Алена задумчиво проводила пальцами по вискам, глядя на экран ноутбука. Квартальный отчет, как назло, не хотел сходиться. Начальник уже второй раз напоминал о сроках. И тут снова вибрация в кармане — очередной звонок от свекрови. Третий за сегодня.
— Да, Лариса Александровна, — Алена пыталась говорить ровно, но на душе было тяжело.
— Аленушка, ты где? Уже освободилась? Может, заедешь? Я тут одно интересное предложение приготовила.
Алена глянула на часы — почти семь. Домой бы успеть, а тут еще тащиться на другой конец города.
— Прости, но сегодня никак. У меня отчет, — выдохнула она.
— Ну опять работа! — в голосе свекрови услышались обиженные нотки. — Тебе что, не найти времени для семьи?
Алена закрыла глаза, поняв, что затевается привычный разговор. Для Ларисы Александровны работа невестки всегда была чем-то мелким, ненужным. Ну что там, бухгалтер? Сидит себе, с цифрами возится.
— Ладно, — сказала Алена, не в силах больше сопротивляться. — Завтра с Андреем заедем.
— Ну вот и славно! — радостно подхватила Лариса Александровна. — Я такой ужин приготовлю! Прямо с душой.
Алена выключила телефон и вернулась к отчёту. Чувствовала — свекровь точно что-то замышляет.
На следующий день за ужином Лариса Александровна вела себя как-то необычно. Подкладывала Андрею любимые котлеты, нахваливала новую прическу Алены, расспрашивала про работу. И вот, когда все успокоились с чаем, свекровь поставила чашку на стол и заговорила:
— Знаете, я тут с подругой на днях разговаривала… — начала она как-то осторожно. — У ее дочери, знаете ли, недавно отпуск был. В Индии. С Гоа. Говорит, там такая красота! И цены, вроде, такие… доступные.
Алена замерла. Вот оно, началось.
— Я посчитала, — продолжила Лариса Александровна, — если заранее бронировать, на три месяца путевка выходит вполне прилично.
Андрей, не сразу поняв, о чем речь, удивленно приподнял брови:
— Мам, ты что, в Индию собралась?
— А почему бы и нет? — свекровь расправила плечи, словно вся её жизнь на этом моменте и строилась. — Я всю жизнь работала, вас растила, тебя на ноги ставила… Может, хоть на старости лет отдохну нормально.
— И во сколько такой отдых обойдется? — осторожно спросила Алена, уже зная, что вопрос — не просто вопрос, а начало долгого рассказа.
— Ой, да что там считать! — махнула рукой Лариса Александровна. — Вы же понимаете, одна я не потяну. Пенсия-то у меня, скажем так, скромная. Но вы у меня такие успешные! Алена вот карьеру сделала, да и Андрюшка свой бизнес потихоньку раскручивает…
Алена почувствовала, как напрягся Андрей. Его мастерская только-только начала сводить концы с концами, прибыль была больше похожа на желание, чем на реальность.
— Лариса Александровна, — начала Алена сдержанно. — Мы сами ещё кредит за машину выплачиваем. И ремонт в квартире только начали…
— Я понимаю, понимаю! — перебила её свекровь, как всегда торопясь, чтобы не дать сказать больше. — Но это ж такой шанс! Один раз в жизни! Я потом всю оставшуюся жизнь буду вам благодарна.
Слова «благодарна» свекровь произнесла так, как будто это единственное, что она могла предложить. Всё было расписано, всё продумано. А вот Алена чувствовала, что шансов у них нет. Но свекровь не сдавала обороты. Через неделю начался настоящий террор. Звонки от Ларисы Александровны стали такими частыми, что даже мобильник начал раздражать. Она не только звонила, но и присылала картинки — пляжи Гоа, виды на океан, статьи о том, как этот воздух лечит и омолаживает. Однажды пришло сообщение с ссылкой на турфирму и пометкой: «Осталось всего три путевки по акции!»
— Я не понимаю, почему ты так уперлась, — сказал однажды Андрей. — Может, правда поможем маме? Она же столько для меня сделала.
— Ты понимаешь, сколько это «помочь» будет стоить? — возмутилась Алена. — Три месяца в Индии — это минимум полмиллиона! У нас есть такие деньги?
Андрей пожал плечами, переводя взгляд в сторону.
— Ну… можно же как-то собрать… — сказал он тихо, почти неуверенно.
— Мою премию? — Алена едва не задохнулась от возмущения. — Ту самую, которую я собиралась отложить на платёж за машину?
— Ну не обязательно всю… — Андрей неуверенно поднял глаза, словно и сам понимал, что не лучший момент для таких предложений.
Алена только фыркнула и отвернулась, чувствуя, как внутри всё горит от раздражения. Как всегда, в конце концов, ей приходилось быть той, кто держит всё под контролем.
— Знаешь что? — Алена резко встала, чуть не опрокинув чашку с кофе. — Если тебе так хочется отправить маму на курорт — пожалуйста! Продавай свою мастерскую и отправляй. А я свои деньги буду тратить на нашу семью.
Она вышла из кухни, оставив Андрея с открытым ртом. Она чувствовала, как по телу пробежала волна раздражения, а внутри что-то сжалось от усталости. Надо было еще держать лицо, а все вокруг казалось, что давит. От свекрови, от мужниных ожиданий, от этого постоянного «помоги», «помоги»… Не было сил.
Вечером снова раздался звонок. Свекровь. Она, наверное, ждала этого момента.
— Аленушка, я тут подумала… — начала Лариса Александровна, как всегда, вкрадчиво. — Может, мы с тобой вдвоем съездим? Андрюша же занят, ему некогда. А мы бы с тобой так сблизились! Как мать с дочкой!
Алена даже не пыталась скрыть раздражение, стараясь держать голос ровным.
— Лариса Александровна, — начала она, чувствуя, как ладони начинают дрожать. — Я не поеду в Индию. И денег на вашу поездку у меня нет.
— Но у тебя же хорошая зарплата! — в голосе свекрови появились характерные плаксивые нотки. — Ты же мне можешь помочь. Ты же мне как дочь…
— Моя зарплата — это мое личное дело, — оборвала её Алена. В груди поднимался комок, но она не могла сдаться.
— Вот как ты заговорила! — свекровь резко повысила голос. — Значит, моего сыночка в брак увела, а на старую мать тебе жалко?
Алена чуть не задышала от ярости. Свекровь всегда умела так скользко манипулировать.
— Я же не просто так прошу, — продолжала она, не обращая внимания на возражения. — Это для здоровья, врач прописал теплый климат!
— Какой врач? — не выдержала Алена. — Вы же на прошлой неделе говорили, что это подруга вас надоумила!
В трубке наступила тишина. Потом свекровь всхлипнула:
— Ты такая черствая, Алена. Я думала, ты мне как дочь…
Алена закрыла глаза и резко нажала на кнопку «отбой». Она сидела, прислонившись к столу, и пыталась не дать слезам прорваться.
На следующий день, проходя мимо открытой двери, случайно подслушала разговор мужа с матерью. Слова, будто ножом по сердцу.
— Мам, ну перестань давить на неё, — говорил Андрей, в его голосе был какой-то усталый оттенок. — Ты же знаешь Алену — она очень принципиальная в финансовых вопросах.
— Вот именно! — всхлипывала Лариса Александровна. — Такая принципиальная, что свекрови копейки жалеет! А сама, небось, на шмотки тратит немеряно. Ты видел, какая у неё сумка новая?
Андрей тихо ответил:
— Мам, это я ей на день рождения подарил…
— Лучше бы матери эти деньги отдал! Я ж не просто так прошу — у меня ж планы! Я уже и квартирку присмотрела. Если понравится — можно будет каждый год туда ездить. А ты с Аленкой своей посовещайся. Объясни ей, что это вложение в будущее. Глядишь, и внуков туда возить будем…
Алена, стоя у двери, почувствовала, как в груди все сжалось. Квартира? Свекровь уже все «планирует»? И каждый год туда ездить за их счет? Это уже не просто нахальство, а какое-то новое измерение самоуверенности. Она не могла понять, как можно быть настолько… бесстыдно откровенным?
Не выдержав, она отошла от двери. Сил не было даже возмущаться вслух, но руки, да, дрожали. Как можно было так рассчитывать на чужие деньги, на чужую жизнь?
На следующее утро, как по расписанию, снова раздался звонок. Лариса Александровна, разумеется.
— Аленушка, я тут узнала — если до конца недели предоплату внесем, будет такая скидка! Давай встретимся, обсудим? Я понимаю, что ты не можешь сразу всю сумму… — в голосе свекрови была та самая заискивающая нотка, которую Алена знала наизусть.
— Лариса Александровна, — перебила её Алена, чувствуя, как в голове начинает кипеть. — Я уже говорила — не рассчитывайте на мои деньги.
— Как это не рассчитывать? — свекровь резко повысила голос. В нем зазвенел металл, почти приказ. — Мы же семья! Семья должна поддерживать друг друга. Я вот Андрюше, когда он мастерскую открывал, последние сбережения отдала. А теперь что — и помочь нельзя?
Алена чуть не зарыдала от злости. Вот оно, её любимое: «Последние сбережения». Кажется, свекровь годами подкармливала эту историю, как манту. А что она не добавляла, так это, что долг Андрей вернул давно, еще и с процентами.
— Лариса Александровна, давайте честно, — сказала Алена, стараясь не сорваться. — Я прекрасно знаю, что Андрей полностью рассчитался с вами за тот займ. И вообще — при чем тут я? Если вы помогали сыну, это не значит, что теперь невестка должна оплачивать ваши желания.
— Прихоти?! — Лариса Александровна, похоже, чуть не задохнулась от обиды. — Ты мою мечту прихотью называешь? Я всю жизнь об этом мечтала! Пока сына растила, на работе горбатилась, все думала: вот выйду на пенсию, отдохну как человек… А теперь что? Сидеть в четырех стенах, пока некоторые на дорогих машинах раскатывают!
Алена чуть не взорвалась от этого. Когда, к черту, она сдала свой срок? Когда она стала этим «некоторым», на которых свекровь так завидует?
— При чем тут машина? — не выдержала она. — Мы её в кредит взяли, между прочим! И выплачиваем до сих пор.
Свекровь молчала. Вздохнула. Прокашлялась. А Алена почувствовала, как закипает внутри. Её собственная жизнь, её собственные деньги — всё стало частью чужих планов.
В трубке повисло тягостное молчание. А потом, с каким-то необычным холодом, свекровь произнесла:
— Значит, так ты со мной разговариваешь? Ну хорошо. Я все Андрюше расскажу. Пусть знает, какая у него жена черствая.
Алена прижала телефон к уху, но не успела ничего ответить. Злость закипела в груди, но она сдержалась. Только выключив звонок, ощутила, как ее сердце пульсирует с бешеной скоростью. Все, что свекровь умеет — это давить, манипулировать и воспитывать внуков за чужой счет.
Вечером разговор с мужем вышел тяжелым, как тяжелый камень, который все не хочет упасть на нужное место.
— Алена, ну может, правда поможем? — Андрей нервно ходил по комнате, не зная, куда себя деть. — Ты же знаешь маму — она теперь покоя не даст.
— То есть, ты предлагаешь уступить ради «мира в семье»? — горько усмехнулась Алена, сжимая кулаки. — А потом что? Каждый год спонсировать её поездки? Может, еще и квартиру ей там купить?
Андрей замер, будто впервые слышал что-то подобное.
— Причем тут квартира? — он остановился, явно не понимая, о чем она говорит. — Ты что выдумываешь?
— Я ничего не выдумываю. Я слышала ваш разговор. Про то, как она уже присмотрела там квартиру. И про то, как планирует каждый год туда ездить. За наш счет, разумеется.
Андрей на мгновение задумался, а потом, сдавшись, отвел глаза.
— Ну мама любит помечтать… — пробормотал он, явно пытаясь сгладить ситуацию.
— Знаю, — кивнула Алена. — Поэтому и говорю твердо — нет. Я работаю, чтобы обеспечивать нашу семью. Свою зарплату и премии я планирую тратить на наше будущее, а не на чьи-то хотелки.
— Моя мать — не «чьи-то»! — вспылил Андрей, резко подошел к ней. — Она всю жизнь…
— Что «всю жизнь»? — перебила его Алена. — Работала? Растила тебя? Это нормально, Андрей. Это то, что делают все родители. Но это не значит, что дети потом всю жизнь должны им за это платить.
Андрей снова замолк, но Алена почувствовала, что между ними возникла та невидимая стена, которой они так и не смогли разобраться.
На следующий день Лариса Александровна устроила настоящее представление. Приехала без предупреждения, как гром среди ясного неба, и сразу же развела истерику в прихожей.
— Я все поняла! — кричала она, слезы катились по её щекам, а лицо было красное от волнения. — Ты просто хочешь рассорить меня с сыном! Увести его от матери! Эгоистка! Бессердечная! Да у тебя вместо сердца калькулятор!
Алена стояла, не в силах сдерживать свои эмоции. Этот вечный спектакль, эти слезы… все это свекровь разыгрывала на сцене своей жизни, а она, Алена, теперь должна была быть зрителем.
Алена молча наблюдала за сценой. Устала, чертовски устала. Андрей метался между женой и матерью, не зная, куда себя деть, пытаясь успокоить всех и каждого.
— Мам, ну перестань…
— Что «перестань»? — всхлипывала Лариса Александровна, слезы катились, а голос дрожал. — Я для вас живу! Только о вас и думаю! Вот, решила на старости лет отдохнуть, подлечиться… Может, внуков еще понянчу. А твоя жена…
Алена вытерла руку о джинсы, чтобы не заметить, как пальцы начинают дрожать. Эту всю картину она могла бы расписать наизусть. Свекровь, стоящая с высоко поднятой головой, с претензией, как будто все её проблемы — это только её сын и его жена.
— Лариса Александровна, — Алена вдруг сказала так тихо, но твердо, что даже сама удивилась своей решимости. — Я скажу последний раз. Если вы хотите поехать в Индию — пожалуйста. Найдите деньги сами или отложите эту поездку на потом. Но не рассчитывайте на мою зарплату.
Свекровь замерла. Она словно не верила своим ушам. Минуту стояла с открытым ртом, не находя слов. Потом медленно встала, расправила плечи, как будто это было не первое разочарование в её жизни, и направилась к выходу. У самой двери она обернулась, будто её уход был не уходом, а актом поражения.
— Я думала, у меня есть сын и невестка. А оказывается — чужие люди.
И вот, тишина. Лариса Александровна перестала звонить, не приглашала в гости, не присылала тех фотографий с пляжей, которые раньше заполонили весь телефон Алены. Андрей, в свою очередь, стал мрачнее тучи. Он даже пытался быть сдержанным, но каждый раз, когда Алена входила в комнату, его взгляд говорил больше, чем слова.
Прошла неделя. А потом муж не выдержал.
— Я долго думал над всей этой ситуацией, — начал он, не смотря в глаза. Глядя в окно, как будто пытаясь найти ответ там. — Сначала злился на тебя — как можно было так с мамой поговорить? А потом понял — ты права.
Алена удивленно подняла брови.
— И что тебя к такому выводу привело?
— Да вот, случайно услышал ее разговор с тетей Ниной, — Андрей невесело усмехнулся, как будто подшутил сам над собой. — Мама просила у нее денег в долг. И знаешь, что говорила? «Представляешь, эта выскочка отказалась помогать! А ведь я на нее столько надежд возлагала — думала, раз хорошо зарабатывает, будет нас с Андрюшей обеспечивать…»
— Обеспечивать? — Алена почувствовала, как внутри снова поднимается волна возмущения. — То есть она реально считала меня своим банкоматом?
— Похоже на то, — кивнул Андрей. — Тетя Нина ей отказала, кстати. Сказала — нечего на чужие деньги рассчитывать, надо свои копить.
Алена вздохнула. Кажется, она всегда будет в роли той, кто держит оборону. Всегда в стороне от «семейных идеалов» и удобных мифов, которые свекровь лепила годами.
Лариса Александровна не сдавалась. Слухи дошли до Алены: свекровь обошла всех родственников с просьбой одолжить денег на поездку в Индию. Но все, как один, отказались. Кто-то прямо сказал: “Не по средствам живешь”, кто-то вежливо отнекивался: “Сами еле сводим концы с концами”. А вот тетя Валя, старейшина всей семьи, не стеснялась:
— Ты что, невестка тебе что-то должна? Радуйся, что твой сын удачно женился, а не пытайся на ней наживаться!
Алена даже не удивилась. Ну, конечно, такие разговоры — они всегда идут откуда-то с корнями из прошлого, когда не было ни стыда, ни совести в этих просьбах. Но Лариса Александровна решила не сдаваться и пыталась перетянуть к себе хоть кого-то.
В начале октября свекровь позвонила Андрею, и тот вернулся, в какой-то момент задумавшись, как будто внутри него что-то щелкнуло.
— Андрюша, может, зайдешь? Поговорить надо.
Андрей сказал, что она всё про Алену говорила: как она неправильно себя ведет, как должна уважать старших. А он ей ответил: “Мам, ты не права. Алена ничего тебе не должна. Она моя жена, а не твой спонсор”.
— И что она?
— Обиделась. Сказала, что сын родной мать не поддерживает. А я ей ответил: поддерживаю, когда ты права. А сейчас — извини, но ты не права.
Как ни странно, постепенно всё утихло. Лариса Александровна как-то сама поняла, что денег ни от кого не получит. И перестала затягивать разговоры о поездке в Индию. Оставила мечту о путешествиях на потом. А Алена слышала от золовки, что свекровь устроилась консультантом в магазин косметики — подрабатывать на пенсии.
Время шло, и вот через полтора года, когда все уже привыкли к новым обстоятельствам, Лариса Александровна вдруг вернулась из Индии. Как-то сама, без лишних разговоров, накопила деньги, выбрала тур, организовала всё. А по возвращении стала другой. Молодой, спокойной, с какими-то странными глазами, в которых появилась какая-то новая мудрость.
— Знаешь, — сказала она однажды Алене, — а ведь если бы ты тогда согласилась дать денег, я бы не испытала такой радости. Когда сам чего-то добиваешься — оно ценнее получается.
И Алена, слушая её, вдруг поняла: не всегда всё, что нам кажется важным, на самом деле нужно. Иногда самым важным является то, что ты сам преодолел, что сам добился. И пусть это будет дорого — важно научиться делать это для себя, а не для других.
Конец.
