— Надюша, доченька, может останешься? — мама стояла у калитки, прижимая к груди маленький сверток с пирожками.
— Мам, мы же говорили уже. Сколько можно? — Надежда поправила лямку рюкзака и обняла мать. — В деревне что ли всю жизнь прозябать? Вон, как бабушка болела — даже врача нормального не нашлось. А я… я стану хорошим врачом и вернусь. Обещаю.
Август выдался жарким. Солнце припекало затылок, а вдоль грунтовой дороги колосилась пшеница. Надежда шла на остановку, где ее ждал автобус до города. В последний раз оглянувшись на родной дом, она смахнула непрошеную слезу.
Всего три месяца назад здесь еще жила бабушка. Именно она всегда поддерживала мечту внучки стать врачом. По вечерам, когда Надя делала уроки, бабушка рассказывала о дедушке-хирурге, которого она так и не узнала.
— Талантливый был, — вспоминала бабушка, — его в область перевели, повышение дали. Только вот… не сложилось у нас. Уехал и как в воду канул.
Надежда помнила, как бабушка тяжело болела последний год. Фельдшер из соседнего села приезжал редко, толком не обследовал. А когда приехала скорая из райцентра, было уже поздно.
В автобусе Надя достала потертый конверт. Внутри — старая фотография дедушки в белом халате и письмо о зачислении в медицинский институт. Она поступила. Несмотря на все сомнения родителей, несмотря на то, что в их деревенской школе многие предметы преподавались спустя рукава. Занималась сама, ночами готовилась — и поступила.
Город встретил ее шумом и суетой. Общежития в институте не дали — мест не хватило. Пришлось снимать угол у старушки на окраине. Денег едва хватало на еду.
— Девушка, вы уборщицу не ищете? — Надя стояла в приемной городской больницы, нервно комкая в руках газету с объявлениями.
Заведующая хозяйством, полная женщина в синем халате, окинула ее оценивающим взглядом:
— Учишься небось?
— В медицинском. На первом курсе.
— Ну-ну… — протянула женщина. — Много вас таких. Начинают с энтузиазмом, а потом сбегают. График тяжелый, работа не из легких.
— Я справлюсь! — В голосе Нади зазвенела сталь. — Мне очень нужна эта работа.
Через неделю она уже мыла полы в терапевтическом отделении. После занятий спешила в больницу, работала до позднего вечера. Уставала страшно, но не жаловалась. Зато появились свои деньги, пусть и небольшие.
Однажды вечером заведующая хозяйством, Марина Петровна, окликнула ее:
— Надь, тут такое дело… Есть одна пациентка, Татьяна Михайловна. Ей сиделка нужна, пару часов в день. Может, возьмешься? Платить обещала хорошо.
— А как же уборка?
— Да ничего, подменим. Ты девка работящая, заслужила.
Татьяна Михайловна оказалась интеллигентной женщиной лет семидесяти. Жила одна в просторной квартире недалеко от больницы. После инсульта ей требовалась помощь в быту.
— Значит, врачом хочешь стать? — спросила она Надю за чаем в первый же вечер.
— Да, с детства мечтала.
— Похвально. Мой муж тоже врачом был, хирургом. Золотые руки имел, скольких людей спас…
Надя насторожилась:
— А где он сейчас?
— Умер пять лет назад. — Татьяна Михайловна помолчала. — Знаешь, он до последнего оперировал. И все искал кого-то, даже перед смертью. Первую семью свою — жену и сына. Они в деревне остались, когда его в город перевели.
У Нади перехватило дыхание. Но нет, мало ли в области хирургов? Просто совпадение.
Осень пролетела незаметно. Надя разрывалась между учебой, работой в больнице и помощью Татьяне Михайловне. К последней привязалась всей душой — женщина напоминала ей бабушку. Такая же мудрая и понимающая.
А потом в приемный покой привезли его — высокого парня с растрепанными темными волосами. Корчился от боли, держась за живот.
— Пищевое отравление, — буркнул дежурный врач. — В терапию его.
Надя как раз мыла пол в коридоре. Санитарка куда-то запропастилась, а парню явно было плохо.
— Сейчас, сейчас, — Она помогла ему дойти до кушетки. — Давно тошнит?
— Часа три… Съел что-то в кафе.
— Рвота была?
— Да, раз пять уже…
Надя быстро осмотрела его: бледный, холодный пот, живот мягкий, но болезненный. Явное обезвоживание.
— Так, нужно срочно капельницу. Сейчас врача позову.
— Ты медсестра? — слабо улыбнулся парень.
— Нет, я… — Надя замялась. — Я просто убираю здесь. Но учусь в меде.
— Спасибо тебе… — Он протянул руку. — Кирилл.
— Надежда.
Это была их первая встреча. Она еще не знала, как изменится ее жизнь после этого вечера. Не знала, что Кирилл — единственный сын владельца крупной строительной компании. Что его мать, Елена Андреевна, придет в ярость, узнав об их отношениях. Что впереди ее ждет непростой путь, полный испытаний и удивительных открытий.
А пока она просто помогала дежурному врачу ставить капельницу молодому человеку с добрыми карими глазами, который смотрел на нее с восхищением и благодарностью.
Кирилл выписался через два дня, но продолжал приходить в больницу. Приносил Наде кофе, ждал после смены. Она отнекивалась, говорила, что некогда — учеба, работа. Он не отступал.
— Просто погуляем, — улыбался он. — Полчаса, не больше.
Из этих получасовых прогулок рождались долгие разговоры. О мечтах, о будущем. Кирилл восхищался ее целеустремленностью, рассказывал о своей работе в отцовской компании, но никогда — о богатстве семьи.
— Я хочу развиваться сам, понимаешь? — говорил он. — Не прятаться за папину спину.
Надя рассказывала о деревне, о бабушке, о том, как важно для нее стать врачом. Кирилл слушал, не перебивая, только крепче сжимал ее руку.
Их первый поцелуй случился промозглым ноябрьским вечером. Они гуляли по набережной, и Надя дрожала от холода в своей легкой куртке.
— Замерзла? — Кирилл накинул на ее плечи свое пальто.
— Нет, я…
Он притянул ее к себе, и время остановилось.
В тот день в больнице появилась мать Кирилла – Елена Андреевна. Она шла по коридору, высокая, подтянутая, в дорогом костюме. Увидев сына рядом с девушкой в больничной форме, остановилась как вкопанная.
– Кирилл? – она оглядела обоих холодным взглядом. – Не ожидала встретить тебя здесь.
— Мама? — Он напрягся. — А ты что здесь делаешь?
— У меня встреча с главврачом. Благотворительность. — Она перевела взгляд на Надю. — А это кто?
— Это Надежда, она…
— Я здесь работаю, — тихо сказала Надя.
— Вижу. — Елена Андреевна поморщилась, заметив ведро и швабру. — Кирилл, нам нужно поговорить. Немедленно.
Вечером разразился скандал. Кирилл вернулся домой поздно, злой.
— Представляешь, она требует, чтобы я прекратил с тобой общаться! — Он мерил шагами маленькую комнату, которую снимала Надя. — «Уборщица из деревни» — вот как она тебя назвала.
— Может, она права? — Надя смотрела в окно. — Мы из разных миров, Кирилл.
— Глупости! — Он опустился перед ней на колени. — Выходи за меня замуж.
— Что?!
— Я люблю тебя. И плевать на все остальное.
Они расписались тайно, без пышной церемонии. Только Татьяна Михайловна пришла поздравить их, принесла старинную брошь — «на счастье».
Елена Андреевна, узнав о свадьбе, устроила истерику. Но Кирилл был непреклонен: Надя переехала в их большой дом.
Началась война. Тихая, изматывающая. Елена Андреевна не упускала случая уколоть невестку: то обед невкусный, то блузка дешевая, то акцент деревенский.
Надя молчала. Училась, работала, помогала Татьяне Михайловне. Кирилл защищал ее как мог, но мать была неумолима.
Все изменилось в одно апрельское утро. Звонок из деревни: отец в больнице с подозрением на инфаркт.
— Я еду, — Надя собрала сумку за десять минут.
— Я с тобой.
— Нет, Кирилл, оставайся. У тебя и здесь много дел.
В деревне она провела неделю. Отца удалось стабилизировать, но Надя не находила себе места — без нормального кардиолога, без оборудования…
А когда вернулась, узнала: у свекра случился гипертонический криз. Елена Андреевна металась по дому в панике.
— Давление под двести, врач едет… — причитала она.
— Дайте тонометр, — Надя привычно закатала рукава. Достала из сумки ампулу, которую всегда носила с собой. — И капельницу.
— Ты с ума сошла? — всплеснула руками свекровь. — Что ты…
— Я знаю, что делаю.
Когда приехала скорая, давление у свекра уже снизилось. Врач удивленно присвистнул:
— А вы молодец, коллега. Все сделали правильно.
— Она студентка медицинского, — тихо сказал Кирилл.
— И работает в больнице уборщицей, — добавила Елена Андреевна. Впервые без презрения в голосе.
Май выдался жарким. Надя готовилась к сессии, когда Татьяна Михайловна попросила помочь разобрать старые фотографии.
— Смотри, это мой Николай Иванович. В день, когда его назначили заведующим отделением.
Надя взяла пожелтевшую фотографию и замерла. С карточки смотрел ее дедушка — молодой, в белом халате, точно такой же, как на фото в ее конверте.
— Откуда… — голос дрогнул. — Откуда у вас эта фотография?
— Я же говорила, это мой муж.
— А это? — Надя дрожащими руками достала свой конверт.
Татьяна Михайловна побледнела:
— Господи… Где ты это взяла?
— Это мой дедушка. Папин отец.
Они проговорили до утра. Оказалось, дедушка всю жизнь искал первую семью. Писал в деревню, но бабушка с маленьким сыном к тому времени уже переехали. Запросы возвращались с пометкой «адресат выбыл».
— Он никогда не простил себе, что не нашел вас, — плакала Татьяна Михайловна. — Перед смертью все повторял какой-то адрес…
Весть о том, что Николай Иванович оставил значительное наследство, потрясла семью Нади. Отец долго не мог поверить, что нашел отца, пусть и после его смерти.
— На эти деньги можно открыть медицинский кабинет в деревне, — предложила Надя. — Я буду приезжать, принимать больных…
Елена Андреевна стала странно задумчивой. Однажды вечером она позвала Надю в свой кабинет.
— Я должна тебе кое-что рассказать, — начала она непривычно мягко. — Я ведь тоже из деревни. Родители-колхозники, училась в сельской школе…
Надя удивленно подняла глаза.
— Когда встретила отца Кирилла, была простой медсестрой в районной больнице. Его родители были против, ужасно против… — Елена Андреевна налила себе воды. — Я боролась за место под солнцем. Выучилась, стала бизнес-леди. А когда увидела тебя… Увидела в тебе себя. И испугалась.
— Чего?
— Что ты сильнее меня. Что не сломаешься, не станешь прогибаться. Останешься собой.
Они обнялись — впервые за все это время.
Прошло пять лет. В деревне работает современный медицинский центр. Надя, окончившая университет с красным дипломом, регулярно приезжает вести прием. А недавно они с Кириллом купили дом неподалеку — просторный, с большим садом.
— Мам, смотри, зацвели яблони! — маленький Коля, названный в честь прадеда, тянет Надю за руку в сад.
— Красота какая, — улыбается Елена Андреевна, качая коляску с внучкой.
Вечером вся семья собирается за большим столом. Здесь и родители Нади, и свекры, и Татьяна Михайловна. Малыш Коля забирается к прабабушке на колени:
— Расскажи про дедушку-врача!
— Непременно расскажу, — улыбается Татьяна Михайловна. — Он был замечательным человеком. И теперь его дело продолжает наша Надежда.
— А я тоже буду врачом, — заявляет Коля. — Как мама и прадедушка!
Надя смотрит на сына, на родные лица за столом, и сердце переполняется любовью. Путь к мечте оказался непростым, но она справилась. И теперь точно знает: нет ничего невозможного, если верить в себя и свое призвание.
— Может, и правда станешь врачом, — Кирилл треплет сына по волосам. — Это ведь у нас семейное.
— Семейное, — эхом отзывается Надя, переглядываясь с мужем. — И это прекрасно.
