А ты, Юлька, совсем с головой не дружишь, раз такое учудила! — кричал разъярённый Борис. — Как в молодости была при.ду.рочная, так и к старости не сильно изменилась!
— Ты что себе позволяешь? Я не намерена терпеть от тебя оскорбления в доме моего сына! — выдала в ответ Юлия Викторовна, всё-таки чувствуя за собой вину за то, что сегодня случилось.
Несколькими днями ранее…
— Ларисочка, вы на выходные, пожалуйста, ничего не планируйте, — заявила с утра свекровь Юлия Викторовна. — И в тот номер, который у вас сейчас пустой стоит, никого не заселяйте.
В данный момент Лариса завтракала. Она любила это время, когда народ в их мини-гостинице ещё отдыхал, и они вместе с мужем могли посвятить этот час себе.
Потом, чуть позже, начнётся каждодневный труд — мыть, чистить, стирать, убирать дом и двор, закупать продукты и готовить обед и ужин для тех постояльцев, кто питался здесь же, в гостевом доме.
Лариса привычно сварила в турке крепкий ароматный кофе, приготовила хрустящие тосты, для мужа пожарила яичницу с беконом, а для себя — заварила мюсли. Нарезала сыра и ветчины, достала сливочное масло. На столе уже красовались только что собранные в саду персики с тёмно-вишнёвыми бархатными боками и крупная сладкая черешня.
Появление на кухне свекрови в этот неурочный для неё час слегка расстроило Ларису. Юлия Викторовна, которая гостила у них уже два месяца, всегда приходила на завтрак гораздо позже, когда супруги, закончив трапезу, отправлялись по своим делам.
Свекровь ела неспешно и с аппетитом, а потом отправлялась на море — позагорать и немного поплавать. Благо, что до пляжа от дома сына и снохи было всего лишь десять минут пешком.
Она с удовольствием валялась под южным солнышком, впитывая каждый живительный лучик, чтобы потом в слякотной и сумрачной осенней Москве быть во всеоружии. Женщина периодически делала небольшие заплывы, чтобы наполнить свой организм радостным ощущением слияния с вечной и бескрайней морской стихией.
Потом с аппетитом перекусывала сыром и фруктами, которые всегда брала с собой на пляж. Как всё-таки хорошо, что она ушла на пенсию. Жизнь и в этом возрасте может быть прекрасной и удивительной, она в этом убеждалась каждый день.
Сегодня свекровь поднялась раньше обычного и заявилась на кухню со странной фразой, смысл которой до Ларисы дошёл не сразу.
— Не поняла вас, Юлия Викторовна. Что вы сказали? — у Ларисы даже пропал аппетит.
— А что тут непонятного? Я говорю, что в следующие выходные из Первоуральска приезжает моя двоюродная сестра Анна со своей семьёй. Я всего лишь попросила вас с Юрочкой быть дома и приготовить для них номер, который уже несколько дней стоит пустой.
— Вы что, пригласили к нам своих родственников? — ещё не верила в то, что слышит Лариса. — Сюда, в наш гостевой дом? В разгар сезона? Юлия Викторовна, вы же умная женщина, как вам такое в голову пришло?
— А что ты так удивилась? Куда же я должна была их пригласить? Не в Москву же! Меня там сейчас нет, как ты понимаешь, и в ближайший месяц не будет. Ой, ну ты такая смешная, Ларочка, ей-богу! — Юлия Викторовна даже слегка улыбнулась невестке, что делала очень редко.
— Мам, ты что, не в себе? Как ты могла до такого додуматься? — грубовато начал Юрий.
— Подожди, Юра, подожди. Не скандаль, я сама сейчас постараюсь всё выяснить.
Лариса, зная взрывной характер мужа и видя, как он разозлился, решила предупредить назревающий конфликт, который мог помешать в столь ранний час отдыхающим в доме постояльцам.
— Юлия Викторовна, вы пригласили их именно сюда, в нашу гостиницу? Кстати, сколько человек едет к нам в Джемете из Первоуральска? — Лариса старалась говорить спокойно.
— Да, я их пригласила сюда, к нам. Что непонятного? Я что, не по-русски говорю? Анна с мужем Борисом едет, их дочь Оксана и её маленький сынишка, внук Анны, Артёмка.
— Офигеть! Ну ты, мам…
— Юра, я прошу тебя, — Лариса дотронулась до руки супруга, пытаясь его успокоить.
— Они как узнали, что я сейчас здесь у вас отдыхаю, очень обрадовались. И попросили у меня разрешения тоже приехать на пару недель, отдохнуть на море, — осуждающе глядя на сына, продолжала Юлия Викторовна. — Как я могла им отказать? Люди с чистой душой и благими намерениями едут к нам в гости. С роднёй нужно общаться, так правильно, по-человечески. Это во-первых. А во-вторых, мне очень уж хотелось показать им наш дом. Чтобы они увидели, какая у нас с вами чудесная мини-гостиница, какой здесь красивый сад, сколько в нём вкусных фруктов и ягод. И самое главное, что море здесь — рукой подать!
— Так, мне всё ясно. То есть мало того, что вы здесь живёте всё лето, занимая самый лучший номер в нашем гостевом доме, так теперь решили ещё и своих родственников сюда притащить, которых мы с Юрой даже никогда не видели, — Лариса произнесла это спокойным голосом, но внутри у неё всё клокотало.
— Ты что, упрекать меня ещё вздумала? Я приехала к сыну и буду жить здесь столько, сколько надо! — закричала свекровь.
? Composition: Medium shot, tightly framed on the central subject, a middle-aged woman. Her face occupies a significant portion of the frame, positioned slightly off-center to the right, creating a sense of urgency. The composition is slightly unbalanced, with the weight of the subject and her luggage on the right, counteracted by the blurred figures and train on the left. Leading lines are suggested by the train’s edge and the implied movement of the crowd.
? Camera Settings: Estimated aperture of f/4.0, suggesting a moderate depth of field to keep the subject sharp while blurring the background. ISO is likely moderate, around 400-800, to balance image brightness and noise in potentially mixed lighting. Shutter speed would be fast enough to freeze motion, likely 1/250s or faster, given the implied activity of a train station. Lighting appears to be a mix of natural daylight and possibly some ambient station lighting.
? Film Grain: The image exhibits a moderate level of digital noise or simulated film grain, contributing to a slightly gritty, documentary-like texture. It’s not overly distracting, but it adds a tactile quality to the image.
LENS EFFECTS:
? Optics: A moderate telephoto lens (perhaps 50-85mm equivalent) seems to have been used, compressing the perspective slightly and isolating the subject. There’s a slight softness towards the edges of the frame, typical of wider apertures on such lenses. No significant lens distortion is apparent.
? Artifacts: No obvious chromatic aberration or lens flare is visible. The lighting is controlled enough to avoid significant artifacts.
? Depth of Field: The depth of field is shallow to moderate, effectively separating the main subject from the background crowd and the train. The focus is sharpest on the woman’s face, with a noticeable falloff in sharpness on her shoulders and the luggage. The bokeh is creamy and indistinct, helping to emphasize the subject.
SUBJECT:
? Description: A Caucasian woman, appearing to be in her late 50s to early 60s. She has a medium build and a fair skin tone. Her hair is short, blonde, and styled in a slightly tousled manner, with a few strands escaping from her hat. Her facial features are prominent, with wide, expressive eyes that convey surprise or alarm. Her mouth is open in an ‘O’ shape, enhancing the look of shock. She has visible wrinkles around her eyes and | Enhanced Prompt: A photorealistic medium shot of a middle-aged Caucasian woman, appearing to be in her early sixties, with a medium build and fair skin, her short, tousled blonde hair slightly escaping a stylish hat. Her wide, expressive eyes convey intense surprise or alarm, with her mouth open in a distinct ‘O’ shape, emphasizing her shock. She is tightly framed, positioned slightly off-center to the right, clutching a vintage leather suitcase in a busy, gritty train station environment. In the background, the blurred edge of a moving train and indistinct figures suggest motion and urgency. The aesthetic is controlled with a moderate depth of field (f/4.0 simulation), keeping her face sharply in focus while the background dissolves into creamy, indistinct bokeh. The image possesses a tactile quality with moderate simulated film grain, captured with a moderate telephoto lens, under mixed daylight and ambient station lighting. SHOT:
• Composition: Medium shot, tightly framed on the central subject, a middle-aged woman. Her face occupies a significant portion of the frame, positioned slightly off-center to the right, creating a sense of urgency. The composition is slightly unbalanced, with the weight of the subject and her luggage on the right, counteracted by the blurred figures and train on the left. Leading lines are suggested by the train’s edge and the implied movement of the crowd.
• Camera Settings: Estimated aperture of f/4.0, suggesting a moderate depth of field to keep the subject sharp while blurring the background. ISO is likely moderate, around 400-800, to balance image brightness and noise in potentially mixed lighting. Shutter speed would be fast enough to freeze motion, likely 1/250s or faster, given the implied activity of a train station. Lighting appears to be a mix of natural daylight and possibly some ambient station lighting.
• Film Grain: The image exhibits a moderate level of digital noise or simulated film grain, contributing to a slightly gritty, documentary-like texture. It’s not overly distracting, but it adds a tactile quality to the image.
LENS EFFECTS:
• Optics: A moderate telephoto lens (perhaps 50-85mm equivalent) seems to have been used, compressing the perspective slightly and isolating the subject. There’s a slight softness towards the edges of the frame, typical of wider apertures on such lenses. No significant lens distortion is apparent.
• Artifacts: No obvious chromatic aberration or lens flare is visible. The lighting is controlled enough to avoid significant artifacts.
• Depth of Field: The depth of field is shallow to moderate, effectively separating the main subject from the background crowd and the train. The focus is sharpest on the woman’s face, with a noticeable falloff in sharpness on her shoulders and the luggage. The bokeh is creamy and indistinct, helping to emphasize the subject.
SUBJECT:
• Description: A Caucasian woman, appearing to be in her late 50s to early 60s. She has a medium build and a fair skin tone. Her hair is short, blonde, and styled in a slightly tousled manner, with a few strands escaping from her hat. Her facial features are prominent, with wide, expressive eyes that convey surprise or alarm. Her mouth is open in an ‘O’ shape, enhancing the look of shock. She has visible wrinkles around her eyes and
— Да живите! Я уже на это рукой махнула, хотя данный факт тоже вопрос спорный. Но вам же и этого мало? Вы решили в разгар сезона, когда у нас все номера заняты на несколько месяцев вперёд, пригласить сюда свою родню, чтобы похвастаться нашим домом и садом! А вы их предупредили, что за жильё на море придётся платить?
— Что? Платить? — возмутилась Юлия Викторовна. — В гостях?
— Да, платить, мама, — вставил своё слово Юрий. — Здесь нет бесплатного жилья, особенно летом. Ты же не глупая, чтобы не понимать этого. Да и не в первый раз мы с тобой говорим об этом.
— Вы что же, с них деньги будете брать за проживание? — ещё больше удивилась свекровь.
— Мы нет, не будем. Потому что ваши родственники здесь жить не будут. У нас, я ещё раз вам повторю, если вы не поняли, все номера сданы и проплачены на несколько месяцев вперёд, — ответила Лариса. — Поэтому им придётся себе искать другое жильё. И там платить за постой. Кстати, найти что-то приличное сейчас будет весьма сложно. Вот об этом вы и должны были предупредить свою сестру и её семью, когда звали их сюда.
— А тот номер? — спохватилась Юлия Викторовна. — Угловой? Он же у вас уже несколько дней пустует? Неужели же нельзя там поселить семью Анны?
— Да, сейчас он пустой. В этом вы совершенно правы. Я даже удивляюсь вашей наблюдательности, Юлия Викторовна. Но уже завтра вечером в него заселятся наши постоянные клиенты из Самары. Для них и держим. Они нас очень просили именно этот номер для них приготовить. Отдыхают в нём уже третий год подряд. И люди даже слегка переплатили, чтобы иметь возможность заселиться именно в понравившийся номер. Всё ясно вам по этой комнате? — строго спросила Лариса.
— Всё предельно ясно. Получается, что для моих родных в вашем огромном доме не найдётся уголка, так? — скривилась свекровь.
— Всё правильно ты поняла, мама. И советую тебе сейчас же им позвонить и дать отбой. Или уж честно сказать о том, что жить они у нас не смогут, — недовольно проговорил Юрий. — Ещё таких проблем на нашу голову не хватало.
Но Юлия Викторовна совершенно не хотела портить себе настроение перед походом на море. И вообще предпочитала многие вещи в своей жизни пускать на самотёк.
Само собой как-нибудь разрешится, — подумала она. Тем более, что родственники должны были приехать только через несколько дней. Так зачем же так рано забивать себе голову чужими проблемами? Лучше насладиться морем и солнцем. Пока есть такая возможность.
Анна с семьёй приехали под вечер. Они долго обнимались и эмоционально общались у ворот с Юлией Викторовной, которая и встретила их там, предупреждённая гостями о своём приезде по телефону.
— Ой, дорогие мои! Как я рада вас видеть! — заливалась соловьём Юлия Викторовна. — Аня, с тобой мы лет десять уже не виделись, да? А ты, Оксаночка, как выросла, повзрослела! Я же тебя ещё подростком помню. А теперь ты уже сама мама. А вот ты, Борис, постарел, раздобрел, не обижайся уж на меня! Не обижаешься? Ну и молодец!
Свекровь провела в дом своих гостей, где с ними довольно холодно поздоровались хозяева.
— Ларочка, собери там чего-нибудь на стол. Гости с дороги поужинают, — продолжала наглая свекровь как ни в чём ни бывало.
— Я накрою на стол, мне нетрудно. И хоть уже поздний вечер, могу предложить лёгкий салат, бутерброды и чай, — ответила ей Лариса. — Но прежде очень хочется узнать, предупредили ли вы своих родственников о том, что им сегодня ещё нужно будет побеспокоиться о ночлеге?
— Что? О каком ночлеге? — растерялась Анна. — Юленька, что она такое говорит? Разве ты заранее не предупредила Ларису и Юрия о том, что мы едем к вам в гости?
— Предупредила, конечно, что ты! Но…
Юлия Викторовна замолчала, предпочитая, чтобы такую новость родственники услышали из уст снохи или сына.
— Что «но»? Ты что темнишь-то, Юлька? — пробасил уставший Борис, который уже мечтал поскорее завалиться в постель.
— Лара, объясни, в чём дело, — скромно потупившись, произнесла свекровь.
— А что тут объяснять? Если вы умные, то должны понимать, что в горячий сезон у людей, занимающимся гостиничным бизнесом на море, не бывает свободных комнат. Или вы думали, что мы кинем своих постоянных клиентов, отдадим им назад их деньги, предоплату за номер, и поселим туда вас?
— Как же так, Юля? — Анна выглядела ошарашенной.
— А так! Кинула она нас, мам. Что тут непонятного! — начала громко скандалить Оксана, тряся на руках хнычущего Артёмку. — Пригласила, а теперь в кусты! А сколько было разговоров — и дом -то у неё свой на юге и жить-то мы будем в самом лучшем номере с видом на море! А теперь выгоняют нас на улицу!
— Юля, это правда? Для нас не найдётся места в этом доме? — Анна никак не могла поверить в то, что происходит. — Да как же так? Где это видано, чтобы родных людей гнали на улицу, да ещё в ночь, в чужом городе? Как же это?
Юлия Викторовна молчала. А что она могла сейчас сказать? Она даже не считала себя виноватой в том, что произошло. Да, было дело, похвалилась о том, что живёт сейчас у сына на море. Да, пригласила их, когда те высказали желание увидеть всю эту красоту. А сын со снохой не пускают родню в дом. Так кто же виноват? Конечно же, не она. Так сложились обстоятельства.
— Какой ужас! Да зачем же ты нас звала тогда? Ведь у нас нет таких денег, чтобы снимать здесь жильё? Тут же всё дорого! — Анна уже не сдерживала эмоций. — Как ты могла с нами так поступить?
— Да, ничего себе! Вот так отдохнули на море! Вот позор! Я ведь как знал, не хотел сюда ехать. Так вы меня уговорили, бабьё. Трещали в ухо — там свой дом, море рядом. Вот вам и свой дом — будем теперь на улице ночевать, — с досадой проговорил Борис. — Юлька, а ты ду.ра набитая! Сама здесь живёшь на птичьих правах, а гостей зовёшь. С головой совсем у тебя беда.
— Ну ты не очень-то, Борис! — решила возмутиться Юлия Викторовна.
— Да ладно, молчи уж! Чтобы я ещё с вами, бабами, связывался. Знал ведь, что нужно номер забронировать, так нет, доверился, расслабился. Как же, к родне едем. А мы этой родне и даром не сдались!
— Я этого тебе никогда не прощу! — закричала Анна. — И вы тоже хороши, Лариска с Юркой! Чем богаче, тем бессердечней. Деньги вас испортили. Ничего человеческого в вас не осталось! Бесстыжие!
— Вы не буяньте здесь, тут люди отдыхают. И не надо нас к совести призывать. Мы вас сюда не звали, — ответила Лариса.
Гости забрали свои чемоданы и пошли вон из дома.
Юлия Викторовна сидела как оплёванная. Да, ситуация, мягко сказать, получилась неоднозначная. Эта Анька теперь всей родне растрещит, что их выгнали отсюда.
Но что делать? У неё не было выбора. Юлия Викторовна планировала задержаться здесь ещё на месяц, и это как минимум. Поэтому сейчас не возмущалась, а держала язык за зубами, пока её саму не выгнали из такой прекрасной комнаты, где она жила уже столько времени.
— Мне это всё порядком надоело! — гневно проговорила Лариса мужу в спальне. — Это когда-нибудь кончится или нет? Сначала подруга с детьми из Подмосковья, потом эта её однокурсница с внуками из Екатеринбурга, после них соседка с мужем из Москвы. А теперь ещё — вот эти! Сколько можно уже отбиваться от гостей твоей матери? Мне вот кажется, что этот злобный дядя Борис попал сегодня в точку — у твоей матери с головой беда. А у меня терпение не железное, учти!
— Да, ты права. Маму пора отправлять домой, загостилась она уже у нас. Да и комната ещё одна освободится, что тоже хорошо. Завтра же ей и скажу, чтобы собиралась домой, — ответил жене Юрий. — Погостила, и хватит. И нам будет спокойнее. А то ещё откуда-нибудь гостей пригласит, а мы отдувайся.
