— Ну, у тебя же новый муж, — Глеб переминался с ноги на ногу, избегая прямого взгляда Полины. — И моя тоже беременна, три месяца уже. Мы решили рожать. Так вот, у тебя мужик при хорошей зарплате. Почему я должен алименты на Ромку платить? У меня же новая семья теперь, муж твой понимать это должен. Отец-то теперь он.
Полина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она смотрела на бывшего мужа и не узнавала человека, с которым прожила шесть лет. Того Глеба, который души не чаял в их сыне, который даже после развода не пропускал ни одной встречи с Ромой, покупал ему подарки и всегда интересовался его успехами в детском саду.
— Ты это серьезно сейчас? — её голос дрожал от едва сдерживаемого гнева. — Ты правда думаешь, что отцовство можно так просто передать другому человеку, как ненужную вещь?
Рома в этот момент увлеченно играл на детской площадке, не подозревая о разговоре родителей. Полина бросила взгляд на сына и понизила голос:
— Глеб, очнись! Евгений никогда не заменит тебя. Да, он любит Рому, но ты — его отец. Был, есть и будешь. Это не меняется из-за штампа в паспорте.
— Слушай, — Глеб наконец посмотрел ей в глаза, — я же не говорю, что не буду с ним видеться. Просто… ну, пойми, у меня теперь будет свой ребенок. Настоящая семья.
Эти слова ударили больнее пощечины. Полина почувствовала, как к горлу подступает ком.
— «Настоящая семья»? А мы с Ромой что, были ненастоящими все эти годы?
В этот момент к ним подбежал раскрасневшийся Рома:
— Папа, папа! Смотри, как я научился на турнике!
Глеб моментально преобразился, расплылся в улыбке:
— Показывай, чемпион!
Полина смотрела, как бывший муж подстраховывает сына, и в голове не укладывалось, как этот заботливый отец только что предлагал отказаться от алиментов. Она вспомнила их развод год назад — такой цивилизованный, без скандалов и взаимных обвинений. Они оба тогда думали прежде всего о сыне, старались сделать расставание как можно менее травматичным для него.
Вечером, после того как Глеб ушел, Полина долго сидела на кухне, перебирая в памяти события прошедшего дня. Рассказать Евгению? Нет, не стоит. Он слишком принципиальный, может наговорить Глебу лишнего, и тогда точно начнется война. А ей этого совсем не хочется — прежде всего ради Ромы.
Евгений вернулся с работы поздно, принес пиццу и любимое вино Полины.
— Тяжелый день? — спросил он, заметив ее задумчивость.
— Да нет, обычный, — соврала она, натягивая улыбку. — Просто устала немного.
Она смотрела, как Евгений раскладывает тарелки, и думала о том, как ей повезло с ним. Он действительно полюбил Рому, проводил с ним время, помогал с уроками. Но разве это повод для Глеба снять с себя ответственность?
Следующие несколько недель прошли в напряжении. Глеб продолжал платить алименты, но их общение свелось к минимуму. Когда он приходил за Ромой, то даже не здоровался с Полиной, словно ее не существовало. Рома, конечно, замечал эти перемены, но пока не задавал вопросов.
Однажды вечером, укладывая сына спать, Полина услышала:
— Мам, а папа на меня обиделся?
— С чего ты взял? — она старалась говорить как можно более беззаботно.
— Ну, он теперь с тобой не разговаривает совсем. И грустный какой-то стал.
Полина обняла сына:
— Папа тебя очень любит, солнышко. Просто у взрослых иногда бывают сложности в общении. Это никак не связано с тобой.
Когда Рома уснул, она долго сидела возле его кровати, глядя на его безмятежное лицо. Нет, она не позволит Глебу просто так уйти от ответственности. Дело даже не в деньгах — у них с Евгением достаточный общий доход. Дело в принципе. В том, что нельзя просто так отказаться от своего ребенка, каким бы хорошим ни был новый папа.
Через пару дней Глеб снова поднял эту тему:
— Я все-таки настаиваю насчет алиментов, — сказал он, забирая Рому на прогулку. — У меня скоро родится ребенок, нужны будут деньги.
— Глеб, — Полина говорила тихо, чтобы не слышал сын, — я не понимаю, что с тобой происходит. Ты же не такой. Ты всегда был ответственным отцом.
— Вот именно — был, — огрызнулся он. — Теперь у Ромы есть новый папа, а у меня будет новая семья.
— Если ты перестанешь платить, я подам в суд, — твердо сказала Полина. — И дело не в деньгах. Просто я хочу, чтобы ты помнил о своей ответственности перед сыном.
Глеб хмыкнул и ушел с Ромой, не попрощавшись. Полина смотрела им вслед и думала о том, как странно меняются люди. Или они не меняются, а просто показывают свое истинное лицо?
Вечером позвонила мама Глеба, Валентина Петровна. Раньше они часто общались, но после развода созванивались только по праздникам.
— Полиночка, я все знаю, — сказала она без предисловий. — Глеб мне рассказал про этот разговор об алиментах. Я его отругала, конечно. Не знаю, что на него нашло. Наверное, эта его новая… влияет.
— Валентина Петровна, я правда не понимаю, — голос Полины дрогнул. — Он же всегда был таким заботливым отцом.
— Знаешь, — вздохнула свекровь, — мне кажется, дело не в деньгах. Он просто… ревнует, наверное. Видит, как Рома привязался к твоему Евгению, и это его задевает.
Полина задумалась. Может быть, в этом действительно есть доля правды? Глеб всегда был немного собственником, хотя и старался это скрывать.
— В любом случае, это не повод отказываться от своих обязательств, — сказала она.
— Конечно, нет, — согласилась Валентина Петровна. — Я с ним еще поговорю. Он одумается, вот увидишь.
После этого разговора Полина почувствовала некоторое облегчение. По крайней мере, она не одна считает поведение Глеба неправильным.
Прошло еще несколько недель. Глеб продолжал исправно платить алименты, хотя общение с Полиной так и не наладилось. Зато с Ромой он проводил даже больше времени, чем раньше — видимо, слова матери все-таки подействовали.
Однажды, забирая сына после прогулки, он неожиданно сказал:
— Извини за тот разговор. Я… погорячился.
Полина кивнула, принимая извинения:
— Главное, что ты понял свою ошибку.
— Знаешь, — он помялся, — когда Катя сказала про беременность, я как-то растерялся. Начал думать о деньгах, о будущем… И совсем забыл о главном.
— О чем?
— О том, что отцовство — это не просто деньги. Это… это навсегда.
Полина улыбнулась:
— Рада, что ты это понял.
После этого разговора их отношения постепенно наладились. Они снова могли спокойно обсуждать дела Ромы, его успехи и проблемы. Глеб больше не поднимал тему алиментов, а когда у него родилась дочь, стал приводить ее на встречи с Ромой.
А Евгений… Он так и не узнал о том разговоре. Полина решила, что некоторые вещи лучше оставить в прошлом. Главное, что все разрешилось само собой, и Рома не пострадал от взрослых проблем.
Иногда, глядя на то, как Евгений играет с Ромой, она думала о том, что семья — это не обязательно кровные узы. Это прежде всего любовь, забота и ответственность. И неважно, родной ты отец или нет — важно, что ты готов отдавать ребенку свое сердце.
А Глеб… Что ж, он тоже это понял. Пусть не сразу, пусть через конфликт, но понял. И это главное.
Ведь дети не выбирают родителей. Но родители могут выбрать — быть настоящими родителями или нет. И этот выбор нужно делать каждый день, снова и снова.
Через несколько месяцев у Глеба и Кати родилась дочь Алиса. Рома с любопытством разглядывал маленькую сестренку, когда отец впервые привел его знакомиться с ней. Мальчик даже немного загордился своим новым статусом старшего брата, хотя и немного ревновал отца к новорожденной.
— Пап, а ты теперь будешь меньше со мной гулять? — спросил он однажды во время их традиционной воскресной прогулки.
Глеб присел на корточки перед сыном:
— Конечно, нет. Ты мой первенец, и я всегда найду для тебя время. Просто теперь у тебя есть младшая сестренка, и ты должен помогать мне о ней заботиться.
Рома серьезно кивнул, принимая новую ответственность. В свои шесть лет он уже старался казаться взрослым и самостоятельным.
Полина замечала, как меняется бывший муж после рождения дочери. Он словно повзрослел, стал мягче и спокойнее. Даже их общение наладилось — теперь они могли спокойно обсуждать не только дела Ромы, но и делиться родительским опытом.
Однако новые сложности пришли с неожиданной стороны. Катя, жена Глеба, начала проявлять признаки послеродовой депрессии. Она ревновала мужа к его встречам с сыном, устраивала скандалы, когда он задерживался после прогулок с Ромой.
— Ты все время с ним! — кричала она однажды так громко, что было слышно даже на лестничной клетке, когда Глеб привел Рому домой. — А мы с Алисой что, второй сорт?
Рома, услышав этот крик, испуганно прижался к отцу. Глеб поспешно увел сына, но было поздно — мальчик все понял.
— Папа, — тихо сказал он, когда они спускались по лестнице, — может, тебе правда лучше побыть с Алисой? Я же большой уже, понимаю…
У Глеба защемило сердце от этих слов. Его шестилетний сын проявлял больше мудрости и понимания, чем взрослая женщина.
— Нет, сынок, — твердо ответил он. — Мы с тобой всегда будем проводить время вместе. Катя просто устала, она привыкнет.
Но ситуация только ухудшалась. Катя начала писать Полине гневные сообщения, обвиняя ее в том, что она специально удерживает Глеба подольше во время встреч с сыном. Требовала пересмотреть график встреч, угрожала «принять меры».
Полина старалась не реагировать на провокации, но однажды не выдержала и показала сообщения Евгению. Тот пришел в ярость:
— Какое она имеет право? — возмутился он. — Рома — родной сын Глеба, и никто не может запретить им видеться!
— Тише, — Полина положила руку ему на плечо. — Не заводись. У нее послеродовая депрессия, она не совсем адекватна сейчас.
— Но это не повод портить жизнь ребенку! — Евгений нервно ходил по комнате. — Знаешь, я думаю, нам нужно поговорить с Глебом. Серьезно поговорить.
Полина покачала головой:
— Не думаю, что это хорошая идея. Только хуже сделаем.
Но разговор все-таки состоялся, хотя и не так, как планировал Евгений. Однажды вечером Глеб сам позвонил Полине:
— Слушай, нам надо встретиться. Втроем — ты, я и Евгений. Дело серьезное.
Они встретились в небольшом кафе недалеко от дома Полины. Глеб выглядел измотанным и постаревшим.
— Катя требует, чтобы мы переехали в другой город, — сказал он без предисловий. — У нее там родители живут, обещают помочь с Алисой. Она говорит, что здесь ей тяжело, что она не может постоянно видеть, как я разрываюсь между двумя семьями.
Полина почувствовала, как у нее холодеет внутри. Евгений молча положил руку ей на плечо.
— И что ты решил? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие.
Глеб тяжело вздохнул:
— Я не могу бросить Рому. Но и Катю с маленьким ребенком отпустить одну тоже не могу. Она в таком состоянии… Я боюсь за нее.
— А ты не думаешь, что ей нужна не смена города, а помощь специалиста? — осторожно спросил Евгений.
Глеб кивнул:
— Думаю. Я уже несколько раз предлагал обратиться к психологу, но она наотрез отказывается. Говорит, что с ней все в порядке, это я во всем виноват.
— И что ты собираешься делать? — Полина старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело от возмущения.
— Я подумал… может быть, мы могли бы договориться о каком-то временном решении? — Глеб посмотрел на них с надеждой. — Например, я мог бы приезжать к Роме каждые выходные. Это всего четыре часа на машине…
— А ты уверен, что Катя не найдет очередной повод для недовольства? — спросил Евгений. — Сегодня ей мешает твое присутствие здесь, завтра начнет возмущаться твоими поездками.
Полина молчала, переваривая услышанное. Она понимала, что Глеб оказался в действительно сложной ситуации, но от этого не становилось легче.
— Знаешь что, — наконец сказала она, — давай сделаем так. Ты поговори с Катей еще раз. Но не о переезде, а о том, что ей нужна помощь. Если она согласится обратиться к специалисту, я готова пойти на уступки. Например, мы могли бы пересмотреть график твоих встреч с Ромой, сделать их более удобными для вашей семьи.
— А если она не согласится? — тихо спросил Глеб.
— Тогда тебе придется выбирать, — жестко сказал Евгений. — Потому что потакать ее неадекватным требованиям за счет счастья ребенка — это не выход.
Глеб надолго замолчал, глядя в одну точку. Было видно, как тяжело даются ему эти решения.
— Я поговорю с ней, — наконец сказал он. — Может быть… может быть, если я скажу, что это условие для того, чтобы остаться здесь, она согласится.
На этом они расстались. Полина долго не могла уснуть в ту ночь, думая о том, как хрупок оказался их с Глебом баланс, который они так старательно выстраивали после развода. Евгений обнимал ее, молча поддерживая, и она в который раз поблагодарила судьбу за то, что рядом с ней оказался такой понимающий человек.
— Знаешь, — сказала она ему, — я так боюсь, что все это отразится на Роме. Он же чувствует напряжение, хоть мы и стараемся скрывать.
— Мы справимся, — уверенно ответил Евгений. — Главное — действовать в интересах ребенка. А Глеб… я думаю, он поступит правильно. Он любит сына, это видно.
На следующий день Глеб позвонил и сказал, что Катя согласилась посетить психолога. Правда, с условием, что он будет ходить вместе с ней — на семейную терапию.
Первый месяц терапии дался Глебу и Кате нелегко. После каждой сессии Катя плакала, обвиняла мужа во всех грехах, грозилась уехать к родителям. Но постепенно, шаг за шагом, ситуация начала меняться. Опытный психолог помогла Кате осознать, что ее страхи и ревность во многом беспочвенны, а Глебу — найти правильный баланс между двумя семьями.
— Знаешь, — сказала как-то Катя мужу после очередного сеанса, — я, наверное, действительно была несправедлива к тебе. И к Роме тоже.
Глеб обнял жену:
— Главное, что мы смогли это преодолеть.
— Может… может, нам стоит пригласить его к нам в гости? — неуверенно предложила Катя. — Не просто так, а на день рождения Алисы? Ей скоро полгода, можно устроить небольшой праздник.
Глеб не поверил своим ушам. Еще месяц назад такое предложение казалось невозможным.
Полина, когда услышала об этой идее, тоже удивилась, но виду не подала. Она понимала, как важно поддержать это начинание.
— Конечно, Рома пойдет, — сказала она. — Думаю, ему будет интересно.
День рождения Алисы превратился в настоящий семейный праздник. Рома, к удивлению всех, проявил себя как заботливый старший брат — развлекал малышку, помогал накрывать на стол, даже подарок сделал своими руками — аппликацию с её именем.
Катя, глядя на это, расплакалась:
— Какая же я была дура, — шептала она Глебу. — Он такой хороший мальчик, а я…
После этого праздника отношения между семьями стали налаживаться. Катя перестала устраивать истерики из-за встреч Глеба с сыном, более того — иногда сама предлагала взять Рому на прогулку вместе с Алисой.
Но жизнь редко бывает простой и гладкой. Новые проблемы пришли с неожиданной стороны. В школе, куда Рома пошел в первый класс, начались конфликты с одноклассниками.
— Почему у тебя два папы? — дразнили его мальчишки. — Так не бывает!
Рома приходил домой расстроенный, но молчал о причинах. Только однажды вечером, когда Евгений помогал ему с домашним заданием, не выдержал и расплакался:
— Я урод, да? У всех нормальные семьи, а у меня…
Евгений отложил учебник:
— Эй, посмотри на меня. Ты не урод. У тебя прекрасная семья. Просто она немного необычная. И знаешь что? Это даже круто — у тебя два папы, которые тебя любят. Некоторым и одного не достается.
— Правда? — Рома шмыгнул носом.
— Конечно! И знаешь что еще? У тебя есть маленькая сестренка, о которой ты можешь заботиться. Разве это не здорово?
Полина, слышавшая этот разговор из соседней комнаты, почувствовала, как к горлу подступают слезы. Она позвонила Глебу и рассказала о ситуации.
— Надо что-то делать, — сказал он. — Может, поговорить с учительницей?
На следующий день они вместе пришли в школу. Учительница, молодая женщина по имени Анна Сергеевна, выслушала их внимательно.
— Знаете, — сказала она, — такие ситуации сейчас не редкость. Давайте проведем классный час о разных типах семей. Только без морализаторства — просто покажем детям, что семьи бывают разные, и это нормально.
План сработал лучше, чем они ожидали. После классного часа, где Анна Сергеевна рассказала о разных семьях — и о тех, где родители в разводе, и о тех, где детей воспитывают бабушки и дедушки, и о приемных семьях — дразнилки прекратились. Более того, некоторые одноклассники даже начали завидовать Роме:
— А мой папа со мной вообще не гуляет, — сказал один мальчик. — Говорит, что занят все время.
Постепенно жизнь входила в новое русло. Рома привык к своей необычной семье и даже начал находить в этом преимущества. Когда ему исполнилось восемь, он заявил, что хочет заниматься карате.
— Евгений будет возить меня на тренировки по вторникам и четвергам, а папа — по субботам, — деловито рассуждал он. — А мама будет ходить на соревнования!
Все рассмеялись от такой практичности. Но план действительно оказался удачным — занятия спортом помогли Роме стать увереннее в себе, а совместные поездки на тренировки еще больше сблизили его с обоими отцами.
Алиса тоже росла, и ее отношения с братом становились все теплее. Она обожала Рому и всегда ждала его прихода с нетерпением. Когда ей исполнилось три года, она уже твердо знала, что у нее есть старший брат, который приходит в гости с другой мамой.
— А почему Рома живет не с нами? — спросила она однажды.
Катя, которая еще год назад впала бы в истерику от такого вопроса, спокойно объяснила:
— Потому что у него есть своя мама, которая его очень любит. И папа тоже его очень любит, поэтому часто с ним встречается. И ты тоже можешь любить своего брата, даже если он живет в другом доме.
Впервые за долгое время Глеб почувствовал, что все встает на свои места. Его терзало чувство вины за тот разговор об алиментах — как он вообще мог подумать о том, чтобы отказаться от сына? Теперь эта мысль казалась ему дикой и чужой.
Однажды, когда они с Полиной ждали Рому с тренировки, он решился заговорить об этом:
— Помнишь тот разговор? Ну, про алименты?
Полина кивнула.
— Я до сих пор не могу простить себе те слова, — признался Глеб. — Как я мог такое сказать? Как я мог даже подумать о том, чтобы…
— Главное, что ты понял свою ошибку, — мягко перебила его Полина. — И исправил её.
— Знаешь, — Глеб помолчал, — я благодарен тебе и Евгению. За то, что вы не устроили тогда скандал, не начали войну. За то, что дали мне шанс остаться хорошим отцом.
В этот момент из спортзала выбежал разгоряченный Рома:
— Пап, ты видел? Я сегодня новый прием выучил!
И Глеб, глядя на сияющее лицо сына, в очередной раз понял, что никакие деньги в мире не стоят этих моментов. Что отцовство — это не бремя, а счастье. И что настоящая семья может быть очень разной — главное, чтобы в ней была любовь.
