Ты понимаешь, что оставила голодными целую кучу людей?! – возмущалась в трубке Алла Прокофьевна. – Как тебе не стыдно?
— Мама, у меня могут быть свои дела, – спокойно ответила ей Лена. – Или ты так не считаешь?
— Я знаю, что ты специально это сделала, – не унималась Алла Прокофьевна. – Ну, признайся!
— А если и так? – Лена продолжала сохранять спокойствие. – Мама, неужели ты сама не понимала, что ситуация уже зашла слишком далеко?
— Да что такого было-то? – с показной наивностью поинтересовалась Алла Прокофьевна. – Всё же родные люди, не чужие. Тебе трудно, что ли, было? Все уже привыкли.
— Да, трудно! – решительно ответила Лена. – И трудно, и достало. А к хорошему да, быстро привыкают.
Женщина какое-то время молчала, видимо, обдумывая слова старшей дочери.
— Ты сегодня придёшь? – наконец, спросила она.
— Нет, мама, не приду, – ответила Лена. – Я вернусь только ради переезда!
— Лена, так нельзя! – попыталась сменить тон разговора Алла Прокофьевна. – Ты понимаешь, в каком положении меня оставляешь?
— Мама, ты сама заварила эту кашу, – сказала Лена. – Я тебя просила, предупреждала, но…
— Лена, но…
— Мама, я всё сказала! – решительно ответила женщина и отключилась от разговора.
Сердце Лены готово было разорваться на части. Она хотела перезвонить матери и сказать, что погорячилась скоро приедет и всё будет по-прежнему. Но она заставила себя сдержаться, понимая, что, как прежде, уже не будет никогда.
Это ужасное слово «никогда»… У Лены встал ком в горле. Она понимала, что это нужно было сделать давно, но… Это было больно, очень больно…
* * *
Когда-то Лена очень любила родительский дом, в котором родилась и выросла. Он был большим, просторным, уютным, шумным и весёлым. Отец Лены, Павел Викторович, обожал готовить и принимать гостей. Он с удовольствием жарил мясо во дворе, мог запечь утку и сварить невероятный борщ.
Аллу Прокофьевну в этом плане природа талантами обделила. Она умудрялась испортить даже обычную крупу, или макароны. Поэтому Павел Викторович супругу к плите близко не подпускал.
А она особо и рвалась, купаясь в завистливых взглядах и комментариях со стороны родственниц, вынужденных основную часть своей жизни проводить в кухне.
У Лены был ещё младший брат Михаил, моложе её на пять лет. Гости приходили с детьми – двоюродными и троюродными братьями сестрами Лены и Михаила, поэтому скучать им не приходилось.
Когда Лене исполнилось 23 года, она вышла замуж
И переехала к мужу в малосемейное общежитие. У пары вскоре родился сын Пётр. Муж Лены, Николай, постоянно говорил жене, что на работе ему вот-вот дадут квартиру. Но время шло, Петька рос, а обещанной жилплощади так и было.
Павел Викторович неоднократно предлагал Лене и Николаю перебраться к ним.
— Дом большой, мечта всем хватит. А Петьке простор нужен, – говорил он зятю. – Что вы там ютитесь в этой клетушке?
Но Николай категорически отказывался. Лене он объяснял, что не сможет чувствовать себя там полноценным хозяином.
— Коля, неужели тебя только это волнует? – поражалась Лена. – Почему ты не хочешь подумать о нас с Петькой?
— Я о вас думаю, – уклончиво отвечал Николай. – Но гордость никто не отменял.
Вскоре Лена поняла, что дело не только в гордости. В родительском доме всегда была работа, а Николай перетруждаться не любил. Точнее, он, вообще, не рвался работать. Лена всё больше понимала, что очень ошиблась в выборе спутника жизни. Однако Пете был нужен отец, поэтому женщина терпела.
Когда мальчику было уже 10 лет, Николай сам не оставил Лене выбора, заявив, что полюбил другую.
— Когда ты успел? – удивилась Лена. – Ты же с дивана почти не вставал.
— Ну вот, успел, – виновато говорил Николай. – Так получилось. Так что, давай разводиться, Ленуся.
Выяснилось, что новая зазноба Николая имеет собственную квартиру, куда мужчина радостно и переехал.
— А что, в её квартире будешь себя хозяином чувствовать? – насмешливо спросила его Лена.
— Там у меня конкурентов нет, – заявил Николай.
Лена решила тоже не оставаться в общежитии, где всё напоминало о предательстве мужа. Она нашла арендаторов их комнаты, а сама вместе с сыном вернулась к родителям.
Лена работала, деньги от сдачи комнаты были не большими, но стабильными
Николай платил алименты, так что Лена с Петей особо не нуждались. Мальчик был зол на отца, поэтому общаться с ним особо не рвался. Тем более, у новой жены через полгода родился ребёнок, и Николай с головой погрузился в заботу о «новом» сыне.
Годы шли, Петя рос. Михаил, брат Лены, женился и переехал к жене. Когда Пете исполнилось 18, он уехал поступать в столицу.
А потом умер отец Лены…
С его уходом дом разом опустел и помрачнел. Стал похож на склеп. Гости перестали собираться, потому что ушла душа всех посиделок. Лена и Алла Прокофьевна остались вдвоём.
Как уже говорилось ранее, Алла Прокофьевна готовить не умела от слова совсем. И эту миссию взяла на себя Лена. Она же и продукты покупала. И осторожно стала уговаривать мать продать дом и купить три квартиры – ей самой, Лене и Михаилу.
Алла Прокофьевна обещала подумать.
Брат Михаил идею сестры, казалось бы, поддержал. Но когда мать говорила, что дом ей дорог, как память, поддакивал и ей.
После смерти Павла Викторовича Михаил редко навещал мать, ссылаясь на дела. Однажды Михаил попал в обеденное время, и Алла Прокофьевна пригласила его присоединиться.
— Слушай, Ленка, а ты классно готовишь, оказывается!
Похвалил сестру Михаил. – Не то, что моя Нинка и…
Он не договорил и бросил быстрый взгляд на мать.
На следующий день Алла Прокофьевна позвонила Лене на работу и попросила прийти пораньше. Михаил собрался к ним на ужин. Дома Лена застала самого Михаила, его супругу Нину и двух их детей, Антошу и Катюшу.
— Почти как в старые, добрые времена! – радостно заметила Алла Прокофьевна, любуясь шумной компанией за столом.
Лене тоже было приятно вспомнить былое. Но ненадолго… Теперь, «как в старые, добрые времена» стало происходить ежедневно. Всё семейство Михаила приезжало на ужин, а иногда и на обед.
Покупка продуктов по-прежнему была на Лене, но теперь её расходы значительно выросли. Она пыталась говорить на эту тему с матерью, но Алла Прокофьевна кидалась её упрекать.
— Это же твой родной брат и твои племянники! — выговаривала она дочери. – Тебе для них тарелки супа жалко?
— Мама, я не миллионерша, – пыталась достучаться до женщины Лена. – Или я не буду платить половину коммуналки.
— Как это не будешь? – возмущалась Алла Прокофьевна. – Я со своей пенсией не потяну.
— Тогда давай побыстрее дом продадим, – настаивала Лена. – Ты же понимаешь, что для нас двоих он слишком большой.
— Я подумаю, – в сотый раз с улыбкой обещала Алла Прокофьевна.
Во время следующего визита семейства Михаила Лена снова завела разговор о продаже дома.
— А зачем? – сказал Михаил. – Здесь классно. И детишкам моим нравится.
— Может, тогда тоже возьмёшь на себя часть коммуналки?
— С чего бы? – удивился Михаил. – Я здесь не живу, а только в гости приезжаю.
Лена злилась, но ничего поделать не могла. Ситуация не сдвигалась с мёртвой точки. Семейство Михаила продолжало ежедневно столоваться в родительском доме, а Лена таскать полные пакеты продуктов и часами пропадать в кухне.
На каникулы приехал Петя, который стал свидетелем семейного застолья.
— Мама, оно тебе надо?
Спросил он Лену, когда они остались вдвоём в кухне.
Лена как раз мыла посуду после многочисленных гостей.
— Они же тебе все на шею сели и ножки свесили, – добавил Петя. – Неужели ты не понимаешь?
— А что мне делать? – спросила Лена. – Я здесь живу. Деваться некуда.
— Просто прекратить всё это, – сказал ей сын. – Сама приучила. Вот теперь отучай.
Через неделю Петя уехал. А ещё через несколько дней арендаторы комнаты Лены в общежитии объявили, что съезжают. И Лена поняла, что это знак.
Чтобы избежать преждевременных вопросов и реакции со стороны матери, Лена ночью собрала свои вещи, а ранним утром отвезла их в общежитие. Туда же она вернулась после работы.
Конечно, после просторного родительского дома сложно было привыкать в тесноте, но у Лены не было другого выхода. Она позвонила матери и сообщила, что не приедет.
— Как это не приедешь? – удивилась мать. – А как же я? Как же Миша?
— Мама, я вернулась в общежитие, – сообщила Лена. – И буду здесь жить до того момента, пока дом не будет продан.
Алла Прокофьевна не поверила, что дочь говорит всерьёз.
Но Лена не приехала в родительский дом ни на следующий день, ни через день. Хотя Михаил со своим семейством с маниакальным упорством продолжал приезжать в надежде на вкусный ужин.
Лена держалась две недели, когда мать снова позвонила и пригласила на серьёзный разговор. Михаил тоже был там, на этот раз один, без прожорливого семейства. И мать, и брат сразу же накинулись на Лену с упрёками. Они обвиняли её в мелочности, меркантильности и полной бездушии.
— Этот дом – память об отце! – горячился Михаил. – А ты хочешь сюда чужих людей запустить.
— Тебе хорошо рассуждать, а мне слишком дорого эта память обходится, – ответила Лена. – Как и твоё семейство!
От таких слов сестры Михаил поначалу даже опешил, а затем буквально взорвался.
— Когда ты успела такой стать?
Кричал он на Лену. – Тебе для брата куска хлеба жалко, да? Дожили!
— Лена, нельзя так, – вторила ему мать. – Мы же все родные люди. И должны друг друга поддерживать.
— Только почему-то у вас этот принцип только в одну сторону работает, – огрызнулась Лена. – Я всё сказала!
Она решительно встала и направилась к выходу.
— Теперь я появлюсь здесь только ради переезда! – напомнила она на ходу.
Ещё через неделю ей пришло сообщение от матери, что дом, наконец, продан. Лена отправилась помогать матери собирать вещи и забрать свою долю денег от продажи. Михаил был там же и подчёркнуто игнорировал сестру.
Но Лене было всё равно. Матери была куплена однокомнатная квартира, Михаил и Нина продали квартиру Нины, добавили денег, вырученных за дом, и приобрели трёшку.
А Лена, наконец, избавилась от комнаты в общежитии и въехала в собственную, долгожданную двушку. Как оказалось, вовремя. Петр сообщил, что возвращается в родной город на стажировку. Лена была счастлива, что больше им с сыном не придётся тесниться.
