Брат позвонил во второй половине дня, и Марина поняла, что, прежде чем набрать её, он старательно придумывал, что и как сказать. Подбирал слова.
— Мамы больше нет… Ты только ничего не предпринимай, Марин. Приехать сейчас все равно не получится. Ледоход может закончиться лишь к завтрашнему вечеру. А маме теперь уже не поможешь…
Девушка знала, что в последнее время матери с каждым днем становилось хуже. Она понимала, что изменений в лучшую сторону ждать не стоит, но все же надеялась до последнего. Зимой приезжала регулярно. Со второй половины марта с поездками не получалось.
Мост через большую реку все еще строили. Зимой работала ледовая переправа. Ее искусственно намораживали, увеличивая грузоподъемность. С началом навигации транспорт и пассажиры переправлялись на паромах.
— Договорились? — спросил Миша, заканчивая разговор. — Даже не пытайся поехать. На лодках начнут возить только в конце завтрашнего дня. Сейчас никто не рискнет. Приедешь на девять дней.
— Хорошо, — тихо согласилась Марина, — не поеду.
Откинувшись в компьютерном кресле, девушка бездумно смотрела на монитор. Она не обращала внимания на слезы, скатывающиеся по щекам. Понимала, что выхода из ситуации нет, но мысли лихорадочно пытались его найти.
— А ведь весной и осенью грузы к нам и дальше на Север через Никольск возят, — вспомнила Марина, — может, на автобусе до Никольска доехать, оттуда же какие-то автобусы в нашу сторону идут, — вытирая непослушные слёзы, подумала она.
— Марина, у вас что-то случилось? — услышала девушка как всегда спокойный голос Тимофея, сотрудника фирмы, работавшего с ней в одном кабинете, — вам нужна помощь?
— Нет, спасибо, — отозвалась девушка, не оборачиваясь к коллеге.
Работавший с Мариной в одном кабинете сотрудник был особенным. В офис он входил всегда ровно за две минуты до начала рабочего дня. Общаясь с коллегами, ограничивался короткими фразами, лишенными интонации. На девушек, в том числе на Марину, смотрел как на неодушевленные предметы. Правда, при этом всегда оставался вежливым.
«Непонятный какой-то, — думала девушка, оценивая молодого человека, — не от мира сего… Наверно, женоненавистник.»
Самым скверным для Марины уже в первые дни после ее прихода на работу в эту фирму стало то, что Тимофей, несмотря на все свои минусы, заинтересовал ее. Постоянно, сама того не желая, она стремилась хорошо выглядеть, вести себя так, чтобы молодой человек обратил на нее внимание. Но какой-либо реакции с его стороны не было.
— Ты, я смотрю, на Тимофея запала, — однажды высказала догадку бухгалтер Лена. — Даже не думай, дорогая. Ничего у тебя не получится.
— С чего ты взяла? Даже и не думала западать, — смутившись, запротестовала Марина.
Девушки разговаривали в небольшом кабинете, в котором директор разрешил устроить курилку. Разговор Лена начала, когда они остались вдвоем. Марина по-настоящему не курила, просто держала зажженную сигарету, время от времени делая вид, что затягивается. Имитировать курение, чтобы не выглядеть белой вороной, она научилась еще на предыдущей работе, откуда уволилась в конце прошлого лета.
— Ладно, не отпирайся. Просто выброси Тимофея из головы, — перейдя на шепот, продолжила Лена. — Он здесь седьмой год работает. На два года дольше меня. Изменился в позапрошлом году, после развода. Что там было и как, неизвестно. Знаю только, что алименты не перечисляются, хотя ребенок есть. Развод был какой-то сложный. Дело тянулось месяца два, наверно. С тех пор он от женского пола чуть ли ни шарахается.
— Зачем ты это рассказываешь? — попыталась изобразить удивление Марина, — меня этот Тима, если и интересует, то просто как коллега. И вообще, у меня друг есть. Мы…
— Не рассказывай, я не любопытная, — остановила девушку Лена. — Не запала — вот и хорошо. Значит, всё к лучшему.
Этот разговор вызвал в дальнейшем у Марины чувство стыда перед собой. Она пыталась заставить себя не думать о Тимофее, рассматривая свой интерес к нему в качестве измены Сереже.
С этим молодым человеком девушка познакомилась прошлым летом. Их отношения развивались так, что она уже через несколько недель забыла обо всем на свете. Марина была согласна перебраться к Сергею, жить с ним в гражданском браке, отложив поход в ЗАГС на потом, но молодой человек жил с родителями, а его мама была против такого варианта.
Сейчас, очень расстроившись из-за невозможности поехать в родное село, чтобы проводить в последний путь маму, девушка вспомнила о Сереже. У молодого человека была хорошая корейская машина, на которой они несколько раз ездили отдыхать в интересные места, что располагались в округе.
— Что, прямо сегодня? — переспросил Сергей, услышав просьбу Марины, — вообще-то, можно… Я на два дня могу без содержания взять. Сколько километров до твоего села от Гронска?
Услышав такой вопрос, девушка искренне обрадовалась. Она рассказала молодому человеку о том, что в обычное время надо проехать менее двухсот километров, переправившись через большую реку зимой по льду, в теплое время — на пароме. Сейчас ни то, ни другое невозможно, добраться до Жуково можно только через Никольск.
— Но это же все шестьсот километров получится! Большую часть дороги я не знаю. Ехать в таких условиях ночью!.. Давай завтра утром поедем, — предложил Сергей.
— Сереженька, я же тогда не успею… — растерялась Марина, вытирая слезы.
— А куда тебе успевать? — цинично начал убеждать девушку молодой человек. — У тебя там два брата. Что, они без тебя ничего не сделают? Сама подумай, до Никольска мы доедем, а потом что? Вдруг там каких-то указателей не будет? Это же всю ночь мучиться придется. Тебе-то — никаких забот, а мне постоянно в напряжении быть. Завтра утром поедем, сразу на кладбище завернем, постоим у могилы, потом к дому. С папой своим меня познакомишь, с братьями…
Сергей говорил что-то еще, но Марина не слушала. Опустив руку с зажатым в ней телефоном, она бессмысленно смотрела на монитор. Молодой человек что-то рассказывал, не останавливаясь ни на секунду. Иногда до девушки долетали его слова: «Ты поняла?». Наконец, Сергей замолчал. Выдержав непродолжительную паузу, он вновь обратился к девушке:
— Ты слышишь? Ведь я прав? Ну? Ты поняла? Почему не отвечаешь?
Марина, продолжая смотреть на монитор, поднесла телефон к лицу.
— Да, Сережа, — с расстановкой проговорила она, — я поняла. Ты прав. До свидания.
Бросив телефон на стол и закрыв ладонями лицо, девушка расплакалась.
— Мама, мама, мамочка, — содрогаясь в рыданиях, повторяла девушка.
— Не надо так! Все будет нормально! — услышала Марина голос Тимофея.
Молодой человек встряхнул девушку за плечи, оторвал ее ладони от лица, поднес бокал.
— Выпей, — потребовал он, — это минералка. Что — нет? Пей, я сказал!
— Не кричи на меня, — попыталась отстранить бокал Марина.
В голосе девушки слышались одновременно испуг и удивление. Глядя на Тимофея, она нерешительно взяла из его рук бокал, начала пить.
«Как он на меня рявкнул! — думала Марина, — напугал даже… Интересно, больше полгода в одном кабинете сидим, и впервые какие-то эмоции проявил…»
— Ну вот и молодец. Умница, — похвалил девушку мужчина, забирая у нее пустой бокал. — Не плачь больше, не надо. Сейчас поедем в твое Жуково. К ночи будем там.
— Как? — не поняла Марина.
— Обыкновенно. Сядем в машину и поедем. Вставай, пошли к директору.
— Нет. Не надо, — запротестовала девушка.
— Что не надо? Мне тебя за руку тащить? — в голосе Тимофея послышались какие-то непонятные нотки, заставившие Марину встать и послушно пойти с молодым человеком.
— Леонид Павлович, — обратился Тимофей к руководителю фирмы, слегка худощавому начинающему седеть, мужчине, — вы говорили, что отгулы за ту переработку в конце января к отпуску приплюсуете.
— Да, говорил, — согласился с услышанным директор, — я и не отказываюсь. А вы в отпуск собираетесь?
— Нет, мне и Марине эти два отгула нужны с завтрашнего дня.
— Что-то случилось? — рассматривая заплаканную девушку, поинтересовался Леонид Павлович.
— Случилось, — подтвердил молодой человек, — у Марины… — посмотрел он на девушку, — успеть надо. Завтра в два часа похороны. Мама у нее… — Тимофей вновь взглянул на девушку и, догадываясь, что она может опять разрыдаться, добавил, — вы понимаете? Прямой дороги на левый берег сейчас нет. Поедем через Никольск.
Из города молодые люди выехали только около пяти часов. Сразу за мостом через Грону Тимофей заехал на автозаправку.
— Я сейчас, — Марина повернулась к заднему сиденью, чтобы достать свою сумочку, — на бензин дам.
— Не надо, я здесь по карточке, — отмахнулся молодой человек.
Когда отъехали от Гронска километров сорок, позвонил Сергей.
— Понимаешь, что получается, — начал он рассказывать, — мне без содержания не дали. Так что в субботу утром поедем. Вернемся в воскресенье. Может, к тому времени и паром ходить начнет. Тебе ведь теперь все равно. Какая разница, когда на кладбище приехать: завтра или в субботу. Верно ведь? Я сегодня часов в девять приеду? У тебя ведь эта Катя, с которой квартиру снимаете, на дежурстве сегодня, да? Договорились? А в субботу поедем.
— Нет, не поедем, — удивляясь своему спокойному тону, ответила девушка. — А сейчас извини, я занята.
— Ты бы звук в телефоне убавила, — посоветовал Тимофей.
— Извини, как-то не подумала об этом, — Марина отвернулась, сделав вид, что рассматривает мелькающие за окном сосны, — Сережа звонил, — через некоторое время сообщила она.
— Это твой молодой человек, с которым днем разговаривала?
— Да, разговаривала, — подтвердила девушка, — только он теперь не мой молодой человек.
— Ну… — вероятно, пытаясь успокоить Марину, продолжил Тимофей, — не надо так. Время пройдет, помиритесь. Все будет хорошо.
— Я не знала, что ты такой, — помолчав, ответила девушка. — Что вот так сможешь. Все бросил и меня повез… Я ведь никто тебе по сути… Чужая.
— Как никто? Ты человек. Тебе плохо. Я могу помочь, значит, должен это сделать.
— Странно, — все так же глядя в окно, продолжала Марина, — мы с тобой полгода в одном кабинете работали. От тебя только слышно было: «да, нет, не знаю, хорошо, спасибо, здравствуйте, до свидания». И всё! Да и взгляд какой-то всегда… Я вначале пыталась общаться, но толку не было. Решила, что ты женоненавистник. Мне рассказали… Извини. Тебе это должно быть неприятно.
Молодой человек молчал.
— Я поняла, — повернувшись к Тимофею, продолжила девушка, — мне плохо, а ты решил помочь. Это поступок. Настоящий. Сережа на такое не способен. Жаль, что только сейчас это поняла.
Никольск молодые люди миновали по объездной дороге. Когда свернули на трассу, ведущую на Север, Тимофей, заметив, что Марина, «клюет носом», посоветовал ей откинуть спинку сиденья и поспать.
— А ты как? — попробовала запротестовать девушка, — я же тебя разговорами отвлекаю, чтоб ты спать не хотел.
— У меня полный пакетик семечек, — напомнил Тимофей, — с ними не уснешь.
— Мы где? — через время спросила, проснувшись, Марина. — Далеко еще?
— Не знаю, ничего не видно, — не оборачиваясь, ответил молодой человек, — рассчитывал к двум приехать. Не получится. Уже час за этой фурой ползу. Плохо, если снегопад до самого конца будет.
Подняв спинку сиденья, девушка попыталась рассмотреть что-нибудь снаружи, но, кроме больших снежинок, сплошной пеленой закрывающих дорогу, да моргающих желтых огоньков от впереди идущей машины, увидеть ничего не смогла.
— За нами тоже кто-то ползет, — кивнул Тимофей на зеркало.
— Сильно устал? Может, где-нибудь остановиться можно. Отдохнешь, — предложила Марина.
— Все нормально. Я останавливался на заправке. Представь, — улыбнулся молодой человек, — от заправки отъехал и буквально через километр началось это светопреставление. Хорошо, что фуру там догнал. Первому ехать при такой видимости — жуть.
— Я деньги за бензин, как приедем, сразу отдам, — забеспокоилась девушка.
— Ладно, потом разберемся, — отмахнулся Тимофей.
— Мне в самом деле неудобно. Ты и в придорожном кафе за меня заплатил, — напомнила девушка.
— Сказано, что потом, — как показалось девушке, немного грубо ответил Тимофей.
— Ну хорошо, — смутившись, ответила она, а потом, без всякого перехода спросила, — Тимофей, а почему ты один? Что у тебя случилось? Ой, — опомнилась девушка, — извини. Я сама не знаю, как у меня это получилось.
Молодой человек не отвечал. В молчании они ехали больше получаса. За это время интенсивность снегопада снизилась, а потом снежинки и вовсе исчезли. Марина старалась не смотреть на Тимофея. Ей было стыдно за свой вопрос.
— Я по-настоящему любил Веру, — неожиданно начал молодой человек. — Она вошла в мою жизнь как бы вся сразу. Казалось, что я искал ее всю жизнь. А она? Тогда я был уверен, что у нее ко мне такое же чувство.
Мы зарегистрировались через полтора года после первой встречи. У меня были сбережения. У нее тоже какая-то сумма. Родители помогли. Купили трехкомнатную на «вторичке».
Марине хотелось остановить Тимофея. Она была уверена, что дальше будет что-то по-настоящему плохое, но она молчала. Девушка догадывалась, что молодому человеку нужно рассказать все, и тогда ему будет легче.
— Сестра у меня есть, Лариса. Я на восемь лет ее младше, — продолжал Тимофей, — врач она. В перинатальном центре работает. Через три месяца после того, как Вера родила, разговор у меня был с Ларисой. Обиделся я на нее тогда сильно. Кажется, нагрубил даже. Но потом и сам сомневаться начал. В общем, в тайне от Веры ДНК-тест ребенку сделал. Результат ей в руки дал.
Отвернувшись в сторону, девушка слушала молодого человека. А он безразличным тоном рассказывал об истериках и скандалах бывшей жены. О заседании суда, вынесшего постановление о принудительном анализе.
— Я Ларисе верить не хотел, — уточнил Тимофей причину, подтолкнувшую его к ДНК-тесту. — Бывшая утверждала, что ребенок семимесячным родился, а я узнал, что четыре с лишним килограмма недоношенные не набирают. В конце концов, развод состоялся. В алиментах Вере отказали. Имущество разделили. Квартиру ту продали. Мне хватило на однокомнатную «брежневку» в пятиэтажке. Машину не делили. Я ее до свадьбы купил… Что с тобой? — забеспокоился Тимофей. — Тебе плохо? Остановиться?
— Не надо, — сквозь слезы ответила девушка, — я просто представила все это. Глупая я. Женоненавистником тебя считала, а ты через такое прошел… Как же она могла так поступить с тобой?..
В город молодые люди возвращались в воскресенье. В этот раз на дорогу потребовалось совсем немного времени. Река уже очистилась от льда. Между берегами курсировали паромы.
— Тима, — смущенно улыбаясь обратилась к молодому человеку девушка, когда машина, съехав с палубы парома, покатилась в сторону Гронска, — а ты знаешь, что отец и братья приняли тебя за моего жениха?
— Догадался. Правда, не сразу… Ты знаешь, дело, конечно, не мое, но мне показалось, что тебе Сережа звонить перестал.
— Я сказала, чтобы он оставил меня в покое. Ну, и еще что-то наговорила. Вспоминала, что было раньше. Ошибалась я, не оценивала правильно…
— Да ладно, у всех бывают какие-то недостатки.
— Конечно, бывают. Только они разные. Вот ты скажи, — Марина с полминуты помолчала, вероятно, стараясь получше сформулировать вопрос, — Сережа живет с родителями в четырехкомнатной квартире. Мы договорились, что какое-то время поживем с ними. Его мама сказала ему, что до свадьбы так нельзя. Что бы ты сделал на его месте?
— Интересный вопрос. Здесь думать надо… Впрочем, — Тимофей рассмеялся, — снял бы квартиру и забрал тебя к себе.
— Я когда вопрос придумывала, знала, что ты так ответишь. Ты способен на настоящий поступок, — Марина отвернулась и почти шепотом добавила, — ну, почему мы раньше не встретились?
— Наверно, так надо было. Мы через что-то должны были пройти вместе, чтобы… — Тимофей чуть помолчал и чуть слышно закончил. — Чтобы я мог забрать тебя к себе.
