Нина Петровна, а можно я помогу накрыть на стол? — Марина остановилась в дверях просторной кухни, наблюдая, как свекровь ловко раскладывает по тарелкам салаты.
— Не стоит, я сама справлюсь, — даже не обернувшись, ответила та. — Лучше иди к Андрею, он там в гостиной один сидит.
Марина тяжело вздохнула. Каждое воскресенье одно и то же — приезжают они с мужем в родительский дом, и начинается: Андрею — улыбки и объятия, а ей — холодное «здравствуй» и «до свидания».
— Мариночка, ты чего тут стоишь? — Андрей подошел сзади и приобнял жену за плечи. — Мам, давай мы поможем!
— Сынок, ну зачем? Я же сама всё приготовила, сейчас только расставлю и позову вас.
Голос свекрови мгновенно изменился — в нем появились теплые, ласковые нотки. Марина невольно поморщилась. Год назад, когда они только поженились, она искренне надеялась, что со временем отношения наладятся. Но время шло, а ситуация только ухудшалась.
— Андрюш, помнишь, как мы познакомились? — тихо спросила Марина, когда они вернулись в гостиную.
— Конечно, — улыбнулся муж. — Ты тогда была такая смешная в этой огромной вязаной шапке.
Марина улыбнулась, вспоминая тот морозный январский день. Она спешила на работу и поскользнулась прямо у входа в метро. Андрей успел подхватить её, не дав упасть. А потом они разговорились и обнаружили, что едут в одном направлении.
— А помнишь, как ты впервые привел меня знакомиться с родителями?
— Ну вот, опять начинаешь, — Андрей нахмурился. — Марин, ну сколько можно? Мама просто такой человек — ей нужно время привыкнуть.
— Время? Год прошел, Андрей! Год! И каждое воскресенье мы приезжаем сюда, а я чувствую себя чужой.
В памяти всплыл тот первый визит. Она так волновалась, хотела понравиться будущей свекрови. Купила торт в лучшей кондитерской, надела самое красивое платье. А в ответ получила лишь холодный взгляд и дежурное «проходите».
— Дома у нас всё по-другому, — тихо продолжила Марина. — Мама всегда радуется, когда мы приезжаем. И тебя встречает как родного. Помнишь, как на прошлой неделе пирогов напекла, зная, что ты любишь с капустой?
— Марин, ну хватит сравнивать. У каждой семьи свои традиции.
— Традиции? — Марина поднялась с дивана. — Что же это за традиция такая — делать вид, будто невестки не существует? Знаешь, я ведь правда старалась. Первое время пыталась найти подход к твоей маме. Спрашивала рецепты, интересовалась, как вы жили раньше, какие блюда ты любил в детстве.
— Прошу к столу! — раздался голос Нины Петровны из кухни, прервав их разговор.
Марина машинально одернула платье и поправила волосы. Каждое воскресенье превращалось в маленький спектакль, где все делали вид, что всё хорошо. Андрей садился рядом с матерью, та начинала расспрашивать его о работе, планах, накладывала любимые блюда. А Марина чинно сидела напротив, изредка вставляя в разговор дежурные фразы.
— Кстати, сынок, — Нина Петровна разлила по чашкам ароматный чай. — Я тут альбомы старые разбирала, нашла твои детские фотографии. Помнишь, как мы с папой возили тебя на море? Тебе тогда было лет пять.
— Конечно, помню! — оживился Андрей. — Это когда я медузу нашел и решил, что она станет моим домашним питомцем?
— Именно! — рассмеялась Нина Петровна. — Ты так расстроился, когда я объяснила, что медуза не может жить в банке.
Марина слушала их разговор и чувствовала, как к горлу подкатывает комок. Вот она — настоящая Нина Петровна: живая, эмоциональная, с искренней улыбкой и теплым взглядом. Почему же с ней она совсем другая?
После обеда, когда Андрей с отцом ушли в гараж чинить машину, Марина решилась. Нужно либо расставить все точки над «і», либо смириться с тем, что так будет всегда.
— Нина Петровна, можно с вами поговорить?
Свекровь замерла у раковины, где мыла посуду.
— Конечно, Марина. Что-то случилось?
— Да, случилось. И случилось давно, — Марина набрала в грудь воздуха. — Скажите, почему вы меня не любите?
Нина Петровна медленно вытерла руки полотенцем и повернулась к невестке. В её глазах мелькнуло удивление.
— С чего ты взяла, что я тебя не люблю?
— А разве не так? Вы всегда такая холодная со мной. Когда мы приезжаем, вы бросаетесь обнимать Андрея, а мне едва руку подаете. За столом говорите только с ним, будто меня здесь нет. Я понимаю, он ваш единственный сын, но я его жена. Неужели я не заслуживаю хотя бы доброго отношения?
Повисла тишина. Нина Петровна медленно опустилась на стул и впервые за весь год посмотрела на Марину внимательно, будто только сейчас по-настоящему её увидела.
— Знаешь, — наконец произнесла она, — когда я сама вышла замуж, моя свекровь была точно такой же, как ты сейчас описала — тёплой, открытой, постоянно стремилась обнять, расцеловать. А мне это казалось таким неискренним, наигранным. Я выросла в семье, где не принято было проявлять чувства напоказ. И эти постоянные объятия, поцелуи — всё это вызывало у меня только отторжение.
Марина слушала, боясь пошевелиться. За этот год свекровь впервые говорила с ней так откровенно.
— Я тогда много плакала, — продолжала Нина Петровна. — Мне казалось, что свекровь специально это делает, чтобы показать мне, какая я холодная и неправильная. И я поклялась себе, что если у меня будет невестка, я никогда не стану навязывать ей свою любовь, не буду лезть с объятиями, не стану играть в «вторую маму».
— Но ведь я никогда не просила вас быть второй мамой, — тихо произнесла Марина. — Я просто хотела, чтобы вы приняли меня как часть семьи. Знаете, в первый месяц после свадьбы я так старалась вам понравиться. Помните, я пришла к вам учиться готовить тот самый борщ, который любит Андрей?
— Помню, — кивнула Нина Петровна. — Ты тогда все делала точно по рецепту, но в конце так расстроилась, что вкус получился другим.
— А вы сказали: «Ничего, со временем научишься». И знаете, что я услышала в этой фразе? Что я недостаточно хороша для вашего сына, что мне нужно стараться больше, что я должна стать другой.
Нина Петровна нахмурилась:
— Но я совсем не это имела в виду! Я просто хотела сказать, что каждая хозяйка со временем находит свои секреты приготовления, свои особенные нотки.
— А помните, как на новогодние праздники я связала Андрею тот синий свитер? Три месяца училась вязать по видеоурокам, пряжу самую дорогую купила. А вы только глянули и сказали: «Интересный узор».
— Марина, — Нина Петровна подалась вперед, — неужели ты думаешь, что я не заметила, сколько труда ты вложила? Просто я… я боялась показаться навязчивой. Мне казалось, что если я начну слишком активно хвалить, ты подумаешь, что я неискренняя, что пытаюсь играть роль.
Марина покачала головой:
— Знаете, что самое обидное? Когда мы с Андреем только познакомились, он рассказывал о вас часами. Какая вы замечательная, как всегда поддерживали его, как верили в него, когда он решил открыть свое дело. Я думала — вот она, будущая свекровь мечты! Женщина, которая так любит своего сына, обязательно найдет место в сердце и для его избранницы.
— А я, когда Андрей впервые рассказал о тебе, сразу поняла — это серьезно, — неожиданно улыбнулась Нина Петровна. — Он никогда раньше не говорил о девушках с таким восторгом. И знаешь, что меня поразило больше всего? Как ты поддержала его, когда он решил уйти с прежней работы. Не каждая девушка спокойно отнесется к тому, что её парень вдруг решил все начать с нуля.
— Я просто верила в него, — пожала плечами Марина. — Да, было страшно. Но я видела, как горят у него глаза, когда он рассказывает о своих планах. Разве могла я сказать «нет, милый, давай лучше посидишь в офисе»?
— Вот именно за это я тебе и благодарна, — тихо сказала Нина Петровна. — Ты дала ему крылья, поверила в его мечту. Знаешь, я ведь тоже переживала, когда он решился на такой шаг. Но видела, как ты его поддерживаешь, и думала — с такой женой он точно справится.
— Почему же вы никогда мне об этом не говорили?
— Наверное, потому что боялась. Боялась быть слишком настойчивой, боялась показаться навязчивой. Мне казалось, что молодой семье нужно дать пространство, время притереться друг к другу. А в итоге я построила стену там, где должен был быть мост.
В гостиной послышались шаги и голос Андрея:
— Мам, пап, где вы там пропали? Марин, ты куда исчезла?
— Мы на кухне! — отозвалась Нина Петровна и вдруг порывисто обняла невестку. — Прости меня, девочка. Я все делала неправильно. Думала, что оберегаю твое личное пространство, а на самом деле просто отталкивала тебя.
— Что у вас тут происходит? — Андрей замер в дверях кухни, с удивлением глядя на обнимающихся женщин.
— Сынок, мы тут с твоей женой наконец-то поговорили по душам, — Нина Петровна промокнула глаза уголком фартука. — И знаешь, я поняла, что все это время совершала большую ошибку.
— Какую ошибку? — Андрей переводил встревоженный взгляд с матери на жену.
— Помнишь, как в детстве ты спрашивал меня — почему бабушка Вера, моя свекровь, всегда была такой сдержанной? Почему не приезжала к нам просто так, только по праздникам? — Нина Петровна присела за стол и жестом пригласила сына и невестку сделать то же самое. — Я тогда отвечала, что она просто уважает наше личное пространство. Но правда была в том, что я сама держала дистанцию. Мне казалось, что так правильно.
— Но почему? — не понимал Андрей.
— Потому что я боялась повторить ошибку своей свекрови, которая была слишком навязчивой. А в итоге ударилась в другую крайность. Знаешь, сколько раз я хотела позвонить Марине, просто спросить, как у неё дела? Но каждый раз останавливала себя — вдруг она занята, вдруг ей это неприятно.
— Мне всегда хотелось более близких отношений с вами, — призналась Марина. — Когда мы только начали встречаться с Андреем, он столько рассказывал о своем детстве, о семейных традициях. Помнишь, милый, как ты говорил о маминых воскресных обедах? О том, как она всегда знала, что сказать, когда тебе было трудно?
Андрей улыбнулся:
— Конечно, помню. Мама всегда была рядом, когда нужна была поддержка. Даже когда я в седьмом классе завалил важную контрольную и боялся идти домой, она не ругала меня, а просто сказала: «Давай разберем ошибки вместе».
— Вот именно такой я и представляла вас, Нина Петровна, — продолжила Марина. — Мудрой, понимающей. А когда мы познакомились, вы были совсем другой. И я никак не могла понять — почему?
— Наверное, потому что я слишком много думала о том, как должно быть «правильно», — вздохнула Нина Петровна. — Читала какие-то статьи о том, что свекровь не должна вмешиваться в жизнь молодой семьи, что нужно держать дистанцию. И совсем забыла о простых человеческих чувствах.
— Знаете, а ведь я всегда завидовала подругам, у которых были близкие отношения со свекровями, — призналась Марина. — У моей школьной подруги Кати свекровь стала настоящей второй мамой. Они вместе ходят по магазинам, обсуждают новые рецепты, делятся секретами. И никто никому не мешает, никто ничье пространство не нарушает.
— А я все это время думала, что тебе неприятно мое общество, — покачала головой Нина Петровна. — Мне казалось, что современные девушки предпочитают держаться подальше от родителей мужа.
— Мам, но ведь ты же видела, как Марина старается наладить отношения, — мягко заметил Андрей. — Помнишь, как она пыталась научиться готовить твой фирменный пирог с яблоками?
— Да, и тогда я впервые заметила, какие у неё глаза, — неожиданно улыбнулась Нина Петровна. — Точно такие же, как у тебя в детстве, когда ты чего-то очень хотел добиться. Упорные, решительные.
— Правда? — Марина удивленно посмотрела на свекровь. — А я думала, вы тогда были недовольны, что я испортила продукты.
— Что ты, наоборот! — горячо возразила Нина Петровна. — Я была тронута тем, как серьезно ты подошла к делу. Записывала каждое слово, перепроверяла каждый шаг. Знаешь, в тот момент я подумала — вот она, настоящая любовь. Когда человек готов учиться чему-то новому, просто чтобы порадовать близких.
— А я помню, как познакомил вас впервые, — вмешался Андрей. — Марина так волновалась, что купила букет любимых мамы роз. Откуда только узнала, что ты белые любишь?
— Я тебя три дня расспрашивала обо всем, что связано с твоими родителями, — рассмеялась Марина. — Какие цветы любит мама, какой чай предпочитает папа, какие у вас семейные традиции.
— А я тогда решила, что это просто вежливость, — призналась Нина Петровна. — Думала — ну вот, девочка старается произвести впечатление, а потом всё равно будет жить своей жизнью. И начала выстраивать стену, чтобы потом не было больно.
— Знаете, я ведь тоже боялась, — тихо сказала Марина. — Боялась не оправдать ваших ожиданий. Андрей столько рассказывал о том, какая вы замечательная мать, как создали для него уютный дом, как поддерживали во всем. А я только начинала учиться вести хозяйство, готовить. Иногда казалось, что вы сравниваете меня с собой и находите недостаточно хорошей для вашего сына.
— Глупенькая, — Нина Петровна погладила невестку по руке. — Я же видела, как счастлив с тобой мой мальчик. Как у него глаза светятся, когда он о тебе говорит. Разве это не самое главное?
— Так почему же мы целый год играли в эту странную игру? — спросил Андрей. — Делали вид, что все хорошо, но держали дистанцию?
— Потому что каждый боялся сделать первый шаг, — ответила Нина Петровна. — Я боялась показаться навязчивой, Марина боялась быть недостаточно хорошей, а ты, сынок, просто не знал, как помочь двум любимым женщинам найти общий язык.
В кухню заглянул отец Андрея:
— О чем вы тут так долго беседуете? Может, чаю попьем все вместе?
— Знаешь, Петя, — улыбнулась Нина Петровна, — кажется, у нас наконец-то появилась настоящая семейная традиция — откровенные разговоры на кухне.
— И чтобы закрепить эту традицию, — Марина решительно поднялась, — давайте я приготовлю чай. А вы, Нина Петровна, расскажете мне наконец-то ту историю про маленького Андрея и его попытки завести дома кота. А то муж каждый раз отнекивается, когда я прошу рассказать подробности.
— О нет, — шутливо застонал Андрей, — только не эту историю!
— Ну что ты, сынок, — лукаво подмигнула Нина Петровна, — невестка имеет полное право знать, как её муж в пять лет притащил домой соседского кота и спрятал его в своем шкафу с игрушками.
Все рассмеялись, и впервые за долгое время смех этот был искренним, без натянутости и неловкости. Пока Марина готовила чай, а Нина Петровна доставала из шкафа старый фотоальбом, Андрей смотрел на них и думал о том, как иногда нужно просто набраться смелости и поговорить начистоту, чтобы разрушить стены непонимания.
— А вот тут тебе три годика, — Нина Петровна перевернула страницу альбома. — Стоишь такой серьезный у новогодней елки, в костюме медвежонка.
— Андрей, ты мне эту фотографию никогда не показывал! — воскликнула Марина, разглядывая маленького мальчика с пухлыми щечками.
— Потому что на этой же странице есть еще одна, где я размазываю торт по всему лицу, — усмехнулся Андрей.
— И не только по лицу, — добавил отец. — Помнишь, Нина, как мы потом отмывали обои?
Вечер незаметно перетек в ночь. Они все сидели на кухне, пили чай, листали альбомы, вспоминали смешные истории. Впервые за год не было напряжения, неловких пауз и натянутых улыбок.
— Уже поздно, нам пора домой, — спохватилась наконец Марина.
— Может, останетесь? — предложила Нина Петровна. — Комната Андрея свободна.
— В следующий раз обязательно, — улыбнулась Марина. — А сейчас нам действительно пора.
Когда они прощались в прихожей, Нина Петровна крепко обняла невестку:
— Приезжайте в следующую субботу. Я научу тебя готовить тот самый яблочный пирог. На этот раз по-настоящему, без спешки и стеснения.
— Обязательно приедем, — кивнула Марина. — И знаете, я тут подумала… может, будем на «ты»? Все-таки мы теперь одна семья.
Нина Петровна замерла на мгновение, а потом просияла:
— Конечно, девочка моя. Конечно.
Дорога домой была непривычно тихой — каждый думал о своем. Андрей первым нарушил молчание:
— Знаешь, я всегда верил, что вы найдете общий язык.
— Почему же тогда не помог нам раньше? — спросила Марина без упрека, просто с интересом.
— Наверное, потому что некоторые вещи люди должны понять сами, — ответил он после паузы. — Мама права — каждый из нас боялся сделать первый шаг. А иногда нужно просто перестать бояться.
Марина положила голову ему на плечо:
— Главное, что все наконец-то встало на свои места.
Через неделю они снова приехали в гости. Нина Петровна встретила их на пороге, обняла обоих. И глядя, как они вместе готовят тот самый яблочный пирог, Андрей подумал, что самое важное в семье — это не громкие слова о любви, а умение услышать друг друга, даже если для этого потребовался целый год.
