– Ну какая же ты безрукая! — ворчал муж

– Ну какая же ты безрукая! Неужели нельзя курицу более аккуратно пожарить? Что она у тебя такая лохматая! – ворчал Вадим, тыкая вилкой в тарелку.

Алиса смотрела на мужа через запотевшие стёкла очков. Она только что вышла из душа, и они не успели остыть. Капли конденсата мешали разглядеть его лицо, но она и так знала каждую его черту, каждую морщинку, появляющуюся между бровей, когда он недоволен. А недоволен он был почти всегда.

– Ну где лохматая? Это же шкурка, – Алиса протёрла очки краем фартука, оставив на ткани влажный след.

– Шкурка? Ты знаешь, что я не ем куриную кожу, почему ты её не сняла?

– Я её сняла! Просто немного осталось!

– В следующий раз снимай чище! – Вадим с грохотом отодвинул тарелку. – И рис пересолен.

Алиса молча собрала посуду. Тарелка Вадима была почти полной – снова ужин впустую. Она поставила грязные тарелки в раковину, включила воду. Струя ударила по металлической поверхности, заглушая звуки телевизора из гостиной, где устроился муж.

В окно било весеннее солнце. Март выдался тёплым, и на подоконнике уже зацвела герань – красные цветы казались особенно яркими на фоне выцветших занавесок. Алиса купила их десять лет назад, когда они только въехали в эту квартиру. Тогда всё казалось другим – свежим, новым, многообещающим.

Телефон завибрировал в кармане фартука. Алиса вытерла руки и достала его. На экране высветилось сообщение от свекрови: «Нам нужно поговорить. Срочно.»

Алиса нахмурилась. Елена Павловна редко писала сообщения, предпочитая звонить. Да и слово «срочно» в её лексиконе появлялось только в случае чего-то действительно важного. Алиса вышла в коридор и набрала номер.

– Алиса? – голос свекрови звучал взволнованно. – Хорошо, что ты перезвонила. У нас неожиданные новости.

– Что-то случилось?

– Прабабушка Вадима решила приехать на твой день рождения.

Алиса прислонилась к стене. Прабабушка была семейной легендой – она жила где-то в Париже и появлялась в России раз в несколько лет. Алиса видела её только на старых фотографиях, где статная женщина с идеальной осанкой позировала на фоне Эйфелевой башни.

– Но мой день рождения через три дня…

– Я знаю, – в голосе свекрови слышалось раздражение. – Она всегда так – решает всё в последний момент. Говорит, что уже купила билеты. И она приедет не одна.

– А с кем?

– С каким-то Глебом. Я не поняла, кто он такой, но она сказала, что это её… – Елена Павловна замялась, – спутник.

Алиса прикрыла глаза. Только этого не хватало – принимать гостей, да ещё и незнакомых. В холодильнике шаром покати, квартира не убрана, да и вообще она не планировала отмечать.

– И ещё, Алиса… – свекровь понизила голос. – Не говори пока Вадиму. Я сама ему скажу. Ты же знаешь, как он относится к неожиданностям.

Да, Алиса знала. Вадим не любил, когда что-то нарушало его планы. А появление эксцентричной прабабушки с новым спутником явно не входило в его планы на ближайшие выходные.

Из гостиной донёсся голос мужа:

– Алиса! Ты где застряла? Принеси мне чаю!

– Иду! – она быстро попрощалась со свекровью и направилась на кухню.

Алиса бросила пакетик в кипяток и замерла у окна. Мысли крутились вокруг загадочной прабабушки из Парижа. В животе шевельнулось давно забытое чувство — предвкушение чего-то необычного. Как в детстве, когда ждёшь подарок на Новый год. Странно, она уже и забыла, каково это — чего-то ждать.

– Чай остыл уже, наверное! – донеслось из гостиной.

Алиса очнулась. Схватила чашку и поспешила к мужу. Тот валялся в кресле, листая что-то в телефоне. Даже головы не поднял, когда она поставила чай на журнальный столик.

– Сахар положила?

– Да, две ложки, как обычно.

– А лимон?

– Сейчас принесу.

Вернувшись на кухню, Алиса достала лимон из холодильника. Нож скользнул по жёлтой кожуре, оставляя сочный след. Капля цитрусового сока попала на царапину на пальце – защипало. Алиса поморщилась и отправилась обратно к мужу.

Вадим щелкал каналами, бурча что-то про политику и курс евро. Алиса открыла ноутбук — надо закончить эту презентацию, завтра показывать заказчику. Слайды расплывались перед глазами. Она уже третий раз перечитывала один и тот же текст, а в голове крутилось совсем другое: какая она, эта парижская прабабушка? И что за Глеб с ней приедет?

В одиннадцатом часу Вадим заворочался в кресле:

– Я спать. Завтра рано вставать.

– Хорошо, я скоро приду.

Алиса осталась в гостиной. За окном мигали фонари, где-то вдалеке слышался шум машин. Она открыла браузер и вбила в поиск «Париж». На экране появились яркие фотографии – Елисейские поля, Лувр, маленькие кафе с плетёными стульями. Интересно, как там живёт прабабушка? И кто такой этот Глеб?

Из спальни доносилось сопение и скрип пружин — Вадим никак не мог улечься. Алиса захлопнула ноутбук. В ванной долго терла лицо мылом, смывая усталость дня. Глянула в зеркало и поморщилась: волосы торчат во все стороны, под глазами синяки от недосыпа, кожа серая от вечной беготни между домом и работой.

«И это в тридцать пять,» — она попыталась пригладить выбившиеся пряди. — «Еще немного такой жизни, и превращусь в старушку.»

Она легла рядом с мужем, стараясь не потревожить его. Вадим уже спал, негромко посапывая. Алиса повернулась на бок и закрыла глаза. Перед внутренним взором снова возник Париж – город, где живёт женщина, которая может себе позволить в восемьдесят с лишним лет путешествовать с молодым спутником и принимать спонтанные решения.

Засыпая, Алиса улыбнулась – возможно, этот день рождения будет не таким, как обычно. Возможно, что-то изменится. Хотя бы ненадолго.

Следующие два дня пролетели в суматохе. Алиса металась между работой и домом, пытаясь успеть всё: закончить презентацию, убрать квартиру, закупить продукты. Вадим не помогал – он был занят каким-то одному ему известным важным делом.

В пятницу утром позвонила свекровь:

– Они прилетают сегодня вечером. Я встречу их в аэропорту и привезу к вам.

– Сегодня? – Алиса чуть не выронила телефон. – Но день рождения завтра…

– Прабабушка сказала, что хочет отдохнуть перед праздником. Ты же не против?

Конечно, она была против. В холодильнике продукты есть, но ничего не приготовлено, в гостевой комнате надо менять постельное белье, а она должна быть на работе до шести. Но разве у неё был выбор?

– Нет, конечно, не против. Во сколько вы приедете?

– Думаю, около восьми. И да, Вадим уже знает. Я сказала ему вчера.

Алиса нахмурилась. Почему муж ничего ей не сказал? Хотя… это было в его стиле – делать вид, что ничего не происходит, пока проблема не встанет перед ним во весь рост.

День тянулся бесконечно. Алиса едва высидела на работе, то и дело поглядывая на часы. В пять она не выдержала и отпросилась, соврав про мигрень. По дороге домой заскочила в супермаркет, накупив продуктов на роту солдат.

Дома она первым делом бросилась убирать гостевую комнату. Пылесос взвыл, втягивая пыль из углов. Свежее постельное белье пахло лавандой – Алиса достала его из шкафа, где хранила «парадные» комплекты для гостей.

В семь часов раздался звук ключа в замке – вернулся Вадим. Он молча прошел на кухню, даже не взглянув на суетящуюся жену.

– Ты мог бы и предупредить меня, что они приезжают сегодня, – Алиса остановилась в дверях кухни.

– А что бы это изменило? – Вадим открыл холодильник и достал бутылку воды. – Ты всё равно бы психовала и носилась как угорелая.

– Я не психую. Я просто хочу, чтобы всё было хорошо.

– Да брось, – он махнул рукой. – Прабабушка приедет, поживёт пару дней и уедет. Нечего устраивать из этого событие века.

В восемь вечера в дверь позвонили. Алиса открыла и застыла на пороге.

Прабабушка оказалась совсем не такой, какой она её представляла. Вместо чопорной старушки в строгом костюме перед ней стояла эффектная женщина в ярко-красном платье с блестками. Седые волосы были уложены в модную стрижку, а на губах играла озорная улыбка.

– Ну что же ты застыла, девочка? – прабабушка шагнула вперёд и обняла опешившую Алису. От неё пахло дорогими духами и чем-то неуловимо французским. – Дай-ка я на тебя посмотрю.

Она отстранилась и окинула Алису цепким взглядом.

– Что вид такой измученный и постный? Где красивое платье, где стразы и перья?

– Да я пока готовилась к вашему приезду немного устала, не до перьев вроде, – пробормотала Алиса.

– А что никто не помог? А муж? – прабабушка повысила голос, явно рассчитывая, что её услышат в квартире.

За её спиной стоял мужчина – высокий, подтянутый, с благородной сединой на висках. Он галантно поклонился:

– Глеб Александрович, можно просто Глеб. Позвольте вручить вам это, – он протянул Алисе огромный букет роз.

– Проходите, проходите, – Алиса посторонилась, пропуская гостей.

В прихожей появился Вадим. Он неловко обнял прабабушку:

– Добро пожаловать…

– И это всё? – прабабушка всплеснула руками. – Никакого восторга при виде родной прабабушки? Никаких восклицаний «как молодо выглядите»?

– Ты прекрасно выглядишь, – пробормотал Вадим.

– То-то же! – она подмигнула Алисе. – Учись, девочка, как держать мужчин в тонусе. А то совсем разбаловала его.

За столом не смолкали разговоры. Пробабушка — Софья Николаевна, как настоящая парижанка, размахивала руками и сыпала историями — про узкие улочки Монмартра, про велосипедные прогулки вдоль Сены, про случайную встречу с Глебом. Оказывается, они столкнулись в галерее на выставке современного искусства.

– Представляете, стою я перед каким-то непонятным пятном, которое автор назвал «Одиночество в толпе», и вдруг слышу рядом: «По-моему, художник просто пролил кофе на холст.» Оборачиваюсь – стоит этот красавец, – она похлопала Глеба по руке.

Алиса накрыла на стол, стараясь угодить всем. Достала праздничный сервиз, который обычно пылился в серванте. Разложила салфетки, зажгла свечи.

– Не суетись так, – шепнула ей прабабушка, когда Алиса в очередной раз вскочила, чтобы принести что-то с кухни. – Пусть мужчины тоже поработают.

Глеб тут же поднялся:

– Позвольте мне помочь.

Вадим делал вид, что увлечён телевизором.

Позже, когда все разошлись по своим комнатам, Алиса задержалась на кухне. Она складывала посуду в посудомойку, когда услышала шаги.

– Не спится? – прабабушка присела за стол. На ней был шёлковый халат с драконами.

– Нужно закончить с посудой.

– Посуда подождёт. Расскажи-ка мне, как ты живёшь.

Алиса пожала плечами:

– Обычно. Работаю в рекламном агентстве, дом, готовка…

– А где блеск в глазах? Где радость? В твои годы я уже объездила полмира и влюблялась пять раз.

– У вас другая жизнь.

– Жизнь у всех одна, деточка. Просто кто-то проживает её на полную катушку, а кто-то… – она многозначительно замолчала.

Прабабушка достала из кармана халата маленькую фляжку:

– Коньяк будешь? Настоящий, французский.

Алиса покачала головой, но прабабушка уже разливала янтарную жидкость по чашкам.

– За твой день рождения, который уже почти наступил.

Они чокнулись. Коньяк обжёг горло, растекся теплом по телу.

– А теперь говори, что у вас с Вадимом происходит.

– Ничего не происходит. Всё как обычно.

– Вот именно. Я за вечер не услышала от него ни одного доброго слова в твой адрес. Он даже не поблагодарил тебя за ужин.

Алиса промолчала.

– И давно это продолжается?

– Всегда так было. Просто… раньше я думала, что это нормально. Что все так живут.

Прабабушка фыркнула:

– Нормально? Знаешь, что я скажу тебе? Я видела, как он смотрит в телефон. Не на экран, а под углом – чтобы ты не заметила. И эти его задержки на работе… – она многозначительно подняла бровь.

Алиса почувствовала, как по спине пробежал холодок:

– Вы думаете…

– Я не думаю, я знаю. У меня глаз намётанный, – прабабушка налила ещё коньяка. – И это не всё. А эта история с вашим бесплодием?

– При чём тут это?

– При том, что я случайно узнала интересную вещь. Доктор Михайлов, который делал вам обследование, помнишь его?

Алиса кивнула. Три года назад они обследовались у известного специалиста. Именно он поставил ей диагноз «бесплодие».

– Так вот, – прабабушка понизила голос, – этот доктор уже год как лишён лицензии. За подделку медицинских заключений.

Алиса застыла с чашкой в руке:

– Что вы хотите сказать?

– То, что ты не бесплодна, девочка. Это Вадим подделал результаты обследования. Чтобы скрыть собственные проблемы.

Алиса проснулась от звука капель по жестяному подоконнику. Часы показывали шесть утра. В окно лезла серая хмарь, и по стеклу змейками ползли дождевые струйки. В квартире стояла та особая утренняя тишина, когда каждый шорох отдаётся в ушах.

Пока закипал чайник, она крутила в голове вчерашний разговор. Нет, не может быть. Неужели Вадим правда… И справка эта липовая… От одной мысли об этом начинали дрожать руки.

В коридоре послышались шаги – на кухню вошёл Глеб.

– Доброе утро! Не возражаете, если составлю компанию?

Алиса кивнула. Глеб налил себе кофе и сел напротив.

– Знаете, – он отпил из чашки, – Софья Николаевна очень за вас переживает.

– Она вам рассказала?

– Не всё, конечно. Но достаточно, чтобы понять ситуацию, – он помолчал. – Можно дать совет?

– Попробуйте.

– Не бойтесь изменить свою жизнь. Я знаю, о чём говорю – сам когда-то развёлся после пятнадцати лет брака. Думал, мир рухнет. А он, представьте себе, не рухнул. Даже стал ярче.

По коридору прокатился знакомый звук шагов — Вадим всегда ходил, припечатывая каждый шаг, будто ставил печати в документах. Он застыл в дверном проёме, помятый со сна.

– О чем шепчетесь? – сощурился он, переводя недовольный взгляд с одного на другого.

– О жизни, – Глеб поболтал остатки кофе в чашке. – О том, как иногда страшно признать очевидное.

Вадим поморщился:

– Философствуете с утра пораньше?

– Почему бы и нет? – Глеб улыбнулся. – Кстати, с днём рождения, Алиса.

– Спасибо, – она почувствовала, как краснеет под пристальным взглядом мужа.

День прошёл как в тумане. Приехали гости – родители Вадима, несколько коллег с работы. Алиса улыбалась, принимала поздравления, разливала шампанское. А сама думала о том, что сказала прабабушка.

Вечером, когда все разошлись, она открыла ноутбук и набрала в поиске «доктор Михайлов лишение лицензии». На экране появилось несколько статей. В одной из них говорилось о громком скандале – известный врач подделывал медицинские заключения за деньги.

Пока Алиса читала, в комнату вошла прабабушка:

– Проверяешь? Правильно делаешь.

– Я не могу поверить… – Алиса закрыла ноутбук. – Зачем он это сделал?

– Чтобы не признавать собственные проблемы. Мужчины часто так поступают – им проще обвинить женщину, чем признать свою… несостоятельность.

– А другие женщины? Они правда есть?

Прабабушка кивнула:

– Есть. Конечно, есть.

Алиса смотрела в окно. Дождь усилился, капли барабанили по карнизу. Десять лет жизни. Десять лет она винила себя в том, что не может родить. Готовила, убирала, терпела придирки. А он всё это время…

– Что мне делать?

– А что ты хочешь сделать?

Алиса изучала узор на чашке, водя пальцем по ободку. В голове впервые за годы прояснилось — как будто кто-то открыл форточку в душной комнате.

– Знаешь что, – прабабушка придвинула стул ближе и понизила голос, – я ведь тоже прожила десять лет с таким же… Который считал меня чем-то вроде домашней мебели. Думала – так надо, такова женская доля. А потом решила – к чёрту всё. Уехала в Париж, начала новую жизнь. И знаешь что? Это было лучшее решение в моей жизни.

– Но у вас была возможность уехать…

– У тебя тоже есть возможности. Ты молода, красива, умна. Просто он заставил тебя забыть об этом.

Утром Алиса проснулась с ясной головой. Она знала, что нужно делать.

Дождавшись, пока Вадим уйдёт на работу, она достала чемодан и собрала его вещи. Аккуратно сложила рубашки, брюки, галстуки. Упаковала зубную щётку, бритву, любимый одеколон.

Потом села за стол и написала записку: «Я подала на развод. Можешь уже обновить анкету на сайте знакомств. Не забудь указать, что нужна служанка и нянька.»

– Браво! – в дверях стояла прабабушка. – Наконец-то ты показала характер.

– Вы уезжаете? – Алиса заметила, что чемоданы гостей уже собраны.

– Да, пора домой. Но я оставлю тебе подарок, – она протянула конверт. – Здесь билет на самолёт с открытой датой и адрес моей квартиры в Париже. Приезжай, когда будешь готова начать новую жизнь. Кстати, по пути в аэропорт могу завезти чемодан правнука к его матери.

Вечером позвонил Вадим:

– Это что за цирк? – его голос дрожал от злости. – Ты что себе позволяешь?

– А что ты себе позволял все эти годы? – спокойно ответила Алиса. – Встречи с любовницами? Поддельные справки от врача?

В трубке повисла тишина.

– Откуда… Кто тебе…

– Неважно. Важно, что я больше не буду твоей служанкой. И нянькой тоже не буду.

– Алиса, давай поговорим…

– Нет, Вадим. Мы уже всё сказали друг другу за эти десять лет.

Она повесила трубку и подошла к окну. Дождь закончился, и в просветах между домами появилась радуга. Алиса достала из конверта билет – Москва-Париж.

В дверь позвонили. На пороге стоял курьер с огромным букетом роз:

– Алиса Сергеевна? Вам записка.

На маленькой карточке почерком прабабушки было написано: «Жизнь начинается там, где кончается страх. Жду тебя в Париже. С днём рождения!»

источник