруг достал нож. Хорошо, что Андрей занимался боксом. Он вырубил Бориса, хотя тот успел полоснуть его по руке.
Увидев лежащего на лестнице Бориса и мужа с окровавленной рукой, Ника завизжала, а соседи вызвали милицию. Это была последняя черта. Когда Бориса увезли, мы втроём сели на кухне.
— Так больше продолжаться не может, — сказал брат, — твой муж, в конце концов, кого-нибудь из нас убьёт.
— Простите меня, ребят… я так виновата перед вами! Но я так испугалась… — простите!
У меня тряслись руки, а в голове от слёз было мутно. Мне было больно, стыдно и обидно.
— В общем, так, сестрёнка, — Андрей подошёл, и положил перевязанную руку на моё дрожащее плечо, — я тебя очень ценю, и всегда готов предоставить тебе защиту. Но, в данном случае мы имеем дело с конченым придурком. Ты подвергаешь опасности не только себя, но и мою жену,— он с бесконечной любовью посмотрел на беременную Нику, и продолжил мысль: — ты или разводись, или забудь сюда дорогу.
— Но он же меня убьёт! — простонала я.
— Скорее он тебя убьёт, если не разведёшься! — хмуро констатировал Андрей, — мы поможем тебе с квартирой на первое время, есть возможность пожить в квартире Ники. А там решим.
Сначала я обиделась, потом задумалась. Вернувшись из полиции, муж был шёлковым, и я, воспользовавшись этим, сообщила ему о разводе, после чего, дождавшись, пока он уйдёт на работу, собрала свои вещи и уехала в другой район, в симпатичную новостройку с консьержем и приятными соседями.
***
Прошло пять лет. Я была счастлива в новых отношениях, но второй раз замуж было страшновато. У Андрея с Никой подрастала дочка, которую назвали в честь меня, Ариной. Однажды Ника позвонила и попросила посидеть с племянницей. Девочка поправлялась после затяжной простуды, а Нике нужно было сдавать зачет: она получала второе высшее. Мне было нетрудно, потому что в бюро переводов, где я работаю, личное присутствие необязательно. Я с радостью согласилась, потому что теперь мы виделись нечасто.
Дом, в котором я прожила почти всю свою жизнь, сначала с родителями, а после с Борисом, всегда вызывал лёгкую ностальгию. Плохое забылось, вспоминалось только хорошее. Я уже не боялась столкнуться с бывшим мужем — времени прошло достаточно, и к тому же, брат говорил, что Борис теперь не пьёт, сменил работу и дома бывает редко.
— Ариночка, спасибо, что согласилась, — с распростёртыми объятиями встретила меня невестка, — я уже убегаю, обед на плите, и не забудьте выпить лекарство!
Поцеловав дочку и обняв меня, Ника упорхнула. Мы с племянницей немного позанимались языком, посмотрели «Скуби-ду», пообедали, после чего девочка быстро уснула, а я решила, наконец, заняться своими переводами. Уже три дня не могла закончить одну статью. Я сварила себе кофе, устроилась за письменным столом, достала свой блокнот, и…
Раздалась мелодичная трель дверного звонка. Испугавшись, что незваный гость разбудит Аришу, я тихонько пробралась к двери и посмотрела в глазок. Ника не предупреждала меня о визитёрах. Перед дверью стояла какая-то женщина. Она тряхнула кудрями, и снова подняла руку, намереваясь звонить.
— Не звоните, ребёнка разбудите — тихо зашипела я, приоткрыв дверь, — вы к кому?
— Собственно, к вам. Вы ведь Вероника? — улыбнулась блондинка, — может быть, пустите меня?
Я открыла рот, чтобы сказать ей, что Ника будет вечером, но тут она меня опередила:
— Видите ли, мы с вашим мужем, в некотором роде… на лестнице лучше не говорить о таком, это… личное.
Любопытство победило, и я, вместо того, чтобы хлопнуть дверью у неё перед носом, впустила её:
— Снимайте туфли и проходите на кухню.
— А вы в жизни старше, чем на фото, — сказала она, поправляя перед зеркалом причёску.
— Я использую специальные фильтры, чтобы все мужчины завидовали Андрею, — сказала я, механически взяв с полки колоду карт и тасуя их. Нужно было занять чем-то руки, чтобы не вцепиться в кудри этой…
— Я рада, что у вас есть чувство юмора, — захихикала она, — это вселяет надежду, что мы договоримся! Понимаете, с некоторых пор Андрей и я вместе. И ментально, и физически… в основном, конечно, ментально… мы хотим быть вместе всегда… создать семью. Андрей любит меня, но боится причинить боль вам, и в особенности ребёнку. Он мне сказал, что между вами всё кончено, и только поэтому я позволила себе…
На лице блондинки застыло страдальческое выражение. Можно было подумать, что и она боится причинить боль.
— Постойте, вы же Надя! — сказала я первое пришедшее на ум имя, — ну, конечно же! Андрей рассказал мне о вас, как это я сразу не догадалась, что это вы! Как поживает ваш малыш?
— Какая ещё Надя? — приподняла бровь блондинка, — я Алла!
— Извините, — выждав паузу, сказала я, — неудобно получилось… Так что же вы хотите, Алла?
— Чтобы всё прошло безболезненно для вас и вашей дочурки! — дернула она плечами.
— Уверяю вас, вы сделаете нам большое одолжение! — сказала я и сцепив руки в замок, щёлкнула суставами. Я знаю, что многих это бесит и мешает сосредоточится. Но блондинка держалась достойно.
— Вы, наверное, хотите меня разыграть? — хмыкнула она, — чтобы я отступилась? Сразу говорю, что это бесполезно, я привыкла доверять собственному сердцу! — и она похлопала себя по правой груди, из чего я сделала вывод, что она хоть и невежда, но при этом весьма здоровая.
— Ну что вы, Аллочка, — я повернулась к ней, с выражением глубочайшей симпатии, — напротив, я на вас молиться буду! — посмотрев на часы, я поняла, что у меня остался час до прихода невестки.
Мне хватило половины этого времени. Я вывалила на неё всю горечь своей жизни с мужем-абьюзером, только вместо Бориса назвала мужа Андреем. Для наглядности я показала шрам, который оставил мне Борис, шарахнув о батарею. Так же опустила тему пьянства, и получилось, что Андрей не алкоголик, а самый настоящий садист.
— Да, по нему и не скажешь, — задумчиво сказала она, теребя свой подбородок, но потом улыбнулась: — со мной такое исключено! Поведение мужчины поддается корректировке! Я уверена, что со мной этого не случится!
— Блаженны верующие! — улыбнулась я, провожая её.
— Так значит, вы не против? — снова тряхнула она кудрями.
— Обеими руками «за»! — заверила я, выпроваживая её на лестницу.
Тяжело было не рассказать невестке о произошедшем, тем более, что она явилась в прекрасном настроении, купила торт, чтобы мы отметили успешную сдачу зачёта. Вечером пришёл брат, и я попросила его проводить меня.
— Ну, рассказывай, — сказала я ему, едва мы остались одни.
— Не понял. О чём? — искренне удивился он.
— Андрюш, мне можешь правду сказать. Ты что, изменяешь Нике?
Он опустил голову, и спустя какое-то время, сказал:
— Нет. Я люблю Нику.
— Я знаю, и не об этом спрашиваю.
— Ты что, мой психоаналитик? — внезапно взъелся брат, и я узнала зловещие огоньки, которые загорались в глазах моего бывшего мужа-алкоголика. Я уже и забыла, каким страшным может стать в одночасье родной и близкий человек, однако Андрея в таком состоянии видела впервые.
— Успокойся, братишка, ты же мне не чужой, поэтому я и спрашиваю,— как можно мягче сказала я, — благополучие твоей семьи под угрозой. Так что расскажи мне всё. Я постараюсь помочь.
Он как-то сразу сник, и сев на ближайшую лавку, стал хлопать себя по карманам в поисках сигарет.
— Ладно. Наверное, так будет лучше, если ты узнаешь, — сказал он, достав из пачки сигарету, но так и не прикурив её, снова замолчал. Взгляд его затуманился.
— Что узнаю? — не выдержала я.
— В общем, однажды так вышло, я переспал с одной… не могу себе простить. Это было на мальчишнике, у Данилы. Помнишь, рябой такой? У него ещё мама визгливая такая, тётя Катя…
— Ближе к делу, — попросила я, боясь, что сейчас разговор повернёт в другое русло.
— Я нажрался, поверил, что будут только парни… а Данила позвал этих.
— И? Ты что, не смог отбрыкаться?
— Да я в зюзю был! я потом её вообще еле вспомнил, прикинь!
— Ясно. Значит, не виноват! — сказала я с сарказмом.
— Виноват… потом она меня нашла, захотела продолжения отношений… я вежливо объяснил, что был пьян, и дико сожалею… Она вроде как поняла, но попросила о встрече в последний раз. Мол, тогда отпустит и ничего не скажет жене.
— И ты поверил?! — я была поражена его простотой.
— Согласен, я дурак! Тупица. Вчера фото вытащил из нашего ящика… там мы с ней… наверное, камеру установила. Хорошо, что я сам в ящик полез, даже думать не хочу, если бы это Ника была… Что мне теперь делать не знаю! Данила улетел на год в Таиланд, сам я ничего не смог на эту суку нарыть.
— Чего она хочет? Денег?
— Да х@р её знает! Вчера это фото… А два дня назад в дворниках машины обнаружил записку с адресом. Намекает на очередное свидание!
— А с женой говорить не пробовал? Это единственный путь, чтобы сделать её шантаж бессмысленным.
— Да ты что, Ника сразу подаст на развод! — было видно, что одна эта мысль пугает Андрея.
— Ещё вернее подаст, если сама обнаружит фото… короче, сегодня эта… приходила к вам домой. Я как раз с Аришей сидела. Алла, или как её там, была в курсе, что Ника должна была быть дома, но не знала, что я её подстраховала с экзаменом… Она приняла меня за Нику. Просила тебя отпустить.
— Я её придушу нафиг! — вскочил, сжав кулаки, Андрей.
— Погоди, есть более мирный план, — сказала я брату, и снова усадив его, рассказала о том, какая он сволочь и садист.
Выслушав меня, Андрей молча закурил третью сигарету.
— Ну? Как тебе мой план? — довольная собой, спросила я, — от такого козла любая сбежит.
— Нормальная сбежит, возможно… но эта безбашенная. Мне кажется, её это не оттолкнёт, а наоборот, — сказал он, вставая,— но за изобретательность ставлю пять.
— Слушай! — осенило меня, — может ей денег пообещать, вывести на разговор и записать на диктофон? А после шантажировать за шантаж!
— Тебе бы, Аринка, сценарии писать! Жаль я актёр неважный… да и не хочу никому лгать.
— Что будешь делать?
— Попробую поговорить с Никой, — вздохнул он.
— Но она же… на развод подаст! Сам сказал…
— Буду надеяться, что не подаст! Повинную голову меч не сечёт. А подаст, значит, буду снова добиваться её любви!
***
Неизвестно, на кого больше обиделась Ника, на меня или на брата. Сначала она действительно подала на развод. Со мной не разговаривала, бросала трубку.
Я паковала вещи, собираясь оставить её квартиру, где прожила почти семь лет. Теперь нужно было решить, переехать ли к своему мужчине, или вернуться в квартиру родителей, к брату. Раздумья прервал звонок.
— Тётя, ты придёшь ко мне на праздник? — спросил детский голосок, — я жду, жду, а тебя всё нет! Мама с папой подарили мне Скуби Ду!
Я посмотрела на календарь, сегодня был день рождения Ариши! Как я могла забыть!
— Конечно, дорогая, уже мчусь! — ответила я, одеваясь на ходу. Мне сразу стало ясно, что всё будет хорошо!
